— Что-то задерживается Лаурин Борисович. — Антонина Евгеньевна взглянула на настенные часы. — Какой благородный человек!
— И руки у него золотые, — добавила Ева.
— Доченька, какие у вас с ним отношения?
— Дружеские, — ответила Ева.
Она услышала за окном шум подъезжающей машины и сказала, что пора накрывать на стол. За ужином Лаурин Борисович был молчалив, как никогда. Мужчина пытался быть веселым, даже шутил, но от женщин не укрылось, что он чем-то озабочен.
— Предлагаю всем сегодня лечь спать немного раньше обычного, — сказал он после ужина. — Надо набраться сил для завтрашнего дня.
Ева была удивлена таким предложением Лаурина Борисовича. Она предполагала, что прощальный вечер затянется, они будут вспоминать первое знакомство с хирургом, что она еще раз скажет ему искреннее спасибо, а потом они в последний раз сходят к озеру.
Женщины убрали со стола, помыли посуду и пошли в свою спальню. Антонина Евгеньевна согласилась, что надо отоспаться, а Ева долго не могла уснуть. Предчувствие нависшей над ними опасности не покидало ее, хотя она пыталась думать только о хорошем.
Лаурин Борисович долго ворочался в постели. В голове крутилось множество мыслей, и все они были о Еве. Когда он впервые увидел ее, то сердце чуть не выскочило из груди. Новая пациентка была похожа на его покойную жену! Нельзя было сказать, что Ева — полная копия Марии, но ее глаза, взгляд, жесты — все напоминало о покойной жене. Он неотрывно смотрел на пациентку, которая была одной ногой в могиле, и понимал, что должен спасти ее во что бы то ни стало. Как опытный специалист, он осознавал, что время было упущено и риск для пациентки большой, но не мог допустить, чтобы смерть отобрала ее у жизни, и уже тогда знал, что просто обязан помочь Еве.
«Я не смог спасти жену на операционном столе, и с этой болью мне придется жить до конца своих дней, — думал он. — Я знал, что у Марии были мизерные шансы, и сделал все возможное, но не получилось. Может быть, если бы тогда ее оперировал другой врач, то меня не мучили бы угрызения совести».
Он думал также о том, что Ева попала к нему не случайно. Сама жизнь, казалось, предоставила ему второй шанс, когда нужно было вытаскивать с того света женщину с глазами Марии. Приступив к трансплантации печени пациентке, он понял, что шансов на благоприятный исход у нее пятьдесят процентов и ему следует сделать все, чтобы жизнь победила. У него все получилось.
«Тогда получилось, — уточнил он. — А что теперь будет?»
Ева ему нравилась, даже очень, как когда-то Мария. Долгое время он не хотел признаваться себе, что давно забытое чувство неожиданно вернулось к нему. Он планировал сегодняшний вечер посвятить своему признанию, хотел после ужина уединиться с Евой, сказать, что любит ее, и предложить пожить у него, не спешить с ответом. Лаурину Борисовичу хотелось дать Еве свою нерастраченную любовь, окружить ее заботой и теплотой. Он понимал, что девушка еще витает в облаках, надеется на то, что ее молодой человек будет ждать после того, как узнал о ее смерти.
«Глупо и наивно», — хотелось ему повторять каждый раз, когда Ева заводила разговор о своем парне.
У Лаурина Борисовича было желание снять с нее розовые очки и заставить посмотреть на реальную жизнь, где мужчины изменяют своим женам, которые родили им детей, и убедить ее, что сохранять верность тем, кто уже ушел, никто не будет.
«Ева еще наивная девчонка и романтическая натура, — думал он. — Но я уверен, что смог бы сделать ее счастливой».
Лаурин Борисович видел, как сын полюбил Еву. Наум был замкнутым ребенком и не часто шел на контакт со взрослыми, но от Евы он был без ума. Мальчик просыпался и ложился спать с разговорами о Еве, с ней он был открытым, был самим собой, и ему не надо было играть роль послушного, вежливого ребенка.
«Нам было бы втроем очень комфортно, — думал Лаурин, ворочаясь в постели, — если бы не злодейка-судьба, которая имеет привычку затаиться за углом и ждать подходящего момента, чтобы нанести удар в самый неподходящий час».
Глава 42
Дмитрию позвонила Татьяна, с которой он учился в одной группе университета. Он давно не виделся с ней и с удовольствием согласился встретиться вечером в кафе. Собираясь на встречу, Дмитрий окунулся в то далекое время, когда они были студентами, строили планы на будущую взрослую жизнь и все, что было у них впереди, казалось таким радостным и радужным. В середине лета они поехали на практику в лагерь у моря. Дети должны были приехать только на следующий день, и у них была возможность беззаботно отдохнуть. Студентов собрали и предупредили, что детей привезут из детских домов, дали наставления, как с ними общаться, и отпустили для обустройства на местах и знакомства. Тогда в их коллективе сложилась очень дружеская атмосфера, и они решили провести первую ночь в палатках на берегу моря. Было все, что нужно для романтики: костер с полевой кашей, гитара, песни у костра.
Дмитрий попал в одну палатку с пятью девушками, среди которых была Татьяна. Перед сном они вдвоем бродили по берегу, слушали шум прибоя и, дождавшись полночи, любовались лунной дорожкой. На следующий день по неизвестным им причинам детей в лагерь не завезли, и Дмитрий с Татьяной снова гуляли целый вечер у моря. Дмитрию нравилась веселая, задорная Таня. Она не проявляла к нему подчеркнутого внимания, хотя порой ему казалось, что он тоже нравится ей. И вот теперь после долгой разлуки Татьяна нашла его номер и позвонила, сообщив, что пробудет в городе несколько дней, и Дмитрий поспешил на встречу.
Он пришел первым и дожидался девушку, заняв место за свободным столиком. Пришла Татьяна, протянула руку, поздоровалась.
«Она мало изменилась, разве что стала более женственной», — отметил про себя Дмитрий.
Они пили кофе, и Таня рассказывала о себе.
— Работаю простым учителем украинского языка в обычной школе, — Татьяна улыбнулась. — Да я и в универе звезд с неба не хватала, это ты у нас был почти гений.
— Скажешь такое!
— Да-да! Сложный материал, над которым нам приходилось попотеть, ты схватывал на лету! — засмеялась Татьяна. — Мы завидовали тебе, правда!
— У меня просто хорошая память, — сказал Дмитрий и спросил, как у нее дела в личной жизни.
— О! Тут я тебя переплюнула! — улыбнулась Таня. — Успела побывать замужем, родить сына и развестись.
— У тебя есть ребенок?
— Да, Тимка, мамина радость. Ему скоро исполнится два годика, и я собираюсь выйти на работу.
— А малыш с кем будет?
— Мама согласилась посидеть с ним до трех лет, — ответила Татьяна. — Димон, а ты, я слышала, все еще холостяк? Это правда?
— Если ты захотела меня женить на себе, то ничего не выйдет! — засмеялся Дмитрий. — Танечка, ты для меня просто друг.
— Я это поняла еще тогда, когда мы были на практике в лагере. Помнишь?
— У меня хорошая память. Не забыла? — улыбнулся он и предложил прогуляться, пока стоит хорошая погода.
Они бродили по вечернему городу без определенной цели, но были два места, куда Дмитрий не хотел идти, — оперный театр и парк со статуями влюбленных ангелов.
Глава 43
Лаурин Борисович вел машину молча. Рядом с ним сидела Ева. На заднем сиденье — ее мать. За всю дорогу он не проронил ни слова, и это настораживало Еву. Она терялась в догадках и не могла понять, почему за одни сутки с ним произошли такие изменения.
Припарковав машину возле клиники, Лаурин Борисович провел женщин в коридор и попросил их подождать в холле. Ева видела, как к доктору в кабинет вошли несколько его коллег и плотно закрыли за собой дверь.
— Я чувствую неладное, — произнесла Ева, взглянув на мать.
— Не накручивай себя преждевременно, — сказала ей женщина, хотя сама была как натянутая струна.
Через полчаса Лаурин Борисович подошел к ним и провел их в палату.
— Ева, нужны дополнительные исследования, — сказал он ей.
— У меня что-то не так?
На него смотрели выразительные, безумно красивые глаза, в которых застыла тревога. Он должен был нанести удар, сказать правду, но не смог. Лаурин Борисович отвел взгляд в сторону и спокойно произнес:
— Пока я не уверен в диагнозе, ничего не скажу. Пройдешь обследование — и тогда посмотрим. Я могу ошибаться, поэтому на консилиуме мы решили не торопиться с выводами и дообследовать пациентку, — сказал он.
— Сколько еще мне здесь быть?
— Думаю, дней пять-шесть, не более, — ответил он.
— На счету у нас хватает денег? — спросила Антонина Евгеньевна.
— У вас есть неделя экономии, — он улыбнулся уголком рта, — поэтому хватит.
У Евы все внутри опустилось. Она уже строила планы по своему возвращению, а теперь снова предстоит лежать в больничной палате. К тому же, судя по настроению доктора, он действительно озабочен состоянием ее здоровья. Ева была в отчаянии, но она не хотела, чтобы еще и мать впала в депрессию.
— Ну что ж, — сказала она весело, — снова здравствуй, любимая койка!
— Все будет хорошо! Все будет хорошо! — проговорила Антонина Евгеньевна, и было непонятно, кому адресовалась эта фраза: самой себе или дочери.
Потянулись унылые и долгие дни ожидания. Ева была молчалива и задумчива, как будто пребывала в предчувствии самого плохого. И оно пришло.
Лаурин Борисович должен был это сказать в первую очередь Еве, но не смог, пригласил в кабинет Антонину Евгеньевну.
— Скажите, в вашем роду были случаи заболевания раком? — спросил он женщину.
— Это наша карма, — ответила она. — Мои мать и отец умерли молодыми от рака, старшая дочь — тоже. Одну меня и Еву эта участь миновала. Что вы… хотите сказать?
— Именно это… не миновала. У меня были сомнения, но мы сделали повторное обследование, и подтвердилось, что у Евы в правой почке опухоль, — сказал доктор. — Мне очень жаль.
— Возможно, доброкачественная? — глухо спросила женщина, с надеждой глядя на доктора.
— Увы!
Антонина Евгеньевна расплакалась. От страшной новости, озвученной врачом, она наклонила голову, сгорбилась, будто пытаясь стать меньше и незаметнее. Лаурин Борисович накапал успокоительных капель в стакан воды, подал женщине.
— Выпейте, пожалуйста, — сказал он. — Это поможет.
Антонина Евгеньевна залпом выпила воду, утерла платочком глаза.
— Что теперь будет с Евой? Это конец.
— Нужно лечение, операция, химиотерапия, — сказал он. — Пока метастазы не распространились на другие органы, есть надежда на полное выздоровление.
— Все повторяется. Все, как у Раечки. Доктор, я не перенесу больше потерь. У меня нет больше сил, нет денег, ничего у меня нет. Что мне делать? Я не знаю! Хоть в петлю сразу лезь! — в отчаянии произнесла женщина.
— Как говорят врачи, рак — диагноз, а не приговор, — сказал Лаурин Борисович.
— Что теперь будет с моей доченькой?
— Ее переведут в отделение онкологии, это во втором корпусе этой же клиники.
— Но чем платить? Моей мизерной пенсии не хватит и на два дня пребывания в частной клинике. Наверное, нам придется возвращаться домой.
— А там что вы будете делать?
— Возможно, бесплатно пролечат.
— Не смешите меня. В государственной больнице вам тоже понадобятся немалые средства, а здесь — опытные врачи, значит, и шансов на полное выздоровление гораздо больше, — сказал ей доктор.
— Нам негде взять деньги. Ограбить банк я не смогу, — с горечью произнесла женщина.
— Я сам найду спонсоров, которые смогут оплатить лечение Евы, — сказал Лаурин Борисович. — А сейчас идите к ней и попытайтесь не плакать, а доступно объяснить дочери, что все будет хорошо, нужно только набраться терпения и не упасть духом.
— Спасибо вам, огромное человеческое спасибо! — произнесла Антонина Евгеньевна дрогнувшим голосом.
Глава 44
Дмитрию надо было сходить в офис, а это означало, что он встретит там Анжелу. Он не видел ее с тех пор, как они были на свадьбе Максима. Дмитрий чувствовал себя неловко из-за того случая и понимал, что надо бы извиниться перед девушкой.
«Я вел себя как полный идиот, — думал он. — Что она обо мне подумала?»
Дмитрий не особо обращал внимание на то, что о нем подумают другие, но в офисе… Это было совсем другое. Он представил шушукающихся у него за спиной девушек, которые будут обсуждать, как он облажался с Анжелой, ведь в том, что все уже в курсе происшедшего, у него не было никаких сомнений.
«Что сделано, то сделано, уже ничего не изменишь», — думал Дмитрий, заходя в офис.
Он поздоровался и подошел к Анжеле.
— Привет!
— И тебе не хворать, — ответила она, вскользь взглянув на парня. — Ты к шефу?
— И к нему тоже.
Анжела с удивлением посмотрела на него, оторвав взгляд от экрана ноутбука.
— Хочу пригласить тебя на чашечку кофе, — сказал он, склонившись над девушкой.
— Сейчас или вечером? — уточнила она, улыбнувшись.
— Сию минуту!
Девушка закрыла ноутбук, сказав коллегам, что отлучится на полчасика.
Они сидели в кафе, и Дмитрий первым завел разговор.
— Анжела, ты не обижайся, — сказал он. — Тогда я немного перебрал… Вообще-то, я не пью, а тогда захотелось напиться до поросячьего визга.
— Чтобы не видеть меня и не знать, с кем переспал? — с иронией произнесла девушка. — Я тебя поняла.
— Ты неправильно меня поняла. Понимаешь, я недавно пережил личную трагедию…
— Да в курсе мы все, — перебила его Анжела, — но это не дает тебе права унижать других.
— Извини, если я тебя унизил. Я правда не хотел этого, — признался Дмитрий и взял Анжелу за руку. — Я действительно люблю свою девушку.
— Как можно любить того, кого нет в живых? Ты меня извини, конечно, может, я тупая и не догоняю что-то?
— Да нет! Ты нормальная девушка, но пойми и ты меня: Евы нет, а любовь к ней жива, как будто ничего не произошло.
— Живешь воспоминаниями? — Анжела высвободила руку и посмотрела ему в глаза. — Их из памяти не сотрешь, но жизнь продолжается, Дима! И она есть сегодня, а не когда-то. Ты намерен всю жизнь посвятить воспоминаниям о ней? Глупо! Тысячу раз глупо!
— Ну вот и выяснили, кто умный, а кто… Так ты меня простила?
— Не дрейфь! Я никому о том случае не рассказала. — Анжела поднялась и добавила: — Так что можешь спокойно идти в офис.
Она ушла, и Дмитрий вернулся в офис через десять минут.
Вечером он встретился с Татьяной, и они снова гуляли по улицам города, который сиял неоновыми вывесками и яркими пятнами уличных фонарей. Они говорили о студенческих годах, вспоминая курьезные истории, как будто не было настоящего в их жизни. Татьяна сказала, что завтра возвращается домой.
— Может быть, как-то отметим наш прощальный вечер? — спросила она, с надеждой взглянув на парня.
— Сходим в ресторан?
Татьяна улыбнулась. Она взяла Дмитрия за руку, повернулась к нему лицом. Они были так близки, что Дмитрий слышал ее дыхание, запах духов, видел блеск ее глаз и чувственные губы, готовые принять поцелуй. Парень высвободил руку, взял ее за плечи.
— Танюшка, ты красивая, умная, хороший друг…
Он запнулся, не зная, что сказать этим глазам, которые с надеждой и мольбой смотрели на него.
— Хочешь в ресторан? — повторил он.
— А к тебе домой… на чай? — едва слышно произнесла она.
— У меня нет чая, — сказал он, — и завтра мне надо очень рано вставать.
— Я поняла, — улыбнулась она и попросила провести ее до ближайшей остановки.
Часть шестая
Глава 45
Ева была на пределе нервного срыва, когда узнала о своем диагнозе.
— Нет! Нет! Нет! Этого не может быть! — повторяла она, когда мама сказала ей, что предстоит долгое лечение. — Почему?! Ну почему это происходит со мной?! Где и в чем я так провинилась, что должна все время бороться за свою жизнь? Как только счастье приходит ко мне, я не успеваю им насладиться, оно сразу же уходит, как песок сквозь пальцы! Мне долго не везло с парнями, а когда пришла любовь, то сразу же появились болезнь, смерть сестры. Теперь, с таким трудом избавившись от одной болезни и не успев свободно вздохнуть, я узнаю́, что мне предстоит новое испытание! Мама, это моя карма такая? Что со мной происходит?