Выйти из машины я постаралась самостоятельно и даже проигнорировала протянутую руку мужчины, которую он предложил мне в качестве поддержки. Разве что дверь позволила ему захлопнуть за собой, но это же его машина.
— Тебе сначала нужно документы заполнить в регистратуре, — сказал он, следуя прямо за мной. Я отвечать ничего не стала, но к ресепшену последовала.
— Здравствуйте, — улыбнулась я милой девушке, которая сразу же улыбнулась мне в ответ. — Я впервые в вашей клинике, подскажите, какие документы я должна заполнить?
Девушка, судя по запаху, полукровка, сразу же защебетала что-то о том, как они рады меня видеть в своей клинике, особенно по такому приятному поводу, потом выдала мне целую кучу бумажек и попросила у меня некоторые мои документы.
Несмотря на то, что бумаг было много, заполнила я их быстро, потому как все они являлись не типовыми бланками, а специально составленными для меня согласиями, которые мне необходимо было лишь подписать.
Когда я добралась до последних листов, скрепленных степлером, Из-за моей спины появилась рука Кирилла и выхватила их.
Я хотела было уже возмутиться, но он меня опередил и объяснил свои действия:
— С оплатой услуг разбираться буду я.
Мне в очередной раз стало неловко, но я решила об этом не думать. От моей неловкости у меня не появится куча наличности, которой я смогу за всё везде платить. А на более активные действия по добыванию капитала я сейчас чисто физически не способна.
Как оказалось, прибыли мы почти на пятнадцать минут раньше, к кабинету подошли за пять минут до начала приёма, но ждать не пришлось: медсестра сразу вышла из кабинета и пригласила меня войти. Всё-таки заметно, что это не районная поликлиника…
— Доброе утро, — мило улыбнулась мне врач. К счастью, женщина, перед мужчиной мне было бы неловко. — Так, у вас есть анализы и результаты прошлых осмотров при себе?
Я неловко потупила взгляд.
— Их вообще нет.
Но, к моему удивлению, врач не начала высказывать мне что-то о моей безответственности, лишь только тихо вздохнула.
— Ну, тогда вам придётся у нас побыть подольше, — и она улыбнулась. — Начнём, пожалуй, с осмотров, потом УЗИ, а потом анализы, просто чтобы были. Уверена, ваши детки точно очень здоровенькие.
Врач, судя по всему, была чистокровным оборотнем, поэтому не удивительно, что она даже не спросив меня, учуяла, что во мне сидят двое альф.
Осмотр был быстрый, аккуратный, просто поверхностный. Да, сложно представить проблемы со здоровьем у любого, кто принадлежит к оборотням.
— Так, понятно, — пока я я одевалась, врач что-то увлечённо строчила. Потом она передала записи медсестре и строчить продолжила та, а врач, которую, судя по бейджу, звали Марина Ивановна, переключилась на меня.
— Срок примерно тридцать недель, я не ошибаюсь? — я кивнула. Да, примерно столько и прошло с момента предполагаемого зачатия. — Значит, рожать в марте, — она задумчиво прищурилась. — Думаю, где-то двадцать пятого.
Да, до появления моих ребят на свет оставалось два месяца, а может быть и чуть меньше. Точный срок даже у людей определить сложно, а у оборотней и подавно. Мама как-то мне рассказывала, что родить нас с братом должна была в августе, а родила почти на месяц раньше, совершенно здоровых и полновесных для двойни. Как развиваются альфы, я, честно и не знала. Но на помощь мне пришла Марина Ивановна:
— Но, Ева, — она была серьёзна. — Через пару недель уже будь настороже и номер клиники у нас должен быть. И отец пусть к себе прислушивается: его волк заволнуется, когда дети соберутся на свет появиться.
— Их отец мёртв, — спокойно произнесла я, — но я обязательно буду внимательна.
Врач нахмурилась, а затем, не скрываясь, ко мне принюхалась. Мне от такого прояления зверинных повадок стало немного не по себе, потому что даже мама никогда так не делала, хотя у неё была сторая ипостась. И альфы, включая Лёшу и всю его семью тоже держали себя в человеческих руках.
Заметив мою настороженность, врач замялась и сказала:
— Приношу свои извинения, просто запах… Мне казалось, отец детей недавно был с вами рядом.
Сначала я не поняла, что она имеет ввиду, а затем поспешила её уверить:
— Рядом со мной был их дядя. Он близнец их отца.
Такое объяснение всех устроило, разве что мне не понравилось говорить обо всём этом вслух. Но, к счастью, больше ничего личного озвучивать не пришлось.
Прода от 05.04.2020
Когда мы вышли в коридор, чтобы пройти в кабинет УЗИ, Кирилл равнодушно смотрел в стену, и лишь потом, когда я прошла мимо, перевёл на меня взгляд, я это прямо спиной почувствовала. К счастью, коридор был не бесконечным и мы вскоре свернули в другой.
В прошлый раз, когда я была на УЗИ, то тогда едва-едва можно было определить пол детей. И у меня даже снимка не осталось.
— А я смогу взять снимок? — спросила я, когда входила в кабинет. Мне действительно хотелось, чтобы он у меня был. Это ведь даже мило… И, да, пусть сейчас фотографии в основном хранятся на электронных носителях, я точно буду собираться детский альбом своих детей, хотя бы как дань традиции.
— Да, конечно, — сказала Марина Ивановна и тут же обратилась к сидящей за столом женщине, которая, видимо, проводила процедуру: — Елизавета Юрьевна, мы пришли смотреть на волчат.
Я улыбнулась. Да, мне уже говорила Мария Александровна, что в самом раннем детстве волчьи повадки у детей будут достаточно сильны, но к году они внешне ничем не будут отличаться от обычных детей. Разве что, чрезмерной зубастостью, но к трём годам белоснежная улыбка будет вполне обыденной картиной среди остальных малышей. А вот со второй ипостасью проблемы начнутся вскоре после завершения полового созревания, а может и раньше.
Меня уложили на кушетку, смазали живот холодным гелем, и вскоре на экране я увидела своих сына и дочь.
Они лежали как бы друг на друге, снизу мальчик, сверху девочка. Значит, братик будет чуть старше своей сестрёнки.
Процедура была короткой, я никак не хотела переставать на них глядеть, но мне почти сразу после завершения выдали снимок, и я счастливая отправилась обратно в кабинет врача.
На этот раз Кирилл взгляд не отводил, он наоборот, кажется, даже не моргал, глядя на меня. Его поведение было сложно хоть как-то объяснить, но я решила этого и не делать. Пусть сам разбирается, я в любом случае не собираюсь терзать его своим присутствием.
В кабинете врач оглядела свои записи, вложила их в карту, и сказала:
— Так, я что-то даже не учла, что вы у нас полукровка, а я деток целых двое, — она придирчиво меня оглядела: — Слабость, тошнота, головокружения, обмороки?
Я кивнула.
— Да, было. Оказалось, я ела мало мяса. Стала есть больше, мне стало лучше.
— Хорошо, раз лучше стало, — вздохнула она. — Но мы сейчас ещё витаминчики выпишем, с ними станет вообще замечательно.
И она что-то начеркала на бумажке. Когда бумажка оказалась у меня в руках, то я заметила, что почерк на удивление разборчивый, пусть и очень размашистый.
— Пить вам нужно по схеме, но в два раза больше, — я усмехнулась. Да, истинно волчий аппетит у деток уже сейчас. — На следующий приём через месяц, в случае, если будет что-то беспокоить, сразу же звоните, от клиники работает скорая. Сейчас в процедурный кабинет, сдаём анализы и всё.
На самом деле меня не удивляло то, что всё прошло так быстро. Во-первых, клиника частная, во-вторых, с этими детьми при любом раскладе всё будет просто прекрасно. Они же альфы.
— Наталья вас проводит, — врач кивнула на молчаливую медсестру, и я внутренне возликовала. Нет, Марина Ивановна, я уверена, была прекрасным специалистом, вот только манера общения меня напрягала. Я вообще была не особой любительницей рассказывать о себе, о личном, а тут разом кто-то посторонний обо мне столько узнал…
Я проследовала за медсестрой, идти пришлось буквально в соседний кабинет.
Там медсестра, уже другая, конечно, взяла у меня кровь в три разные пробирки и на этом все анализы и кончились.
Выйдя в коридор, я подошла к Кириллу и сказала:
— Я всё.
Мужчина кивнул, встал и мы пошли к выходу из клиники, где располагался гардероб. Всё это происходило почти в гробовой тишине, потому что и в самой клинике не было посетителей, кроме нас, или же мы с ними просто не столкнулись. В любом случае, разговаривать мы с Кириллом не стремились. Точнее, он, видимо, не стремился, а я не решалась нарушить молчание.
Но сделать это всё-таки пришлось: я собиралась сообщить Кириллу, что мне его страдания не нужны, и он может спокойно отвезти меня обратно в дом своих родителей. Ничего, ремонт я как-нибудь переживу, не маленькая.
Вот только в тот момент, когда я собиралась открыть рот, Кирилл заговорил, перебив меня:
— Я не подслушивал, — спокойно сказал он, не глядя на меня, — Случайно услышал, вроде бы, тебе выписали какие-то витамины. Давай сразу заедем в аптеку, чтобы потом не думать?
Я, зачарованная его голосом, кивнула, совсем не отдавая себе отчёт. И, прежде, чем я успела прийти в себя, оборотень продолжил говорить:
— Хорошо, тогда сейчас в аптеку, а затем отправимся куда-нибудь поесть. Я, конечно, купил продукты и теперь в моей берлоге никому не грозит умереть от голода, но великим кулинаром меня это сделало, так что, лучше отдаться воле профессионалов.
И после этих его слов я не смогла выдавить из себя ни единой возмущённой мысли. Он продукты купил! Для меня, наверное… И он абсолютно точно спокоен. А дома, то есть, у его родителей, всякие чужаки…
— Ты какую кухню больше любишь? — спросил он меня всё так же спокойно, но на этот раз глянул в мою сторону, и я едва-едва сумела хоть что-то произнести. Правда, вразумительностью фраза не отличалась:
— Мясную, — ответ прозвучал как-то жалко, поэтому я отвернулась и, найдя в себе остатки силы воли, сказала: — Только острого ничего не хочется, так что, чего-нибудь бы традиционного.
Дальше мы ехали в тишине, лишь иногда прерываемой недовольным бурчанием Кирилла на “всяких баранов”. Его возгласы, совершенно не гневные, а скорее дежурные, меня даже умиляли.
Ехали мы достаточно долго, прежде чем остановились у аптеки, которая была, вроде бы, совсем не эконом-класса. Чего, в общем-то, и следовало ожидать.
— Пойдёшь со мной, или я сам? — поинтересовался Кирилл.
Я представили себе, как сейчас буду вылезать из машины, плестись в аптеку, где нам просто продадут витаминки по списку. И мне стало просто ужасно лень, поэтому я достала рецепт и сказала:
— Думаю, ты с этим справишься, — мой подкол не остался незамеченным: Кирилл усмехнулся и ответил:
— Если что, вернусь за подкреплением, — и он вышел из машины, оставляя меня наедине со своими мыслями.
Я чувствовала себя одновременно неловко и уютно. И оба эти чувства были вызваны заботой Кирилла. Нет, я умом понимала, что всё это он делает ради своих племянников, но глупое сердце отчего-то замирало каждый раз, как он улыбался. И я могла бы обвинить себя в том, что всё это из-за сходства Кирилла с Лёшей… Вот только к самому Лёше я испытывала более спокойную, ровную симпатию. Сердце с ним у меня замирало лишь по вполне объяснимым физиологическим причинам.
В тот самый момент, когда Кирилл вернулся в машину, дети решили взбунтоваться впервые за долгое время: они начали пихаться оба разом и, кажется, прилагали к этому все свои альфячьи силы.
От неожиданности я охнула, чем вызвала обеспокоенный вопрос Кирилла:
— Всё впорядке? — он поддался вперёд, настороженно меня оглядывая. — У тебя что-то болит?
Я поспешила его успокоить:
— Нет, просто ребятки будут очень активными, о чём сейчас прямо мне и сообщают, толкаясь изо всех сил, — я улыбнулась, стащила с себя шапку и расстегнула пальто, посколько в одно мгновение мне стало просто невыносимо жарко. — Обычно их ненадолго хвататет… — и одновременно с этим сбоку почувствовался особенно сильный толчок и я схватилась за живот.
Кирилл за всем этим наблюдал с ужасом. Его глаза расширились до небывалых размеров, а рот приоткрылся. Он явно не знал, что сказала, поэтому выдал:
— Ого.
Я рассмеялась.
— Я думала, что все знаю, что на поздних сроках дети очень любят толкаться, а тут ещё и альфы будущие.
— Я много чего знал, но вижу такое впервые, — он не отводил взгляда от моего живота, а потом вдруг взглянул мне в глаза, протянул несмело руку и спросил: — Можно?
И я, завороженная волшебством момента, кивнула. Ладонь Кирилла аккуратно опустилась на мой живот, и я даже сквозь плотную кофту почувствовала, какая горячая у него рука.
На несколько секунд дети замерли, а потом, я уверена, вместе толкнулись примерно в то место, где лежала рука их дяди.
Он сам охнул, сглотнул и поражённо на меня взглянул.
— Сказали дяде: “Привет”, — усмехнулась я. — Кажется, ты что-то говорил об обеде? Я проголодалась.
Глава 7. Кирилл.
На кой чёрт я это сделал, я так и не понял, но на просьбу Евы об обеде реагирую чисто механически: убираю руку, завожу машину и еду, не сразу даже осознавая, куда.
Меня проняло совершенно не по-детски. Сначала я думал, что дело лишь в моих собственных ощущениях, но, как оказалось, всё дело в том, что на прикосновение откликнулись не только мелкие альфы… но и мой собственный зверь. Он урчал и рычал одновременно, готовясь заботиться о щенках и защищать их. Это меня и поразило больше всего, выбило из колеи. Они ведь абсолютно точно не могут быть моими, у нас с Евой только что произошёл самый длительный контакт из всех, что когда-либо бывали, а уж дети появляются не от простых взглядов.
Конечно, они мне не чужие, племянники, но чтоб такое принятие? Мне кажется, этот сгусток шерсти даже к маме менее трепетно отнёсится, чем к нерождённым ещё детям брата. Или дело в том, что они дети Евы?
От мыслей я очнулся в тот момент, когда парковал машину возле ресторана, в котором часто ужинаю после работы. Он и находится недалеко от моего дома.
— Сейчас закажем тебе что-нибудь самое мясное, из того, что здесь подают, а потом поедем домой и будем думать, чем тебя развлекать, — усмехнулся я. — Можем сыграть в шахматы, в “Дурака” или в “Пьяницу, — кощунственно приравняв карточные игры к спортивному состязанию, я сам понял, как присутствие этой женщины рядом поедает мой интеллект. Но Еву, к счастью, это сейчас не особо волновало, она решила продемонстрировать свою независимость и начала вылезать из машины сама, рискуя сделать это не совсем ловко. Мне пришлось буквально пулей лететь к ней и помогать это сделать.
Она, к счастью, возмущаться не стала, и, держась за рукав моего пальто, проследовала к входу в ресторан.
— А тут быстро обслуживают, или кулинарные шедевры творят? — спросила Ева, вальяжно проходя вглубь зала. Она явно не бывала здесь раньше, но держалась уверенно, и мне это безумно нравилось. Надеюсь, она вскоре окончательно примет то, что в нашей семье деньги никто не делит особо, и, если они кому-то требуются, то сразу же ему даются. И всё. Хотя, ей явно неловко было в больнице, так что сейчас ей смелости могло придать разве что чувство голода.
— Нормально, вкусно всегда, — сказал я, следуя за ней к столику, который находился у самого края, почти у окна. Ева сама сняла верхнюю одежду, сама села за стол, я просто наблюдал за ней краем глаза, чтобы в любой момент подхватить её. У меня просто волосы дыбом вставали от того, как она на самом деле беззащитна, и как она умудрялась сама со всем справляться в это время. Вот как она в магазин ходила, а? Не представляю даже.
Как только мы сели, к нам подошёл официант, и подал меню. Я спросил Еву:
— Будешь сама выбирать или сама заказ сделаешь? — она сказала, что хочет сладкий чёрный чай и что-нибудь на мой вкус, но обязательно с мясом, поэтому я заказал нам по большой порции мясного рагу. Его, кстати, и готовят намного быстрее, чем другие блюда, так что, ждать долго не придётся.
Пока Ева пила свой чай, я вновь думал о причинах своей тяги к ней. Да, она просто прекрасна и влюбиться в неё можно легко, но ведь она не моя истинная, почему моего волка так к ней тянет? К ней, к её детям…