─ Кому ты его продашь? Ювелиру на соседней улице? Да у него и сотой доли нужной суммы не наберётся. А вот я, по-родственному, в благодарность, готов оплатить Елизавете лечение и вернуть вас в Англию. Что скажешь?
Я закрыла лицо руками.
─ Мне нужно подумать.
─ Думай. У тебя есть два дня, Птичка, и ни секунды больше.
Дверь хлопнула, а я вздрогнула, как от удара. Возможно, эти камни, действительно приносят несчастье? И именно поэтому мои далёкие предки спрятали их в монастыре? Отец, в отличие от мамы, не являлся прямым наследником сокровищ. Но он прикоснулся к ним, разделил и навлёк беды на нашу семью.
Забыв обо всём, я кинулась в монастырь.
Глава 4
─ То, что ты мне рассказала, просто чудовищно! ─ Матушка прохаживалась по кабинету, стуча металлическим набалдашником трости. ─ Мы можем спрятать тебя в этих стенах.
Я отрицательно покачала головой.
─ Нет. Я нужна Лизе.
─ Мы соберём деньги в приходе, сколько сможем, отправим Вас за границу. Что скажешь?
Я смотрела на свои колени.
─ Скажите, второе кольцо у Вас, матушка?
Настоятельница отрицательно покачала головой.
─ Твой отец забрал оба. В тайнике остались две серебряных броши и пара серёжек. Не думаю, что можно их дорого продать. Они представляют, скорее, историческую ценность, нежели…
─ Отец забрал оба кольца? Интересно, где же второе? Воронцов купил лишь одну драгоценность на аукционе. ─ Я обхватила лицо руками. Мысли путались.
Матушка обняла меня за плечи.
─ Я пыталась отговорить твоего родителя, но только зря время потратила. Я ведь предупреждала его.
─ О чём?
Старушка вздохнула.
─ Нельзя разлучать кольца с их хозяевами, нельзя разделять их. Иначе большие беды обрушатся на весь ваш род.
Мобильный издал трель. В тиши монастыря этот звук казался слишком громким, раздражающим, неприятным.
─ Ответь.
Я нажала на кнопку.
─ София? Это лечащий врач Лизы, Вадим Петрович Набоков. Вы бы не могли заехать в больницу прямо сейчас?
Вся кровь отхлынула от моего лица.
─ Что случилось?
─ Лиза пришла в себя, и нам нужно кое-что обсудить.
Я обернулась к настоятельнице.
─ Лиза в себя пришла. ─ Улыбнувшись, поднесла трубку к уху. ─ Я скоро буду, доктор.
Глава 5
Всю ночь я не смыкала глаз, пытаясь решить, что делать дальше. Сестре предстояла долгая реабилитация. Перелом позвоночника ─ дело нешуточное. Врач пообещал, что сотрудники больницы сделают всё, что смогут, но они не боги. Не боги… а мой Бог? Я пыталась просить совета у Бога, но он молчал, или я стала глухой и слепой, утратила возможность видеть путь и благодать, слышать глас всевышнего.
Утром, когда стрелки приблизились к девяти, я пошла в соседний банк. Сбережений в нашей семье было немного, но на первое время вполне могло хватить.
─ София Птичка? ─ Девушка в окошке проверила мои документы. ─ Простите, но помочь ничем не могу. Ждите шесть месяцев. Но для начала вступайте в наследство. Вам к нотариусу.
Я побледнела.
─ А квартира? У нас с сестрой огромная четырёхкомнатная квартира в центре. И дача. Банк может взять всё это в залог под скромную сумму?
Сотрудница печально улыбнулась.
─ Боюсь, недвижимость пока тоже не Ваша. Она отойдёт к Вам через полгода, если других претендентов не найдётся.
─ Но у нас нет других родственников. У нас вообще никого нет. Что же мне делать? Возможно, кредит?
Я видела, что девушка в окошке искренне сочувствовала, но помочь ничем не могла.
─ Для того, чтобы получить кредит, Вам нужно устроиться на официальную работу, получать белую зарплату не менее полугода. Словом, это те же шесть месяцев.
Я тяжело вздохнула и вышла на улицу. Градообразующим предприятием в нашем городе являлся огромный металлургический комбинат. Но там, в кресле моего отца, теперь сидел Дьявол. Я слышала краем уха вчера, на кладбище, как начальник планового отдела сетовал главному инженеру, мол, не успел прах директора погрузиться в землю, как явился хозяин, некий Воронцов. Значит, мой вчерашний гость являлся настоящим хозяином завода и какое-то время собирался провести в нашей глуши.
Дьявол ждал меня в своём кабинете. Ждал не одну, а с фамильной реликвией. Но, если бы я и решилась преподнести её на блюдечке, то не смогла б. Кольцо пропало. Где оно находилось, знал только отец. Но он уже ничего не мог рассказать.
Недолго думая, я направилась в местную больницу.
─ Я Вас где-то видела. ─ В кабинете начальницы отдела кадров царил идеальный беспорядок. Папки с документами загромождали столы и подоконники, то и дело забегали девочки из отдела с бумагами на подпись.
─ Да, я работала тут сиделкой от монастыря. А теперь… теперь моя сестра лежит у Вас в хирургии, и мне нужны деньги на её лечение.
Женщина сочувственно кивнула.
─ Одна из тех, после аварии?
─ Да. Скажите, я могу устроиться к Вам хотя бы санитаркой?
Начальница отодвинула папки и, сняв очки, надавила на переносицу.
─ Мне очень жаль. Вот, взгляните. В больнице идёт сокращение. ─ Она обвела стол рукой. ─ У меня медсёстры в санитарки просятся, но мест на всех не хватит. Прости, девочка. Ничем помочь не могу.
Я кивнула.
─ Понимаю.
Практически до вечера я бродила по городу. Я наведалась во все школы и детские сады, заглянула в магазины и в офисы, в кафе и в столовые, но мест нигде не оказалось. Купив газету, поняла, что сотрудники требовались лишь на комбинат. Все, от уборщиц до мастеров.
Отец говорил, что работа на заводе вредная, что он миллион раз сигнализировал наверх, чтобы владельцы обновили воздушные фильтры и системы очистки, но там, наверху, экономили каждую копейку. Словом, те, кто могли, давно убрались из города. Остальные пытались устроиться, куда угодно, только не на комбинат. А вот мне судьба не дала выбора.
─ Здравствуйте.
─ Софочка!
Я вошла в отдел кадров и тут же попала в крепкие объятия Нины Тимофеевны, возглавлявшей отдел работы с персоналом. ─ Прими мои соболезнования ещё раз.
Я кивнула.
─ Ниночка Тимофеевна! Могу ли я устроиться к Вам уборщицей в цех или кухрабочей в столовую?
Добрая женщина охнула и прикрыла рот ладошкой.
─ Упаси тебя господь! Ты тут инвалидом через год станешь! Разве это дело для такой девушки! Беги отсюда, Софочка. Папа твой не зря отослал Вас с сестрой подальше.
Я тяжело вздохнула и уселась на стул.
─ Не могу. Лиза пришла в себя, но пока не транспортабельна. Перелом позвоночника. Наши врачи таких операций не делают. Нужно вызывать нейрохирурга из Москвы. А это огромные средства. Если операция пройдёт успешно, я перевезу сестру в столицу, в лучшую клинику для дальнейшего лечения.
Нина Тимофеевна села напротив меня.
─ Мы тут денег немного собрали, девочка. Хотели на девять дней отдать. Да я сейчас тебе конверт вручу. ─ Она достала из стола не конверт, а файл. ─ Сто тысяч. Сколько смогли.
Я бы расплакалась, если бы умела плакать. Деньги были большими, но даже на первую операцию их катастрофически не хватало.
─ Спасибо. Но работа мне всё равно нужна. Очень. Вы же знаете, я трудностей не боюсь.
Женщина задумалась.
─ Тогда, возможно, в секретариат документоведом? Там Маша Жукова в декрет собралась. Но вот беда, всю администрацию одобряет господин Воронцов лично. Час назад распоряжение пришло.
Секретариат меня никак не устраивал. Одно дело потеряться в толпе простых работяг. Другое ─ находиться на виду, работая в административном корпусе.
─ Я бы полы мыть пошла. Оформите?
Нина Тимофеевна вздохнула.
─ Трудно будет.
─ Я справлюсь.
─ И зарплата маленькая.
─ А я на полторы ставки. Ну, что скажете?
Главный менеджер по персоналу печально улыбнулась.
─ Хорошо. Приступай сегодня. А завтра документы принесёшь.
Это было настоящей радостью.
Я пересекла территорию и оказалась в цеху, на своём новом рабочем месте.
Нина Тимофеевна не лукавила. К концу смены я натёрла на подошвах водянки, а на руках появились мозоли. Ноги гудели, но я твердила, как молитву, что справлюсь, обязательно справлюсь, и просила у Бога лишь сил и терпения.
─ Соня! Закругляйся, домой пора. ─ Моя напарница, тётя Нюся, сняла рабочий халат.
─ Вы идите. Мне раздевалки домыть осталось и один туалет.
Женщина, проработавшая на предприятии с десяток лет, улыбнулась, демонстрируя серые разрушенные химией зубы.
─ Тут так чисто никогда не было. Только всё в пустую. Ночная смена загваздает цех так, что утром не узнаешь. Копоть, смола, дым. Так что завтра, как говорится, на колу мочала ─ начинай сначала!
Я вытерла тыльной стороной руки пот, струившийся по лицу.
─ Ничего, справимся.
Тётя Нюся ушла. А я поразилась тишине, царившей вокруг. Дневная смена закончилась, а до начала ночной оставалось сорок минут. Я хотела выйти на улицу и просто подышать воздухом, но решила довести всё до ума, а потом… потом прогуляться две остановки до дома и подумать, как потратить деньги.
Я домывала раздевалки, когда в цехе послышались шаги. Они отдавались гулким эхом и казались ещё громче в этой пронзительной тишине. Наверное, рабочие начали потихоньку стягиваться. Полуприкрытая дверь широко распахнулась, и я замерла, как вкопанная. Передо мной стоял Дьявол во плоти, господин Воронцов собственной персоной. Раньше я не задумывалась, что моим отцом руководили более влиятельные люди. Я даже не подозревала, что завод являлся частной собственностью, и однажды жизнь сведёт меня с реальным хозяином огромного предприятия.
─ Что ты тут делаешь?
Я смотрела в холодные бесцветные глаза и не знала, как себя вести.
─ Работаю.
Воронцов развернулся ко мне спиной и направился к выходу.
─ Уволена. Можешь идти домой.
Я ушам своим не верила. Разве можно просто так уволить человека, который трудился весь день, не покладая рук! Сдаваться без боя я не собиралась.
─ На меня поступили жалобы, или я что-то сделала не так?
Мужчина остановился.
─ Это не обязательно. Комбинат принадлежит мне, и мне решать, кто будет тут работать, а кто нет. Ты не будешь.
─ Но как Вы узнали?
Суровое лицо немного развернулось в мою сторону, и я увидела хищный профиль. Боже, как шла хозяину его фамилия. Ворон. Вот кого он напоминал сейчас.
─ Слух о том, что дочь почившего генерального моет полы в гальваническом цехе, облетела завод моментально. Просто у меня не было времени проверить это раньше.
Я отпустила швабру, и она с гулким стуком ударилась о плиточный пол. Надо же было отпахать двенадцать часов впустую!
─ Ладно. Я пошла. ─ Скинув тёмно-синий халат прямо на пол, направилась к выходу, но мужчина схватил меня за руку и больно сжал кисть.
─ Моё предложение остаётся в силе. Ты приносишь кольцо, а я беру на себя все заботы по лечению твоей сестры, а после возвращаю вас в Англию.
Я вырвалась из цепких пальцев.
─ Второго кольца нет. Я была в обители. Отец забрал оба, а куда дел второе ─ никому не известно.
На мгновение Воронцов задумался и разжал пальцы.
─ Так и знал, что кольца хранились у монахинь. Ну, ничего, наверное, сейчас оставшееся лежит в банковской ячейке.
─ К которой у меня нет доступа. ─ Злорадно усмехнулась я.
─ Пока нет доступа. ─ Глаза хозяина превратились в узкие щёлки. ─ Но скоро ты вступишь в наследство. Я подожду. Я ждал долго, очень долго. Что значит каких-то шесть месяцев, по сравнению с десятилетиями бесплодных поисков!
Действительно!
Я не была уверена в существовании той самой банковской ячейки, но на уровне подсознания понимала, нужно тянуть время. А, пока то самое время тянется, что-нибудь обязательно удастся придумать.
─ Ладно, ─ Воронцов расслабился, ─ пока не получу вещицу, будешь отрабатывать лечение сестры. Завтра зайдёшь в мой кабинет.
Глава 6
Моё сердце больно сжалось, когда я подошла к кабинету отца, который теперь занимал совершенно другой человек. На двери приёмной всё ещё висела табличка «Генеральный директор. Птичка Дмитрий Михайлович». Но в той самой приёмной управлялась уже другая секретарша. Она высоко подняла брови, а я поразилась тому, как выглядит новая сотрудница. Высокая, стройная, но без признаков худобы, и очень сексуальная. Даже я почувствовала это. Нет, та самая сексуальность проявлялась не в показе женских прелестей и не в боевой раскраске лица, а, скорее, наоборот. Плотная белая блузка совершенно не просвечивала детали нижнего белья и была застёгнута на все пуговки. Юбка-карандаш, доходившая до середины колена, давала лишь намёк на приятные округлости. Минимум косметики, аккуратная причёска. Несмотря на то, что на ногах девушки красовались узкие лакированные лодочки на высоченной шпильке, двигалась она легко и грациозно. Так что в ней было такого особенного, что даже я открыла рот? Лёгкий флёр дорогих духов? Располагающая улыбка? Доброта в огромных карих глазах?
Я кашлянула.
─ Здравствуйте. Теперь Вы работаете тут? Вместо Вики?
─ Так получилось.
─ А Вика? Её уволили? ─ Я знала, каждый руководитель ищет секретаршу «под себя». Виктория, милая толстушка, проработала с отцом десять лет. Да, она не выглядела так безупречно, как новенькая, но отлично владела компьютером, обладала феноменальной памятью и иногда позволяла доводить до сведения начальника просьбы и жалобы подчинённых. Вика была нашпигована массой ценных качеств, но по внешним данным сильно уступала той, что заняла её кресло.
─ Вику никто не увольнял. Она сама подала заявление, как только узнала о трагедии. Поэтому Фёдор Алексеевич выписал меня, в срочном порядке, как говорится.
Выписал? Живого человека? Как такое возможно? Ведь эта девушка не являлась товаром интернет-магазина, книгой или милой плюшевой игрушкой.
─ Меня Ольгой зовут. Я помощник господина Воронцова, консультант по работе с общественностью. Но в сложившейся ситуации придётся молодость вспомнить.
Молодость? Сколько же Ольге лет? Впрочем, такой вопрос мог показаться нетактичным, и я прикусила язык.
─ А ты? Ты по какому вопросу? В бухгалтерию устраиваться пришла или к кадровикам?
Я пожала плечами.
─ Вообще-то, не далее, как вчера, я уже устроилась на работу уборщицей. Но… по-моему меня уволили. Я и сама не знаю. В общем, Воронцов сказал подойти к нему лично. Думаю, он ждёт меня.
Ольга снова выгнула брови, но задавать лишних вопросов не стала. Усевшись в кресло, нажала кнопку внутренней связи.
─ Фёдор Алексеевич! К Вам… ─ Она взглянула в мою сторону.
─ София Птичка. ─ Шепнула я.
─ София Птичка на приём пришла.
─ Пусть войдёт. ─ Раздался голос из трубки.
Я вздрогнула. Холодный, стальной, этот голос не обещал ни капли сострадания. Вдруг вспомнилось. «Я сделаю из тебя шлюшку. Как это звучит! Бывшая монахиня стала грязной шлюхой! Ты не покинешь свой замшелый городишко, пока твоя сестра прикована к кровати и не найдёшь работу. Я позабочусь. Так что, когда захочешь жрать, или когда твоей взбалмошной родственнице понадобятся дорогие операции, сама приползёшь ко мне. И кольцо принесёшь, как миленькая. Если нет, я буду забавляться с тобой, когда того пожелаю».
Нет, он не сделает такой чудовищной вещи. Это были всего лишь угрозы, не более чем. Ну, не зверь же он, в конце концов. Я машинально расправила юбку и пошла вперёд, заметив, как Ольга открыла рот от удивления. То ли моя фамилия так на неё подействовала, то ли моя решимость.
Сделав шаг, я попала в просторное помещение с огромным, отполированным до блеска столом. Как странно и непривычно видеть постороннего человека в кожаном кресле отца! Как больно озираться и не находить милых мелочей, принадлежавших папе. Исчезло семейное фото и картины, написанные для него другом-художником пару лет назад. И ещё. Аквариум. Шикарный аквариум с экзотическими рыбками, за которыми я так любила наблюдать, тоже исчез.