Холодная вода успокоила горячую кожу.
Я должна что-то сделать, просто не могу остаться безучастной. Не после того, что увидела.
В обед я была уже в офисе.
— Добрый день, Алена Сергеевна, рад видеть вас. — пел Антон Валерьевич, откровенно не понимая, что я делаю здесь в пятницу.
— Мне нужно вот это.
Я протянула листок, на котором написала все фамилии, должности и собственно номера офисных кабинетов. Антон хмурился и бросал взгляд то на меня, то на листок.
— Это согласовано с вашим отцом? — спросил он наконец-то.
— А должно? Насколько я помню, фирма моя, а не его.
— Конечно, просто все эти люди нужны мне на их позициях. Конец года и я верно понял, вы задумали какой-то проект?
— Верно.
— Я могу узнать сроки?
— Их пока называть рано, но первую пробную акцию нужно было запустить еще вчера, а закончится она 31 декабря.
— Благотворительность…
Мужчина постучал пальцами по столешницы, обдумывая и набрасывая варианты в уме.
— Какой предварительный бюджет проекта?
— Если бы я сама могла все это расчитать, то не просила бы специалистов. — спокойно ответила я. Денис говорил, что не совестно чего-то не знать. Разумный человек всегда признает свою некомпитентность, чтобы научиться у профессионала.
— Резонно.
— Хорошо, давайте поступим так. Я приглашу Льва Борисовича. Он уже работал в этом направление. Вы все с ним обсудите, он выслушает все ваши пожелание и тогда уже мы будем предметно обсуждать и сотрудников, и финансирование и все остальное.
— Спасибо, Антон.
— Вы всегда можете положиться на меня, Алена Сергеевна. Кофе?
— Да, спасибо.
Мужчина улыбнулся и вызвал по коммуникатору секретаря. Алина работала еще с Денисом и я обрадовалась ей, как родной. Мы даже обнялись при встречи.
— Нам два кофе и пригласите Льва Борисовича. Это срочно!
Девушка кивнула и поспешила в приемную.
— Денис всегда хвалил Алину за исполнительность.
Антон хмыкнул, но подтвердил, что девушка ценный работник.
— У меня встреча через полчаса с новыми поставщиками. Они хотят предложить нам новое лекарство. Будут делать презентацию. Так что вы с Львом Борисовичем можете расположиться здесь. Вас никто не потревожит, а Алина в случае необходимости распечатает нужное, предоставит информацию, да и просто приготовит еще кофе.
— Спасибо, — искренне поблагодарила мужчину.
— Если не секрет, то какого рода благотворительность вас заинтересовала?
— Онкология у детей. Вчера я была в отделение и встречалась с ними. Сегодня утром разговаривала с ведущими врачами, подробно узнавала о прогнозах каждого больного, какие операции требуется, что у них с финансирование.
— Вопрос медикаментов поднимали? Наши связи могут помочь приобрести редкие лекарства. Да и вопрос стоимости так же актуален. На сколько мне известно, государство не дает полный объем запрашиваемого.
Я и не ожидала такого искреннего участия и поддержки со стороны управляющего. Думала, мне придется воевать с ним.
— Я ведь не медик. Мне разговор о диагнозах дался нелегко. Врачу приходилось разъяснять мне многое доступным языком, а фармацевтика вообще для меня дремучий лес.
— Хорошо, напишите мне адрес поликлиники и имя, фамилию глав врача. Я сам заеду, поговорю с ним.
Мужчина подал мне листок и ручку. Я старалась написать разборчиво, но сердце так стучало в груди, что несколько букв вышли не аккуратными.
В дверь постучали и на пороге показался мужчина средних лет с легкой сединой на висках. Высокий, широкоплечий, с серьезным выражением лица и цепким взглядом. Он быстро оценил ситуацию и уже через пару минут мне казалось, что это не я предлагаю проект, а он делает для меня презентацию.
— Вынужден вас покинуть. — Антон Валерьевич тоже заинтересовался идеей, но поставщиков лучше не заставлять ждать.
— Спасибо за поддержку, — в который раз поблагодарила мужчину на прощание.
Он тепло улыбнулся и попрощавшись ушел, а Лев Борисович развернулся не на шутку.
Оказывает, благотворительность это огромный труд и в первую очередь юридический аспект. Чтобы повесить ящики для сбора денег в сети папиных магазинов и в сети аптек необходимо учредить благотворительный фонд, подписать кучу документов и в том числе на местах, с магазинами и многое другое.
У меня аж голова пошла кругом, в отличие от моего помощника. Он спокойно и обстоятельно писал этапы работы и что понадобиться на каждом из них.
— За две недели с документами управимся, Алена Сергеевна. — Вынес вердикт мужчина. — Но вам нужно заняться вопросом рекламы. Придумать логотип, слоган, сделать фото детей, заказать в типографии необходимое. Прозрачные ящики закажет наш отдел. Можете, не волноваться.
— Спасибо, даже не знаю, как бы сама справилась.
— Зачем сама, когда у вас есть целая команда?! Денис Юрьевич тоже никогда не был равнодушным. Сам такие акции не проводил, но регулярно делал пожертвования.
Возвращаясь домой, я все думала об услышанном. У моего мужа было большое сердце. Я так много не успела о нем узнать. Мы не успели вдвоем. Я тяжело вздохнула. Каждый день, я чувствую, как мне его не хватает, насколько неполноценна моя жизнь, но сегодня. Он словно был рядом, обнимал и улыбался, глядя на мои робкие попытки жить дальше, без него.
Я уже знала, чье имя будет носить фонд и кажется, сегодня я обрела новый смысл жизни.
Глава 10. Юля
Огоньки на ёлке переливались разноцветными светом, подсвечивая стеклянные игрушки. Я упаковывала подарки и напевала рождественскую песню. Настроение и вправду было волшебное, я жила в ожидании чуда. Самого главного в жизни женщины.
Привычным жестом положила ладонь на плоский живот. Моему малышу десять недель! Совсем недавно мы с Лешей рассматривали на УЗИ. Голова ребенка была огромной в соотношении со всем телом, но это нормально для девятой недели. УЗИ и анализ крови не выявил никаких патологий, и мы выдохнули! Поэтому сегодня с чистой совестью я упаковываю родителям мужа две кружки с громкими надписями "Best granddaddy" и "Best grandma". Пришло время поделиться радостью с близкими.
Положив подарки под ёлку, я потянулась на носочках, чтобы поправить елочную игрушку, и вдруг голова резко закружилась. Я не успела среагировать, как лежала на полу, а сверху меня придавило двухметровой ёлкой…
Лёша отреагировал быстро, услышав мой крик. Муж одним рывком избавил меня от груза, но подняться не позволил. До приезда скорой он успел убрать осколки с пола и мишуру, которая разлетелась во все стороны. Все это время он, как заведенный разговаривал со мной, не замолкая ни на секунду, поддерживал, но я уже чувствовала — ребенок уходит от меня. Снова.
Рекомендации врача в палате я слушала вполуха, больше рассматривая фонарный столб за окном. Он горел совсем блеклым холодным желтым светом — ничего общего с веселыми гирляндами. Совершенно не волшебно, но зато так правдиво. Чудес не бывает. Есть упорство, труд, цель. Все как в спорте.
Успех — это не случайный результат, не улыбка Фортуны, это всего лишь опыт. Когда ты падаешь сто раз, на сто первый встаешь быстрее, боль уже переживается легче, а ты сам оказываешься закалённее и выносливее, чем твои соперники. Это и есть то преимущество, которое помогает обойти других.
— Когда мы сможем попробовать еще раз?
Врач с мужем переглянулись и с опаской посмотрели в мою сторону. Думают, мне нужен психоаналитик. Как же легко читать их эмоции. Они не правы, он мне не нужен.
— Милая, думаю, нам не стоит торопиться, — мягкость, с какой Леша говорит со мной, та бережность, с которой он гладит мои пальцы — бесит. До чертиков, до искр из глаз!
Я еле сдержалась, чтобы не фыркнуть, не сбросить его руку, не крикнуть в лицо, что я не слабачка, которая зароется в одеяло и будет рыдать!
Мне нужна его поддержка: слепая вера в меня! Я хочу увидеть ее в его глазах. Как видела в день Олимпиады в Париже! Но ее нет, только эта ужасная жалость!
Когда мы перестали чувствовать друг друга?
— Лёша, если бы я сдавалась от малейшей неудачи, то никогда бы не получила олимпийское золото, — напомнила очевидное.
Вернись ко мне, услышь, не тяни меня в бездну отчаянья, заставляя упиваться горем!
— Юля, ты потеряла второго ребенка.
Он не слышит меня!
— Третьего, — зашипела я, вырывая свою руку и прикрыв на миг глаза.
— Все это не малейшая неудача.
Он цепляется к словам, пытается вызвать во мне понятную для него реакцию, подстроить под свою картину восприятия, ломая меня еще сильнее.
— Я устала, хочу спать.
— Да, конечно, — Леша спохватился, поцеловал в висок и ушел. Врач ушла следом, бросив свое обезличенное: “Поправляйтесь!”
Без ее пожелания я бы сама не догадалась, что делать! Ненавижу врачей, больницы и Новый Год! Я саму себя ненавижу.
— Почему, Маша? — прошептала я, не понимая, отчего моя девочка не хочет возвращаться ко мне. Она не может простить меня. Как мне искупить свою вину? Что сделать?
Все эти вопросы спустя пару недель я задаю ей в глаза, на кладбище, у могилы.
Сегодня мы с ней один на один. Леша опять на сборах, и я рада этому. Его забота раздражает, он делает меня слабее, а сейчас не время для этого. Я должна выстоять, должна.
Маша молчит, отец, дожидаясь меня в машине, хмурится, а мама дома, все так же стабильно плохо.
При виде меня она оживает, начинает стараться что-то сказать, но получается только издать какие-то звуки. Ее руки не способны писать, и она плачет от бессилия. Каждый мой приезд. Поэтому на этот раз отец, пряча взгляд, попросил больше не приезжать, не травмировать мать. Он тоже оберегает свою женщину, как и Леша.
Они так похожи, что я лишь грустно улыбнулась на колкие фразы папы. Девочки действительно выбирают мужей по подобию отцов. Мне почти не больно, вернее я почти не чувствую боли, человек быстро привыкает к обстоятельствам. Я вот уже почти не схожу с ума, когда теряю близких мне людей.
Мама словно почувствовала, что я прощаюсь с ней и из последних сил подняла руку, чтобы уронить ее мне на спину, когда мы обнимались. Чёрт, чёрт, только бы не разрыдаться!
— Люблю тебя, — прошептала ей на прощание и всю дорогу домой давилась слезами. Как только в аварию не попала?
Глава 11 Алена
Я просматривала отчет организатора приема, и с каждой секундой мне казалось, что надо мной кто-то крайне язвительно шутит. Дорогое шампанское, королевские креветки, красная и черная икра, деликатесы и изысканные блюда, стоимостью… ох, даже больно смотреть на цену! Мой взгляд боялся опускаться к итоговой сумме, но разве у меня есть выбор?
Двадцать восемь тысяч триста сорок два доллара.
За эти деньги я могу приобрести целую партию необходимых лекарств, это четверть необходимой сумму для операции Владика!
— Вы шутите? — я посмотрела на женщину в синем брючном костюме, с идеальной прической и профессионально вежливой улыбкой.
— Алена Сергеевна, поверьте моему опыту, я не написала ничего лишнего.
— Разве? Этот прием организован для сбора средств, а не для того, чтобы ублажать элиту города! Вы хоть понимаете, насколько важны для нас средства? На счету каждая копейка!
— Вы заказчик, и вам решать, но позвольте мне объясниться.
Я кивнула.
— Люди могут быть жалостливыми и благородными, искренне желающие помочь больным детям, могут быть алчными и руководствоваться собственными интересами, сделать благотворительный вклад, желая избежать налогов. Кем бы ни был ваш гость, он никогда не забудет чувство неловкости от вашего приема, если вы окунете его в атмосферу бедности и серости. Люди не готовы сталкиваться нос к носу с болезнью и смертью. Они не простят вам такой реальности и больше никогда не примут подобное приглашение.
В словах женщины было слишком много резона, чтобы просто отмахнуться от нее.
— Подарите им праздник, феерию, пусть этот вечер они вспоминают с теплотой, рассказывают своим друзьям и партнерам, рекламируя ваш фонд. Пусть денежные переводы они отправляют с улыбкой на губах, чувствуя себя избранными, элитой, примером для подражания!
— Что вы предлагаете? — сдалась я.
— Несколько проверенных репортеров, которые представят мероприятие в выгодном для нас свете. Мы сделаем наши приемы своеобразным показателем статуса человека.
— Хорошо, я полностью полагаюсь на ваш опыт, — своего-то у меня нет, а Карина выглядит уверенно и говорит убедительно. Если прием себя не окупит, заплачу за него из личных средств, а не фонда.
Я зря волновалась. Прием не просто имел грандиозный успех и помог нам собрать свыше ста тысяч долларов, но и реклама всего фонда прогремела громко на всю область. Почту завалили письма от волонтеров и неравнодушных людей. Многие жены политиков и бизнесменов нашего города расспрашивали меня о фонде прямо во время приема и несколько из них были решительно настроены присоединиться ко мне.
Так волей случая я обрела поддержку и достаточно влиятельных помощниц. Алла Леонидовна очень активно взялась за спортивных инвесторов. Ее муж — известный на всю страну тренер хоккея, — имеет большое влияние в тех кругах, и к его жене все относятся благосклонно. К тому же, немолодая женщина всерьез загорелась идеей проводить время непосредственно с детками. Оказывается, у нее есть хобби — лепка из полимерной глины. Она очень хорошо помогает развивать детскую моторику, поэтому и врачи, и сами дети подхватили идею о мастер-классах подобного рода.
Ольга Николаевна — эффектная, статная женщина, мать троих детей и просто светская львица, — оказалась прекрасным психологом. По статусу работать ей не позволял муж, но здесь она смогла применить и свое образование, и навыки. Эта женщина поразила меня своей глубиной и желанием подставить плечо другому. Для каждого она находила нужные слова поддержки. Даже для меня.
Однажды я сама не поняла, как разоткровенничалась с ней и рассказала о Денисе. Я буквально не могла остановиться! Даже о том, что мы планировали, призналась, и о нерожденных детках поделилась. Последние месяцы они все чаще и чаще снились мне.
Эти сны были наполнены светлой грустью. Часть меня хотела, чтобы они стали явью, а другая боялась.
— Алена, чего вы боитесь больше: никогда их не увидеть или родить и потерять, как Дениса?
Тогда я не нашлась с ответом, но вот уже второй месяц во мне зреет решение.
Я безумно хочу прижать к груди наших с Денисом детей. Глеба и Снежку. Рассказать им, каким замечательным был их отец, и как мы любили друг друга.
Я все еще его люблю. Каждый день, каждый миг своей жизни. Другой мужчина рядом? За эти почти два года я не смогла даже взглянуть в сторону кого-либо. Несколько мужчин пытались оказывать мне знаки внимания, но я не могла находиться рядом с ними. Их невинные прикосновения ко мне, когда они проявляли себя галантными кавалерами, вызывали лишь брезгливость. Ни о каких объятиях, поцелуях, а тем более близости и речи быть не могло!
Так что ж мне всю жизнь оставаться одной, когда я могу создать семью, родить ребенка от любимого мужчины, стать счастливой матерью? Пусть мой век жены был коротким, но зато матерью я могу быть всю оставшуюся жизнь!
Судьба жестоко отобрала у меня Дениса, но в остальном я сама опустила руки и смирилась.
Глеб и Снежка. Их я не подведу, как мужа. Мы станем самыми счастливыми, и я научусь смеяться ради них!
Глава 12. Юля
Я стояла у окна, смотрела на дождь, который барабанил по подоконнику, и пыталась найти слова, чтобы достучаться до Леши. Последнее время мы словно в параллельных вселенных живем. Каждый варится в собственном Аду. Умом я понимаю, что надо что-то менять, искать какие-то точки соприкосновения, но на деле — просто не хватает сил.
— Ребенок все исправит, — убеждаю сама себя и вновь завожу разговор об ЭКО.