— А кроме ушей вам ничего не подрезают? — невзначай проронил принц, но заметил на себе цепкий взгляд убийцы и прикусил язык.
— Когда они наконец заснули, я поспешил сюда. Вот и весь сказ.
— Любопытно, — задумчиво резюмировал Лорион, поцокав языком. — Я думал, наш колдун страдает по красотке жрице в той же мере, что и она по нему. А здесь что-то не сходится.
— Он был пьян, — подсказал адепт.
— А прежде не имел привычки шляться по тавернам, сидел себе в своём подземелье, варил зелья и возился со всякой призванной из междумирья дрянью. Что ж, быть может, его пьяные выходки пойдут на пользу моему воспитательному процессу. Донния непременно узнает о них, и это окончательно убедит её в моей правоте относительно Первого рыцаря. — Принц задумался, напряжённо прикидывая что-то про себя, но вскоре лицо его просияло. — О да, именно так и будет. Она сама попросит принести ей голову этого колдуна на фарфоровом блюде, вот увидишь! Её сумасбродная любовь обернётся страшной ненавистью. И тогда ты убьёшь его и получишь свой гонорар.
Воображение эльфа разыгралось, щёки вспыхнули нездоровым румянцем. Он вскочил и принялся расхаживать по зале, в то время как адепт Новой Луны сосредоточенно ковырял ногтем в зубах и наблюдал за ним с выражением крайней скуки на лице. Ему хотелось поскорее покончить с призывателем, получить оплату за труды, убраться в Дорифис и залечь на дно. За последние дни он по горло был сыт идиотскими интригами королевского сыночка.
— Призыватели опасный народ, — заметил убийца, приготовившись уходить.
— Скажи ещё, что ты боишься?! — воскликнул Лорион.
— Я — нет. Моё лицо известно в городе только двум королевским особам, твоё же знает каждый житель Фэита, — загадочно ответил адепт и картинно поклонился.
— Делай свою работу, всё остальное пусть тебя не волнует! — Принц указал гостю на дверь, в которой торчал длинный ключ.
— Я всё же уйду тем путём, которым пришёл, — прошелестел эльф, мотнув головой.
Лорион сжал кулаки, но ничего больше не сказал. Служители Новой Луны никому не подчинялись и не признавали государственных законов. Даже если бы этот уродец с отрезанными ушами плюнул в лицо принца, он смог бы легко избежать наказания. И с этим, несомненно, нужно было что-то делать, но что конкретно — Лорион пока не знал.
Неожиданный поворот событий в деле Доннии взбудоражил его воображение, а потому принц до самого утра не мог уснуть, всё размышлял о том, как поймал на удочку возлюбленного глупой жрицы. В такие моменты Лорион готов был признать, что эльфы бывают куда забавнее экзотических зверюшек, запертых в золочёные клетки.
Глава 10.2
Косые лучи утреннего солнышка медленно подбирались по подушке к лицу спящего мага. Он пошевелился во сне, повернул голову — и ослепительный свет вдруг ударил по неплотно сомкнутым векам. Келлард застонал и прикрыл глаза рукой. За последние годы он совсем отвык просыпаться в светлых помещениях: с тех самых пор, как род Эльсинар отказался от нерадивого потомка, призыватель жил в подземелье Храма, где утро, день и ночь ничем не отличались друг от друга.
— Ну наконец-то! Я уже хотела запустить в тебя молнией! — с упрёком сказала Ринарет.
Девушка стояла у распахнутого настежь окна. Она была одета в рубашку, дорожные штаны и сапоги. Руками Рин придерживала стоящий на подоконнике глиняный кувшин. Келлард с трудом оторвал голову от подушки и неторопливо сел. В затылке и висках ломило так, словно коллега по Гильдии уже осуществила свою угрозу и шарахнула в него заклинанием.
— Сейчас утро? — хрипло осведомился он, протирая глаза.
— Почти полдень! — она подхватила кувшин и порывисто протянула магу, чуть расплескав воду на сероватое одеяло.
Некоторое время он молча пил, с трудом удерживая тяжёлый сосуд в дрожащих от слабости руках. Рин громко сопела, сидя рядом и всем своим видом выражая недовольство. Это она умела хорошо. Келлард оторвался от воды и окинул взглядом скромную гостиничную комнату: небольшой столик у окна, потёртый ковёр, приоткрытый рассохшийся шкаф… единственную кровать.
Глядя на девушку, трудно было сказать, ложилась ли она спать прошлой ночью. Ему стало неловко при мысли о том, что он занял спальное место, а ей пришлось ютиться в старом кресле в углу. Свёрнутое коконом покрывало говорило о том, что Ринарет ночевала там, но маг испытывал странное ощущение, будто совсем недавно рядом с ним была женщина. Он обнимал чьё-то гибкое тело, прижимал его к себе во сне, слышал тихий шёпот и чувствовал прикосновения губ к щекам и шее. Чтобы отогнать странное наваждение, маг провёл рукой по чуть колючему подбородку и задумался.
— У меня есть дела в городе, и я не намерена терять целый день на то, чтобы привести тебя в чувство, — сказала Рин. — Поднимайся. Гаэлас наверняка заждался тебя в убежище.
— Я… сейчас.
Келлард вернул подруге кувшин и откинул одеяло, чтобы встать, но тут же обнаружил, что раздет донага и вновь укрылся.
— Смотреть на тебя противно, — прокомментировала девушка, подбирая с пола одежду мага и небрежно швыряя ему в лицо.
— Прости, — глухо ответил он и принялся натягивать штаны.
Выходит, она не только притащила его сюда, на второй этаж «Меча и гримуара», но и раздела, и уложила спать. И даже припасла воды на утро. Он плеснул себе в лицо из кувшина и потряс головой, будто надеялся вытряхнуть ломящую боль и тёмные пятна, закрывающие воспоминания. Сквозь боль начала возвращаться и память. Келлард мучительно зажмурился и спрятал лицо в ладонях.
Он давно уже не напивался так сильно, но самое страшное было не в этом. Перед глазами беспощадно вставал вчерашний день. Острия сабель во дворе поместья Верховной жрицы, спальня Доннии, слёзы её сестры Ириэн, а после — сплетённые над любимой символы древнего заклинания, призванные избавить её от любовных мук. Ещё раньше, а теперь кажется, что в какой-то другой жизни, — их последняя ночь в подземелье, её негодующий крик: «Нет, ты не посмеешь!» И всё же он сделал это, вопреки её желанию, вопреки велению собственного сердца. Ради её будущего, свободного от него, безродного теперь колдуна. Как там сказала вчера Ринарет?.. «Я бы никогда не выбрала такого идиота, как ты». А когда она это сказала?
— Рин? — прошептал он, всё ещё надеясь на чудо. — Прошлой ночью я тебя… мы с тобой…
— Тебе приснилось! — резко оборвала она его попытки подобрать подходящие слова.
— Не уверен. — Призыватель поднял голову и внимательно посмотрел на эльфийку.
Та деловито перебирала содержимое холщовой заплечной сумки, гремя пустыми флакончиками и позвякивая металлическими кольцами застёжек. Он знал её давно, но они никогда прежде не сближались. Иногда кто-то из магов Гильдии принимался заигрывать с нею, но Ринарет в зависимости от настроения или грубо прерывала эти поползновения, или поднимала поклонника на смех, подбирая ему какое-нибудь обидное прозвище. Трудно было представить её нежной, чувственной любовницей, которая не скупится на жаркие поцелуи и волнующие ласки. Но Келлард теперь знал, что она может быть и такой. И это совершенно точно не привиделось ему в пьяном бреду. Он отчётливо помнил её прерывистое дыхание и стоны, жалобный скрип кровати, сверкающие золотом колечки в её груди.
— Кел, я больше не могу ждать. — Она затянула ремешки и забросила сумку на плечо, другой рукой подхватила с крючка плащ.
— Подожди, сейчас, — умоляюще простонал он, поднимаясь на ноги. — Слишком много всего, голова сейчас взорвётся.
— Так тебе и надо. — Ринарет всё же подхватила его за локоть. — Обезболивающих эликсиров у меня нет, придётся терпеть до дома. Точнее, до той дыры, что вы называете домом.
— У тебя есть жилище получше? — мрачно хмыкнул Келлард.
— Представь себе, есть! — фыркнула эльфийка, толкая ногой дверь комнаты. — Я тебе вчера рассказывала, вот только ты утонул в самогонном дыму и винных парах, а потому не помнишь.
— Расскажи ещё раз, — попросил он, изо всех сил стараясь идти ровно и не подавать виду, насколько ему нехорошо. Освежающая вода из кувшина согрелась в желудке и теперь предательски булькала и грозилась найти путь обратно.
— Заброшенное поместье на границе с Фороссом, это окраина Ничейных земель… — Рин улыбнулась. — Прежние хозяева оставили его из-за открывшегося поблизости разрыва. Мы разогнали теней и пыль, так что теперь там вполне можно жить. Есть кое-что из уцелевшей мебели, посуда и даже книги. Но самое главное, конечно же, река и озеро. Дом расположен на полуострове и окружён высокими деревьями.
— Кто-то очень любил уединение, — задумчиво проговорил Келлард.
— Они тоже были волшебниками, правда, не чистокровными. Что-то не поделили с Гильдией Магов и поселились подальше от городов и деревень, чтобы заниматься исследованиями. Может быть, их потомки жили бы там до сих пор, если бы не война…
Лёгкий свежий ветерок встрепал волосы мага, выдул тошноту и непереносимую тяжесть из груди. Рин уже не сердилась, она погрузилась в мечты о далёком поместье. В придорожных кустах громко и восторженно верещали птицы, радуясь солнцу и весне. Городские сады распускались розовыми бутонами яблонь и вишен, живые изгороди пестрели ярко-салатовой порослью новых побегов.
— Ты мог бы забрать туда Доннию, никто не нашёл бы вас там… — сказала Ринарет.
Келлард остановился как вкопанный. Такая ерунда, на которую не обращаешь внимания, — простой вдох и выдох — но сейчас горло свело судорогой, и было невозможно набрать воздуха. Слова коллеги невольно ударили в самое больное место, и потом, много позднее, он понял, как необходимо это было именно в этот момент.
— С Доннией всё кончено, — прошептал он едва слышно, — я отпустил её, наложил заклятие. Пути назад уже нет, скоро… скоро её свадьба с Первым рыцарем.
— Ох, ну и дурак же ты! — сказала девушка и потащила его дальше по улице. — Ведь сам рассказывал мне вчера про девять дней, чтобы отменить чары Лабиринта забвения. Осталось восемь! Но есть ещё кое-что, не правда ли?
— Да, — болезненно поморщился маг. — Если она полюбит другого, то возврата не будет.
— Не полюбит, а переспит, — бесцеремонно поправила Ринарет. — Вряд ли за пару ночей можно кого-нибудь полюбить всем сердцем.
— Ты в этом хорошо разбираешься, да?
На этот раз остановилась она. Губы её чуть вздрогнули, она поспешно поджала их, и это было всё, что заметил Келлард. Ресницы были опущены. Медленно выдохнув, она покрепче взяла его за локоть и тихо ответила:
— Во всяком случае, лучше, чем ты.
— Я не хотел тебя обидеть. — Он осторожно обнял её и заглянул в лицо. Оно оставалось непроницаемым, будто на ясные глаза девушки была наброшена тонкая теневая вуаль. — Но я не успокоюсь, пока не услышу ответа. Прошлой ночью…
— Да, — просто ответила она. — Мне было хорошо с тобой, но я очень хочу оставить это в той комнате и никогда не вспоминать. Договорились?
Келлард молча кивнул, и она улыбнулась ему почти искренне.
~~~~~~~
Дорогие читатели! Вчера я выложила бонусный рассказ "Тёмная кровь" о пробуждении дара у Лизы. Загляните в раздел с рассказами, чтобы прочитать его.:)
Глава 11.1
— Эльфы! — сварливо фыркнул старый Урф, прищурив единственный глаз и разглядывая портреты королевской семьи в кружевных позолоченных рамах. — Все, как один, костлявые, надменные и абсолютно бездарные твари…
— Ты что-то сказал, Урф? — весело поинтересовался принц Лорион, появляясь в приёмной комнате.
Несмотря на бессонную ночь, оставившую под глазами юноши сероватые тени, он пребывал в прекрасном расположении духа. Наследник престола был одет в лёгкую светлую рубашку и облегающие брюки для верховой езды. На поясе красовалась его любимая сабля, вьющиеся рыжеватые волосы были убраны в высокий хвост на затылке.
— Да, хозяин, — прокряхтел придворный маг, подобострастно склонив растрёпанную седую голову. — Я говорил о том, как глупы и высокомерны некоторые эльфы в вашем сиятельном окружении. Смотрят на меня презрительно, будто я пыль на ковре или кошачье дерьмо.
— А-ха-ха-ха, — расхохотался Лорион и потрепал бывшего призывателя по плечу. — Неужели кто-то снова обидел моего верного слугу?
— Эти жалкие создания не стоят того, чтобы мы говорили о них, — Урф небрежно махнул рукой. — Вы просили меня явиться, и вот я здесь. Полагаю, меня ждёт какое-то поручение, мой драгоценный принц?
— Да, — улыбнулся юноша и сделал знак застывшему поодаль лакею выйти прочь и прикрыть двери приёмной.
— Слушаю вас со всем возможным вниманием, хозяин, — снова поклонился маг, опираясь на высокую спинку стула.
— Сядь, — велел Лорион, и старик с облегчением уселся на расшитую подушку.
— Требуется приготовить яд или мы будем творить проклятие? — Вечно воспалённый красный глаз колдуна вспыхнул интересом.
— Не угадал.
Принц подошёл к столу, где в идеальном порядке были разложены письменные принадлежности, стопки промокательной бумаги и нетронутые ароматные свечи.
В вазоне из тонкого зелёного стекла горкой красовались яркие алые с жёлтым яблочки. Маги из Гильдии умели сохранять осенние фрукты и ягоды до следующего сезона, но всё же для утончённого вкуса королевского отпрыска разница со свежесобранными яблоками была слишком заметна. Повертев одно из них в руках, он наморщил нос и вернул яблоко на место. Придворный маг терпеливо ждал, когда хозяин вновь заговорит.
— Меня беспокоит этот колдун из подземелья Храма… — Улыбка принца померкла, превратившись в презрительную ухмылку.
— О, я давно говорил Его Величеству и вам, мой господин, что призывателям не место в Фэите!
— С этим вопросом мы разберёмся позже. Сейчас я волнуюсь о другом. Королевская армия в скором времени вернётся в город с победой, это произойдёт завтра или даже прямо сегодня, если верить сообщениям гонцов. Как ты знаешь, во дворце планируется праздник — свадьба Первого рыцаря Талемара.
— И дочери Верховной жрицы, — покивал Урф, потирая озябшие ладони.
— Всё верно, — сквозь зубы процедил Лорион. — Вчера я навещал жрицу Аланну и её дочерей, и знаешь что? Я видел во дворе поместья этого неугомонного колдуна. Опасаюсь, как бы он не помешал грядущей свадьбе.
— Бросьте его в темницу, Ваше Высочество! Помяните моё слово, нет в Гильдии призывателей существа более гадкого и ядовитого, чем магистр Эльсинар. С тех пор, как инквизиторы замучили его жену, он только и делает, что мстит всему миру живых. А между тем отравляет разум таким впечатлительным и нежным существам, как Донния. Всё же не стоило наказывать девушку так жестоко, хозяин, куда полезнее было бы расправиться с Келлардом.
— В другой раз я прикажу выпороть тебя, чтобы ты не сомневался в моих решениях, — сказал принц, погрозив придворному магу пальцем.
Старик обиженно засопел, но возразить не посмел.
— Ты пойдёшь к сестре Доннии и побеседуешь с ней по душам, а заодно проверишь, нет ли на ней какого-нибудь вредного… заклятия. Не хочу, чтобы Первому рыцарю досталась подпорченная невеста, всё же победители заслуживают достойной награды!
Лорион кивнул в сторону двери и приподнял брови, словно желая спросить у колдуна, чего он ждёт, когда задание уже озвучено.
— Как мне действовать, если я обнаружу следы тёмной магии в доме Верховной жрицы? — осведомился Урф, склонив голову.
— Распознай, что это за заклинания, и расскажи о них мне. Я чувствую, что без нашего вмешательства дело может принять непредсказуемый оборот. Ты ведь согласен с тем, что личное благополучие королевских военачальников — это дело государственной важности?
— Несомненно! — воскликнул старик, тяжело поднимаясь на ноги и хватаясь за поясницу. — Было бы неплохо, однако, если бы радикулит придворного чародея тоже стал бы важной задачей для лекарей Гильдии Магов. Дворцовые целители меня упорно игнорируют.
— Исцели себя сам, Урф! — недовольно скривился принц Лорион.
— Не имею возможности, — развёл руками пожилой колдун. — Вы когда-нибудь слышали о добровольных жертвах призывателей? Я ведь был одним из них. У тёмных магов есть ритуал, в ходе которого они отказываются от чего-то крайне важного, а взамен получают кусочек власти над сумраком.