― Мы же всего лишь показали, как теги проставлять и раскрутить аккаунт, вы бы и сами со временем разобрались, ― попытался протестовать Уэнслидейл, но его быстро прервал Азирафаэль:
― Нет, уж поверь, мне было не до того, а Кроули ― совершенно не тот человек, который разбирается в том, что ему не интересно.
Кроули скривился и, не дождавшись, пока Пеппер всё же заберёт комикс у него из рук, всунул его ей силком.
― В общем, пересечёмся между парами, скажете, как вам концовка и всё такое…
― Конечно! ― радостно отозвались Адам и компания, практически хором.
Когда они распрощались, Кроули требовательно посмотрел на Азирафаэля.
― А теперь за моей машиной. Ты обещал. Сколько её можно держать в ремонте, завтра уже учебный год начинается!
― Да помню я, помню, ― покивал Азирафаэль с явно уставшим видом. О своей Шевроле Кроули трындел последний месяц, требуя вернуть машину. Лишь совместными усилиями с Гавриилом удалось его удержать от того, чтобы тот пешком не пошел через полгорода отбирать автомобиль у мастеров силой. ― Сначала машина, а потом последний твой подарок.
― Тот, что был связан с нашим общим походом к проктологу? ― спросил Кроули, тут же скривившись. С тех пор, как Азирафаэль всё же рассказал ему об этой необходимости и убедил Кроули в том, что тому тоже подобное не помешает, проктолога они возненавидели вместе и с удвоенной силой.
― Именно он, ― утвердительно кивнул Азирафаэль, и если бы не неприятные воспоминания, он бы сиял, как новая монетка.
До мастерской они добрались автобусом. В этот раз Кроули даже не ворчал всю дорогу, только под конец не удержался. Пара недель в качестве пешехода и пассажира сделали его куда более сговорчивым. А вот у порога автосервиса он едва ли не подпрыгивал на месте от нетерпения в ожидании своей малышки.
― Я так по ней соскучился, ― признался он Азирафаэлю, причём с такими интонациями, что тот почувствовал укол ревности.
Но оно того стоило, определённо. Потому что, когда свежепокрашенная обновлённая Шевроле с нормальным салоном и идеально работающим двигателем аккуратно выехала из гаража, выражение лица Кроули было не передать словами. Это была и невероятная радость, и восторг, и недоверие одновременно. Кажется, Кроули даже дышать перестал на пару секунд, пока смотрел на свою машину, которая теперь действительно стала красавицей.
― На какие деньги, ангел?.. ― пробормотал Кроули тихо, зачарованно проводя ладонью по капоту, на котором теперь не было и следа ржавчины.
― На прибыль с магазина, ― спокойно ответил Азирафаэль, наблюдая за тем, как Кроули по новой знакомится со своей красавицей. ― Честно говоря, практически вся чистая прибыль магазина ушла на неё, даже чуть-чуть больше. Я сократил объём закупок в последнем месяце.
― Да быть не может, ― ответил Кроули, оглядывая машину со всех сторон. ― Это же капитальный ремонт…
― Я знаю, ― с улыбкой кивнул Азирафаэль. ― Покатаешь меня?
Кроули, недолго думая, кивнул и сел за руль. Азирафаэль сел на пассажирское сидение рядом и с облегчением пристегнулся. Наконец-то на этой машине будет не страшно ездить. Хотя с таким водителем…
Поначалу Кроули ехал осторожно, будто бы боясь оставить на своей машине хоть царапинку, но, как только тесные улицы города остались позади, он дал себе волю и погнал по автостраде, вслушиваясь в рёв двигателя. Азирафаэль просто вжимался в спинку сидения и молился о том, чтобы подушки безопасности работали, как надо, всё же у Кроули давно не было практики в вождении.
Всё обошлось. Их даже не остановили за превышение скорости. Азирафаэль думал, что Кроули будет гнать на умопомрачительной скорости до самой границы штата, но тот притормозил на обочине ещё до того, как у них осталась лишь половина топлива.
― Это самый офигительный подарок на поступление, который ты мог сделать, ― заявил Кроули, отпуская руль и глуша мотор.
― Это должен был быть подарок на Рождество, но твоя машина сломалась и… В общем, как-то так, ― вздохнул Азирафаэль. ― И, поскольку машина наконец не разваливается, я, в принципе, не против выполнить ту твою просьбу.
― Ту самую? ― с подозрением уточнил Кроули. ― Ту, которая о…
― Сексе в машине, да, ― выпалил Азирафаэль, чувствуя, что уже сгорает от стыда. Пусть на трассе вокруг них и никого не было, это не отменяло того факта, что любой проезжающий мимо будет в курсе того, чем он тут занимается с Кроули, по запотевшим окнам и шатающейся подвеске. ― Не заставляй меня повторять, пожалуйста.
― Уверен? Всё же был большой перерыв… ― неуверенно пробормотал Кроули.
― А кто сказал, что долгий перерыв должен волновать меня, а не тебя? ― спокойно поинтересовался Азирафаэль. Честно говоря, он долго предвкушал этот момент разговора и выражение осознания на лице Кроули.
― А. Оу. Понятно, ― тот моргнул пару раз, тряхнул головой и что-то проверил у себя в кармане. Неужели даже смазку и презервативы подготовил? Как продуманно. ― Сейчас? ― уточнил Кроули с явной неуверенностью в голосе.
― Как захочешь, ― усмехнулся Азирафаэль. Он знал, что Кроули не устоит. Просто был абсолютно уверен, что после почти двухмесячного перерыва у того будет срывать крышу от желания. А сегодня Азирафаэль ко всему прочему всё же надел линзы и обтягивающие джинсы, которые обычно терпеть не мог, но в которых у Кроули на него стоял практически мгновенно.
― Знаешь, мне кажется, я больше никогда в жизни не рискну тебя разозлить, ― ответил Кроули и ласково погладил его по бедру. ― Сколько же ты ещё меня будешь мучать за тот раз?
― Моё чувство справедливости уже почти удовлетворено, ― довольно ответил Азирафаэль и потянулся за поцелуем. Он никогда не считал себя человеком с большим либидо, но это лето показало ему обратное. Пусть он и наказывал Кроули за измену, но, как оказалось, лишиться секса на такой длительный срок было тяжело и для него тоже. Поэтому сейчас, когда Кроули соблазнительно и чертовски медленно перебирался к нему на колени, попутно умудрившись поставить машину на ручник, Азирафаэль чувствовал, как до стыдного быстро возбуждается.
Кроули мог бы быть моделью со своими худыми ногами и стройным телом, да ещё и расхлябанной походкой. Оставалось только радоваться, что он не соблазнился на эту карьеру, иначе бы у Азирафаэля точно появились бы конкуренты в кандидаты потрогать эту упругую вихляющую задницу, сейчас плотно прижимающуюся к его бёдрам. В душе всё бурлило от мысли, что Кроули, его Кроули, мог целовать другой человек, и хотелось заставить его забыть те ощущения. Даже при том, что Кроули говорил, будто и так ничего не помнит.
Никогда раньше Азирафаэль не был таким настойчивым и даже грубым во время секса. Не кусал губы так, как сейчас, не сжимал бёдра достаточно сильно, чтобы там остались синяки, не стягивал одежду так, что она трещала по швам. В тесноте машины раздеваться было неудобно, поэтому он только немного стянул с Кроули джинсы вместе с бельём. Тот послушно приподнялся и позволил делать с собой всё, что необходимо. А ещё Кроули целовал его, отрываясь, лишь когда становилось совсем уж неудобно, будто бы подлизывался, ластился, как кот, и показывал: вот он я, весь твой, как ты хотел. Ещё и тёрся о живот вставшим членом, да так, будто между ними не было ткани рубашки.
Азирафаэль тяжело выдохнул после очередного поцелуя и, увернувшись от попытки повторить, укусил Кроули за шею, не без удовлетворения отмечая, как тот вздрогнул от неожиданности и резко вдохнул.
― Кажется, ты всё ещё очень зол, ― пробормотал Кроули, пока Азирафаэль гладил его по ягодице и между лопаток. Укус вскоре станет засосом, который не спрятать ни под воротником рубашки, ни под водолазкой.
― У меня есть повод, ― отозвался Азирафаэль не без определённого самодовольства в голосе. ― Разве не так?
― Ты сказал, что почти простил…
― Почти, ― подтвердил он и беззастенчиво полез в карман джинсов Кроули за смазкой. ― Боишься?
― Не то чтобы… Скорее, предвкушаю, ― неуверенно протянул Кроули и нервно заёрзал на месте, не слишком удачно задевая ширинку Азирафаэля и всё, что было под ней. Настолько неудачно, что Азирафаэль не смог ответить сразу: ему пришлось глубоко вдохнуть и выдохнуть, прежде чем его слова прозвучали достаточно искренне.
― Всё будет хорошо. Обещаю.
Вместо ответа Кроули снова потянулся за поцелуем, и отказать ему было бы верхом грубости.
Подготовка заняла немного времени не столько потому, что было неудобно или Кроули смущался. Наоборот, он, кажется, забыл, что их может увидеть любой, кто будет проезжать мимо, и прогибался так, что у Азирафаэля проскочила шальная мысль — поставить под лобовое стекло телефон, чтобы видеть его со спины: как тот ерзает на месте, как выгибает спину и как раздвигает ноги шире, открывая себя для Азирафаэля. Но долго наслаждаться этим процессом Кроули не дал и твёрдо заявил, что этого достаточно, и на попытку возразить только отмахнулся.
― Ты мне дашь или нет извиниться, как полагается?
Азирафаэлю оставалось только надеяться, что тот знает, что делает.
Было неудобно, ужасно неудобно. Начиная от того, что Азирафаэль не смог снять свои штаны и ограничился только тем, что расстегнул ширинку и спустил бельё, и заканчивая тем, что Кроули ударялся головой о крышу автомобиля чаще, чем умудрялся целовать Азирафаэля. Из-за тесноты им приходилось жаться друг к другу и терпеть возникающую духоту в салоне. Но Кроули не жаловался, наоборот, стоило Азирафаэлю ослабить бдительность, как он перехватил инициативу: сам трогал член Азирафаэля и пытался примоститься на нём сверху.
― Я могу откинуть сидение, ― пробормотал тихо Азирафаэль. Ему было тяжело дышать, и он не был до конца уверен, связано ли это с возбуждением или нет.
― Угу, ― пробормотал Кроули, уже в третий раз пытаясь ввести в себя член. Кажется, даже он начинал понимать, что идея не особо удачная. Но стоило спинке сидения опуститься до полулежачего состояния — и всё пошло куда проще.
― Блять… ― пробормотал Кроули и по инерции попытался поднять голову, но снова въехал затылком в крышу. При этом он так плотно сжимал в себе член Азирафаэля, что у того перед глазами заплясали цветные пятна. Тесно, жарко, хорошо.
― Спокойнее, ― отозвался он, поглаживая Кроули по бедру дрожащей рукой и стараясь не выдать того, что секунду назад готов был кончить. ― Не торопись.
― Мне кажется, что у тебя стал больше, ― пробубнил Кроули тихо, но даже не подумал слушать. Через пару секунд он тяжело приподнялся и снова сел, тихо застонав. Азирафаэль едва сдержал стон в унисон ему и лишь сильнее сжал чужие бёдра.
― Просто не надо было…
― Только не занудствуй, ангел, прошу, ― пробормотал Кроули тихо. ― Лучше поцелуй меня.
Злиться на такого Кроули, открытого и готового на всё ради прощения, было просто невозможно. Наверное, именно в тот момент Азирафаэль его простил до конца и забыл о рыжей женщине у фургона. Её больше не существовало, был только он и Кроули, в этой машине, сейчас.
Поцелуй вышел влажным и смазанным. Азирафаэль приобнял Кроули за бедра и теперь помогал ему двигаться на себе, тяжело сопя куда-то ему в шею и слушая громкий стук сердца и тихие стоны самого Кроули. Футболка на спине и под мышками промокла от пота. Руки очень быстро устали и начали ныть, наверняка Кроули тоже надолго не хватит.
― Давай меняться, ― пробормотал Азирафаэль тихо, когда тот в очередной раз поднялся над ним. Кроули коротко кивнул. Волосы у его лица, отросшие ещё больше за лето, были влажными от пота и прилипали ко лбу и вискам, губы были приоткрыты, из них вырывалось тяжелое дыхание.
Пара минут возни, рычага передач, утыкающегося в не самые приятные места, и случайно задетой кнопки блокировки дверей. После этого Кроули стоит на коленях, упираясь руками в спинку сидения, а Азирафаэль наклоняет голову, чтобы поместиться в салоне, и пристраивается за ним. В этот раз войти получается легко и без проблем, на всю длину, так, что Кроули протяжно стонет под ним и выгибается в спине, опуская голову, упираясь лбом в подголовник. Азирафаэль начинает двигаться быстрее, жестче, наращивая темп до тех пор, пока мошонка не начинает хлопать по коже. Кроули перед ним, сжимая сидение до побелевших костяшек пальцев, едва успевает дышать. Футболка на нём задралась, но между лопаток всё равно видно мокрое пятно, к которому тоже липнут волосы. Азирафаэль не может отказать себе в удовольствии зарыться пальцами в эти рыжие кудри и потянуть на себя, заставить Кроули поднять голову и простонать во весь голос очередным жестким толчком. Тот послушно прогибается в спине, скулит.
Кажется, по трассе проносились другие машины, некоторые даже притормаживали, судя по звуку шин. Шевроле Кроули наверняка тряслась, подвеска не скрывала того, чем они тут занимаются, да и запотевшие стёкла, на которых уже начинал выступать конденсат, говорили о многом. Азирафаэлю, как ни странно, было плевать. В этот момент, здесь, это не имело никакого значения. Кроули был его, снова, полностью и целиком отдавался, подходя к разрядке.
Они залили спермой пассажирское сидение и футболку Кроули, потом ещё и не могли отдышаться. Азирафаэль потянулся за салфетками, которые кое-кто запасливо положил в бардачок.
― Вот теперь я тебя полностью простил, ― пробормотал он, целуя Кроули в затылок и вытирая его живот.
― Так нужно было всего лишь тебе дать? ― усмехнулся тот и, повернув голову, поцеловал Азирафаэля в щёку. ― Мог бы и раньше сказать.
― Заткнись уж, ― буркнул Азирафаэль недовольно. Сейчас ему было стыдно за всё случившееся и за свои слова особенно. Закончив с Кроули, он принялся оттирать сидение. ― А то я снова начну загоняться и ревновать.
Кроули резко обернулся и серьёзно посмотрел на него. Это было неожиданно: редко можно было застать Кроули в таком состоянии.
― Может, это прозвучит и не слишком убедительно, пока я тут со спущенными штанами, ― начал он, но в его интонации не промелькнуло и намёка на шутку, ― однако я бы хотел сказать тебе это: моя жизнь закончится без тебя, ангел. Я переживу потерю кого угодно, кроме тебя, понимаешь? Родители, друзья, даже Вельз. Но если ты уйдешь, я не смогу двигаться дальше.
Азирафаэль замер, не веря своим ушам. Так и стоял коленями на сидении, с грязной салфеткой в руках почти минуту, пока Кроули сам не взялся заканчивать уборку.
― Ты идиот, ― наконец пробормотал он и повалил Кроули на сидение, крепко обнимая и прижимая его к себе. ― Полный. И не должен говорить таких глупостей…
― Я говорю то, что чувствую, ангел, ― вздохнул Кроули и мягко погладил его по рукам. Сейчас его душу переполняло тепло настолько приятное, что как-то даже забывалось, что они на трассе, только что занимались сексом в машине. ― Поехали обратно, а? Домой.
― Поехали.
Через пару минут Шевроле уже неслась назад в Атланту.