— Утрата невосполнима, но вам сейчас нужно думать о своем здоровье, — стакан выпал из моих трясущихся рук и со звоном разбился о каменный пол.
Пармис подошел к портрету и прогнал разведчика, а я сидела в кровати, пребывая в странном, ни с чем несравнимом, состоянии, будто всю жизненную энергию из меня выкачали, и осталась лишь пустая оболочка. Мне нечем было заполнить эту пустоту. Я устала от эмоций и сильных чувств. Сейчас мне хотелось только одного — погрузиться в глубокий сон без сновидений и пробыть в нем до тех пор, пока боль потери не отпустит. Присутствие вечно сдержанного Пармиса только усугубляло мое состояние. Я откровенно завидовала его спокойствию. Я не умела так виртуозно владеть собой. Мои чувства сильнее разума! И даже сейчас я продолжала бы кричать, если б окончательно не сорвала голос. Попыталась прогнать герцога, чтобы остаться наедине со своим горем, но из уст вырывался лишь бессвязный хрип.
Пармис снял с себя мантию и аккуратно повесил ее на спинку стула. Опустился на край кровати и коснулся моей щеки прохладной тыльной стороной ладони, заглянул глубоко в глаза, заставляя меня утонуть в бесстрастном изумруде его блестящих омутов. Он всем нутром источал такую силу и уверенность, будто точно знал, что все будет хорошо. Мне же со своими потрепанными чувствами оставалось лишь ронять горькие слезы, которые не успевали скатываться по щекам, ведь их беспощадно смахивали с моего лица мужские пальцы.
— Ты должна забыть о том, что случилось. Прямо сейчас раз и навсегда вычеркнуть страшную ночь из своей жизни и больше никогда не вспоминать, — еле слышно говорил он, а я смотрела на него сквозь водную призму и не верила, что такое можно забыть. Часть меня умерла в этот вечер, и оправиться от этого потрясения я не смогу никогда. — Теперь я всегда буду рядом. Я помогу тебе забыть. Просто доверься мне, Астрид. Прошу тебя.
Я впилась руками в простыни, чтобы заглушить душевную боль, но даже они своим видом и запахом напоминали мне о случившемся. Он просил забыть и довериться, но ни то, ни другое я была не в силах сделать. Только не сейчас, когда рана продолжает кровоточить и ныть. Она не скоро заживет, а если и заживет, то невидимый глазу рубец всегда будет давать о себе знать.
— Ты зря просишь меня быть сильной, — прошептала я осипшим голосом. — У меня не осталось сил сражаться за нас. Я сдаюсь. Он хочет от меня подчинения, тогда так тому и быть. Пусть делает с моей жизнью все, что пожелает. Я ничего не хочу, Пармис, и тебе лучше уйти, — отчаяние сводило меня с ума до такой степени, что хотелось умереть. Уснуть и уже никогда не проснуться! Так было бы легче…
— Я запрещаю тебе сдаваться! — произнес он властным тоном и с нежностью заключил меня в объятия, прижимая к своей крепкой груди. Я закрыла глаза, купаясь в запахе моего любимого мужчины, словно в последний раз вбирая в себя его аромат, стараясь заполнить им внутреннюю пустоту. — Я понимаю, как тебе трудно сейчас, но я тебя никому не отдам, даже если мир рухнет. Не правда. Он не сломал тебя и не сломает никогда. Даже думать об этом не смей! Он получит по заслугам, — шепнул он еле слышно. — Совсем скоро, моя милая, возмездие его настигнет. А ты не думай ни о чем. Я все сделаю сам. От тебя мне нужно, чтобы ты оставалась в палате в ближайшие дни и не выходила из нее ни под каким предлогом. Тебя будут охранять и впускать лишь тех, кто войдет в твой личный список посещений. Будет трудно оставаться наедине с собой, но ты справишься. Я буду приходить к тебе каждый день. Обещай, что исполнишь мою просьбу.
— Что ты задумал, Пармис? — я оторвалась от его груди и заглянула в наполненные яростью и хитростью глаза. Мне стало не по себе от этого взгляда. Казалось, что он хочет совершить нечто страшное, настолько ужасное, от чего у меня по позвоночнику пробежал холодок.
— Не надо вопросов. Я не смогу тебе все рассказать в стенах дворца. Просто доверься мне, — я прочитала в его взгляде безудержную решительность и жажду мести, которая в тот же миг передалась и мне. Стоило на секунду представить, как Пармис в образе дракона перегрызает глотку Хакону, как алая кровь принца орошает поляну, как он кричит в предсмертной агонии дикой боли, и моя собственная боль отошла на второй план. Взамен ей из недр подсознания вылезла ненависть — лютая, голодная, коварная. Это она нарисовала на моем лице кровожадную ухмылку и прогнала унылые слезы, делающие меня слабой. Это она вдохнула в мое изувеченное тело силы и заставила душу замереть в предвкушении расплаты. Я искренне обрадовалась ее появлению, когда нашла частичку знакомой ярости в изумрудных омутах герцога. Он прав, как никогда! Я зря расклеилась и так просто сдалась без боя! Жестокая игра только началась и так позорно проиграть ее в самом начале нельзя! Я не успокоюсь до тех пор, пока Хакон не испустит дух, сильно пожалев о том, что убил моего ребенка!
— Я сделаю все, что скажешь, — шепнула ему на ухо и коснулась губами бархатной мочки, чувствуя, как его дыхание учащается. — Попрошу лишь об одном — забудь о жалости, любимый.
— Давно забыл, моя милая, — осыпал он нежными поцелуями мою шею.
ГЛАВА 4 Пармис
Ни одна живая душа, включая моих близких, не знала, сколько на самом деле у меня владений. Все свои сбережения я вкладывал в строения и сразу нанимал прислугу, которая следила за порядком, отчитываясь мне о своей работе каждый месяц. Один из таких ничем не приметных домов был куплен давно и нужен мне сейчас, как никогда. Там находилось то, что должно было спасти нас с Астрид и воплотить мой спонтанный план мести в жизнь. Чтобы добыть ценность, которая там хранилась, в тот же вечер необходимо было незаметно выскользнуть из дворца, не привлекая к себе внимания, что для меня не составляло особого труда. Под покровом непроглядной ночи через тайный выход я тихо как призрак покинул замок, заранее позаботившись о том, чтобы каждый разведчик думал, что мой отдых нельзя нарушать до рассвета. Я рисковал! Снова сильно рисковал своей любимой женщиной, в палату которой в любой момент мог пробраться Хакон и… Но нет! Я поставил на уши всю личную стражу королевы, чтобы уберечь принцессу от неожиданных визитов, хотя шанс на то, что принц с помощью своего супружеского положения все же подберется к Астрид, оставался. Но сейчас на кону стояло наше будущее в Звинси. А ради него стоило идти на риск!
Все свои переживания я постарался оставить за королевской изгородью, одержимый одной единственной целью. Оказавшись у глухого обрыва, я разделся и спрятал в одном из каменных выступов одежду, чтобы по возвращению облачиться в камзол и незаметно проникнуть обратно в замок. По привычке присел на одно колено и ощутил знакомое жжение под кожей. Кровь в венах наполнялась силой, пробуждая во мне ипостась дракона. Разбежался и прыгнул в пропасть камнем, чувствуя, как руки превращаются в крылья, и спустя мгновение взмыл ввысь, устремившись на самый край королевства. Всю дорогу смотрел в черные небеса, которые готовы были вот-вот исторгнуть из себя дождь, и лишь к концу пути мелкие капли оросили чешую моего дракона.
В этих почти заброшенных краях не было специальных площадей для приземления драконов, ведь окрестности заселены обычным людом и те, в чьих жилах текла драконья кровь, не селились здесь и старались облетать эти места стороной. Я же считал дом у озера одним из лучших своих приобретений. Небольшая плоская крыша со специальным отверстием и лестницей вниз, что вела прямо в центр зала, ни за что бы не выдержала приземления на нее мощного дракона, поэтому перевоплощаться в кармазина пришлось прямо в воздухе примерно в метре от крыши. Занятие не из легких, требующее огромного контроля над телом, но у меня всегда получалось мягко приземляться на корточки. Этот раз не стал исключением. Я подошел ко входу и поднял за ручку квадратную дверь, что оголила деревянную лестницу и выпустила на улицу приятный цветочный аромат. Я поспешил скрыться от дождя и вскоре оказался в помещении с магическим освещением, за которое отвечал мой помощник Транд — слабый Маг и затворник, обожающий возиться с растениями. Он-то мне и продал этот дом, кода нуждался в средствах к существованию. Видно было, что не хотел с ним расставаться и прикипел к нему душой. Тогда я предложил ему и дальше проживать здесь и за неплохое жалование следить за моим новым скромным владением. Я ни на миг не пожалел о своем решении, ведь Транд отлично справлялся со своей работой, а сверх того, когда я прилетал сюда, чтобы отдохнуть от дворцовых интриг, занимал меня увлекательными беседами о необычных растениях, что обитали в оранжерее дома. Один из таких непринужденных разговоров за чашкой чая в гостиной и навел меня на нужную мысль о том, как отомстить Хакону.
— Господин Пармис! Я очень рад приветствовать вас! Давно вы не заглядывали! Как только лампа оповестила меня о визите с крыши, я сразу понял, что это вы! — мужчина средних лет с невообразимо пышной рыжей шевелюрой и широкой лучезарной улыбкой на пухлом лице ворвался в зал и раскланялся. Подбежал ко мне с мантией в руках и набросил на плечи. Я наспех завязал тесемки и улыбнулся ему в ответ.
— Я тоже рад снова видеть вас, дорогой Транд. Признаться, очень скучал по этому дому и хотел бы посетить оранжерею.
— Конечно! Прошу вас, располагайтесь, а я принесу травяного чая. Знаю, как вы его любите, — засуетился Маг, и магические лампы под потолком засияли ярче, во всей красе представляя помещение уютного зала. Столько старинной мебели не встретишь даже в замковых покоях. Транд любил собирать антиквариат в виде резных шкафов, тумб на витиеватых ножках и столов странных форм и материалов. А уж о мелких предметах и картинах, которые закрывали собой все стены, я вообще молчал. Каждый визит, как в первый раз! Дом все больше наполнялся утварью, а проход к оранжерее становился все уже. Задевая края мебели тучным телом, облаченным в серую мантию, Маг просеменил в смежную комнату, а я направился в противоположную от него сторону. Просочился в узкий проход и распахнул неприметную дверь. Тут же окунулся в ворох потрясающих запахов и медленно пошел по вымощенной дорожке к центру, где стоял круглый стол и пара стульев. Не всем растениям подходил местный климат. Многие из них находились под стеклянными или магическими куполами, радуя глаз своей сочной красотой. Я присел на стул и посмотрел направо. На деревянном постаменте, окруженном мерцающим светом, в глиняном горшке рос диковинный цветок необычайной красоты. Я не запомнил его сложного названия, но зато на всю жизнь в мою память врезались слова Мага о его опасных свойствах. Голый и гладкий бордовый стебель удерживал на себе большой раскрытый цветок размером с две мои ладони. Его набухшие бархатные белоснежные лепестки с алыми жилами острыми пиками свисали под собственной тяжестью, а в центре красовался черный бутон в форме треугольника, на вершине которого застыла прозрачная капелька на первый взгляд росы, но в переливах этого прекрасного создания затаилась смерть в чистом виде. Стоит росинке попасть внутрь любого, в чьих жилах течет кровь дракона, как страшный яд понесется по венам, поражая все на своем пути. Так можно лишиться истинной ипостаси навсегда, если вовремя дать несчастному противоядие, а если не успеть, то меньше чем за сутки тело сгорит изнутри и умрет. Я прилетел сюда именно за этим редким ядом, который очень трудно обнаружить в организме даже после смерти жертвы. Это под силу лишь очень сильному Магу. Такому, как Эрлинг.
— Любуетесь фолкрацией, господин? — все с той же дружелюбной улыбкой Транд поставил поднос на стол и принялся разливать благоухающий чай по чашкам. Я кивнул и вдохнул приятный аромат горячего напитка. — В это время года она особенно красива и ядовита. Вы даже не представляете, чего мне стоило сохранить ей жизнь! Не помню, говорил или нет, фолкрация родом из Дагайна. Любит расти на вершинах гор и нуждается в солнце, но воссоздать нужные условия с помощью магии мне удалось совсем недавно. Едва успел, иначе потерял бы венец моей коллекции навсегда, а ведь этот цветок так трудно достать в нашем королевстве!
— Понимаю, Транд, как вам дорого каждое растение. Право, я и сам прилетел ради фолкрации, но вовсе не для того, чтобы любоваться ее красотой, — Маг медленно присел напротив, и улыбка сошла с его лица, а рука застыла на ручке чашки. — Меня все же больше привлекают ее свойства. Так же, как и вы, мой друг, я собираю коллекцию, но не цветов, а ядов. Сколько себя помню, всегда любил изучать опасные вещества еще со времен обучения в Драконьем Пределе, — небрежно улыбнулся и сделал глоток чая. — Непревзойденный вкус, как всегда! Травы, определенно ваш конек, Транд!
Я не врал, когда говорил, что занятия по ядам всегда мне были интересны, а вот на счет коллекции слукавил. Вряд ли кто-то в здравом уме стал бы хранить у себя огромное количество ядов со всего мира! За подобное увлечение можно отправиться на плаху, хотя идея меня прельщала.
Маг выдавил из себя уважительную улыбку и вкрадчиво произнес:
— Понимаю вашу одержимость, — подмигнул он. — Меня тоже всегда тянуло к самым запретным растениям. Из-за них и бросил учебу в Академии еще в юном возрасте. Вовремя не развил магические способности, но я счастлив, ведь мне хватает тех, что есть для того, чтобы помогать моим любимым цветам расти и крепнуть, каждый день радовать меня своей красотой и запахами.
— Одержимость любимым делом — не порок. Ради цели можно на многое пойти. Вот и я воплощаю заветную мечту в жизнь. Надеюсь, вы поможете мне, и яд фолкрации станет венцом и моей коллекции.
— Конечно, господин Пармис! Можете на меня рассчитывать. Мне и самому давно не терпелось собрать яд с цветка. Это настоящее таинство… — открыл он ящик стола и достал крохотную колбу. Я видел, что ему самому не терпелось прикоснуться к прекрасному, и мне его одержимость была на руку. Чем скорее я получу яд, тем быстрее прибуду в замок! Этой ночью в Зеленые земли на утренний прием слетались послы других королевств. Переговоры состоятся в тронном зале, а у меня как раз был доступ к подобным мероприятиям, включая других приближенных королевы. Главное, успеть к началу и быть во всеоружии.
— С удовольствием буду наблюдать. Расскажите, как яд действует, если попадает на кожу.
Отставив чашку в сторону, я прошел следом за Магом, который увлеченно колдовал над цветком руками, снимая с него мерцающий купол и, когда защита пала, я ощутил дивный сладкий и одновременно свежий аромат фолкрации.
— Никак он через кожу не действует. Только при попадании внутрь или в открытую рану. С противоядием все сложно. Эликсир спейти крайне трудно изготовить. Я бы точно не сумел. Ингредиенты редкие, да и магия нужна сильная, чтобы собрать их воедино в правильной пропорции.
— Что ж, я собираю яды, а не эликсиры, — рассмеялся я, внимательно наблюдая за тем, как Транд аккуратно подцепил каплю, и она вязкой субстанцией перетекла в колбу. Маг быстро ее закупорил и вручил мне.
— Будьте осторожны при перелете, господин. Вещь очень хрупкая…
— Как раз об этом я и хотел попросить вас позаботиться. Яд надо поместить в мягкий мешочек и крепко привязать его к ноге моего дракона. Справитесь?
— Постараюсь, — кивнул он и задумался. Почесал затылок, и его взгляд вдруг просиял.
— Ждите меня на крыше. Я сейчас все устрою!
Шустрость Мага никак не вязалась с его тучностью. Он вмиг выбежал из оранжереи, а я не стал терять времени зря. Глотнул на дорогу чая и вышел в зал. Окинул картины на стенах отрешенным взглядом и вздохнул. Мне предстояла рискованная миссия, исход которой был неизвестен. Я балансировал на грани и глубоко в душе боялся сделать неверный шаг, но меня успокаивала мысль о том, что если мою причастность к преступлению раскроют, Астрид это не коснется. Она не узнает ни единой подробности моего страшного плана. Так будет лучше для нее самой!
Поднявшись по лестнице на крышу, я не обрадовался проливному дождю, который за считанные секунды пропитал мантию водой, заставляя ткань противно липнуть к телу. Холодный ветер трепал мокрые волосы, а тучи заволокли мерцающую луну в черную пучину, погружая мир в непроглядную тьму. Дорога в замок обещала быть трудной, но это меньшее за что я сейчас волновался. Остаться незамеченным и не разбить по пути колбу — вот что главное!
— Господин! — сквозь завывание ветра послышался голос Мага. Он с трудом поднялся по лестнице и, качаясь, остановился рядом со мной. — Я завернул колбу в мягкую материю и поместил в бархатный мешочек. Наложил на него заклинание и теперь даже в случае падения разрушится лишь заговор, а колба останется целой, — с гордостью сообщил Транд.
— Благодарю, — я не спешил принимать из его рук мешочек, ведь еще надо повязать на лапу после превращения. — Отойдите подальше и прижмитесь к крыше, иначе не устоите.