Затем мы просто стояли на станции охраны, держась за руки.
Балидор ждал нас за консолью вместе с Ниилой и Декланом.
Врег тоже был там… вместе с Джоном, Тарси, Юми, Чандрэ, Варланом, Кали и Уйе.
Я избегала взгляда Кали, но видела, что она улыбается. Я заметила на её лице слезы прежде, чем успела отвернуться. Уйе тоже вытирал щёки.
Балидор выглядел скорее настороженным, как и Тарси. Джон казался обеспокоенным.
Врег просиял при виде меня, и в его тёмных глазах плясал свет. Он наградил Ревика выразительным хмурым взглядом, показывая, что до сих пор не полностью простил его за то, что, по его мнению, произошло между нами, но потом вновь просиял.
Остальные в основном выглядели так, будто я их снова озадачила… словно в их глазах я снова стала Мостом, а не Элли. Поскольку я пыталась избавить их от такого отношения с тех самых пор, как мы уехали из Нью-Йорка, я невольно вздохнула при виде лиц некоторых из них.
Ревик несколько часов не мог остаться со мной наедине, как ему хотелось.
Остаток дня мы торчали там, пока наш свет оценивали все видящие из команды разведки, а также Кали, Уйе, Врег, Локи и несколько других военных специалистов с высокими рангами. Если честно, они почти не сказали мне того, чего я не знала бы.
Балидор подтвердил, что я заменила целые структуры в свете Лили своими и практически то же самое проделала с Ревиком, только в его случае структуры находились намного выше в его свете. Они согласились, что это решение не может быть постоянным, и оно не идеальное, но это выиграло нам время.
Что более важно, это дало Ревику и Лили свободу от резервуара.
Мы с Ревиком перенесли свои вещи в капитанскую каюту корабля, где уже имелась приватная конструкция. Капитанская каюта всегда предназначалась для нас с Ревиком, хотя прошлая неделя стала первым периодом, когда мы действительно в ней спали.
Небольшая каюта по соседству была отдана Лили. Она соединялась с нами внутренней дверью, но находилась в своей собственной конструкции. Теперь я постоянно ощущала её даже с раздельными конструкциями.
Та нить, ведущая к ней, никогда не прерывалась.
Я всё ещё испытывала трудности с тем, что вызвало мой срыв после Шри-Ланки.
Я испытывала трудности из-за того, что Ревик знал моих родителей; из-за того, что Даледжем бросил Ревика, чтобы работать на мою мать; из-за того, что мои родители все эти годы жили в Калифорнии; из-за того, что, чёрт возьми, случилось между моей матерью и Ревиком и заставляло моего отца до сих пор следить за Ревиком ястребиным взором.
Я не могла сказать, что беспокоило меня сильнее: ситуация Ревика и чёртовы секреты на протяжении всех этих лет… или то, что моя мать, видимо, приказала Даледжему оставить меня под чёртовой эстакадой, когда я ещё даже ползать не научилась, бл*дь.
Плюс существовал целый аспект жизни Ревика, о котором он забыл мне сообщить.
— Со сколькими мужчинами ты встречался? — спросила я у него в одну из таких ночей. — И почему ты ни одного из них не упоминал в разговоре со мной?
Это заставило его закатить глаза — пожалуй, заслуженно.
Но он рассказал мне. Вот что было странно с тех пор, как я вспылила и ушла: как бы ни раздражали его мои вопросы, он никогда не отказывался на них отвечать.
— Да ни с кем, не считая Даледжема, — сказал он, пожимая одним плечом. — Ну, с Терри. Но это ты уже знала.
Проблеск шока ударил по моему свету.
— Знала?
Ревик повернул голову на подушке, уставившись на меня. Его немецкий акцент сделался более заметным.
— Элли! Как ты об этом-то могла не знать?!
— Ну не знаю, — сказала я, раздражённо прищёлкнув языком. — Может, потому что ты мне никогда не рассказывал?
Но Ревик, похоже, считал, что для меня должен быть совершенно очевидным тот факт, что они с Терианом встречались. Он утверждал, что там не было ничего серьёзного, и он называл это отношениями только потому, что какое-то время они не спали с другими. По словам Ревика, его отношения с мужчинами состояли практически исключительно из секса, если не считать Даледжема.
Когда я спросила, спал ли он с кем-то из мужчин-видящих, ныне присутствовавших на корабле, он рассердился ещё сильнее, но опять сказал мне правду.
— Да, — прямо сказал он. — Хочешь увидеть список имён?
Вообще-то, я хотела.
Однако некая часть меня абсолютно этого не желала, и она взяла верх. Наверное, по этой же причине я не стала выспрашивать у него детали о моей биологической матери, Кали.
По правде говоря, я устала от того, что как Алиса в стране чудес проваливаюсь в кроличью нору сексуального прошлого Ревика. Как только я начинала считать, что более-менее примирилась со всем, как что-то новое шарахало меня по башке и снова выбивало из колеи.
Даже сейчас я силилась думать сквозь всё то, что мы сказали, сквозь сердцебиение корабля, свернувшись калачиком под боком Ревика и положив голову на его обнажённое плечо. Мы не злились друг на друга — мы никогда не злились друг на друга в эти дни после того, как извинились — но я всё ещё ощущала неуверенность с ним, и что странно, я чувствовала в нём то же самое в отношении меня.
Он всё ещё был не в восторге от того, что я провела три дня там, где жил Джейден.
Я знала, что мы оба устали ощущать эту угрозу нашим отношениям.
Однако я лежала без сна и смотрела в потолок не из-за Ревика.
И не из-за снов, которые мне снились, хотя они определённо не помогали. Мне до сих пор снились падающие бомбы и Пекин, но в последнее время большинство моих снов были неясными. Например, я наблюдала, как кротовые норы пожирают моих друзей в космосе, или как я рожала драконов, сотворённых из света, или видела, как взрываются безликие подземные бункеры.
Я начинала задаваться вопросом, не уничтожит ли Солнце всю Землю.
Может, все эти стычки с Дренгами наконец-то закончатся. Может, Смещение вообще не сводится к нам. Может, боги, или предки, или кто там ещё наконец-то швырнут полотенце на пол и заявят «Довольно!».
Я ненавидела то, как мало на самом деле мне было известно.
Я ненавидела тот факт, что Териан начинал казаться одним из моих лучших источников информации. Я ненавидела то, что мои сны привели к гибели одного из наших людей в Вашингтоне и ранению троих других.
Команда Локи достала всё, что возможно, из того стенного сейфа под Белым Домом. Холо, Рекс и Мика вывалили на столы техников горку информационных накопителей вместе с органическими машинами, которых я никогда не видела, а также стопками настоящей бумаги из мёртвых деревьев.
Команда Вика до сих пор просматривала это всё, но мы получили предварительный отчёт.
Не считая кое-каких материалов по экстренному погодному планированию, разумным ОБЭ-полям, подземному выращиванию посевов и укрытиям в различных местах на юго-западе Соединённых Штатов, большая часть информации посвящалась генетическим экспериментам.
Многое из этого включало попытки построить «живые машины» из генетических строительных блоков людей, видящих и животных. Это были не органические машины, где биотехнологии использовались для усовершенствования мёртвых металлов и других материалов. Это даже не то, что «Чёрная Стрела» называла своими более продвинутыми «разумными машинами».
Планы, которые я видела, имели отношение к настоящим живым организмам, больше похожим на генетически запрограммированную кибернетику. По идее, их можно было классифицировать как совершенно новый вид.
По словам Ревика, это продолжалось уже много лет, хотя ныне не функционирующий Мировой Суд строжайше объявил такие эксперименты вне закона. У Галейта по всей Азии имелись лаборатории, работавшие над схожими проектами — в их числе была и та лаборатория, где мы нашли изначальный резервуар Барьерного сдерживания.
Неудивительно, но первоначальное финансирование для проектов, содержавшихся в сейфе Белого Дома, также затевалось под началом президента Кейна, то есть, Галейта.
Вик также нашёл несколько карт. Вместо того чтобы изображать отдельно взятые места в человеческом мире, эти карты показывали координаты, каким-то образом связанные с магнетическим полем Земли. Вик не знал, что они обозначали, но сообщил нам, что он и его команда «работают над этим», то есть, пытаются найти связь с генетическими материалами. Они уже определили, что большинство мест, отмеченных на картах, расположены возле одного из Городов Тени.
На этой операции мы потеряли Онтари. Мы едва не потеряли Локи и Джакса.
Gaos, я очень надеялась, что из этого выйдет нечто полезное.
Перекатившись на бок, я закрыла глаза, пытаясь подавить то тошнотворное ощущение в животе и всматриваясь в темноту.
Я направляла их в Дубай, опять основываясь на своё «чутьё». Высока вероятность, что в процессе по моей вине погибнет ещё больше наших людей.
Из-за меня может умереть Ревик.
Из-за меня может умереть Лили.
Закрыв глаза, я постаралась вытеснить страх из своего света.
Я недостаточно умна для этого. Моё видение недостаточно хорошее.
Слишком многое могло пойти не так.
Ревик позади меня изменил позу, подстраиваясь под изгибы моего тела, крепко обнял меня сзади и уткнулся лицом мне в шею. Он притянул меня к себе, распластав ладонь посреди моей грудной клетки, словно удерживая внутри моё сердце… но почему-то от мягкости его света боль лишь ухудшилась.
Он доверял мне. Они все мне доверяли.
Мне так хотелось верить, что это доверие оправдано.
Глава 42
Невежливость
— Ничего? — переспросил Деклан, нахмурившись. — Наши люди занимаются ею неделями. Разве не может она хоть что-то сказать об этой их сети? — он адресовал хмурый взгляд Балидору. — Что насчёт тебя, Адипан? Я думал, ты возглавляешь этот проект?
Не менее хмурый взгляд Ярли метнулся к Балидору вместе с взглядом Деклана. Я видела, как она вскинула бровь, глядя на своего бойфренда в последовавшей паузе и задавая вопрос, который, как я сильно подозревала, мне совсем не хотелось слышать.
Мы говорили о Касс.
Я вовсе не горела желанием затевать этот разговор, но это нужно обсудить.
Никто в нашей команде не сумел получить от Касс какую-либо полезную информацию, которая помогла бы нам с операцией в Дубае. Никто вообще не получил от Касс никакой полезной информации, насколько я могла сказать — и это за все те три или четыре месяца, что она находилась в нашем плену.
Балидор и его команда пытались.
Тарси пыталась. Юми и Ниила пытались. Локи пытался. Даже Варлан пытался, допрашивая её на протяжении как минимум четырёх отдельных сессий с подкреплением ‘Дори из будки. Несколько раз я подумывала сама отправиться туда, но Ревик был решительно против.
Честно говоря, я и сама не могла вынести этой идеи.
В любом случае, по словам Ревика, вероятность того, что Касс до сих пор знает что-то полезное, в лучшем случае невелика. Менлим наверняка отсек её от сети в то же мгновение, когда мы захватили её в заложники — возможно, за несколько часов до того, как мы сумели поместить её в резервуар. Всё, что знала Касс, будет изменено, чтобы её сведения оказались бесполезными. А те вещи, которые они изменить не могли (например, структура сети, другие существа, выполняющие функцию столпов сети, и то, что Териан пытался сказать мне о Ревике), скорее всего, Касс вообще никогда не знала.
Мы подумывали посадить её на вайры, но я это запретила.
Мы обсуждали возможность сделать нечто подобное тому, что я сделала с Ревиком — чтобы кто-то зашёл туда и попытался проникнуть в суть личности, используя Барьерную связь. Мы говорили о том, кто бы это мог сделать. Я. Джон. Ревик. Чандрэ. Юми. Балидор. У меня определённо сложилось впечатление, что и Врег, и девушка Балидора, Ярли, не в восторге от того, что их возлюбленных могут использовать для такой цели, и не только потому, что аналогичный процесс с Ревиком едва не убил меня.
Ярли в особенности не переставала сердиться из-за этого разговора. Я уверена, что она сверлила Балидора гневным взглядом практически всё то время, что мы обсуждали Касс.
В итоге нам пришлось временно отложить эти обсуждения.
— Если она не может помочь нам в Дубае, то по-моему, это может подождать, — сказала Чандрэ, которая, пожалуй, была настроена примирительнее всех. — Мы можем решить, что с ней делать, когда получим представление о том, возможно ли воссоединить Четвёрку, — она бросила на Ярли беглый взгляд, поджав губы. — До тех пор мы оставим её в покое. Иначе мы просто проявляем агрессию ради агрессии… не имея никакой чёткой цели.
— Согласен, — тут же сказал Балидор.
Ярли скрестила руки на груди, хмуро посмотрев на него.
Высказались ещё несколько людей, сидевших на разных местах за столом.
Я слышала, как голос Ревика добавил что-то с противоположной стороны.
Думаю, я и не осознавала, насколько перестала следить за собранием, пока все за металлическим столом внезапно не повернулись, уставившись на меня.
Осознав, что все они выжидающе уставились на меня, ожидая, когда я заговорю, я откинулась на металлический стул, на котором сидела со скрещёнными ногами, и поёрзала задницей на жёстком сиденье.
Мы находились в общем рабочем пространстве командного центра, и сейчас я особенно скучала по отелю в Нью-Йорке, по его кожаной мебели и тёплым деревянным столам.
Окинув все лица ещё одним взглядом, я прочистила горло.
— Что? — спросила я. — Вам что-то нужно?
Балидор посмотрел на меня, затем на Ревика.
Лицо Ревика оставалось таким же нейтральным, когда он ответил на взгляд лидера Адипана.
Я чувствовала, что Ревик тоже отвлечён, и попыталась не встречаться с ним взглядом, по крайней мере, надолго. Я знала, что он не просто так сел на другом конце стола, и большую часть времени я это ценила. Но всё равно это ощущалось странно — я сидела во главе стола, он на противоположном конце, и оба мы старались не смотреть друг на друга.
— Мы нагоняем на тебя скуку, Высокочтимый Мост? — спокойно поинтересовался Балидор.
Я почувствовала, как к лицу прилило тепло. Я знала, что ‘Дори так шутит, так что не обиделась, но невольно ощущала себя пойманной с поличным.
— А какой был вопрос? — спросила я.
— Мы хотели знать, добилась ли ты успеха, убирая структуры из света Мэйгара. Ты сказала, что попробуешь сделать это, не привязывая его к себе, и если это сработает, то ты можешь попытаться проделать тот же эксперимент с Кассандрой.
Я уловила очередной хмурый взгляд от Ярли, выразительно адресованный Балидору.
Отказываясь даже пытаться понять, что тут происходит, я нахмурилась.
— Нет, — вспомнив нашу последнюю сессию в части резервуара, принадлежавшей Мэйгару, я ощутила, как нарастает моё раздражение. — Мне пришлось бы сделать то же самое, что я сделала с Лили и Ревиком. Мы с Ревиком это обсудили, и мы считаем, что это уже слишком много взаимозависимых друг от друга жизней, по крайней мере, на данный момент, — я крепче скрестила руки на груди. — Мэйгар играет роль подкрепления. Вне конструкции Дренгов. На Касс я тоже взгляну, но не питаю надежд, что её ситуация будет ощутимо отличаться.
Балидор откинулся на спинку стула и нахмурился. Металл под ним скрипнул болтами.
Когда он заговорил, его тон оставался нейтральным.
— Понял. Ты хочешь, чтобы Мэйгар пошёл с командой Врега? В северную часть города? Или со мной и Юми в составе отряда разведки?
Но мой разум вновь отвлёкся на кое-что другое.
— Как у нас успехи с конструкцией над Дубаем? — спросила я.
Балидор покосился на Ревика, приподняв бровь, затем посмотрел обратно на меня.
— Мы это и обсуждали. Большую часть утра, Высокочтимый Мост.
Нахмурившись, я на минутку задумалась, отрешённо барабаня пальцами по металлической столешнице.
— Вы обсудили рисунки Фиграна? Что-нибудь из них может сообщить нам что-нибудь об устройстве сети в целом?
Балидор один раз качнул головой, и теперь его лицо выражало нескрываемую озадаченность.