Тёмно-синие глаза с лунно-белыми проблесками метнулись от Ревика к Даледжему, затем брови удивлённо приподнялись.
— Братья! — сказал он, разводя руками. — Что это вы тут делаете?
Ревик показал уважительный жест одной рукой, слегка поклонившись и мужчине в белом халате, и его охраннику.
Поклон не был раболепным. Он был вежливым — заблаговременное утверждение иерархии, в котором Ревик твёрдо оставлял за собой доминирующее положение.
Головорез-охранник торговца сердито уставился на него, держа руку на кобуре и с безмолвным вопросом глядя на босса. Но торговец от него лишь отмахнулся. Ревик увидел, как в тёмно-синих глазах проступает более жёсткое оценивающее выражение, когда тот, возможно, впервые смерил Ревика взглядом.
— Что ты здесь делаешь, друг мой? — спросил он, улыбаясь с преувеличенным дружелюбием.
В других обстоятельствах Ревик мог бы посчитать его тон демонстративным, но взглянув на видящего в белом халате, он увидел в его тёмных глазах понимание.
— …Вы же на самом деле не рабочие из доков, так? — лукаво спросил торговец.
— Нет, — сказал Ревик. — Не рабочие.
— Тогда что же вы делали в доках, брат?
— Мы пришли туда, чтобы взглянуть на поставку, — сказал Ревик. — И найти присутствовавшую там по слухам наложницу Лао Ху для моего работодателя… среди прочих вариантов.
Воцарилось молчание, пока шейх-торговец обдумывал его слова.
— Для твоего работодателя? — мужчина в белом халате приподнял бровь. — Не будешь ли ты так любезен пояснить, кто он, мой добрый брат…?
В эту паузу он взглянул на Даледжема, и в его глазах появился лёгкий вопрос. Однако в следующие несколько секунд он, похоже, осознал, что в доках пришёл к неверному выводу, и это Ревик здесь главный.
Ревик мельком позволил ему увидеть больше его aleimi-структур, просто чтобы подтвердить это убеждение.
— Я приношу свои извинения за то, что в доках мы не были честны, — продолжал Ревик, убедившись, что собеседник увидел достаточно, чтобы воспринимать его всерьёз. — Мой работодатель обладает внушительными ресурсами, и в результате его новые бизнес-партнёры часто пытаются воспользоваться им. Он доверяет мне — и, конечно же, брату Марсею, присутствующему здесь со мной — чтобы мы этого не допустили. Прежде всего, он хочет иметь чёткое представление о своих приобретениях перед тем, как он их оплатит.
— А как твоё имя? — настаивал шейх.
— Можешь называть меня Калин.
Глаза мужчины сделались пронизывающими. Он во второй раз просканировал aleimi Ревика, более намеренно, но по-прежнему едва касаясь. Ревик увидел, как в этих тёмных глазах проступила быстрая, более расчётливая оценка, затем он искренне улыбнулся Ревику.
— Конечно, братья мои, конечно. Я понимаю деликатность таких вещей, — он поднял ладонь в уважительном жесте. — Ваш работодатель обычно работает через другого торговца? — вежливо спросил он. — Или меня просто нужно пожурить за нехватку наблюдательности? Ибо, признаюсь, я не встречал ни одного из вас на этих рынках.
— Да, — просто ответил Ревик, ясно давая понять своим светом, что он не будет предоставлять больше информации, чем необходимо. — Он обычно работает с другим. Это проблема?
— Вовсе нет, вовсе нет, — заверил его мужчина, поднимая ту же руку в очередном жесте мира. — Просто теперь я весьма охвачен любопытством, признаюсь…
— Вы избавились от настоящего товара ещё до того, как мы сюда добрались? — перебил Ревик, и в его словах зазвучали резкие нотки. Он добавил в свой свет ауру нетерпения, даже снисходительности, создавая впечатление, будто он привык к тому, что люди реагируют на него и на имя его работодателя.
— Если так, то мой работодатель будет чрезвычайно недоволен, — сказал он. — Он пожелал, чтобы мы приобрели ему именно эту наложницу Лао Ху. Он весьма заинтригован Барьерными отпечатками, которые мы ему предоставили, а также оттенком её света. Он весьма открыто выразил свои пожелания, чего обычно не делает. Он также хотел бы приобрести несколько других… единиц товара.
Ревик нарочно выплюнул последнее слово, будто находил его неприятным.
— …Предложения из ваших запасов. Вещи, которые, похоже, также находятся уже не здесь. И здесь нет замены достаточно высокого качества, соответствующей пожеланиям моего работодателя.
Ревик заметил проблеск интереса в этих тёмных глазах.
— У тебя есть товар более высокого качества или нет? — потребовал Ревик.
Улыбка мужчины сделалась более раболепной.
— Само собой, он понимает, что цена за такие товары намного выше? — вежливо поинтересовался мужчина. — В такие тяжёлые времена лишений мы все должны…
— Он прекрасно это понимает, — перебил Ревик. — Цена… не главная из его проблем.
Мужчина-видящий расплылся в улыбке, которая показалась куда более искренней.
— Конечно, конечно. И я прошу прощения за уточнение, — сказал видящий-шейх приторно сладким голоском. — Просто мне кажется странным, что этот ваш работодатель так хорошо информирован в некоторых вопросах, но при этом не знал о предпродаже наших более… необычных товаров.
— Да, — подтвердил Ревик. — …не знал. Он только недавно перебрался в Дубай, много лет прожив в Нью-Йорке. Признаюсь, это моя вина, ибо я должен был лучше изучить местные обычаи, прежде чем приходить на свою первую продажу в этой части света, — Ревик деликатно поморщился, точно пытался скрыть это выражение со своего лица. — В Нью-Йорке… такие вещи делались… иначе.
Он надеялся, что этот придурок ничего не знал о рынках в Нью-Йорке, потому что сам-то Ревик определённо был не в курсе.
Однако после слов Ревика свет видящего затопило пониманием.
При этом часть его поверхностной насторожённости испарилась.
— А! Что ж, это объясняет ситуацию, конечно же, — видящий улыбнулся. — Я просто задавался вопросом, — он едва слышно прищёлкнул языком, изображая преувеличенную демонстрацию сочувствия. — Такая ужасная трагедия произошла с некогда великим городом. Как же ужасно…
— Это достойно эпических поэм, — отрывисто произнёс Ревик на арабском. — Брат, упомянутые товары по-прежнему доступны? Ибо мне придётся отвечать не перед тобой, и он будет не в восторге от того, что я пропустил эту предпродажу от его имени, если это значит, что он упустил возможность заполучить столь желаемый товар. Рассказ о том, как ты сочувствуешь потере его предыдущего дома в Нью-Йорке, его совсем не умаслит, боюсь… хотя я не сомневаюсь, что он оценит сопереживание.
— Женщина уже не здесь, — тут же сказал шейх, виновато улыбаясь. — К сожалению, как ты и сказал, она была весьма соблазнительной. Её купили первой.
— Кто? — потребовал Ревик. — Кто её купил?
— Ты желаешь перекупить её у него? — переспросил шейх, приподнимая брови.
— Я вполне уверен, что мой работодатель пожелает выдвинуть ему предложение о перепродаже, да. И такое, что тот непременно захочет его рассмотреть.
Шейх заулыбался ещё шире. Его тёмные глаза заблестели.
Ревик буквально ощущал на языке привкус его жадности.
— Само собой, он тоже очень богатый клиент, — рассуждал вслух шейх-торговец, словно тщательно взвешивая слова Ревика. — …И он тоже гордо считает себя коллекционером, — мужчина постукивал по своим губам указательным пальцем. — И всё же он мужчина, лишённый сантиментов. И он, как и все представители нашей расы, может быть весьма благосклонен к рациональным и хорошо обеспеченным предложениям.
Он улыбнулся Ревику достаточно широко, чтобы показать зубы.
Ревик не ответил на улыбку и не изменил выражение лица.
Не сумев добиться от него ответа, шейх пожал одним плечом в манере видящих.
— За небольшую плату я, возможно, сумею содействовать этому, — осторожно произнёс он. — Интересующий тебя покупатель владеет весьма популярным клубом в Дейре. Во время продаж он даже упомянул мне, что, по его мнению, ваша подружка из Лао Ху вполне неплохо туда впишется, — он одарил Ревика очередной улыбкой, которая показалась более хищной. — Само собой, не даю никаких обещаний, что он пожелает с ней расстаться, но я, возможно, сумею организовать знакомство там этим вечером, если ты пожелаешь…?
Ревик посмотрел на Даледжема, наградив его таким взглядом, который заставил другого мужчину вздрогнуть.
Ревик не задерживался на этом.
Он посмотрел обратно на видящего в белоснежном халате.
— Пожелаю, — ответил он, чуть склонив голову. — Организовывай.
Глава 51
Снова принадлежать
Что-то в этой ситуации казалось раздражающе знакомым.
Конечно, было бы проще, если бы я не волновалась о том, что мой супруг в любой момент может впасть в смертоносную ярость, разоблачить наше прикрытие, из-за чего его попросту пристрелят на улице. Ну, и если не принимать в расчёт тот факт, что операция, которую мы планировали шесть недель, пошла совершенно не по плану ещё до того, как мы попали в город.
Сам Дубай оказался интересным.
Живя в Сан-Франциско, я мало могла путешествовать на зарплату официантки, так что отчасти могла насладиться окружением хотя бы в этом отношении.
Кем бы ни был тот загадочный парень, который меня купил, он жил в Бурдж-Халифа — это, пожалуй, самое известное здание в городе, хотя оно уже не являлось самым высоким в мире.
Мой взгляд вернулся к протяжённости его пики из стекла и стали, которая поднималась вверх сквозь прозрачный купол крытой дорожки. Здание напоминало удлинённую пирамиду, не устаревающую в своей простоте, хотя выглядящую одновременно чужеродно и современно. В сравнении с другими небоскрёбами, которые я видела, это здание стояло относительно обособленно — его окружала просторная ширь парковки, искусственно созданных озёр, змеившихся дорожек и поразительно ярких газонов с фонтанами.
Всё это казалось мне странно красивым, несмотря на душащую тяжесть конструкции и понимание, что большая часть того, что я видела, построено и обслуживается рабским трудом.
Здания как будто плавали на поверхности искусственного водоёма слева от нас, соединяясь с берегом маленькими дорожками, которые окружались замысловатыми фонтанами. У некоторых имелись белые ионические колонны в стиле Древней Греции. Другие выглядели гипер-современными с яйцевидными куполами из гравированного стекла — белизна и лазурь блестели на солнце, сверкали кристаллами, которые специально были созданы для отражения света.
Население, которое я видела, представляло собой смесь традиционных жителей и представителей разных наций.
Мужчины-видящие и люди ходили в основном в облачении шейхов, которое было или ослепительно белым, или абсолютно чёрным. Их спутницы-женщины шли позади в тёмных паранджах или же иногда в более замысловатых и сложных покровах.
Прямо бок о бок с ними шли люди обоих полов в современной западной одежде.
И их одежда бывала довольно открытой, чёрт возьми.
Пальмовые деревья тянулись вдоль крытой дорожки, по которой мы прогуливались; между ними также расположились каменные и металлические скульптуры и движущийся тротуар, который проезжал мимо нас в обе стороны. Все люди, которые мне встречались, выглядели довольно расслабленными, но может, когда у тебя есть бесконечный запас рабской силы, которая ежедневно делает тебе маникюр, можно расслабиться даже посреди глобальной пандемии.
Я рада, что мы прогуливались сами, а не ехали на движущемся тротуаре, даже несмотря на абсурдную одежду и ещё более абсурдную обувь, которую меня заставили надеть. Я шагала по безупречно белому мрамору в туфлях на 15-сантиметровых шпильках, чьи ремешки обвивали мои лодыжки и половину икр. Расшитое бисером платье открывало больше моего тела, чем скрывало.
О, и ошейник, конечно же… как же можно про него забыть.
Можно подумать, мне усраться как хотелось несколько часиков провести в одной из этих бл*дских штук.
Но есть и плюс — органика ошейника не затрагивала ни одну структуру из тех, что я использовала для телекинеза, так что я не сомневалась: у меня есть варианты. Я не могла это протестировать, пока не возникнет крайней необходимости, но понимание этого помогало сохранять относительное спокойствие, отчасти потому что это означало — они понятия не имели, кто я такая.
Эта расшитая бисером тряпка, в которую меня одели, моя причёска, туфли в стиле «оттрахайте меня» и макияж — всё это организовали для меня перед продажей в той подземной комнате под главным аукционным залом.
На меня также надели ошейник — отличный от того, что я носила сейчас.
После переодевания и приведения в порядок меня поставили в ряд с другими «дорогими» товарами для осмотра потенциальными покупателями. Со своего места я слышала, как выкрикивают ставки за других видящих, которые в основном обладали средним рангом и были мужчинами. У меня сложилось ощущение, что гостей здесь довольно много, так что помещение наверняка было немаленьким.
Я гадала, был ли там Ревик.
Я представляла, как он стоит в зрительном зале, смотрит на меня, скрестив руки на груди и сердито глядя на всех остальных в нашей команде. По очевидным причинам я не могла проверить это своим светом, но образ был пугающе реалистичным.
Нам стоило ожидать, что подобное может существовать — предпродажа, имею в виду. Мы не обсуждали такую вероятность ни на одном из наших планировочных собраний, и всё это время планировали искать Донтана на аукционах рабов.
Прокол с нашей стороны, но оставалось надеяться, что это ещё можно исправить.
Я вынуждена была полагать, что к этому времени моя команда поняла, что случилось, и теперь выслеживала покупателя. Шейх-торговец меня определённо запомнил, и не только из-за ситуации в доках, а потому, что в итоге меня продали первой.
Полагаю, навыки Лао Ху до сих пор пользовались спросом.
Высокий мужчина-видящий с ярко-оранжевыми глазами подошёл ко мне сразу после того, как просмотрел в наладоннике список предлагаемых товаров. Я наблюдала, как он прочёл на настенном дисплее ещё один перечень характеристик. Он подтвердил своим светом структуры Лао Ху, поговорил с кем-то по гарнитуре (предположительно с тем, на кого он работал), затем сфотографировал меня на нелегальное запечатлевающее устройство и послал своему собеседнику.
После короткого разговора на арабском он сделал ставку.
Его сразу перебила ставка китайца-человека. После того, как меня во второй раз осмотрели и просканировали (на сей раз это делал другой видящий, который явно оказывал помощь по найму), другой человек с европейской внешностью — может, швейцарец или австриец — тоже сделал ставку, чтобы купить меня.
Видящий с арабской внешностью вклинился в следующем ранде.
Видящий с оранжевыми глазами поспорил со всеми ними, а также с видящей-женщиной, которая походила на японку. Наконец, группа определилась с ценой.
Эту цену предложил опять-таки видящий с оранжевыми глазами.
Даже через ошейник я чувствовала, что этот видящий не слишком волновался о том, что его ставку перебьют. Подозреваю, что остальные тоже не сомневались в его победе. Может, они делали ставки против него чисто для того, чтобы посмотреть, насколько высокую цену он предложит, и серьёзно ли он вообще настроен. А может, они просто позаботились о том, чтобы я не досталась ему по слишком низкой цене.
В любом случае, никто не усомнился в его праве заполучить меня, раз он того захотел.
Полагаю, это означало, что его босс богаче остальных участников торгов.
«А может, существовала другая причина, по которой люди не отказывали ему в желаемом, — услужливо прошептал мой разум. — Нечто помимо денег».
В любом случае, кредиты перешли со счета на счёт, и транзакция совершилась.
Я принадлежала шейху-торговцу. А в следующее мгновение уже не ему.
Ошейник, который надел на меня шейх, сняли и нацепили на его место другой.
Видящий с оранжевыми глазами активировал его лично.
Меньше чем через минуту два других видящих отвели меня в сторонку. Оба выглядели как представители частной охраны. Как только я оказалась в тёмном алькове вместе с ними, они, похоже, посчитали меня своей законной добычей. Они широко улыбались, когда я отбивалась, блокировала и отпихивала локтями их руки, и прекратили только тогда, когда видящий с оранжевыми глазами наградил их предостерегающим взглядом.