Спустя несколько дней Дмитрий купил билет в театр, чтобы снова увидеть Еву. Он сидел в партере и с замиранием сердца ждал ее появления на сцене. Когда он увидел ее, то его мгновенно обдало жаром с головы до ног. В висках стучало, сердце вырывалось из груди, когда он слышал ее голос. В этот раз он старался вслушиваться в слова оперы и про себя отметил, что у Евы хороший итальянский.
Время пролетело незаметно, опустился занавес, и благодарные зрители ринулись к своим кумирам с цветами. Дмитрий подождал, когда поклонники Евы отойдут, и подошел к ней с букетом белых роз. Впервые он видел ее лицо так близко, и оно показалось ему идеальным. Девушка мило улыбнулась, и на ее круглых щеках появились маленькие ямочки. Дмитрий был как во сне, он протянул цветы, пробормотал еле слышное «спасибо». Ева приняла букет. Ее тонкие теплые пальцы едва коснулись руки парня, но этого было достаточно, чтобы сердце его затрепетало от восторга. Все в ней казалось Дмитрию идеальным: от щек с ямочками до крылатых черных бровей, от раскосых глаз с большими накладными ресницами до тонкого носа правильной формы, от сочных пухлых губ до изящной шеи. Ева ушла со сцены, а Дмитрий все еще стоял, будто пребывая в оцепенении. Кто-то нечаянно толкнул его в плечо, вырвав из состояния экстаза, и Дмитрий неохотно покинул помещение.
Он провел бессонную ночь, думая о Еве. Она была прекрасна, как сам ангел! Далекая, недосягаемая, но волнующая и божественно привлекательная. Дмитрий уснул под утро, но выспаться не удалось — голос тетки Анфисы вернул его в реальность, где были занятия, подготовка к защите и, конечно же, контроль родственницы.
Свободного времени у Дмитрия не было — у студентов началась горячая пора, но он каждый день выкраивал по нескольку часов, чтобы заняться переводами и заработать немного денег. Закончив работу над текстами и получив за нее вознаграждение, он купил билет на оперу и поспешил в цветочный магазин. Ему хватило денег, чтобы купить огромный букет белых роз в корзинке. Он снова видел Еву и испытывал неземное блаженство.
Дмитрий подумал, что нужно дарить певице разные цветы, чтобы определить, какие из них нравятся Еве больше, и вскоре понял, что девушка предпочитает белые розы. Дмитрий не мог посещать театр часто — у него катастрофически перестало хватать денег. Все заработанное он без сожаления тратил на посещение оперы с участием Евы и на цветы. Его личные сбережения быстро иссякли, и он задумался, где еще можно раздобыть денег.
— Макс, есть дело, — сказал он как-то после занятий другу. — Подождешь меня у входа?
— Не вопрос, — ответил Максим.
— Ты можешь занять мне денег? — прямо спросил Дмитрий.
Узнав о нужной сумме, Максим удивленно посмотрел на друга.
— Ты с луны упал? Откуда у бедного студента такие бабки? — сказал он.
— Макс, вопрос жизни или смерти!
— Можешь рассказать, что случилось? — попросил Максим.
Дмитрий, ничего не утаивая, поделился своей проблемой с другом.
— С ума сойти! — покачал головой Максим. — Теперь я понимаю тех фанатов, которые на концертах своих кумиров визжат, орут и теряют сознание. Давай присядем, и я выскажу тебе свое мнение, — предложил он.
Парни сели в тени деревьев. Весеннее солнце заметно припекало, будто пытаясь быстро отогреть землю и уступить место знойному лету, которое уже приближалось.
— Димон, я не спорю, у Евы смазливое личико и прекрасный голос, но ты должен понимать, что таких поклонников у нее масса, — начал Максим.
— Мне все равно.
— Твоя затея не стоит выеденного яйца! Это деньги на ветер. Чего ты хочешь добиться?
— Я об этом даже не задумывался, если честно, — признался Дмитрий. — Она мне нравится, и я хочу дарить ей цветы.
— Зачем? Чтобы услышать ее «спасибо»? — ухмыльнулся парень.
— Чтобы видеть ее улыбку, — задумчиво произнес Дмитрий. — Ты просто не представляешь, какая она… Ее неземная красота и чистота…
— Ты точно сошел с ума! — перебил его друг. — Ходи в оперу, любуйся ее красотой… Кстати, сколько лет этой певице? Уверен, что она годится тебе в бабушки, — улыбнулся Максим.
— Ева старше меня, — сказал Дмитрий, — полагаю, лет на десять, но для меня это не имеет никакого значения. При чем здесь возраст?
— А еще она, возможно, замужем и имеет кучу детей, — предположил Максим. — Так что у тебя ноль шансов.
— Я просто хочу видеть ее, дарить цветы и знать, что она есть на этом свете! — выпалил Дмитрий.
— Лучше бы нашел себе девушку земную, с надеждой и планами на совместное будущее, — посоветовал он. — Или хотя бы на временную совместную постель.
— На данном этапе мне это не интересно.
— Хочешь совет друга?
— Давай!
— Езжай домой, развейся на выходных, не ходи в оперу пару недель и увидишь — попустит!
— Может, ты и прав, — согласился Дмитрий. — Наверное, так и сделаю.
— А насчет денег не обижайся. — Максим похлопал его по плечу. — У меня действительно их нет в запасе. С тех пор как стал встречаться с Мариной, они улетают, как листья по ветру.
— Вот видишь!
— У меня совсем другой случай. Кажется, у нас с ней все серьезно, а любовь девушки, как известно, надо подпитывать материально, чтобы не усохла. Сечешь?
— Любовь нужно подпитывать взаимопониманием и чувствами, а не копеечкой, — вздохнул Дмитрий. — Вам удачи, а тебе спасибо за совет.
Друзья расстались, и на ближайшие выходные Дмитрий поехал в родной поселок к родителям.
Дмитрий открыл дверь своим ключом — родителей дома не было. Он взглянул на часы: десять утра.
«Значит, они в ночную смену и вот-вот вернутся домой», — подумал он.
В его комнате все было, как он оставил в прошлый раз, только нигде ни пылинки, герань на окне полита — мама следила за чистотой и с детства приучила к ней сына. Дмитрий ужасно не любил беспорядок! Как бы он ни устал, никогда на ночь не оставлял за собой немытую посуду. Утром он аккуратно, как в казарме, заправлял постель, обязательно принимал душ и тщательно брился. От его одежды никогда не несло потом, от него приятно пахло даже после занятий в тренажерном зале, куда он ходил качаться два раза в неделю. Высокий, с внушительными бицепсами, приятной улыбкой, аккуратный и подтянутый, он всегда был в центре внимания девушек, но сам как будто не замечал их. Иногда какой-то красавице удавалось заполучить завидного жениха, но отношения с Дмитрием продолжались недолго. Очень скоро ему становилось скучно с девушкой, и их отношения быстро сходили на нет.
Дмитрий посмотрел в настенное зеркало, поправил прическу. У него были светлые волосы с рыжеватым оттенком. В детстве он был настоящим рыжиком с такими же светло-рыжими бровями. С возрастом природа смилостивилась над ним, осветлив волосы и сделав брови и ресницы более темными, так что теперь еле заметная рыжинка придавала некий шарм и привлекательность правильным чертам его лица, на котором выделялись глаза с зеленоватым оттенком.
Дмитрий остановил взгляд на книжной полке, где рядом с его портретом в рамке стоял портрет умершего брата Саши. Они были совсем не похожи друг на друга: Саша — брюнет с темными глазами, Дима — блондин, но что-то общее, что могло указывать на их родственную связь, все же угадывалось. Родители говорили, что у них одинаковые взгляд, голос и даже походка. Дмитрий не знал, так ли это на самом деле или родителям хотелось верить в похожесть сыновей, поэтому не возражал. Правда, слова отца и матери о том, что Саша был бы красивее внешне, если бы дожил до возраста брата, были ему неприятны, но и это сравнение Дмитрий не ставил в упрек, понимая, какую потерю им пришлось пережить.
Дмитрий умылся с дороги, переоделся и услышал, что родители пришли домой. Вскоре они все вместе сидели за столом.
— Как дела, Дима? — спросил отец за завтраком.
— Все нормально, — улыбнулся сын в ответ.
— Переживаешь за диплом? — поинтересовалась мать.
— Представьте себе, что нет! Я уверен в своих силах, — сказал Дмитрий.
— Да, Димочка, у тебя прекрасная память и склонность к иностранным языкам, — согласилась женщина, — тем не менее надо постараться, чтобы все получилось.
— Да, сын, мы столько вложили в тебя, чтобы ты не застрял здесь, как мы, — сказал отец, накладывая жареный картофель на тарелку. — Хорошо, что хоть какая-то работа у нас есть и мы сможем доработать до пенсии. А другим что делать? Вон соседу пятьдесят шесть, стажа не хватает и теперь пенсии не видать как своих ушей.
— Кто же знал, что будет пенсионная реформа, которая таких, как мы, поставит в безвыходное положение? — со вздохом произнесла мать.
Дмитрий знал, что отцу, Виктору Петровичу, нужно еще работать четыре года, а матери, Людмиле Александровне, — два, чтобы оформить пенсию. Годы давали о себе знать, хотя родители Дмитрия не особо жаловались на здоровье. К тому же Дмитрий был уверен, что, оформив пенсию, родители все равно продолжат работать до тех пор, пока хватит сил или же пока им не предложат освободить рабочее место.
— Как дела на любовном фронте? — поинтересовался отец. — Уже есть девушка?
— Куда ему спешить? Пусть сначала на ноги встанет, заработает себе на жилье, а потом уже думает о девушках, — вмешалась мать.
Дмитрию хотелось возразить ей и напомнить, что он уже не маленький мальчик — ему двадцать два года, но не стал этого делать.
— Пока у меня никого нет, — ответил он, и, похоже, это успокоило родителей.
Дмитрий поблагодарил за завтрак и сказал, что ему нужны деньги.
— Конечно же, мы передадим Анфисе на твое питание, — кивнула Людмила Александровна.
— Мне лично тоже надо, — сказал Дмитрий и озвучил нужную сумму.
— Зачем тебе столько? — удивленно взглянул на сына отец. — Нет, мы, конечно же, дадим, если надо, но ты пойми, Дима, мы должны знать, на что ты их собираешься потратить.
— У нас есть один преподаватель, ужасный хапуга! Он ни в одной группе не принимает экзамены, чтобы кого-то не завалить, — соврал Дима. — Мы все складываемся, чтобы все прошло гладко. Никто не знает, кто из нас попадет в немилость к такому преподу!
Это была его первая ложь, к которой он готовился несколько дней. Дмитрий часто страдал из-за своей прямолинейности. Он жутко ненавидел врунов и сам не умел врать, но сегодняшняя ложь была, по его мнению, во благо. По дороге домой он думал, что Макс прав и поездка отвлечет, избавит от мыслей о Еве, но сейчас понял, что его надежды не оправдались. А еще Дмитрий понял, что ранее составленный план относительно финансирования его родителями нужно воплотить в жизнь, потому что он все равно помчится в театр, чтобы увидеть девушку, которая пленила его сердце с первого взгляда.
— Вот тебе и вся борьба правительства с коррупцией! — сказал отец. — Но мы, конечно же, дадим тебе денег, пусть он ими подавится!
Отец и мать знали, что Дмитрий всегда сдавал все экзамены и зачеты сам и никогда никому ничего за них не платил, и сейчас, когда его план сработал, он с облегчением вздохнул.
— Спасибо за понимание, — произнес Дмитрий и сказал, что хочет пройтись улицами поселка.
— Отдохнул бы! — предложила мать.
Дмитрий знал, что в ее понятии отдохнуть — это поваляться на диване перед телевизором.
— Мама, я отдыхаю, когда приезжаю сюда, но сейчас хочу подышать свежим воздухом, — сказал он и улыбнулся.
— Иди уже! — махнула она рукой и принялась убирать со стола.
Проходя мимо соседского подворья, Дмитрий заметил в палисаднике свою одноклассницу Свету, которая сгребала граблями листья, оставшиеся с осени.
— Привет соседке! — крикнул он.
— О! Димон! Рада тебя видеть. — Света повернулась, подошла ближе. — Надолго домой?
— На выходные. Как ты, Светик?
— Как видишь, — сказала она и погладила округлившийся живот. — Второго ожидаю!
— Поздравляю!
— А ты еще не женился?
— Мне спешить некуда.
— Ну да, такие, как ты, в холостяках не останутся!
Поболтав с соседкой, Дмитрий пошел дальше. Он думал о том, что одноклассница Светка ждет уже второго ребенка, а его, здоровенного парня, который вот-вот получит диплом, родители и тетка все еще считают подростком, за которым нужен глаз да глаз.
«Еще немного — и я стану самостоятельным», — утешил он себя мыслью и переключился на воспоминания о Еве.
Дмитрий чувствовал, что она уже вошла в его жизнь, сама того не ведая. Впрочем, он не строил иллюзий относительно их общего будущего.
«Кто она и кто я? — рассуждал он. — Я совсем ничего о ней не знаю, но мне светлее жить от мысли, что она есть на этом свете. Я просто живу ею и от этого уже счастлив!»
Глава 3
Обычно Ева, выходя на сцену, мгновенно отключалась от жизненных реалий и перевоплощалась в свою героиню. Она как будто была не на сцене, а в иной жизни, где кипели страсти, были любовь и измена, искренность и коварство, ложь и преданность. Ева не только получала огромное удовольствие от своей работы на театральной сцене, но и наслаждалась выбросом адреналина, который обеспечивало ей каждое выступление. Входя в роль, она не замечала зрителей — сцена становилась для нее новой жизнью, в которой не было наполненного зала, затаившей дыхание публики. Но даже в этой жизни бывают исключения из правил.
Ева обратила внимание на рыжеватого парня в партере еще тогда, когда он впервые пришел на спектакль. Это случилось неожиданно, как будто взгляд этого зрителя коснулся ее реально. Когда она пела, он сидел, казалось, в оцепенении и не сводил с нее глаз. Потом он приходил снова и снова, хотя по-прежнему шла «Аида», и каждый раз приносил ей цветы. Ева привыкла к тому, что время от времени у нее появлялись поклонники, дарили цветы и подарки, часто оставляли в букетах записки с предложениями о встрече или просто писали свой номер телефона. Иногда настырные ухажеры подкарауливали ее у входа, и тогда она была вынуждена пользоваться запасным аварийным выходом, чтобы успеть пройти незамеченной к вызванному такси. В этом парне не было ни капельки наглости. Он не оставлял записок, но приходил снова и снова. За короткое время Ева настолько привыкла к присутствию парня в зале, что начинала невольно беспокоиться, когда его не было на привычном месте. Она боялась признаться даже самой себе, что испытывает непонятное до сего времени волнение, когда видит его, принимая цветы и мимолетно встречаясь с ним взглядом. Девушка пыталась не думать о незнакомце и не искать его взглядом, но у нее ничего не получалось. Она совершенно не знала, кто он, чем дышит и чем занимается, но даже одна мысль о парне приводила ее в волнение. Его присутствие в зале никоим образом не отвлекало ее от исполнения роли, — напротив, ей хотелось петь еще лучше, чтобы увидеть в глазах своего нового поклонника восторг и обожание.
В один из будних дней Ева почувствовала сильную усталость. Пению в опере она отдавалась целиком, и это постепенно отбирало у нее силы. После спектаклей приходилось допоздна репетировать, готовиться к новым постановкам. Она с нетерпением ждала обещанные шесть дней отгулов, чтобы поехать в село к матери и немного дать себе отдохнуть, не доводя организм до полного изнеможения. Ева любила свою работу, обожала театр, несмотря на занятость и усталость, но такую слабость, как сейчас, она никогда не ощущала.
Дождавшись выходных, она поспешила домой, чтобы собраться и поехать в село.
«Как жаль, что его сегодня не было!» — подумала она, на ходу перекусывая хлебцами.
Мелькнула мысль, что надо бы дать незнакомцу какое-то имя, и, поразмыслив, Ева решила: «Назову его Рыжиком! Да! Именно такое имя ему подходит, хотя он больше русый, но небольшая рыжина ему очень идет».
Мать Евы жила в селе в часе езды от города. Девушка зашла в супермаркет, прикупила немного продуктов. Антонине Евгеньевне, матери Евы, было трудно что-то подобрать. Женщина потеряла мужа, когда дети были еще маленькие, и с того времени она вынуждена была много работать, чтобы поднять их на ноги, дать образование. Антонине Евгеньевне пришлось завести большое хозяйство, которое она держала до сих пор. Огород в сорок соток, небольшой сад и хозяйство позволяли ей почти не покупать в магазине продукты, поэтому Ева какое-то время побродила по супермаркету, прежде чем купила гостинцы. Она остановила свой выбор на торте собственной выпечки, которую предлагала кухня супермаркета, крупах и паре селедок.