— Принято.
Глава 26
Роман очнулся от звука лязганья каких-то металлических предметов. Глаза не открывались, словно кто-то смазал веки клеем. Получилось только приоткрыть их, в образовавшуюся щель пробился яркий свет. В ушах звенело. Он попробовал шевелить руками и ногами. Пальцы на руках отозвались на сигнал нейронов. Ног же Роман не чувствовал. Он снова и снова пытался заставить свое тело слушаться, но ничего не выходило. Роман сжал руки в кулак и хрипло зарычал от злости и боли.
— Тихо-тихо! — негромкий женский голос прозвучал где-то над его головой. — Маша, позови Виктора Федоровича, Маринин очнулся.
Пересохшие губы отказывались произносить какие-либо звуки, кроме мычания. Роман почувствовал, как какая-то белая тень промелькнула мимо него. Через секунду в его ладони оказался чей-то палец.
— Сжать можешь? — услышал он низкий мужской голос, а его нос уловил резкий запах одеколона и спирта.
Роман изо всех сил сжал ладонь.
— Вынимайте! — скомандовал голос, и он только теперь понял, что в его горло вставлена какая-то трубка. Чьи-то сильные руки резко дернули трубку, за которой потянулись белые марлевые нитки. Роман закашлялся и захрипел.
— Пить! — просипел он и снова попытался открыть глаза.
— Протрите ему глаза, Машенька.
Теперь его нос уловил аромат домашних булочек и приятный запах духов. Взмах руки над его лицом, другой… и вот уже что-то влажное опускается на его веки, чьи-то руки вставляют в его рот трубочку, и он с жадностью хватает воду с привкусом лимона.
Широко распахнув глаза, Роман был вынужден тут же их закрыть. Яркий свет фиолетовых ламп, отражающийся на белоснежной поверхности больничной плитки, слепил.
— Где я? — он не узнавал свой голос — сухой и хриплый, будто бы ему пришлось провести неделю в песках Сахары.
— Вы в реанимации, в больнице института скорой помощи, ул. Будапештская, Санкт-Петербург. — Мужчина присел на край его кровати и взял в руку его ладонь, ощупывая пульс.
«Будапештская… Какая ирония… примерно в двух километрах парк Победы и родной городок», — подумал Роман и усмехнулся.
— Вы что-нибудь помните? С вами хотят поговорить представители полиции.
Роман, наконец свыкнувшись с ярким светом, внимательно рассмотрел врача. Невысокий, коренастый, с густыми черными усами и залысиной, начинавшейся сразу за редкой челкой. У него было доброе лицо, щедро сдобренное одеколоном, отчего имело покрасневший вид, словно он только что выбрил его. На застиранном, некогда белом халате отчетливо проступали засохшие следы крови.
— Кто вы?
— Виктор Федорович Добрынин, врач-реаниматолог. Так что вы помните о событиях вчерашнего дня?
«Вчерашнего дня…», — Роман искренне удивился. Ему казалось, что он провел тут гораздо больше времени.
— Я помню, как меня схватили и повалили на землю возле офисного здания, в котором я арендовал офис для своей фирмы.
— Отлично. Значит, обошлось без амнезии, — врач довольно улыбнулся и пожал Роману ладонь.
— Но как я сюда попал?
— Охранник на проходной позвонил в милицию. Машину засекли на Витебском проспекте, была погоня… в общем, вас на ходу из нее выкинули. В итоге — черепно-мозговая травма, многочисленные ушибы и переломы. Но самое печальное — раздробленная ступня левой ноги. По ней проехалась колесом случайно ехавшая сзади Лада.
Роман подвел к потолку глаза. От услышанного защемило в груди.
«Слава Богу, хоть жив остался», — подумал он про себя. На мгновение он представил себе, что могло бы с ним быть, если бы не тот охранник, и по коже побежали мурашки.
— А что с…? — Роман слегка повернул голову и посмотрел врачу в глаза.
— С похитителями? Я точно не знаю. Если вы можете говорить, я приглашу сюда следователя, он все расскажет в подробностях. Ну как?
— Зовите.
Врач скрылся из вида. За дверью Роман услышал шепот, затем кто-то легонько постучал в дверь и вошел. Не в силах вертеть головой из-за жуткой боли и шума в ушах, Роман просто ждал, когда человек появится в его поле зрения.
Почувствовав, как кто-то приземлился на левый край его кровати, Роман перевел взгляд в эту сторону.
— Добрый вечер, Роман. Мерзликин Николай. Следователь убойного отдела, 38 отделение милиции. Как вы себя чувствуете? Можете дать показания? — Мужчина лет тридцати с лишним, одетый в гражданское, с накинутым наспех на плечи халатом, серьезно посмотрел ему в глаза. Роман внимательно осмотрел его, удивившись тому, как много седых волос украшало виски мужчины.
— Могу. Только скажите, что с теми из «Мазды»?
— Они задержаны и находятся в СИЗО.
— Они уже что-то рассказали вам?
— Да, — мужчина немного поерзал на кровати, пытаясь расположиться удобнее. — Они следили за вами около двух недель, потом потеряли из вида. Выйти на вас им помог свой человек в агентстве недвижимости, в которое вы обратились.
«Проклятый очкарик, ну берегись!» — подумал Роман и стиснул зубы.
— Если бы не Степан Егорович, искали бы мы ваш труп где-нибудь на дне Ладоги, — следователь закашлялся... — спиртом тут у вас сильно попахивает, как вы дышите?
— Степан Егорович — это тот охранник с проходной?
— Да, он самый. Оперативно сработал мужик.
— Да уж…
— Расскажите вашу версию событий. Вы знаете, кто на вас напал и почему? — мужчина достал из кармана брюк диктофон и включил его.
— Да, одного точно знаю. Скорее всего, он и есть организатор. Сабикян Альберт Борисович, владелец фирмы «САБиКо», в которой я отработал почти четыре месяца, — Роман прокашлялся, ему все еще тяжело было говорить из-за нудящий боли в висках, — дайте, пожалуйста, воды.
Следователь протянул руку, взял с прикроватной тумбы стакан воды и поднес к его губам. Сделав несколько жадных глотков, Роман продолжил.
— В мои обязанности входило направление субаренды строительной техники. Я искал тех, кто такую технику сдает в аренду, и тех, кому она нужна. Сводил их. Фирма брала себе комиссионные.
— Так… — мужчина кивнул головой. — На какой почве у вас возник конфликт?
— Я открыл свою фирму и перетянул туда всю наработанную клиентскую базу.
— Все ясно. Вам угрожали?
— Да.
— Сможете опознать нападавших?
— Да.
— Хорошо. Этого достаточно. Отдыхайте. Мы вызовем вас на опознание, когда выпишетесь.
Мужчина встал с кровати и похлопал Романа по руке, уже практически перед самой дверью внезапно обернулся и сказал:
— Смелый ты мужик, Ром. Уважаю.
Роман улыбнулся сквозь боль.
— Спасибо.
Неожиданно в голове у него всплыли две цифры — 20 ноября, ее день рождения. Последнюю дату, которую он помнил — 19 ноября, и это было вчера. Роман попытался привстать на локти и крикнул уже уходящему следователю:
— А где мой телефон?
— Что? — Николай обернулся и с жалостью посмотрел на обессиленного парня. — А, телефон… Его украли, пропал в приемном отделении, судя по всему. Уголовное дело на этот счет мы тоже завели, если найдем — вернем.
Роман тяжело вздохнул. Зная Алису, он не сомневался, что она будет в ярости…
«Черт, черт, черт…», — проносилось в его голове. Делать было нечего.
Дверь скрипнула и закрылась за следователем.
Не в силах больше терпеть жуткую боль, он закрыл глаза, стараясь уснуть. То ли дело было в лекарствах, которыми его напичкали, то ли в усталости — через несколько минут он погрузился в такой желанный и спасительный сон.
Глава 27
Роман полной грудью вдыхал морозный воздух. Стоя у входа в здание больницы, опираясь на металлическую трость, с непокрытой головой, он с удовольствием подставлял свое бледное лицо потоку мелких и острых снежинок, которые, словно молекулы, совершали на улицах северной столицы акт поклонения броуновскому движению. Их союзником в этом деле был завсегдатай питерских улиц — жуткий порывистый ветер.
Роман почти месяц не дышал свежим воздухом. Проведя в стенах больницы большую часть декабря, он был счастлив, что хотя бы Новый год сможет провести с семьей.
В кармане зазвенел новый мобильник.
— Ромыч, тебя выписали? — голос Макса на том конце провода звучал взволнованно. —Откуда тебя забирать?
— Привет. Выписали. Я уже на улице. Ты где?
— Я припарковался на углу с Фучика. Сможешь дойти? Все замело, боюсь, во дворе больницы забуксуем.
— Доковыляю.
— Жду.
Через 15 минут борьбы со снегом и ветром, Роман подошел к новенькому «Пежо» кипенно белого цвета. Машину словно покачивало от звука басов, раздававшихся изнутри. Тыльной стороной ладони он постучал в окно. Через секунду послышался щелчок, и дверь открылась.
— Садись давай, холодно! Заболеешь еще! — Макс звучно загоготал, выдав этот каламбур.
— Спасибо, только выздоровел. — Роман аккуратно, стараясь не наступать на больную ступню, сел на пассажирское сиденье. — А ты, я смотрю, хорошо поднялся? — он протянул другу руку для приветствия.
— Да-а-а, неплохо, брат. Особенно теперь, когда благодаря тебе Алик загремел в полосатый рейс. — Настроение у товарища явно было приподнятое.
— А тебе-то что с того?
— Ну как же? Мы у него помещение для сервиса арендуем, нет владельца — нет арендной платы.
— Ты думаешь, он вас оттуда не достанет?
— Не такая он шишка. Связей ноль, были бы связи — не сел бы.
Доля правды в словах Макса была, так как Роман и сам до последнего был уверен, что Алик сумеет избежать наказания. Однако он теперь сидит, у Макса бесхозное помещение, а у него самого крупная сумма компенсации за причиненный моральный ущерб и вред здоровью.
— Ты что собираешься делать с деньгами? — Макс вопросительно посмотрел на друга, заводя машину. — Тачку будешь брать?
— Да, только не ту, о которой ты подумал.
— Я еще ни о какой не подумал, о чем ты?
— Я возьму бетономешалку. Надо заводить свой автопарк техники.
— Слушай, а ты прав. Она за год окупится. — Макс, одной рукой выруливающий с обочины на проезжую часть, второй рукой одобрительно похлопал друга по колену.
— Тише ты, болит же! — Роман прищурился от боли. — Конечно, окупится.
«Окупится и принесет прибыль. И я смогу забрать ее к себе…», — подумал Роман в то время, как в груди снова защемило его сердце. Он не говорил с Алисой уже очень давно. И даже не знал, верна ли она ему или… В памяти всплыла смс-ка от Киры.
— Как Алиса? — Макс словно прочитал его мысли.
— Не знаю…
— Когда общались?
— Еще в начале ноября. Сто лет прошло будто бы.
— Не отпустил ее еще?
— Не могу.
Машина мчалась по заснеженным улицам, а дворники с трудом справлялись с потоками снега на лобовом стекле, который, тая, оставлял грязно-серые разводы.
— Тогда будь мужиком — просто забери ее сюда, тем более что теперь-то уж твое материальное положение должно пойти в гору.
— Я думал об этом. Хочу познакомить ее с родителями, пригласить на Новый год.
— Ого, дружище, все так серьезно?
— А ты еще не понял?
— Да понял-понял…
— Давай заедем куда-нибудь перекусить, я сто лет не ел нормальной еды. Больничная баланда уже поперек горла.
— Хорошая идея, тем более где-то здесь моя любимая пиццерия.
Макс резко сбавил скорость, виртуозно припарковавшись у тротуара. Яркая вывеска пиццерии «Mama Roma» привлекала на свой огонек случайных замерзших прохожих, которые, заслоняя лицо рукой от порывов ветра, старались как можно скорее попасть внутрь. Туда, где тепло и пахнет горячим хлебом. У Романа заурчало в животе.
Несмотря на цены, в заведении негде было яблоку упасть. Аккуратные трехногие столики, покрытые алыми скатертями, были заняты посетителями. Суету создавали холеные официанты, все как на подбор — высокие брюнеты в белоснежных рубашках с черными бабочками. На каждом был темно-вишневый фартук в пол. Увидев освобождающийся столик, Роман поспешил занять место. Погрузившись в мягкое кресло в стиле прованс с изогнутой, словно лепесток, спинкой и низкими подлокотниками, он с удовольствием провел ладонью по ткани обивки.
Сделав заказ, Роман достал из кармана телефон.
— Ты не против, я наберу ее.
— Конечно, — ответил Макс, уже обсасывающий кусочек сахара, который подали к чаю. — Есть хочется жутко.
Он набрал ее номер и с волнением стал вслушиваться в звуки гудков.
— Я слушаю, — от звука ее нежного голоса у Романа подкатил к горлу ком.
— Привет, солнышко, — он постарался вложить в эти слова всю свою нежность, на которую только был способен. Его совесть скребли сотни кошек, напоминая о Марине, Лизе, Миле…
— Привет!
— А куда ты пропала?
— А ты только теперь заметил, что я не звоню? — в голосе Алисы явно зазвучали привычные уже истеричные нотки обиды. Роман тяжело вздохнул.
— Нет, конечно.
— А тебе не пришло в голову позвонить мне самому? Может быть, меня убили! И я
уже молчу про мой День рождения! — Алиса почти кричала.
— Я не мог, — честно ответил Роман.
— Ну, естественно, я и не сомневалась. Что случилось на этот раз? Может быть, НЛО?
Или викинги напали? А может быть, ты выполнял секретное задание английской разведки?
— Зачем ты так? Я в больнице лежал. Сломал ногу на работе, — сообщать ей о криминальной причине своей болезни Роман не хотел. — А телефон у меня украли в приемном отделении. Вот выписался, купил новый, восстановил номер. — Ее ирония больно колола в самое сердце. «Сам виноват, столько лжи…» — подумал он.
— Прости, пожалуйста, я не знала. — Голос девушки мгновенно смягчился. Роман облегченно выдохнул.
— Прощаю. А почему ты не звонила? Судя по тому, что у меня нет ни одного
сообщения о пропущенных вызовах, ты обо мне не вспоминала. — Роман только теперь вспомнил, что от нее действительно не было ни одного звонка или сообщения.
— Я не звонила тебе, потому что проверяла тебя. Понимаешь, у девушек есть такое
понятие, как чувство собственного достоинства, а ты ни разу сам мне не позвонил с того
момента, как я здесь…
— Понятно, — прервал он ее, — ты тоже полна традиционных женских комплексов,
что первым должен звонить мужчина, что инициатор тоже всегда мужчина и что девушка,
признавшаяся в любви первой, автоматически становится шлюхой. Почему бы просто не
любить? — в его душе кипело, и он сам удивился резкости своих слов.
— Я… я не знаю, что тебе сказать. — Алиса на том конце провода растерялась, он чувствовал, как тяжело ей говорить. Но эмоции все еще бурлили в его голове.
— Конечно, не знаешь.
— Прости, — девушка окончательно сдалась. Он отчетливо слышал, как она шмыгает носом. Алиса плакала, а этого допустить он не мог. Взяв себя в руки, Роман, наконец, сменил гнев на милость.
— Я звоню тебе не просто так, — его голос стал интригующим. — Как ты отмечаешь
Новый год?
— Я собиралась к родителям, — в голосе Алисы чувствовалось недоумение. Она явно не понимала, к чему он клонит.
— Хороший вариант. Я собираюсь отвезти тебя к своим родителям. Представить. Как
ты на это смотришь?
Роман услышал какой-то шорох.
— Черт, — она шепотом выругалась, но он услышал.
— Что-то не так?
— Нет-нет, извини, это я не тебе. Я пролила на себя кофе от неожиданности.
— Не обожглась?
— Нет, но выгляжу теперь нелепо с огромным мокрым пятном на джинсах.
— Ничего страшного, — он улыбнулся. — Ну так что? Едешь со мной?
— Ты еще спрашиваешь? Конечно, еду! — Роману показалось, что возле динамика телефона неожиданно появилась полоска света. Он чувствовал, как девушка светится от счастья. Там, за 1000 километров от него.
— Отлично. Значит, план такой. Ты берешь билет до областного центра в Тульской
области, название я тебе напишу в сообщении. Я тебя там встречу тридцатого числа, и мы
оттуда едем к моим родителям.
— Послушай, пожалуйста. Я девочка, мне страшно одной в поезде ехать в незнакомый
город.
— Чего ты боишься? Деньги за билеты я тебе отдам на месте, встречу. Все будет