- А в чем? - Молли уставилась на дочь. - Что вы не спите вместе? Так это ненадолго, дорогая, поверь мне. Гарри ведь здоровый мальчик с определенными потребностями, надолго его не хватит.
Молли перегнулась через стол и ласково погладила дочь по щеке:
- Вон ты у меня какая красавица! Не бойся, сдастся твой муженёк, тебе не о чем беспокоиться. И не таких объезжали.
- Мама, ты не понимаешь! Ему хоть бы хны! А я уже на стены лезу! Помнишь, я рассказывала тебе о парке и огромном окне? Я его сегодня завесила шторами, потому что мочи моей больше нет!
И Джинни принялась рассказывать матери обо всем, что она обнаружила об их брачном контракте экспериментальным способом. То есть, на собственной шкуре. По мере её рассказа, Молли все больше хмурилась: такого подвоха она не ожидала. Может, и правы были Билл и Перси: надо было взять адвоката. Но кто же ожидал подобного?! Бедная Джинни! А либидо Молли Пруэтт и сама обладала вполне здоровым, чему свидетельствовало внушительное количество детей, поэтому дочь ей было жалко вдвойне. Эх, что за напасть такая! Это же надо, так просчитаться, а ведь каким милым мальчиком Гарри Поттер поначалу казался им всем?
- Подожди, дорогая, я сейчас! - вскочив на ноги, Молли аппарировала с места. Хорошо, что отталкивающие внимание магглов чары Джинни наложила вовремя, потому что именно сейчас встречаться с мужем и его «отрядом зачистки подвигов миссис Поттер», как ребята наверняка его уже называли между собой, очень не хотелось. Молли вернулась через десять минут и, сияя довольной улыбкой, протянула дочери флакон.
- Вот, держи!
- Что это? - Джинни с подозрением уставилась на голубоватую жидкость, сверкающую и переливающуюся на солнце.
- Это зелье, блокирующее либидо. Действует оно месяц, потом нужно принять следующую дозу. Конечно, это не оптимальное решение, но временно можно попользоваться спокойно. Эффекты блокирующего зелья легко обратимы, нужно только купить противоядие, или сварить самой. Но мне кажется, что очень скоро тебе зелье уже не понадобится, потому что Гарри одумается, и все будет хорошо.
Джинни кивнула, уточнив на будущее название и согласившись с доводами матери: все должно наладиться. А противоядие она купит, не самой же варить! Зелья никогда не были любимым предметом Джинни, в чем с ней был согласен весь Гриффиндор. Ну, кроме Гермионы, которая, говорят, могла даже в женском туалете запросто оборотное сварганить. Притом, на втором курсе! Рон рассказывал.
- Что ж, пьём до дна! - кивнула Джиневра-теперь-Поттер и опрокинула содержимое флакона в рот. Внутри сразу стало прохладно, и девушка равнодушно обвела взглядом ресторан. Мужчины её больше не привлекали. Джинни на мгновение расслабилась, а потом, словно ожидая очередной подвох, встрепенулась и вновь огляделась, на этот раз вздохнув с облегчением и полной грудью: женщины тоже.
***
В самом дальнем углу ресторанчика, укрытый от глаз обоих миров под мантией невидимкой, Гарри усмехнулся. Как же все предсказуемо! Гермиона была права, а Малфой ещё с ней спорил, что Джинни начнёт понимать, что происходит на самом деле, намного быстрее. Помнится, они ещё заключили пари на эту тему, правда, на что - Гарри не знал.
Малфой тогда пригнулся к самому уху супруги, что-то оживлённо описывая и сверкая глазами, Гермиона густо покраснела и со всей силы ударила супруга кулачком по плечу.
- Что? - Малфой обиженно потёр ушибленное возмущённой женой место. - Это идёт и для меня, если я проиграю пари!
- А знаешь, давай! - Гермиона опасно прищурилась. - Я тоже уверена в победе! А ты ставишь «своё золото» на догадливость Джинни только потому, что она чистокровная, я же вижу! Малфой, ты пойдёшь ко дну, как ныряльщик в Чёрном Озере!
Ну, на что бы они не поспорили, Малфой проиграл. Гарри довольно потёр руки и покинул ресторанчик. Нужно было срочно «обрадовать» Драко. День становился все лучше и лучше! Да и вообще, жизнь налаживалась, а мелкие неудобства типа финансовых затрат его счёт в Гринготтс легко переживет.
========== День 75 ==========
Джинни Уизли-нынче-Поттер была очень умелой ведьмой и с палочкой в руках могла творить неописуемые чудеса. Что, между прочим, могли засвидетельствовать многие волшебники Магической Англии. Даже во времена оккупации Хогвартса Пожирателями Смерти, те успели стать свидетелями многочисленных талантов симпатичной рыжей бестии.
Будучи единственной дочерью, Джинни являлась губкой для всех премудростей, которым за свой богатый век пришлось научиться Молли. Джинни умела творить чудеса с одеждой, накладывать согревающие и охлаждающие чары, благодаря которым одежда могла служить и летом, и зимой, укреплять и обновлять материи. Не было у неё проблем, в отличие от Рональда, и накладывать на устаревшие вещи гламур и выглядеть в них просто сногсшибательно.
Именно поэтому, во времена Бала Трёх Волшебников, когда четвёртым чемпионом стал Гарри Поттер, Джинни в старом платье Молли Пруэтт выглядела превосходно: несколько заклинаний, отвод глаз и убеждение — и все были уверены, что наряд юной мисс Уизли, сидевший на ней, как влитой, был найден в модном магазинчике, а не на дне сундука её матери.
Рон же, наоборот, никогда не обращал внимание на пытавшуюся научить его подобным чарам мать и поэтому на балу появился в таком ужасе, что даже сдержанная Минерва МакГонагалл не удержалась от комментария. Впрочем, братишка даже не додумался попросить о помощи Джинни или обоих близнецов, которые, если уж быть совсем откровенными, могли бы сделать и хуже. Например, покрасить его старинные робы с рюшами в розовый цвет. Но Джиневра бы помогла, хотя и злилась на брата, что тот не додумался посоветовать Гарри Поттеру её пригласить.
Впрочем, научившись творить чудеса экономии и приспособленчества с одеждой, плюс, обладая неплохим вкусом, если верить вечно вздыхавшей по Рону Лаванде Браун, Джинни с детства пришла для себя к одному важному выводу: такой жизни она не хочет. Девочка очень рано решила, что сделает все от себя зависящее, чтобы обеспечить себе лучшее будущее, и если Гермиона Грейнджер рассматривала подобные планы, как выполнимые за счёт упорной учебы, то мисс Уизли подходила к вопросу светлого будущего слегка под другим углом.
Имея в наличии шесть братьев, двое старших из которых пользовались вполне легендарной популярностью у женского пола, плюс, несносные близнецы, имевшие свой круг поклонниц, и даже Перси не был отшельником — Джинни с детства знала многое. Ещё будучи маленькой девочкой, которую братья игнорировали, как пустое место, Джинни обращала внимание на все их шутки-прибаутки, что уж говорить о серьёзных дискуссиях, и поэтому по праву считала себя экспертом на тему «чего хотят мужчины».
А мужчины эти были все очень разные, и поэтому Джинни обращала внимание на всё, вычисляя «общий знаменатель», а потом претворяя их пожелания в жизнь в себе. Она одевалась, чтобы обратить на себя внимание, умело подчеркивая все достоинства своей фигуры. А то, что её вещи были далеко не из самых дорогих бутиков — так и Джинни обитала не на Слизерине. А парням с Гриффиндора этикетка была не так важна. Впрочем, впоследствии Джинни имела возможность удостовериться, что и аристократы не брезговали качеством юбки, если имели возможность под неё забраться.
Парням нравились спортивные девочки, и Джинни, имея шесть братьев, без каких-либо особенных проблем научилась играть в квиддич. Не составило ей проблемы и попасть в команду факультета. А унаследованная от Молли привлекательная внешность, блестящие, длинные, рыжие волосы и яркие глаза стали последней составляющей образа.
Но вот целью девушки давно уже было добиться такого будущего, где ей не пришлось бы пользоваться уроками домохозяйства и экономии Молли Уизли. И Джинни преуспела.
Гарри Поттер ей нравился с детства, но сперва он обращал внимание на других, потом замечал её, только как сестренку Рона, а Джинни унаследовала здоровое либидо и жажду приключений. Именно поэтому, Гарри и не стал у неё первым. Далеко не первым. Но Джинни считала, что набранный ею опыт только в плюс, Гарри слишком добрый и незлопамятный, а составленное Дамблдором для них брачное соглашение неразрушимо. То, что проблема возникнет именно в реакции Гарри, Джиневре даже в голову не приходило.
Что ещё никогда не посещало её золотую голову, так это факт, что деньги и полный гардероб шикарных платьев станет ей не в радость. Гарри не ограничивал её в расходах, хотя по иронии судьбы, встречался с жёнушкой во время её походов по магазинам довольно часто. То болото, то пожар в магазине обуви — поводов хватало. Но все-таки собрать себе внушительный гардероб, о котором в детстве только мечталось, Джинни смогла.
И вот тут-то и обнаружился ещё один подводный камень. Даже, можно сказать, булыжник… Маггловская одежда не поддавалась чарам. Ни водоотталкивающим, ни согревающим, ни подделочным. Первая же юбка, которую Джинни купила не совсем в своём размере и собиралась, как учила Молли, подделать по фигуре, стала похожа на обтрёпанную тряпку. А ведь Джинни тогда только успела её подкоротить! Точнее, наложить на неё укорачивающее заклинание.
Гарри долго и обидно смеялся, будто не он прежде всегда расхваливал надетые на ней узкие блузки и короткие юбки. Можно подумать, они такими из старых сундуков Молли на свет показались! Скорее, уж напоминали робы Рона на четвёртом курсе. А потом Поттер имел наглость посоветовать ей что-то под названием «швейная машинка». Джинни честно взглянула на этого монстра в магазине на следующий день и после демонстрации продавцом поспешно бежала из соответствующего отдела.
Попытка не использовать волшебную палочку, а заколдовать иголку с ниткой, тоже закончилась полным фиаско, окончательно разорванным платьем, коротким замыканием микроволновки и вызовом Отряда по Зачистке из Министерства Магии, в уже знакомом миссис Поттер полном составе. Оценив нанесённый квартире и одежде ущерб, а также выслушав все жалобы бывшей подруги, Гермиона посоветовала или впредь отдавать вещи профессиональным швеям, или покупать все точного размера. После чего бывшая мисс Грейнджер тяжело вздохнула:
— Джинни, ты же наверняка помнишь, что многие из нас жаловались, что к маггловским вещам применять волшебство невозможно.
И Джинни вспомнила. Магглорождённые действительно пару раз говорили об этом в гостиной Гриффиндора. Правда, услышав о подобном, Молли пренебрежительно махнула рукой:
— Не умеют они, вот и все!
Оказалось, что проблема не в этом…
Ну, и ещё одной неожиданной загвоздкой стала невозможность носить маггловские вещи не по погоде. То есть, как бы не хотелось Джинни похвастаться новым плащом в жаркий летний день, или продемонстрировать новый сарафан под дождём, делать это оказалось невозможно. И проблема была не только в том, что несмотря на водоотталкивающие и согревающее, платье промокало до белья и не грело, а никакое охлаждающее не помогало с пальто в жару…
На Джинни оглядывались, как на ненормальную, а драклова миссис Роли даже остановила Гарри после работы. Джиневра как раз была на веранде, когда соседка громким шёпотом осведомилась у её супруга, всё ли с его половинкой нормально. А потом рассказала и про сарафаны под дождём, и про пальто. Джинни уже мысленно превращала маггловскую гадюку в символ Слизерина, когда Гарри тяжело вздохнул:
— Миссис Роли, вы уж извините Джинни. Она недавно получила травму головы, и некоторые вещи напрочь забыла.
— Ой, мой дорогой мальчик, какой ужас! Ну, Вы не волнуйтесь, если что, я пособлю… Остановлю её и деликатно напомню, что там дождик, или что…
Мысленно послав миссис Роли ко всем чертям, Джинни зашла в комнату и бесшумно прикрыла дверь… Впредь, перед тем, как выйти из дома, миссис Поттер долго смотрела из окна на прохожих, тщательно отмечая нужную по погоде одежду. Кто бы знал, что не в деньгах радость!
А тем временем в Малфой-меноре…
- Пссс… Люциус, Люциус…
Лорд Малфой поморщился, безошибочно узнав голос отца, на сей раз раздававшийся из рамки с нарисованным лесом. Абраксас озирался по сторонам и махал сыну рукой, явно пытаясь привлечь его внимание. Мысленно подавив острое желание послать прародителя и лесом, и полем, Люциус обернулся:
- Ты что-то хотел, отец?
- Через пять минут в твоём кабинете. Есть разговор. И закрой рамку от дам.
- Отец, мне совершенно не интересно, что вы там подсмотрели или подслушали. Как и не собираюсь передавать Драко ваши «только с целью помочь и из личного опыта» многочисленные советы или рекомендации.
- Ну и зря, а мальчику могло бы помочь, - обиженно буркнул Абраксас. - Ты вообще многое в его воспитании пустил на самотёк…
- Отец, тебе не кажется, что уже немного поздно для разговора о «птичках и пчелках»? Драко взрослый мужчина, и заметь, справляется вполне нормально самостоятельно, - Люциус вновь поморщился, как от звука зубной «бормашины», которую на прошлой неделе показали ему Грейнджеры. Да, плохо, когда зубы лечатся не волшебством. Впрочем, выслушивать советы собственного папочки относительно секс-жизни сына, за которой портреты успели подглядеть, пока их не засекли и не выперли из спальни, было ещё болезненнее. Это Люциус теперь точно знал.
- Ладно, замяли, но есть разговор! - и вновь оглянувшись по сторонам, Абраксас исчез из виду. Через минуту в соседей рамке возникла леди Аманда Малфой, но уже никого не застала. Покачав головой, Люциус направился в свой кабинет. Нужно сказать, что он был далеко не уверен, что происходит, но одно патриарху менора было предельно ясно: намечался чисто мужской разговор. С минуту подумав, стоит ли приглашать Драко, Люциус рассудил, что в случае надобности, всегда успеет его позвать. А четкое приглашение самому юному Малфою почтенные портреты, по крайней мере, через него, не отправляли.
В кабинете лорда Малфоя была лишь одна рамка, но довольно внушительных размеров: она занимала большую часть стены. Обычно, там по прекрасному лугу возле сверкающего кристальной водой озера расхаживали павлины, но сегодня вместо птиц там разместились практически все патриархи рода. Причем, места на лугу хватило далеко не всем, и предприимчивые лорды притащили лодки с морской картины, купленной некогда дедом Люциуса.
Дед в своё время много путешествовал, даже хотел быть морским офицером, а теперь в галерее ходили вечные шепотки о двух белокурых актрисах, не оставивших отпрысков, и особенных способностях бабки Люциуса в приготовлении именно противозачаточного зелья… Впрочем, Северус Снейп назвал его зельем бесплодия, а потом ещё намекнул, что это вполне могло спасти Малфоев от нежданных родственников…
- Итак, чему обязан этому неожиданному собранию? - возвращая внимание делам насущным, осведомился Люциус.
- А малыш не присоединится к нам? - поинтересовался Септимус.
- А зачем он тебе? - приподнял брови его отец. - Решил похвалить или дать совет?
- Ну, как бы, именно он тут руку приложил, папА…