Так вот, как я докатилась до жизни такой и что вообще здесь происходит? Начнём с того, что моё настоящее имя Елена Григорьевна Полянская, и ещё месяц назад я спокойно себе жила на Земле. Мы с моей лучшей подругой Женькой только-только поступили в универ, её бабушка подогнала нам однушку в Москве, сама переехав к Женькиным родителям, и мы, готовясь к самостоятельной студенческой жизни, вселились туда. Всё пошло наперекосяк в конце июля, когда Славик, наш бывший однокашник и бабник, каких поискать, решил собрать наших ребят у себя на даче, так сказать, погулять всем вместе, пока учёба нас ещё не сожрала да не раскидала окончательно. Мы с Женькой, недолго думая, согласились. Славик, конечно, был тем ещё подарочком, что уж говорить, нам обеим довелось пройти через этап влюблённости в него, притом, что флиртовал он с нами двумя одновременно, и мы перекидывались его сообщениями в социальной сети. В общем-то, именно поэтому наша влюблённость в него быстро прошла: типовые, часто совпадающие фразы отрезвляют. Но одним из достоинств Славика, коих у парня было немерено, если закрыть глаза на любвеобильность, было умение развлекать самого себя и развлекать других. Он был весёлым, забавным, лёгким в общении, а ещё всё оплачивал. В целом, парень, рождённый с серебряной ложкой во рту, но вполне адекватный. Так что… почему бы и нет?
Итак, на дачу в области мы поехали, а там, сами понимаете, свобода, лето, алкоголь, шашлыки, озеро. Озеро большое, красивое, со специально обустроенным платным и бесплатным пляжами, разница в которых заключается в чистоте песочка и количестве народу. Мы устроились на платном, деньги откупающихся от Славика родителей ему такое позволяли, и вот там-то и началась чертовщина. Кстати, учитывая все особенности мира, в который меня занесло, иначе как чертовщиной начавшееся и не назовёшь.
Точно помню, что я не пила в тот день. Днём ранее, когда мы танцевали и орали в трёхэтажном коттедже семейства Славика, пила, но утром, в отличие от той же Женьки, которая, дурында, пила сначала шампанское, потом коньяк, а потом вино, уже была огурчиком и перед купанием пить не стала, хотя яблочный сидр с лёгкого похмелья так и манил. Но я сильная, я не поддалась, а потому пьяными галлюцинациями то, что я видела на пляже, стопроцентно не было.
Помимо нас, в конце июля, понятное дело, были и другие отдыхающие. Я загорала на пляже, ковыряя пальцами мокрый песок, когда вдруг услышала крик и увидела тонущего пацанёнка. Он провалился под воду, и этого, кроме меня, отчего-то никто не заметил! Плавала я всегда хорошо, подскочила, прыгнула в воду, до того места, где был мальчонка, догребла быстро. Но ребёнка там не было. Зато был водоворот, охотно затащивший меня куда-то не то, что на дно, под дно и во тьму.
Когда открыла глаза, всё изменилось. Я очнулась не в коттедже Славика, не в нашей квартирке, не у родителей, не, на худой конец, в больничной палате. Надо мной нависал роскошный балдахин королевского синего цвета, поддерживаемый столбиками из тёмного дерева, а сама я лежала на большой мягкой кровати под тяжёлым одеялом, чувствуя, что у меня всё тело затекло, конечности отзываются с трудом и, будь я машиной, сказала бы, что со скрипом.
А из-за дверей, двустворчатых и резных, таких, какие в исторических фильмах в господские покои ведут, доносилось:
- Она спит слишком долго! Ей уже две недели, как девятнадцать исполнилось! По нашим замыслам, я уже неделю должна готовить её к представлению ко двору! – голос был женским, не столько обеспокоенным, сколько возмущённым, а ещё разгневанным. Мне так и привиделось, как неизвестная тыкнула своему собеседнику пальцем в грудь.
- Если бы ты не объявила о том, что наша дочь уже почти здорова, не пришлось бы сейчас спешно менять планы! – раздражённо донеслось ей в ответ мужским голосом.
- Болезнь Линаины итак вызывает много вопросов! Дольше тянуть уже просто нельзя…
Говорящими за дверью были… мои настоящие родители. Хотя, я бы скорее назвала их кровными, потому что люди, встретившие меня в Среднем Мире, были аристократами до мозга костей, от макушки до пят. Холодные, чужие, требовательные, но… всё же спасшие мне жизнь.
Дело в том, все аристократы империи Талера, в которую меня занесло, – чернокнижники, а в магической среде чернокнижников уйма правил, когда-то продиктованных демонами и со временем дополненных людьми. Согласно колдовскому кодексу, старейшей чёрной книге, чернокнижник не смеет использовать запрещённые заклинания и перемещаться между мирами, не смеет покрывать охотников на демонов, так же как не смеет покрывать иномирцев, по-нашему, попаданцев. Охотники на демонов – единственные, чьих сил достаточно для убийства высшей расы из Нижнего Мира, попаданцы – представители иного мышления. Их судьбу решают демоны и могут как оставить жить и учиться в Среднем или Нижнем Мирах, так и выпнуть в родной мир или казнить.
Но вот проблема: много лет назад какой-то охотник на демонов позарился на наследницу моего рода, в результате чего на свет появился ребёнок с его кровью. Тот малыш был счастливчиком: проклятая кровь в нём спала и ни в нём, ни в его детях не проявлялась. И вот, сотню лет спустя, когда моя семья уже перестала считать эту кровь угрозой, колесо сломалось на мне, и появившаяся на свет Линаина эшара Ранисса, представительница пятого из пяти аристократических кругов, оказалась обладательницей той самой крови и запрещённой магии в ней.
Родись я в менее благородной семье, и моя жизнь оборвалась бы сразу же после рождения. Но я родилась в семье аристократов, где каждый ребёнок - ценность. Причём в прямом смысле: дочь может быть продана в другую семью невестой и обеспечить наследниками как семью мужа, так и, на крайний случай, собственную семью, а сын встать во главе рода, контролируя его дальнейшее развитие, женясь на даме с выдающимся приданым и, опять же, одарив наследниками. Рождаемость в аристократических семьях в сравнении с не высокородными простыми людьми крайне низкая, общество консервативное, разводы ни при каких обстоятельствах не допускающее. Сами понимаете, в подобных условиях убить абсолютно здоровую девочку моим кровным родителям возможным не представлялось. Однако и ко двору такого ребёнка представлять было нельзя: резервы чернокнижников до девятнадцати лет способен определить любой, мало-мальски одарённый, с ходу. Если бы кто-то из чернокнижников увидел меня, то тут же бы определил во мне охотника на демонов. И ждала бы меня, ничего не понимающуюся и ни в чём не провинившуюся, смерть, ведь чужие дети – не свои, а другим аристократам только и выгода, что род эшара Ранисса ребёнка лишить.
Мои родители были вынуждены любой ценой удержать меня подальше от императорского двора до девятнадцати лет, и тот факт, что ценой будет моё погружение в летаргический сон, взросление в другом мире, в другой семье и под другим именем, их не остановил. Видимо, следуя правилу «сгорел сарай, гори и хата!», мои предки, нарушив золотое правило чернокнижника и не убив охотника на демонов, нарушили и вето на перемещения. Мои кровные отец, дед и прадед применили запрещённое заклинание межмировых перемещений, тем самым сделав меня попаданкой на Землю, переместив мою душу в тело рождённой мёртвой девочки Елены Полянской, и моя душа дала её телу жизнь. В то время как в моём родном Среднем Мире, моё родное тело погрузилось в сон.
Девятнадцать лет мои родители умело водили всех за нос, сумев убедить, что их дочь больна и не может покидать семейного поместья. Их навещали с проверками, но больная девочка, нуждающаяся во сне, спала, магия в крови из-за неестественного сна, а официально из-за тяжёлой болезни, не чувствовалась, и в легенду поверили. Долгие годы лорд и леди эшара Ранисса якобы боролись с болезнью любимой дочери, и вот, к девятнадцати годам, я почти излечилась и теперь могу быть представлена обществу! Угу, возвращённая всё тем же древним запрещённым заклинанием, которое должно было заманить и затащить меня домой после наступления девятнадцатилетнего возраста.
Всё это на ещё совсем не давно веселившуюся меня вылилось почти сразу же после пробуждения, и удивительно, как я не свихнулась, зато умудрилась послать новоявленных родственничков в самые далёкие места за дико тупой розыгрыш. Но, как это часто бывает, чем тупее происходящее нам кажется, тем реальнее оно является. В один день узнать, что ты – вовсе и не ты, а твои классные родители – не твои родители, и что, согласно законам этого мира ты обречена на смерть – это как-то слишком. И никакой радости после слов «Ты волшебник, Гарри» тут не испытываешь, как и осознания собственной важности и высокородности. Просто хочется после посылания всех в далёкие дали закрыть глаза, принять всё за страшный сон и кинуться в объятия к тем людям, что любили девятнадцать лет и коим была настоящей дочерью.
И в этом состоянии меня добили тем, что переместиться назад я не смогу, потому что в прошлый раз, используя запрещённое заклинание, мои прадед и дед погибли, а портал для безопасных межпространственных перемещений существует только у демонов, которые убьют меня, как узнают, кто я, и накажут тех, кто спас мне жизнь, за то, что нарушили закон. Кстати, с моим возвращением, они нарушили очередное правило: сокрытие иномирца. Ведь я, кем бы ни родилась, всё же после девятнадцати лет жизни на Земле, иномирец.
А потом был месяц. Месяц моего усвоения базовых знаний о мире, в который мою непонятно чем настолько грешную душу занесло, месяц привыкания к существованию магии и умении её подавлять. В помощь мне был привлечён магистр эшара Селетрус, настоящий мужик, и тот, к которому я, в отличие от своих примороженных кровных родителей и язвительного старшего брата, прониклась симпатией.
Магистр эшара Селетрус был старым другом моего отца, чернокнижником, тем, кто пользовался доверием, как при дворе императора Талеры, так и при дворе императора всея Нижнего Мира демонов. Происходил он, как и я, из пятого круга, но сумел достичь невероятных результатов, вот уже десять лет занимая пост ректора Академии, в которой сейчас обучаюсь. Именно он поддержал моё нежелание быть представленной к их двору прямо сейчас(я вообще по-прежнему надеюсь отыскать путь домой, потому ко двору представляться мне не следует), именно он разжевал мне всё по кусочкам и пристроил меня в свою Академию, обеспечив защиту, обучение, поддержку и доступ к магическим древним знаниям. Он знал мой секрет, но я была уверена, что на него можно положиться, потому что Селетрус был первым в этом мире, кто позаботился обо мне и спросил, чего хочется мне. Моя так называемая семья сразу начала что-то требовать, давя тем, что я обязана им жизнью. Селетрус же дал мне шанс успокоиться, осознать, обдумать всё и обучаться на боевом факультете, хотя родители хотели запихнуть меня на девичий алхимический.
И вот с сентября я обучаюсь в Академии Талера. Два месяца живу в Среднем Мире. Боюсь собственной тени. Выживаю. И знаю, что в конце года у боевиков-первокурсников практика в Нижнем Мире. А там и мизерный шанс добраться до их портала.
Тут, я думаю, мне стоит сделать ещё одно лирическое отступленьице, и ввести в здешнюю историю да политическую ситуацию.
Довольно забавная история, кстати. Согласно легенде, многие тысячи лет тому назад ангелы-творцы создали три мира: Верхний, Средний и Нижний. С названиями ребятки не заморачивались, а вот миры создали красивые, магией прямо-таки переполненные. В первом они поселились сами. Во второй – привели людей. А третий, созданный для красоты, был захвачен демонами, чей родной мир был когда-то разрушен. Вам пока не смешно? Суть в том, что в итоге ангелы, приведшие людей в Средний Мир, просто бросили их на произвол судьбы. Оставили парочку учебников светлой магии, обучили ей двенадцать избранных и свалили в Верхний Мир, где закрылись и не показываются так давно, что их принято считать красивой сказкой. Демоны же, которые изначально к трем мирам никакого отношения не имели, основавшись в Нижнем, вмешались в дела Среднего и не просто обучили круг избранных своей тёмной магии, они стали активно сотрудничать с людьми, вступать с ними в брачные связи и оказывать поддержку. В целом, их вмешательство имело огромное значение.
Поясняю: сообщается, что тысячу лет назад в Среднем Мире существовало двадцать одно человеческое государство, в каждом из которых число магов было крайне ограничено. Белой магии, дарованной ангелами, обучиться было трудно, да и обучали ей паршиво. Однако в один день на связь с маленьким слабеньким королевством Талера вышли демоны из Нижнего Мира. Поворотный пункт человеческой истории: демоны обучили людей демонической, чёрной магии, оказавшейся куда усваиваемей белой. Против белых магов встали новые маги, чернокнижники, и маленькое королевство Талера стремительно разрослось в империю, поглотив 11 человеческих королевств. И неудивительно! За спиной чернокнижников Талеры стояли демоны, которые и по сей день поддерживают империю и делятся с ней знаниями, в то время как за спиной белых магов не было никого.
Согласно основному историческому учебнику представитель одного из девяти оставшихся белыми королевств, охваченный эмоциями, обернулся к нашему императору и воскликнул: «Жаль, что здесь нет ангелов! Они бы нас поддержали. Ах если бы!!! Тогда бы я плюнул вам в рожу! А вместо этого вылизываю ваши ботинки! Тьфу!!!» Впрочем, как я уже поняла, чернокнижники магов терпеть не могут, потому всё это может быть лишь художественным преувеличением. Однако докладывает о ситуации учебник верно: ангелам плевать на людей, которых они когда-то поселили в Средний Мир. Демонам, как ни странно, - нет. В этом-то и состоит проблема моего выживания.
Глава 2. О несделанной домашке по «Магической словесности», наглости демонюк проклятых и фальшивой невесте
По милости Терена, на ужин я благополучно опаздывала и, идя по коридорам, оплакивала все вкусняшки, что меня сегодня ждали, но существует такая вероятность, что не дождались.
Внешняя обстановка в столовой Академии Талера, как и во всём замке, была мрачноватая и отпугивающая, взять хотя бы каменных горгулий с огнём в пастях, мешающих выносить еду из зала, зато размеры у помещения являлись воистину королевскими, как и питание. И хотя еды и места было много, студенты – они и в Среднем Мире студенты. В том смысле, что жрали, как не в себя, и их тут было, как тараканов.
У меня было два варианта: прийти в столовую сейчас, когда она уже практически полностью забита, выстоять огроменную очередь и, возможно, только возможно, успеть ещё отхватить какую-нибудь вкусность, вроде вишнёвого штруделя, горячего какао и шоколадного пирога; или появиться там где-то через час, когда большинство уже разбредётся, и стопроцентно съест всё самое аппетитное, а что не съест, то утащит. Мы, первачки, миновать горгулий у дверей с едой ещё не умели, но старшекурсники их каким-то образом обманывали и столовую обворовывали, гады!
Повздыхав, я подумала, что в жизни главное еда, а уж в случае моей печальной судьбинушки и подавно, и всё же пошла в столовую, вопреки всем законам логики расположенную не внизу, в, скажем так, туловище замкового строения, где располагались все учебные аудитории, лаборатории и тренировочные залы, а на пятом этаже самой высокой центральной административной башни. То есть студентику, чтобы покушать, нужно было миновать этажи с деканатами и ректоратом, а потом ещё спуститься вниз с набитым животиком и добраться до башни своего факультета. Удовольствие то ещё, зато никто особо не шумел, если не хотел словить от магистров и профессоров заклинание в лоб.
Ошибочность моего решения стала мне понятна ещё на подходе к центральной башне. Попасть в неё можно было из основной части строения, по дурацкой лестнице с множеством ступенечек, на которой наверняка ломали ноги и расшибали головы: поскользнёшься, так кубарем вниз полетишь, отбив и сломав всё, что можно и нельзя отбить и сломать. И почему маги не изобрели какой-нибудь магический лифт? Левитирующую платформу? Движущиеся лестницы, как в «Гарри Поттере»?