========== Часть 1 ==========
Иногда Изи Грей казалось, что её прокляли ещё при рождении. Или, прокляли её мать задолго до того момента, когда малышка Изи появилась на свет. Дело было в том, что мать нашли на улице недалеко от госпиталя, на последних стадиях беременности и практически при родах, кричащей от боли, но не способной никому ничего рассказать. Да, мать не могла произнести ни своего имени, ни фамилии. На многократные вопросы медицинского персонала, ей удалось лишь выдавить из себя: «Грей», и не имея никаких лучших предложений, именно это и занесли в графу её фамилии. А ещё она постоянно смотрела в одну точку, с явным выражением безумия в глазах, повторяя: Белла… А потом, на свет появилась маленькая белокурая девочка, и глаза матери впервые приобрели кое-какую осмысленность, но она все равно отчаянно трясла копной непослушных, спутанных, кучерявых волос и шептала, словно молитву: «Белла».
Изи знала, что кто-то из сотрудников больницы даже сделал предположение, что мать на самом деле говорила по-итальянски. Вот только принимавшая роды доктор решила, что произносимое матерью имя очень красиво, и назвала девочку Белла, а точнее, Изабелла. Конечно, между собой весь медицинский персонал называл её более коротким вариантом имени, вот только каждый раз, когда слово Белла звучало при матери, бедная женщина отчаянно билась в истерике. Когда Изи было пять лет, она стала настаивать, чтобы все вокруг её называли Изи: почему-то, это сокращение Изабеллы ей нравилось намного больше, да и мать переносила его вполне спокойно.
Лучшие невропатологи так никогда и не смогли выяснить, что же было не так с матерью. Та, кого за неимением других вариантов так и продолжали называть мисс Грей, сколько ни пыталась, не смогла рассказать ничего. Она слишком очевидно старалась, и поэтому специалисты поставили ей диагноз афазии района Брока. Правда, ни один назначенный специалистами тест не смог подтвердить повреждение центра головного мозга, отвечавшего за экспрессию слов и мыслей. Мать не могла говорить, писать, или каким-либо другим образом вокализировать свои мысли или чувства. В её глазах в основном было отчаяние, а не безумство, и наверное именно поэтому с ней долго работали невропатологи. А потом, отчаявшись, позвали психиатров, и с тех пор дела обстояли намного хуже для матери и для самой Изи.
Теперь мать пичкали разнообразными сильными таблетками, пытались излечить её так называемую шизофрению, а Изи больше никто не хотел брать к себе. Раньше, за ангелоподобной девочкой с правильными, тонкими чертами лица, пышными, волнистыми волосами цвета платины и удивительными серо-голубыми глазами буквально стояла очередь, теперь же никто не хотел связываться с дочкой женщины, больной шизофренией. Изи оставили в приюте, хотя весь персонал поголовно был от неё просто без ума. Более того, красивая девочка нравилась и другим детям, которые содержались в приюте. Мальчики её защищали, а девочки, повинуясь какому-то непонятному инстинкту, не обижали.
Изи рано научилась пользоваться своей ангельской внешностью. Девочка быстро обнаружила, что кроме миловидной наружности обладает ещё и незаурядным умом, но как раз этого решила не выставлять на всеобщее обозрение. В приюте вообще не стоило чем-то сильно отличаться от толпы, и поэтому девочка, пытаясь не привлекать к себе при этом внимания, тихо проводила время с книгами, утоляя свою огромную жажду новых знаний.
Та самая врач, которая принимала у мамы роды, не переставала участвовать в её судьбе. Когда диагноз матери поменяли на шизофрению, она не осмелилась удочерить ангелоподобного ребёнка, но зачастую приходила её навестить, приносила подарки. Впрочем, одинокую женщину, отдающую всё свое время и силы профессии, вряд ли бы кто-то посчитал подходящей кандидатурой для удочерения маленькой девочки, хотя доктор и говорила, что всегда можно нанять няню и девочка не будет одна.
Изи рано привыкла всего добиваться самостоятельно. А ещё, взахлёб читая исторические романы, девочка пришла к выводу, что иностранные языки, умение музицировать и танцевать обязательно должны помочь ей в жизни. Музыке ей удалось научиться самой, часами пролистывая ноты и ударяя пальцами по нарисованным на бумаге и тщательно подписанным клавишам. А потом она случайно увидела в фойе больницы рояль и решила попробовать свои силы на настоящем инструменте.
Старушка вахтёрша, которая много лет назад эмигрировала в Англию из Франции, вдруг оказалась в прошлом учительницей музыки, и теперь Изи навещала её каждую неделю, практикуясь на стареньком, обветшалом, расстроенном рояле в фойе той самой больницы. А ещё, пожилая женщина принялась обучать способную девочку французскому языку, и уже очень скоро, вооружившись спрятанными под матрасом книгами, Изи научилась складывать слова в предложения.
К одиннадцати годам девочка умела читать по-французски, неплохо играла на рояле, пела, а также сама научилась танцевать. Как и со всеми остальными приобретёнными ею знаниями, все началось с наблюдения. Изи смотрела танцевальные шоу с персоналом приюта, а потом тихонько тренировалась сама. Прирождённый слух и какое-то внутреннее изящество, присущее ей во всём, не подвели и на этот раз. Конечно, ей было далеко до профессиональных танцоров, но двигалась она вполне красиво и бальные танцы теперь знала.
Несмотря ни на что, свою мать Изи посещала каждую неделю. Персонал приюта был совершенно не против, и многие из них водили девочку на визиты к матери сами, а порой, после посещения больницы, даже покупали ей мороженое. Изи быстро поняла, что мать обожает книги. Ещё будучи очень маленькой, когда её изредка приводили навестить маму, девочка быстро сообразила, что женщина, умиляясь, смотрит на неё, когда Изи листает очередную книжку.
Конечно, мать ничего не могла сказать, но Изи казалось, что иногда она способна читать мысли окружающих и была уверена, матери нравится и она очень поощряет книги, и поэтому малышка приложила немалые усилия, чтобы как можно быстрее научиться читать. А потом она стала регулярно приносить с собой книги во время визитов к матери и часами сидела подле неё, читая вслух очередной роман или историческое произведение, которые ей нравились больше всего. А еще, Изи очень нравились сказки про волшебников, волшебниц и волшебные палочки.
Многие вокруг неё шептались, что их обоих словно когда-то прокляли, и Изи, и её мать, скованную непонятным недугом. Но со временем, Изи Грей стала думать, что на самом деле не все так плохо: у неё всё-таки была мать, с которой она могла проводить время, и в отличие от других детей из приюта, Изи твёрдо знала, что мать не отказалась от неё. Маленькую девочку у женщины отобрала страшная болезнь.
Жизнь медленно текла своим чередом, но однажды все вмиг изменилось. Тридцать первого августа, в тот самый год, когда Изи исполнилось одиннадцать лет, всё вдруг перевернулось с ног на голову. В тот день девочка привычно сидела на скамеечке возле приюта и читала очередную книгу, когда возле неё появился высокий, симпатичный мужчина…
А потом Изи не могла поверить своим ушам: мужчина, в подтверждение своих слов доставший из кармана волшебную палочку и показавший девочке несколько настоящих чудес, представился волшебником. Более того, он настаивал, что сама Изи тоже обладает магическими способностями, и явно заколдовав весь персонал приюта, он отвёз её на странную улицу с глупым названием Косой переулок, где девочке подобрали волшебную палочку. И когда пальцы маленькой волшебницы коснулись изящного древка, Изи чуть не выронила волшебный атрибут. Приятное тепло разлилось по пальцам, из палочки вырвался целый фонтан разноцветных искр, а хозяин лавки лишь добродушно покачал головой:
– Магглорождённая волшебница, говорите? Что ж, могу точно сказать, Изи, у тебя огромный потенциал. Ты можешь стать очень могущественной ведьмой, пожалуй, до тебя я знал только одну такую девочку. Уверен, профессор Лонгботтом позаботится о тебе, – мужчина кивнул в сторону сопровождающего её профессора Гербологии и декана факультета Гриффиндор в той самой таинственной школе Хогвартс, куда Изи предстояло отправиться на следующий день.
В приют она вернулась поздно, проведя очень много времени в различных лавках и магазинчиках. Они выбрали все нужные учебники, подобрали ей форму, а потом профессор подарил ей книжку про историю магического мира. Мистер Лонгботтом сразу предупредил, что в приют все эти вещи она с собой взять не сможет, так как не должна никому ничего рассказывать, даже своей матери, о несчастье которой девочка уже успела поведать волшебнику.
Завтра с самого раннего утра профессор навсегда заберёт юную магглорождённую из приюта, и для Изи начнётся новая жизнь. И хотя девочка с болью в душе понимала, что вряд ли сможет увидеть свою мать как минимум долгое время, привыкшая искать во всех ситуациях удобный для себя выход, не обязательно находя нужным сообщать о своих размышлениях всем вокруг, Изи быстро решила, что при первой же возможности найдёт способ навестить мать. В приюте, казалось, никто даже не заметил её отсутствия, и девочка догадалась: профессор их просто каким-то образом заколдовал.
А на следующий день, ровно в девять утра, мистер Лонгботтом забрал Изи навсегда из приюта, заставив всех поверить, что Изи удочерили иностранцы, и юная мисс Грей оказалась на платформе 9 и 3/4 вместе с толпой других детей, дожидаясь отправления в Хогвартс красного экспресса.
========== Часть 2 ==========
Крепко держа за руку профессора Лонгботтома, Изи с опаской оглянулась по сторонам. На платформе 9 и 3/4 было шумно и людно, вокруг раздавался весёлый смех и говор будущих и возвращающихся в Хогвартс учеников. Их родители тем временем переговаривались между собой, кое кто украдкой смахивал со щеки слезинки. В основном, старшие ученики собирались небольшими группами, придерживаясь цветов галстуков. Девочка, успевшая просмотреть книги по истории Хогвартса только в магазине, сразу догадалась, что старшие ребята придерживались своих факультетов, а младшие жались к семье и друзьям, прекрасно осознавая, что обычно дети попадали на тот же факультет, что их родители.
Сама же Изи подозревала, что, как все магглорождённые волшебники, окажется на Гриффиндоре. Впрочем, учитывая влияние, которое факультет отважных получил после победы легендарного Гарри Поттера во второй магической войне, а профессор Лонгботтом уже успел вчера рассказать своей подопечной и о мальчике-который-выжил, и о золотом трио, и своем личном участии во всех событиях, Изи ожидала распределения с огромным нетерпением.
Положа руку на сердце, Изи была далеко не уверена, что обладает нужной отвагой, или что напоминает знаменитую подругу нынешнего главы Аврората, легендарную Гермиону Грейнджер. Скорее, по характеру она слизеринка, но даже после второй магической войны на этот факультет в основном шляпа распределяла лишь чистокровных. А вот Рейвенкло ей бы подошел.
– Она тебе никого не напоминает? – Гарри Поттер обернулся, с удивлением глядя на обращавшегося к нему Блейза Забини. «Профессор Забини», мысленно поправил себя начальник Аврората, вспомнив, что в этом году бывший однокурсник получил позицию преподавателя зелий.
– Ты о ком? – Гарри огляделся по сторонам, пытаясь отыскать взглядом предмет интереса известного Слизеринского сердцееда.
– Блондинка, явно магглорождённая, которую привел на платформу Невилл. Я просто не могу отделаться от мысли, что она мне кого-то безумно напоминает.
Гарри проследил за взглядом новоиспеченного профессора и усмехнулся:
– Девочка, несомненно, очень красивая, но для тебя не мелковата?
– Да иди ты, Поттер, – Забини фыркнул. – И с тобой после такого говорить… А ещё Аврор называется.
Меж тем, Блейз получил неожиданную поддержку в лице старшего сына сокурсника. В свои одиннадцать лет уже обещавший ничем не уступать по части сердцеедства легендарному итальянскому ловеласу, Джеймс Поттер тоже окидывал оценивающим взглядом белокурую девочку.
– Папа, пойдём поздороваемся с профессором Лонгботтомом, – зелёные глаза старшего сына легенды магического мира сверкали огнём, которого никогда не было в глазах его отца. А вот исходя из свидетельств очевидцев, его дед, в честь которого Джеймс и был назван, обладал им в полной мере. Правда, сами глаза достались ему от бабки Лили Эванс.
– А вот сын у тебя толковый, - с одобрением кивнул Блэйз Забини.
– Так рад, что ты оценил, – Гарри насмешливо закатил глаза, но в сторону Лонгботтома направился. – Привет, Невилл. Не познакомишься ли ты нас со своей юной протеже?
От внимания профессора гербологии и декана Гриффиндора не ускользнули взгляды Джеймса Поттера и Блейза Забини. Усмехнувшись, он пожал протянутые руки старого друга и нового коллеги и понимающе улыбнулся младшему Поттеру. Кивнув, профессор произнёс самым официальным тоном, на который был способен:
– Позвольте представить, Изи Грей, она присоединится к нам в Хогвартсе в этом году. Изи магглорождённая волшебница, она воспитывалась в приюте и поэтому узнала о нашем мире только вчера. Мы посчитали, что так будет безопаснее, поэтому, Изи еще очень мало знает, кроме того, что я успел поведать ей сам.
Гарри Поттер кивнул, молниеносно узнав молчаливую ссылку друга на бывшего потенциального завоевателя магического мира. Тем временем, светлые глаза девочки сверкнули острым интеллектом и она проговорила:
– На самом деле, Мистер Поттер, я вчера успела в магазине пролистать историю магического мира и Хогвартса. Для меня огромная честь познакомиться с вами.
– Успела пролистать и уже меня узнала, впечатляет, – Гарри улыбнулся, но улыбка вышла слегка натянутой. Голос девочки заставил его вздрогнуть: Забини был прав, эта Изи Грей кого-то очень сильно напоминала.
– А я его сын, Джеймс, – тут же воспользовался моментом младший Поттер. – Я уверен, что меня распределят на Гриффиндор. Хочешь, по дороге я расскажу тебе всё, что успею, о нашем мире? Думаю, это будет более продуктивно, чем если ты просто попытаешься прочесть в книжке.
Взрослые сдержали насмешливую улыбку, но Гарри успел отметить наблюдательность сына: подмышкой девочка сжимала «Историю магического мира», явно намереваясь начать изучать её в поезде.
– Я буду очень рада, – кокетливая и обольстительная улыбка коснулась губ белокурой красавицы, и мысль о сходстве молниеносно покинула мозг Гарри. Нет, ему просто показалось. Да и Забини тоже. Просто померещилось…
В большой зал Изи зашла, немного испуганно оглядываясь по сторонам, и держась возле Джеймса Поттера. Парень гордо вышагивал возле неё, и девочка поймала себя на мысли, что сейчас гадает, если точно так же в этот зал заходили, ожидая распределения на Гриффиндор, легендарные Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. Джеймс успел ей много рассказать, и Изи уже успела проникнуться восхищением и благоговением перед магглорождённой волшебницей золотого трио, которая приложила так много к победе над Волан-де-Мортом, и хотя исчезла за несколько месяцев до конца второй магической войны, но считалась причиной перехода на сторону Ордена Феникса семьи Малфоев. А их помощь значительно приблизила победу.
Впрочем, если Джеймс был уверен, на каком факультете он окажется, то Изи просто не знала. Подняв глаза, девочка окинула полным изумления взглядом парящие под потолком свечи, огромные столы с сидящими за ними студентами, и взглянула на учителей. Уже знакомые ей профессора Лонгботтом и Забини сидели рядом, и новый профессор зельеварения и по совместительству декан Слизерина всё так же подозрительно смотрел на неё. Изи улыбнулась, слегка опустив ресницы, как делала всегда, и профессор качнул головой. А между тем, директор школы, Минерва МакГонагалл прошла к трибуне и дети напряглись.
Джеймс уже успел сообщить своей новой подруге, что вот уже несколько лет церемонию распределения проводили не по спискам, как прежде, а позволяя детям самим выстраиваться в очередь и подходить к табуретке с шляпой. Поговаривали, что обычно вперёд лезли бесспорные Гриффиндорцы, вслед за ними следовали представители древних родов, большинство из которых оказывалось на Слизерине.
Будущие студенты Рейвенкло не торопились, как и Хаффлпафф, терпеливо дожидаясь своей очереди, а прибывшие в их мир магглорождённые волшебники и волшебницы замыкали шествие. Говорят, что с подобным предложением обратились к директору школы сами магглорождённые, некоторые из которых жаловались, что очень сильно переживали на процессе распределения и думали, что если они увидят сперва всех остальных детей, то это будет легче.