- Извините, мы знакомы? - спросила она, озадачивая его. Удерживая ладонь на ткани костюма. Тяня время. Ещё чуть-чуть. Ей много не надо. Только проверить. Узнать и убедиться, что не ошиблась.
- К сожалению нет. Такую красавицу я бы запомнил,- сказал Михаил, глядя в глаза.
Разжала пальцы, отпуская лацкан пиджака, собираясь уйти. В бар ей больше не было нужно. Намеченный план изменился.
- Девушка постойте! Возьмите визитку,- порывисто произнёс мужчина.
Хм, но ей то не привыкать к такому поведению особей мужского пола.
Машинально взяла белый плотный квадратик. Сжала в руке и пошла обратно к дороге. Услышав вопрос, оглянулась:
- Девушка, скажите ваше имя?
- Диана, - ответила и улыбнулась. Довольная собой. "Как всё удачно складывается". Сначала администраторша кое-что сообщила. Мало, но всё же. А теперь его отец и я знаю, где живёт гитарист. Знаю всё что необходимо. Уже проще. Понятней.
Она ушла, свернув в проулок. А, Михаил ещё целую минуту стоял и ждал чего-то, пока не очнулся, вздрогнув, направился к машине. Сел за руль и поехал на работу. У него ещё были дела. Собственное поведение поразило, а потом взбесило, и всё же вспоминая её глаза, он улыбнулся, понимая, что на пару минут у него однозначно съехала крыша. " Ну, точно мальчишка. Зелёный юнец. Пацан, а не солидный мужик". "Диана красивое имя. Ей к лицу. Интересно, почему она подумала, что мы знакомы?" Подумал Михаил и увеличил скорость. Постоянная любовница Жанна, впервые за долгое время была забыта.
Кирилл пришел домой. Отца в такое раннее время как всегда нет, а мать спит. Прибрано. Может мать, а может её подруга кошатница со второго этажа, навела порядок. Скорее всего, кошатница, потому что мать теперь просто физически не смогла бы разгрести бардак в их большой квартире. Наверное, кошатница. Последняя домработница уволилась всего неделю как. Всех ни в чём не повинных женщин отец доводил до истерики, постоянно придираясь по мелочам.
И всё же это приятно когда в квартире чисто свежо, помыто и пропылесосено. А думал, что самому убирать придётся, или опять звонить дружбану, чтобы сестру с подругами пригласил. Благодарность фанаток порой очень и очень кстати.
Кирилл разделся, сложив вещи на спинку стула. Жарко и кондишин не включён. В одних боксёрских трусах парень пошёл на кухню. "Так. Кастрюли пустые Чистенькие в шкафчике стоят", подумал, глядя на пустую плиту и чистый разделочный стол." Ничего, утешил себя, -главное холодильник полный, а что-нибудь на скорую руку я смастерю". Есть пареньку хотелось зверски. Нервы. Стресс и повышенный обмен веществ.
Он слегка прикрыл кухонные жалюзи, потому что солнечный свет тяготил, да и слишком близко находились окна соседнего дома. А Романцевичу уже изрядно осточертели жившие в семействе Барановых две тринадцатилетние хулиганки. Любили подглядывать. Однажды даже сфоткали, а потом откровенно шантажировали. Пришлось Романцевичу устраивать разборки. Помогло, но, всё кто их знает, присмиревших то, осторожность ведь никогда не помешает.
Пока чайник закипал, он делал бутерброды. Ветчина, сыр, помидоры и белый хлеб. Задумался. Опять о Диане. "Да будь она проклята. Я что болен. Превращаюсь в мечтательного идиота. И это я то, двадцатитрёхлетний взрослый мужик". Резко зазвонил телефон.
- Алло?- бодро ответил Кирилл.
- Здорово ! Что у тебя с мобильником. Не дозвониться,- сухой, но всё же взволнованный голос Олега.
- Батарея села. А что случилось?
Олег звонил очень редко. В основном по делу.
- Угадай, кто сегодня в "Неон" припёрся?
- Кто?- нетерпеливо спросил Кирилл не любивший играть в угадайку.
-Папаша твой собственной персоной. Явился, не запылился. Мать его.
- Ох, ты сука. Чего он хотел?
- Дело у него ко мне было. Придётся тебе друг мой давать концерты где-то ещё.
- Чем он тебя заставил?- хрипло спросил Кирилл, прислоняясь к холодной настенной плитке.
Парень был в шоке. Расстроился - это ещё слабо сказано. А затем подавляя слёзы, накатила ярость. Блядство! Ненависть на отца буквально давила. Бар был его вторым домом. Отдушиной. Олег же был единственным настоящим другом.
- Он знает про Наташку. Он всё про меня знает. И может сильно надавить. Понимаешь?- , словно оправдываясь, произнес Олег.
- Ладно, Олег. Я всё понял. Спасибо, что позвонил и всё мне рассказал. Это корешь очень много для меня значит.
- Рад, что ты понимаешь, - явное облегчение в голосе.
- Всё нормально. Не переживай, я как-нибудь справлюсь.
-Держись, Кирюха! Если что, сразу звони!
- И ты не пропадай корешь. Встретимся как-нибудь!- попрощался Кирилл.
Разговор оборвался, а внутри пустота заполнила всё пространство внутри него, вытеснив собой всё хорошее, что произошло за последнее время, без сожалений и без скидок, оставив лишь горечь. Опустились плечи, комок подступил к горлу Кирилла. Тревога, сожаление сплелись в клубок, вертящийся в его голове. Снова придётся выступать в подземном переходе. На площади. На улице. Лишь бы слушали. И больше не будет благотворительных денег для детского фонда. Он не сможет помочь никому, даже себе. И придётся забыть про безумные планы уехать из этого города вместе с матерью, бросив всё.
Непростительная жалость к себе. Обида и злость комом застывшая в горле. Мешая вздохнуть. И слёзы, злые слёзы плёнкой нависли в глазах, но нет, он никогда в этой жизни после смерти Оксаны не будет он плакать. Никто и никогда не увидит его слез. Кирилл, обещания нужно держать. "Терпи мужик",- шепнул внутренний голос и парень сжал пальца в кулак. Думая, думая и в ярости обрушил кулак о стену. Боль отрезвляет.
Аппетит был потерян. Еда превратилась в фарс. Посидев за столом, сделав несколько глотков чёрного чая он вылил остатки в раковину. Нетронутые сэндвичи, поставил в холодильник. Оставив до лучших времён. "Тренировка вот, что мне нужно. Хорошая нагрузка быстро прочистит мозг". И желая единственного: отвлечься, парень направился в свою комнату, чтобы одеться и собрать сумку.
Покинув квартиру, вновь решил прогуляться пешком, потому что так будет легче. Быстрый темп ходьбы. Размеренный выдох и вдох и всё станет в порядке, а дальше, как бы там ни было он справиться, не может иначе.
Увидеть где он живет, было любопытно, поэтому Диана решила прогулять в место, где проводил большую часть суток Кирилл, её особая драгоценная жертва.
Окна, домов казалось окружали со всех сторон, располагаясь широким рядом в огромной и отчего-то безвкусной многоэтажке, они вперивались взглядами пустых стекол, за каждым из которых проживали отмеренный век люди.
Стоять на одном месте было не хорошо, поэтому, окинув в последний раз его окна, она собиралась уйти, недоумевая, почему пришла, зная, что парня нет дома. Диана никогда не была порывистой. Но вот что на неё нашло. Кирилл не здесь , а где-то ещё и почему-то она взгрустнула.
Диана вздохнула и пожала плечами- и вдруг громкое карканье воронья заполонившее небо, нарушило уединенную тишину, заставило вздрогнуть. Инстинкт левиафаном поднял свою голову из тёмных глубин всегда сосуществовавшей с Дианой бок о бок демонской сути и завопил. "Беда". Тревога. Беда". Липкий страх стек, по её спине оставляя неприятное чувство. Мысль. Нет, факт. Утверждение в ответе на простой вопрос. Как?
И всё же они пришли сюда.
Ей не верилось, но с громогласным ожившим инстинктом столько раз спасавшего шкуру, спорить бессмысленно. Диана оглянулась. На единственном, насквозь проржавевшим турнике, стоявшим разве, что для встряхивания пыли из ковров тех бедных жильцов не имеющих пылесоса. Они сидели, и наблюдали, пристально буравя её кругляшом глазом, чёрные может лишь чуточку крупнее обычной вороны три чёрные птицы.
Молчаливый язык и не надо ничего понимать- ответ на ладони. Прибыли вестники. Значит, на парнишку, кроме неё вышли охотники.
Кто решил ей помешать, у кого хватило наглости встать на пути её и Дамиана? Хм. Ясно одно. Добыча перевесила риск возможного поражения. Или быть может охотники первого ранга? Как и сама Диана. Как и брат. Чтож. Ухмыльнулась, намечая порядок действий. Оказывается слишком ценная добыча этот проклятый гитарист. Хлопотная. Но, ей не привыкать. Просто действовать надо быстрее.
Диана слегка кивнула, сделав характерный жест подбородком, выражающим её осведомление, затем развернулась и быстро пошла обратно.
Карканье и хлопанье крыльев растворилось в воздухе за её спиной
Прошло только пол часа с момента открытия бара, а народа так много, что не протолкнуться. Четверг и все стеклись сюда послушать песни в гитарном исполнении Романцевича.
- Концерт отменяется!- громко объявил Олег. Злясь на себя оттого, что надо было раньше об этом подумать, а не так.... От подобного упущения бармену было стрёмно.
Молчание напоминало гробовое. Такое же тягостное и тревожное, злостью и недовольством заполняющее собой воздух. А затем со всех сторон послышались возгласы, мат и возмущение.
- Почему?- спросила Елена, симпатичная, поклонница Кирилла, подойдя к барной стойке, заказывая стопку водки. Олег её знал. Девушка часто здесь бывала. Запала на Кирилла. Одна из многих. Таких же безнадёжно влюблённых фанаток дурёх.
Объяснять не хотелось. Да и зачем. Это ничего не меняло. Вскоре вопросы иссякли. С особо шумными разобралась охрана. И бар опустел в одночасье. Олег вздохнул, понимая, что с этого дня будет тяжко.
Опять захотелось выпить. Жутко до боли, до дрожи в руках и горечи оседающей на душе пеплом разбитых надежд. Он понял, что все, на что надеялся провернуть вместе с Кириллом, разбилось и поэтому на борьбу с собственной потребностью в забытье не осталось сил. Олег налил себе водки. Осушил одним глотком. Обернулся к барному стеллажу и, глядя на себя в зеркало, не узнавал собственного лица.
Взъерошенный, волосы торчком и глаза выжженные дыры в окружении набрякших, усталых мешков, одним словом безумец. Бармен криво улыбнулся, поворачиваясь обратно к барной стойке, понимая, что его одиночество прервано.
- Могу я что нибудь,- предложить застыло на языке. Незнакомец был слишком бледный. Лицо худое, глаза чёрные, и эти острые, режущие взгляд скулы. Всё лицо мужчины казалось каким-то неправильным, словно его собирали по частям и лепили, а что не получилось, как было задумано изначально, приклеивали и вновь несчадно сминали.
-Где парень?
Ледяной тон, а в вопросе послышался хруст стекла сминаемого в единый присест каблуком ботинка. Единственный вопрос заставил Олега скривиться.
- Кто? - якобы недоумевая, переспросил Олег, рассматривая и оценивая собеседника. Вблизи мужчина казался даже не странным, скорее зловещим. Нездоровый бледно-землистый цвет лица, и свет падал на его кожу и всю фигуру как-то не так. Будто отталкивался, сглаживал. Но так же быть не могло? И, тем не менее, своим глазам Олег доверял.
- Я дважды вопроса задавать не стану, и адская боль станет началом, но и этого хватит тебе бармен, чтобы завопить недорезанной сукой, не выдержав первого хруста локтевых суставов, а в этом деле мне нет равных...,- процедил сквозь зубы, недобро усмехаясь, зашедший мужик. -Итак, где гитарист? Дай, ка напомню: молодой высокий парень. Говорят: выступал по четвергам?
Отвечать бармену не хотелось. Странный мужик наводил жуть, а в его словах ощущалась правдивость. Ненормальный забрёл по душу Кирилла, но от этого не легче. Думай Олег думай, что же делать мать твою?
Что имеем.. На гопника пришедший не тянул, на посыльного местного воротилы тоже. Панк? Скорее накурившийся в люлю псих. На этой версии бармен остановился. Разные мысли будоражили ум.