Брат проводил её до комнаты, и Арсения действительно заперлась, а потом легла спать. Время на ручных часах показывало девять вечера, но, как бы она ни волновалась, а усталость брала своё. Глаза буквально слипались, и она уснула, едва уложив голову на подушку и укрывшись одеялом.
Султан проводил сестру до комнаты. Он был рад, что она настолько утомилась, что захотела спать. Следовало поговорить с журналистом, а сестра при этом разговоре вовсе не нужна. Переволнуется и снова начнёт рваться в дом Полонских. Ведь не известно, какая именно информация есть у Виктора. Султан зашёл в небольшую комнату, обставленную как кабинет. У стола уже сидели журналист и Халил. Последний вставлял флешку в ноутбук.
— Всё готово к просмотру, Султан, — заявил друг.
Султан уселся рядом с ним, Виктор придвинулся ближе и начал рассказывать, кликая мышкой на разные файлы.
— Вот ещё одно откровение Светланы Головко, как Балабина в школе чуть не сделала ребёнка калекой, — в очередной раз сказал Виктор и включил запись.
Слушая, Султан переводил всё Халилу и ужасался. Это же насколько нужно быть без мозгов, чтобы надавать малышу по гениталиям, пиная его ногами. Когда рассказ закончился, Султан озвучил свои мысли вслух.
— Вы правы, она без мозгов в прямом смысле слова. Вот запись разговора её родителей. Я добыл эту информацию буквально чудом. Мне повезло, что приятель работает в ресторане официантом, — самодовольным тоном сообщил Виктор.
Султан прослушал разговор родителей и под конец угрозы этой Любе самому журналисту. Дело обстояло хуже некуда. Такая женщина очень опасна и, судя по её связям и родне, может посадить Сану в тюрьму.
— Видите, эта дамочка настоящий неадекват. Судя по всему, у неё обострение болезни, ещё и гормоны бушуют в связи с беременностью. Это поистине адский коктейль. Советую вам держать подальше от этой женщины свою сестру, — посоветовал Виктор. — А теперь вы мне обещали интервью.
— Обещал — значит, сделаю. Сейчас поздно десять часов вечера. Свободных комнат у нас нет, поэтому я дам тебе денег на такси. Сейчас поезжай домой, завтра буду ждать тебя к двум часам дня. Адрес знаешь, деньги будут. Вызывай такси и приезжай. Флешка пока у нас останется. Завтра продолжим разговор.
— Султан, пока ты беседовал с Саной, тебе пришло смс. Прости, только сейчас об этом вспомнил, — сказал Халил нахмурившись, видно и он был под впечатлением от этой русской дамочки.
Султан поспешил взять со стола свой телефон.
— Шульц пишет, что Полонская забрала заявление и призналась, что из ревности разыграла Арсению. Завтра дело закроют, за отсутствием состава преступления, — улыбнулся Султан.
— Хах, разыграла она. Небось узнала, что у девушки появились богатые покровители, вот и сдала назад. Володю Полонского жалко, женился на жабе. А ведь он порядочный человек, который детям из детского дома помогает. И вообще, живёт относительно скромно, хоть и предприниматель. Ну, я тогда поехал? — оживлённым голосом произнес Виктор.
— Да. Вызывай такси. Вот деньги, — Султан положил перед парнем пятитысячную купюру. — Бери не стесняйся. У студентов деньги никогда лишними не бывают.
Проводив парня до такси, Султан попрощался с ним и заверил, что завтра действительно будет ждать. Потом он проследил, как машина увозит парня и улыбаясь, пошёл в дом. В этом молодом журналисте было столько энергии и любопытства, что хватило бы на нескольких человек. «Далеко пойдёшь, Витя», — подумал он, заходя в дом.
Глава 63
У Любы с самого утра было прекрасное настроение. Вчера Машка собрала вещи противной няньки и передала курьерской службе. Теперь стоило подумать, как выехать с пацаном в город. Ещё вчера она позвонила цыганке и попросила быть наготове.
Неожиданно сам пацан помог ей в этом. Мария ворвалась в комнату и сообщила, что Максим заболел. У него кашель насморк и высокая температура, видимо простыл вчера, когда бежал раздетый по снегу и валялся в сугробе.
— Нужно врача на дом вызвать, Любовь Юрьевна, — обеспокоенно тараторила Маша.
Люба демонстративно посмотрела на часы, потом сделала вид, что очень переживает за пасынка.
— Когда этот врач ещё придёт? Как они обычно говорят: «Ждите, в течение дня будет». С учётом того, что мы не в самом городе живём, приедет не раньше вечера». Иди одевай пацана потеплее, сейчас в больницу отвезу. Всё же восемь часов уже.
— Я с вами, — решительно заявила Мария.
— Пф, как хочешь. Давай быстрее собирайся, — фыркнула Люба, начав одеваться.
Пока Мария возилась с пацаном, Люба успела написать сообщение, взять свидетельство о рождении мальчишки и навести бутылочку со снотворным. Часть порошка Люба высыпала в недопитый чай кухарки, так, чтобы на камерах было видно, что она просто наливает себе воды.
— Мы готовы, Любовь Юрьевна. Воду пьёте? А я чай не допила, — быстро произнесла кухарка и в несколько глотков осушила остатки кружки.
— Сахару, что ли, забыла положить? Ну да ладно, — махнула она рукой и пошла в холл.
На банкетке сидел клёклый Максим с красными щеками. Люба проследила, как Маша берет его на руки и тащит на улицу, а потом в машину. Володя оставил детское кресло, поэтому Люба ещё вчера его установила. С перевозом пацана проблем не возникло. Мария села рядом с ним, но вскоре начала клевать носом и уснула.
Люба действительно поехала в больницу, честно села в очередь и дождалась приёма. У мальчишки оказалась банальная простуда, и, как заверила врач, беспокоиться было не о чем. Люба в общем-то и не переживала по этому поводу, а только делала вид. Забрала рецепт, поблагодарила врача, на последок спросив, где находится туалет для посетителей.
Любовь была бы полной дурой, если бы заранее не изучила поликлинику, куда ходил Максим. Она уже знала, что туалет находится в коридоре, ведущему к запасному выходу. Там нет кабинетов врачей, а только уборные и пару технических помещений. Двери запасного выхода всегда были открыты, врачи и другой медперсонал выходили через них покурить. Зато мамочки на заднем дворе поликлиники не появлялись. Люба усадила Максима у дверей туалета, дала попить воды, а потом вручила документы в целлофановом пакетике.
— Сиди тут, я сейчас быстренько в туалет схожу и поедем домой, — велела она, открывая двери уборной и одновременно нажимая на кнопку вызова. Дочка Яна должна была прятаться рядом, и, если нет курильщиков, она быстро заберёт пасынка.
Так и случилось, когда Люба вышла, Максима на стуле не было, а в туалет создалась очередь из трёх женщин с детьми.
— Максим?! — испуганно вскрикнула она. — Вы мальчика маленького в синей куртке не видели, полтора годика ему, тут на стуле сидел?
— Я видела, какая-то тётка с ребёнком выходила. Вот выч мамаша, дура. Кто же такого кроху одного оставляет? В полицию звоните быстрее. Тут же камеры кругом, — заявила одна из женщин.
Люба выбежала на улицу.
— Максим! Максим! — крикнула она во всю глотку, потом побежала будить Машу, настраивая себя на нужный лад.
Когда будила кухарку, слёзы уже лились рекой, она сбивчиво объясняла Маше, что мальчика украли. Что она вызвала полицию и не знает, что делать. Маша с трудом проснулась, сообразила, что произошло, и начала причитать на все лады.
Полицейские приехали довольно быстро. Выслушали заплаканную мачеху.
— Как же так, я только в туалет, а он пропал, — сокрушалась Люба заламывая руки.
Уж кого, а невинную и святую Люба умела изобразить всегда. Молоденький лейтенант успокаивал. Тучный и низкорослый капитан предложил пройти в комнату охраны и посмотреть записи камер наблюдения.
Маша была в шоке, каким-то образом Максима украли, к тому же она отчего-то уснула дорогой и даже глаза продрала с трудом, когда хозяйка примчалась. «Как же так? Как не углядела? Как не спасла? Что я теперь Владимиру Сергеевичу скажу?» — сокрушалась она, пялясь в монитор, выглядывая из-за спины низенького мужика в форме.
— Вот, смотрите, входит девушка. Камера ей в спину, а впереди почему-то камеры нет, — произнёс лейтенант.
— Она есть, но сразу за углом. Когда человек выходит из этого коридора, его видно, — заверил охранник.
— Видно. Что тут видно? Забрала и пятясь задом ушла назад. Кроме спины ничего нет. Может, вы по одежде её опознаете? — спросил капитан.
— Это нянька наша. Вчера инцидент был с участием полиции. Там её адрес, наверное, есть. Маш, ну глянь, это же Сенька. Шляпа эта её дурацкая и пальтишко. Утонченный девятнадцатый век. Она украла, больше некому. Я же её уволила вчера, и даже шмотки её с курьером передали. Найдите Максимку, пожалуйста, — жалобным голосом тараторила Люба, смахивая слёзы.
— Да, одежда похожа и рост такой же. Неужели это действительно Арсения, господи, не может быть?! — воскликнула Мария, прикрывая рот рукой.
— Николай Иванович, распечатайте мне вот этот кадр и этот. А у вас есть фото пасынка, Любовь Юрьевна?
— Да, в телефоне. Могу переслать, — шмыгнула носом Люба.
Маша тяжело осела на стул у стены. Хотелось написать Арсении и сказать о том, что случилось. А вдруг ребёнок у неё? Тогда она только спугнёт, и ребёнка перепрячут. Но зачем ей красть малыша, тем более при брате? Сердце тревожно стучало, за Максимку было неспокойно, ещё и голова, как назло, кружилась. Мария взяла себя в руки и увидела, как хозяйка сидит за столом вместо охранника и на скорую руку пишет заявление о пропаже.
— Езжайте домой, девушки. Мы сейчас узнаем адрес Калининой у следователя Вохромейцева и тут же поедем к ней. Будем держать вас в курсе поисков. Вы телефон мужа написали? Отлично.
— Любовь Юрьевна, вы переволновались, может, не будете садиться за руль? Есть же услуги платного водителя, — забеспокоилась Маша, выводя шатающуюся хозяйку из кабинета охраны.
— Да, ты права. Маш, позвони сама, в моём телефоне номер есть. Что-то плохо мне.
— Может, в больницу? Нет, лучше домой. Вдруг Максимку быстро найдут.
Маша кивнула головой и повела хозяйку на свежий воздух, поддерживая под руку, хотя у самой состояние было не лучше.
Арсения с самого утра рвалась вернуться в дом Полонских, но Султан её остановил. Лезть на рожон к такой неадекватной женщине было нельзя. Султан удивлялся, как этот Володя умудрился жениться на такой, да ещё и ребёнка с ней зачать.
— Сана, я обещаю, что мы сможем увидеть малыша. Позвоним Марии по видеосвязи. А пока твой телефон заряжается, будь добра, сядь и позавтракай. Парни уже поели, — Султан поставил на стол тарелку с кашей.
— Вот вечно ты так. Я же не заложница. Имею право сама передвигаться в пределах города.
— Имеешь. Но пойми, этот мальчик для тебя никто. Он же не твой сын? Ты была просто его няней. Я так думаю, что тебя даже на порог дома не пустят.
— Пустят, я позвоню Владимиру, и он прикажет пусть. Я обещала позаботиться о мальчике, пока его нет. Сам же говоришь, что от Полонской можно всего ожидать, — Арсения села за стол, но кусок в горло не лез.
Помешав кашу, она съела одну ложку и отодвинула тарелку. Почему-то на душе было тревожно, как будто что-то должно произойти.
— Султанчик, миленький, ну давай съездим туда, а? — взмолилась она. — Я даю гарантию, Володя разрешит нам увидеться с сыном.
— Володя?! Значит он для тебя уже Володя?! Порядочная женщина не будет путаться с женатым мужчиной! А его жена, о ней ты подумала?! Эта баба чуть не упекла тебя один раз в тюрьму из ревности! Хочется продолжения банкета?! Я тебя оберегаю, понимаешь, потому что не знаю, что эта женщина выкинет в следующий раз! — заорал Султан на эмоциях, отчего его акцент стал ещё больше выделяться.
— Ты обо мне ничего не знаешь! Я не любовница Полонского! — Арсения тоже повысила голос.
Внезапно раздалась трель видеодомофона. На экране были сотрудники полиции.
— Полиция, открывайте, — рявкнул какой-то мужичок, телосложением похожий на бочонок.
— Заходите, — Султан нажал на кнопку открытия калитки. — Шульц вчера сказал, что дело закрыто. Зачем явились?
Арсения выбежала в холл и открыла двери. Двое полицейских ввалились в дом с гневными лицами.
— Где Максим Полонский?! Отдайте ребёнка, госпожа Калинина! — ледяным тоном произнес мужчина в форме капитана.
— Что значит где? Дома, со служанкой и мачехой.
— Ребёнка украли час назад из поликлиники. Узнаёте себя? — долговязый лейтенант развернул перед Сеней лист с чёрно белой фотографией.
— Что за чушь? Я была дома. Господи, Султан, я говорила ещё вчера, что мне нужно к мальчику.
— Что происходит, Султан? — во второго этажа спустился Халил, а за ним охрана.
Султан ответил, а капитан нахмурился.
— Попрошу говорить по-русски. Или хотя бы по-английски. Знаю язык плохо, но пойму, — на ломаном английском языке сказал лейтенант.
— Простите, не знаю ваших имён, господа. Вы даже не представились. В доме не было ребёнка, можете обыскать тут всё, — ответил Султан. — Сана, посиди на кухне. Я сам провожу господ по дому.
— Но Султан… — попыталась возразить Арсения.
— Я сам, Сана. Халил, проследи, чтобы девушка никуда не ушла.
— Идёмте, Сана, — вежливо попросил Халил, и Арсения поплелась за ним.
Полицейские наконец быстро представились, показав красные корочки, и пошли вглубь дома. Капитан приказал всем собраться на кухне, а лейтенанта допросить их. Потом пошёл вместе с султаном по дому. Они заглядывали буквально во все щели, но ребёнка нигде не было.
— Убедились? Малыша тут нет. Сана была с нами всё время, — сказал Султан, заводя в просторную уборную. — Вот то самое пальто моей сестры. Она вчера вечером несколько часов провела в камере. Вещь пропахла чем-то противным, и сестрёнка её постирала. Вот, видите, висит ещё слегка влажное. Я бы не позволил ей выйти из дома в не до конца высохшей одежде.
— Мокрая одежда ничего не значит, — капитан Синичкин тронул ткань пальцами. — Может, вы её сейчас намочили? А сходство с пальто на фото явное, и шляпка вот такая же висит. Идёмте.
— Идёмте, — пожал плечами Султан.
Они двинулись на кухню, Синичкин по дороге по второму кругу заглянул в несколько комнат, выкрикивая имя Мальчика. Потом он засеменил на кухню, быстро перебирая коротенькими ножками.
— Что у тебя, Петя? — спросил капитан у напарника, едва войдя в двери.
— Все как один утверждают, что Калинина из дома не выходила. Господин Халил сказал, что в доме нет камер, но они поставили автомобиль так, чтобы видеть, кто выходит и входит в калитку, видеорегистратор даже ночью не отключали. Я посмотрел. Вчера в десять вечера господин Султан проводил какого-то парня за ворота, больше из дома никто не выходил и не входил, вплоть до нашего приезда. Карту памяти я изъял. Пусть эксперты поколдуют, вдруг что-то вырезано, — доложил молодой полицейский, сидящий у стола.
— Ребёнка в доме нет, я всё посмотрел. Не уезжайте из города, господа. Подозрения в краже ребёнка с вас ещё не сняты. Советую обратиться к вашему адвокату, скоро вас вызовут к следователю. Поехали в отделение, Пётр.
Султан проводил полицейских до калитки и вернулся. Он застал сестрёнку мечущуюся по комнате и обливающуюся слезами. Он схватил её прижал к себе, заметив, что охрана уходит, а Халил уже звонит кому-то.
— Всё, Сана, успокойся. Тебе нельзя волноваться. Помни о своём сердце. Ты не поможешь малышу, если тебе станет плохо, — ласково ворковал он.
— Мы должны его найти, Султан. Должны. Я обещала, что позабочусь о нём, и не сдержала слова. Ты же можешь попросить этого Шульца. Он же нашёл меня?
— Я думаю, Шульц скоро придёт, и мы всё выясним. Не волнуйся, Сана, прими успокоительное, ты должна быть сильной.
Арсения слушала ласковые речи брата и понимала, что он прав. Но как быть сильной, когда сердце разрывается на части. Как быть сильной, если душу накрыло непроглядной тьмой. «Максимка, где ты, солнышко. Кто посмел тебя украсть? Господи, пусть только с ним всё будет хорошо и он найдётся».