Испытывала ли я какую-то нежность к этим детям?
Однозначно нет. Хоть они, в отличие от той же Констансионеллы, не были детьми моего мучителя, я просто не могла любить их. Потому что их души Ракнид сделал идеальным отражением своей собственной души. Муж работал над этим старательно, день за днем, едва каждый из них научился говорить. Не только отбирал нужных преподавателей и утверждал программу обучения, но еще и тратил немало времени на то, чтобы лично беседовать с ними. Когда же дети немного подросли – стал брать их с собой на важные государственные заседания, официальные визиты и в поездки.
Результатом Ракнид, естественно, был доволен! У него имелось два хорошо выдрессированных щенка, которым предстояло занять его место.
Вот только это были не его щенки!
Так же, как две следующие дочери, которых он тоже к себе привязал, дабы получить послушных шавок. Но, естественно, в действительности совершенно не любил, и даже не особо ими интересовался. То же самое касалось пятой и шестой принцесс.
Стиснув зубы, я наблюдала за своими детьми с благоговейной маской и не могла дождаться для, ради которого терпела свой личный ад долгие годы. И который пережила, не умерев молодой – как, в свое время, мать нынешнего императора.
После вторых родов Ракнид, естественно, был безумно рад, ведь на свет появился сын! Правда вот, наследником престола он стать не мог – по закону трон передавался старшему ребенку, вне зависимости от пола. Тем не менее, он решил воспитать его верным союзником старшей сестры, который будет воспринимать ее не как соперницу, а как часть своей команды.
От меня же требовалось всего одно: как можно скорее родить следующего ребенка.
На этот раз, к счастью, мне не пришлось долго ждать новости Нильзы о моей грядущей беременности. Сейчас им не нужно было делать паузы – как, например, убирать старого императора, чтобы посадить на трон нового. Потому моя встреча с отцом третьего ребенка должна была состояться, когда я окрепну после родов. Так что мне не придется слишком долго терпеть Ракнида в своей постели после того, как врачи позволят мне продолжать исполнять супружеский долг.
Ожидая этого дня, я вышла в сад впервые после родов. И гуляя по аллеям, невольно задержала взгляд на крепком теле садовника, подрезавшего цветы. Его мускулы были затянуты загорелой кожей, которая красиво переливались в оранжевом свете полуденного солнца. Глядя на его пресс, игравший кубиками, я не выдержала и облизнулась, представив, как касаюсь его кончиком своего языка.
– Знаете, а мы ведь пытались завербовать его на роль вашего любовника, – тихо проговорила Нильза, склонившись над моим ухом.
– В самом деле?
– Да. Но он сделал вид, что не понял намек, – вздохнула фрейлина. – А после начал заливать про то, как счастлив со своей женой, которая недавно родила ему чудесного сына. Как он обожает своего малыша и его мать.
– Ясно, – пожала плечами я. – Знаешь, мне даже не верилось, что такие мужчины вообще бывают.
– Согласна, они напоминают какой-то вымирающий вид из далекой галактики, – кивнула Нильза, обмахиваясь голубым веером. – В любом случае, мы продолжаем поиски и обещаем, что выбранный партнер вас не разочарует.
– Надеюсь на это, – прошептала я, отведя взгляд от садовника, чтоб не дразнить понапрасну свое воображение.
И как раз в этот момент мой взгляд упал на молодого лакея, совсем мальчишку. Наверное, недавно приступившему к своим обязанностям при дворе.
– Ваше величество, не желаете свежевыжатого сока? – слегка растерявшись, проговорил он, спешно предлагая мне поднос, на котором стояло несколько стаканов, наполненных яркой жидкостью.
– Желаю, – прищурившись, кивнула я.
Взяв один из стаканов, я принялась неторопливо потягивать из него сок. При этом бросая косые взгляды на стоящего рядом парнишку. Да, как есть, зеленый юнец! Даже на подбородке отчетливо виден светлый пушок. Но в то же время, кожа чистая, а лицо свежее, красивое, с плавными чертами. И эти серые глаза – словно осеннее небо, всполошенное перелетными птицами, внезапно сорвавшимися с деревьев.
– Держи, спасибо, – сказала я с нежной улыбкой, поставив пустой стакан обратно на поднос. А уходя, специально прошла мимо него, легонько зацепив рукой его плечо. И с удовольствием услышала, как за моей спиной раздался грохот падающих на землю стаканов.
Мне не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, как растерявшийся лакей бросился собирать осколки. Тем не менее, я не выдержала и бросила на него беглый взгляд. И отчего-то ощутила ноющее, искристое чувство предвкушения внизу живота.
– Я хочу его, – облизав губы, прошептала я Нильзе.
– Как пожелаете. Мы проверим его, и если все будет в порядке – организуем встречу, – согласно кивнула фрейлина, присев в реверансе. – Хотя знаете, я немного… приятно удивлена.
– О чем ты?
– После прошлого раза я опасалась, что вы больше не сможете продолжать и начнете отказываться, не желая делать этого. Потому то, что вы настроены решительно, и даже сами выбрали партнера, меня искренне радует.
– В этом нет ничего странного, Нильза, – отрешенно покачала головой я. – В конце концов, меня воспитывали далеко не инфантильной дурехой. И я прекрасно понимаю, что когда ты вступаешь в такой заговор, у тебя нет права отказаться и просить дать задний ход.
* * *
Кажется, он не мог поверить своим глазам.
Ну конечно! Не каждый день ты, заходя в обыкновенные гостевые покои при дворце, видишь там свою императрицу в развязанном шелковом халатике. Под которым – изысканное кружевное белье и чулки на подтяжках. Украшающие упругое молодое тело, благодаря косметическим процедурам не утратившее своей красоты даже после двух родов.
Нильза сообщила, что его имя – Антал. Он здоров, вероятно девственен, и его исчезновение можно будет легко утрясти.
Ухватившись пальцами за черный галстук лакея, я потянула его за собой к постели. Где не медля принялась расстегивать форменный темно-серый пиджак и белую рубаху. При этом искренне наслаждаясь игравшим на его лице непониманием, растерянностью, желанием и интересом. Хотя, чего еще можно было ожидать? Ведь не каждый день ты узнаешь, что твоей первой женщиной станет императрица!..
Первой и последней.
Отбросив рубашку в сторону, я повалила Антала на кровать и принялась расстегивать его штаны.
Это было странно. Я и сама не ожидала от себя, что внезапно захочу мальчишку вроде него. Особенно – очевидно неопытного. Оба прошлых раза мне безумно понравилось полностью отдаваться ласкам пылких мужчин, умелых в постели. Тем не менее, почему-то, когда я увидела этого парня, то ощутила неведомое ранее желание заполучить его и сделать все самой. Ощутить превосходство над ним в постели. Просто брать, наслаждаясь своей властью над ним.
Стянув штаны вместе с бельем, я ухмыльнулась, едва сдержавшись от того, чтобы присвистнуть.
Ракнид, Зарис, Инкут. Ни один из этих мужчин не жаловался на размеры своего мужского естества. Но все они показались мне жалкими по сравнению с боеголовкой этого мальчишки! Длина, толщина, форма головки, обнажившейся при возбуждении… все это приятно шокировало. А еще – возбуждало и будило странный, ранее неизвестный мне аппетит.
Нависнув над Анталом, я захватила его губы, довольно отмечая возбужденный юношеский стон, похожий на мурлыканье котенка. Положив руку ему на затылок, я запустила пальцы в мягкие светлые волосы и углубила поцелуй, с удовольствием чувствуя его дрожь. Медленно отстранившись, я прихватила зубами пушистый подбородок, и с хищной улыбкой спустилась вниз. К этому большому, налитому кровью члену, от прикосновения моей руки к которому лакей, вздрогнув, застонал.
Склонившись, я вобрала его в рот, насколько меня хватило. Раньше Ракнид, конечно, заставлял меня делать это, потому технически я наловчилась доставлять мужчине удовольствие ртом. Вот только еще ни разу не хотела сделать что-нибудь похожее сама. Орган мужа внушал мне страх и отвращение, в отличие от естества молодого лакея, который так трогательно постанывал, плененный моими губами!
Увлекшись, я едва не забыла, что не должна доводить до оргазма ртом – его первое, самое крепкое семя должно излиться в мое лоно. А после у нас еще будет немного времени, чтобы наиграться!
Ощутив во рту резкий привкус, предвещающий грядущую эякуляцию, я поспешила выпустить орган лакея изо рта и оседлать мальчишку, направляя его плоть в свое тело. Легко войдя внутрь, он сразу заполнил всю меня. И я, упираясь ладонями в юношескую грудь, принялась двигать бедрами, ощущая в себе приятное скольжение! Делать это с мужчиной… нет, мальчишкой, чье естество было столь огромным, оказалось крайне непривычно, но очень приятно. Потому когда я ощутила пульсацию, с которой он изливал в меня свои соки, мое лоно сжалось в сладких судорогах – пускай не самого бурного оргазма в моей жизни, но самого нежного и необычного.
Поднявшись, я позволила плоти Антала выскользнуть из себя и легла рядом с ним, обвив лакея руками и ногами. С удовольствием слушая его сбитое дыхание и ловя несмелые поцелуи.
– Ухты!.. – только и сумел выдохнуть парнишка, глядя то в потолок, то на меня, широко распахнутыми глазами.
– Мы только начали, – подмигнула я, проводя пальчиком по его груди.
Отдышавшись, я коснулась вновь затвердевающего естества и, коварно улыбаясь, снова спустилась к нему, заполняя на удивление вкусным органом свой горячий рот. И сейчас собираясь довести им дело до конца! В этот момент совсем не хотелось думать о том, что скоро этого теплого, нежного мальчишку мне придется убить.
ГЛАВА 7. Morte Et Dabo
Лежа рядом со мной на кровати – как есть, прямо в одежде и обуви – Нильза заботливо обнимала меня и гладила черные волосы. А мои глаза смотрели в пустоту невидящим взглядом.
– Значит, теперь я буду одна, – не шелохнувшись, отрешенно проговорила я.
Совсем одна.
Ненужная совершенно никому.
В замке, где неподалеку, в одних из детских покоев, плакал мой пятый ребенок. И первый – Ракнида.
– Ваше величество, я покидаю вас не по своей воле. И я бы очень хотела остаться с вами навсегда…
Лгунья.
– …Но те, кто стоят надо мной, дали четкий приказ, – покачала головой Нильза. – Формально я выполнила свое задание. Устроила все так, чтобы вы родили четверых бастардов. И проследила за рождением пятого ребенка – уже от императора. Конечно, изначально планировалось, что под моим надзором родится так же и второй его ребенок. Но вероятно руководство почуяло, что вскоре надо мной может нависнуть угроза разоблачения, не покинь я немедленно двор. А если меня раскроют, то, боюсь, распутают и весь наш заговор. Тогда все, что мы делали, через что прошли, будет напрасно. И то самое, ради чего вы терпели, так и не состоится. Скорее всего, вас тогда даже казнят с первыми четырьмя детьми. Что хуже всего, Ракнид получит официальный повод использовать Ключ от небесно-голубого. Причем этот самый повод вручим ему мы. Вы понимаете меня?
– Нет, не понимаю, – покачала головой я. – Ты ничего не рассказывала мне ни о ваших планах, ни об этом Ключе.
– Не важно, ваше величество, – прошептала фрейлина, прижимаясь губами к моей макушке. – Просто делайте то, что и раньше: доверяйте мне и не бойтесь. А еще – подождите немного, потерпите. Обещаю, день вашего возмездия однажды наступит.
– Хотелось бы в это верить.
– Все будет. Все обязательно будет! – заверила Нильза, сильнее сжимая меня в объятиях. – А теперь самое главное. Прежде чем уйти, я должна нечто отдать вам, – сообщила женщина, вкладывая в мою руку серебристую упаковку с пилюлей.
– Что это? – нахмурила брови я.
– То, что не даст нашим планам обрушиться, – проговорила фрейлина. – Вскоре ваше тело полностью восстановится после родов и Ракнид снова потащит вас в супружескую постель. Но вы, как и в случае с прошлой беременностью, более не будете пить противозачаточные. А значит, вскоре опять понесете от него. И когда вы родите еще одного ребенка, выпейте ее. После этого вы больше никогда не сможете забеременеть. Причина будет выглядеть естественно, да и шестеро «наследников» – более чем достаточно, потому это никого не обеспокоит. Вы просто продолжите жить жизнью императрицы Вайндоза. Нелегкой, мучительной жизнью в блестящей обертке. И ждать. Ждать дня, когда придет наше время сделать свой ход. Главное, помните: оберегайте Констансионеллу. Дочь императора должна оставаться здоровой, целой и невредимой, а главное – невинной до того дня, как мы начнем действовать. Если она лишится девственности раньше положенного срока, появится риск разоблачения.
– И как долго?
– Все начнется, когда она отправится на свою свадьбу…
– То есть, не меньше восемнадцати лет? – прошептала я, в то время как Нильза со всей силы обняла меня, пытаясь подавить завладевшую мною дрожь.
– Простите, ваше величество, простите, – вздохнула фрейлина, снова и снова гладя мои черные волосы. – Но только так мы сможем сделать все, что задумали. И только так ваша месть этому мерзавцу не провалится. Вы понимаете меня?
– Да, понимаю, – сухо кивнула я.
– Тогда будьте сильной. Обещаю, однажды мы снова увидимся! – нежно прошептала Нильза, целуя мою щеку, соленую от пробежавшей по ней единственной слезы.
Не меньше восемнадцати лет.
Высвободившись из объятий фрейлины, которая завтра покинет двор и эту планету, я направилась к большому зеркалу, чтобы без ее помощи поправить свое струящееся красное платье.
Невольно в памяти всплыл матерый солдат имперской армии. Похоже, он был последним мужчиной, в постели с которым мне было хорошо. И последним, заплатившим жизнью за несколько часов моего наслаждения. Странно. В ту ночь мне казалось, что я никогда не забуду его лица. Вот только я забыла! Так же, как лица отцов трех других моих детей. В памяти остались лишь запахи, прикосновения, шепоты голосов и пьянящие ощущения. Возбуждение, забота, робость, неудержимая страсть.
Но не лица.
– Ваше величество, позвольте подметить напоследок, – проговорила Нильза, подойдя ко мне и обняв меня за талию со спины.
– Да?
– В последнее время в вашем гардеробе стало слишком много красного. Хотя, как мне кажется, синий вам куда больше к лицу. Да и вообще, не пристало женщине ходить лишь в одном цвете. Особенно женщине не ограниченной в средствах. Потому пожалуйста, после моего отъезда посетите портного и..
– Не буду, – покачала головой я.
– Не понимаю…
– Я не буду носить одежду других цветов.
– Почему же?
– Потому что я плачущая убийца, скорбящая по своим жертвам. После той крови невинных, что я пролила, у меня нет морального права носить одежду других цветов. Красный цвет моих одеяний будет всю жизнь напоминать мне о моих грехах. О жизнях мужчин, что я забрала в обмен на ночи, проведенные со мной, и детей, которых они мне подарили. Пускай тот солдат, Фриндер, был последним, и более мне не придется совершать ничего подобного. Я не собираюсь через несколько лет соврать себе, что ничего не было, лишь промелькнуло в голове дурным сном. Так что красный цвет – цвет палачей – полностью мною заслужен.
– Знаете, вы очень непростая личность, – вздохнула Нильза, выпустив меня из объятий. – И это делало вас особо интересной для меня.
– Не знаю, что на это сказать, потому просто промолчу.
– Вероятно, это будет лучше всего, – согласилась фрейлина, поцеловав на прощание тыльную сторону моей ладони.
ЭПИЛОГ. Обратный отсчет
– Его казнили, – спокойно сообщила я, глядя в ненавистные аметистовые глаза двенадцатилетней дочери. Единственной из моих детей, кто в самом деле переняла их от императора Ракнида Маригола Лестраарж.
Только минуту назад она была растеряна и обеспокоена.
Только позавчера она была счастлива.
А сейчас ее губы задрожали. И, наверное, она упала бы на пол, если бы не была шокирована настолько, что остолбенела.