Третьяков стоял ближе к выходу, привалившись к стене и скрестив ноги. В руках бокал с виски, или что он там пьет. Взгляд направлен на меня. Можно не спрашивать, что он обо мне думает, все написано на лице. Этот чертов взгляд пронзает как рентгеновский луч, заставляя чувствовать себя неуверенно, глупо и еще хрен знает как.
— Ольга, чего застыла? — Макс дернул за руку и закружил в танце.
Сделала разворот на триста шестьдесят градусов и резко повернула голову. Продолжает смотреть. Третьяков, у тебя других дел нет? — хотелось крикнуть мне. Но одновременно чувствовала небывалый прилив сил.
Еще один поворот, и я снова встречаюсь с ним взглядом. Ладно, смотри, и пусть тебе будет завидно.
Поднесла руку к хвосту и стянула резинку. Волосы рассыпались волнами по плечам и спине.
— Ух ты, — выдохнул Макс.
Ну, как тебе, Сереженька? А теперь плавные движения бедрами, взгляд через плечо, чтобы убедиться, ты все еще здесь. И снова бедра.
Танцевала специально для него, откидывая волосы, изгибаясь всем телом. Танцевала с Максом, думала о Третьякове. Алкоголь бродил по крови, и выдавал свою дозу адреналина, делая мои движения еще смелее.
Вдруг заметила, как горят глаза Макса, и поняла, что с танцами пора заканчивать.
— Ладно, спасибо, за компанию, я пойду.
Сошла с импровизированного танцпола, сделала несколько шагов в сторону Третьякова, а потом резко свернула к диванам, где сидел Зимин.
— Эй, как тебе Макс? — меня нагнала Кэт, — симпатичный правда?
— Не знаю, откуда он вообще взялся? В институте я его точно не видела.
— Так это Вовкин дружок, вместе ходят на бокс. Он меня водил смотреть соревнования, ну, когда мы еще встречались, и Макс там тоже был. Занимает первые места. Видела, какие у него мышцы?
— Особо не разглядывала.
— А зря, он очень даже ничего.
— Если хочешь, сама с ним общайся.
— Не, он Вовкин дружок, зачем мне такой гемор. Но поздороваться не мешает.
И она смешалась с толпой.
Все-таки не удержалась и кинула взгляд в сторону, где стоял Сергей.
Он никуда не ушел, продолжал стоять на том же месте и взирать на все вокруг с отсутствующим видом.
Надеюсь, он заметил, что я иду вовсе не к нему.
Зимин сидел, развалившись на диване, и курил кальян.
— Как дела?
— Не знал, что ты так круто танцуешь.
— Я тоже не знала.
— Присоединяйся, — и он постучал рукой по месту рядом с собой.
— Нет, спасибо. Я, пожалуй, выйду на воздух, проветрюсь.
Вдруг Олег встал, резко прижал к себе и накрыл мои губы поцелуем. Неожиданно, но я не стала его отталкивать, тем более целовался он вполне сносно. Говорила себе, что мне нравится, а на самом деле кайфовала от того, что Третьяков все видит, и это каким-то образом подзадоривало меня. Олег думал, что мне доставляет удовольствие целоваться с ним, а мне доставляло извращенное удовольствие знать, что Третьяков сейчас смотрит на нас. Пусть поймет, что он мне неинтересен так же, как и я ему. Я еще лучше, если он перестанет появляться перед глазами всякий раз, стоит мне про него забыть.
Зимин оторвался от моих губ, и я сразу повернула голову. То место, где несколько секунд назад стоял Третьяков, пустовало. Все зря.
Я еще я начала трезветь, а настроение портиться в равной пропорции. Но хуже всего злость на себя, на свою зависимость от присутствия кое-кого. Ненавижу.
Я оттолкнула Зимина и пошла искать туалет. Смыла с губ его поцелуй, отдышалась, ополоснула лицо холодной водой, поскольку оно все горело. Набрала сообщение водсапп Алене.
«Вы где?».
«Стою на веранде, Милка пошла за коктейлями».
«Иду к вам».
Выскочила из ванной комнаты и, огибая танцующих, начала пробираться к выходу, прихватив толстовку.
— Детка, не хочешь поцеловаться и со мной? — Макс появился вновь, признаться, этот парень начал надоедать. И он что, следил за мной?
— Отвали, — бросила зло.
Наконец, я оказалась на веранде.
Здесь было несравненно тише и спокойнее, я вдруг поняла, как устала, хотя вечер был в самом разгаре.
— И как Зимин целуется, классно? — встретила меня вопросом Алена.
— Не доставай, и без тебя тошно. Хочу домой.
— Классно танцевала.
— Ага, алкоголь за меня танцевал. И целовался с Зиминым тоже он. Больше не возьму в рот ни капли.
В дверях появилась Мила с двумя бокалами и направилась к нам.
— Ольга, ты тут, принести выпить?
— Нет уж, мне достаточно.
— Ну ты вообще даешь, классно зажгла. Если это был твой план, то он гениален. Мы специально не стали подходить.
— Да, решили, что ты все классно разыграла.
— Вы о чем?
— О нашем Сереже, конечно. Ты что, не видела, как он на тебя смотрел? — Мила уставилась на меняю
— И как же?
— Да, мне кажется, он был готов тебя убить. А это значит, что ревновал. Соображаешь?
— Что у тебя за коктейль? — кивнула я на ее стакан, а потом выхватила и залпом выпила половину.
— Что, правда? — спросила после паузы.
— Ну, когда ты с Зиминым целовалась он так смотрел, что, — тут она замялась, — в общем, бокал в его руке рассыпался. Он его просто раздавил.
— Да ладно.
— Я случайно увидела, слышу вроде как хруст, хотя так музыка гремит, что не разберешь, ну я и повернулась непроизвольно, а он даже не замечает, что осколки и все такое, и смотрит прямо на вас.
— Мил, не говори глупости. Просто совпадение. Да к тому времени он вообще ушел.
— Сначала раздавил в ладони бокал, а потом уже ушел, у него кровь потекла.
— Нет, не может быть.
— Хочешь, сама проверь. Найти его и посмотри.
— Да, — добавила Алена, — ты радоваться должна, а не сомневаться.
— Я радуюсь, ага, честно. Скорее бы уже новый год, отделаться от этого пари и к стороне.
Тут Алена прищурилась и многозначительно посмотрела на меня.
— Между прочим, Ольга, мне кажется он тебе реально нравится, не только из-за пари.
— Ален, ты сколько коктейлей уже выпила?
— А что, скажешь нет?
— Дай подумать. Заносчивый, при том, что ничего из себя не представляет, это раз. Наглый, это два. Почему Третьяков должен мне нравиться?
Я открыла рот, чтобы сказать в его адрес еще пару гадостей и выбить из подруг дурь, как заметила, что Мила замерла и смотрит за мою спину. Тут и сама почувствовала, происходит что-то не то. Резко обернулась и увидела перед собой Сергея так близко, что аж дух захватило. В глаза бросился тот факт, что левая кисть перебинтована, неужто и правда разбил бокал?
То, что он слышал мои последние слова не вызывало сомнений.
— Что? — с вызовом бросила я.
— Ничего, просто проходил мимо, — и он обогнул нашу компанию, сбежал по ступенькам и скрылся за домом.
— Черт, он все слышал, — воскликнула я.
— Несомненно, — кивнули подруги.
— Ладно, Оль, не волнуйся, помиритесь, — попыталась успокоить Алена.
— Я срочно хочу домой. Пойду искать Олега.
Я снова вошла в дом, Зимин сидел все на том же диване.
— Олег, я хочу домой.
— Какое домой детка, веселье только начинается.
Его язык заплетался, и я поняла, что ни о каком сидении за рулем не может быть и речи.
— Хорошо, ладно, тогда я вызову такси.
— Подожди, — он схватил меня за руку, — заночуем у Вовки, а завтра домой, я тебя отвезу, правда.
— Он тебя отвезет, завтра, — Вовка, также еле стоящий на ногах, появился из-за моей спины и положил руку на плечо, — а сейчас посиди с нами.
— Спасибо, ребята, отдыхайте, я пойду.
— Ольга, куда? — спросили они хором.
— Дальше развлекаться, — буркнула я.
7. День рождения Вовки продолжение / выходной
Макс перегородил дорогу.
— Хочешь, я подвезу?
— Ты что, подслушиваешь чужие разговоры?
— Случайно услышал.
И он нагло ухмыльнулся.
— Нет, спасибо.
Обогнула парня и подошла к подругам.
— Ну, короче, Зимин никакой, придется вызывать такси.
— Толик через два часа заедет, подожди, мы тебя отвезем, — предложила Мила.
— Кстати, а почему он сам не пришел?
— Сказал, не любит шумные компании.
— Надо же, молодец. Теперь и я их не люблю. Ладно, пока, счастливо оставаться.
— Все-таки поедешь?
— Да.
— Может, мы тебя проводим?
— До ворот? Слава богу, на ногах еще стою и преодолеть расстояние в тридцать метров уж как-нибудь сумею, все, давайте.
Мы расцеловались, я натянула куртку и направилась к воротам. Стемнело и похолодало, мангалы стояли заброшенными, а на участке ни души, все перебрались праздновать в дом. Мне же не до веселья. Ухитрилась сделать все еще хуже, хотя казалось, хуже некуда. Если теперь Третьяков и заговорит со мной, то только под дулом пистолета. Не думать об этом, не думать вообще ни о чем.
Я пересекла лужайку, вышла за ворота и вдохнула полной грудью. Только сейчас поняла, как мне хотелось побыть в одиночестве. Музыка, успевшая надоесть до чертиков, сюда еле долетала и мозг пронизывала благословенная тишина. Ладно, успею надышаться, пока жду такси. Достала телефон и вдруг поняла, что не знаю точного адреса, ведь вез сюда Зимин. Но не возвращаться же.
Стоп, есть два варианта. Первый — просто пройтись вдоль забора до того места, где приколочена табличка с адресом. Второй, запасной — поднять переписку WhatsApp, пару недель назад Вовка точно скидывал адрес.
Решила начать с первого варианта, тем более в свете фонаря углядела вполне утоптанную тропинку, проложенную вдоль забора, и уже сделала несколько шагов, как позади меня скрипнула калитка. Неужели кто-то еще собрался домой? Обернулась и с неприятным сосущим под ложечкой чувством увидела Макса.
В совпадения я не верила, а потому напряглась.
Он смотрел на меня и в полутьме его лицо выглядело зловещим.
— Что ты тут делаешь? — спросила осторожно.
— А ты? Два часа кряду вертела передо мной задницей, а сейчас решила сбежать? Вот так просто?
Макс сделал шаг ко мне и взгляд его не предвещал ничего хорошего. Я не могла понять, насколько сильно он пьян, но на ногах держался крепко. Боксер, вспомнила я слова Кэт. С таким не то что ты, даже не каждый парень справится.
— Я с самого начала ничего не обещала.
— Ага, а тому парню, Олегу, разрешала себя целовать? Все вы бабы шлюхи.
Сделал еще шаг ко мне, я назад, все еще не веря до конца в серьезность намерений этого парня.
Орать? Но даже если напрягу все легкие, мне ни за что не переорать музыку, ревущую из динамиков. Никто даже и ухом не поведет. Бежать в кусты? Но такой догонит в два счета, и будет еще хуже. Здесь хоть светло, вдруг кто-то еще решит именно сейчас уехать и выйдет из дома? Остается одно, попытаться как-то его уговорить, образумить.
— Послушай, Макс. Давай, так. Сейчас мы обменяемся телефонами, а на днях созвонимся и сходим куда-нибудь.
— Не прокатит, детка. Я хочу тебя прямо сейчас.
Я решила, что он все-таки пьян сильнее, чем я думала. Но вдруг мне удастся проскользнуть?
— Ну, все, ладно, рада была поболтать, но мне нужно идти.
Попыталась обогнуть его крупную фигуру, но парень не дал мне такой возможности.
Резко схватил и прижал к забору всем телом, а потом впился губами в мои губы. В нос ударил запах перегара и меня чуть не стошнило.
— Пойдем в мою машину, сучка, сейчас.
— С ума сошел!
Но он уже схватил за локоть и поволок за собой. Я вырывалась как могла, орала, но моя комплекция не позволяла дать достойный отпор.
Протащил несколько метров и привалил к машине, а руки шарили по телу все настойчивее, схватились за пояс джинсов и рванули молнию. Я испугалась до такой степени, что перехватило дыхание, от нехватки кислорода и паники начало по-настоящему мутить. Силы были на исходе, но я все еще продолжала отталкивать, царапать, понимая уже, что бесполезно. Готовилась к худшему, как вдруг почувствовала, как что-то оторвало парня от меня.
Я тут же сползла вниз с удивлением понимая, что перед нами широко расставив ноги стоит Третьяков. Наблюдала как в замедленной сьемке: вот он оттащил Макса от меня, тот начал разворачиваться.
Хотела заорать, но язык словно прирос к небу, думала раньше, что это иносказательное выражение, а теперь поняла, что так происходит в реальности. Я чувствовала и облегчение, и страх одновременно. Страх за Третьякова, будто он что-то значит для меня. Глупый, куда ты лезешь, хотелось заорать мне, он уложит тебя в два счета, у вас даже разная весовая категория. Драться с ним бесполезно. А мне, что делать мне? Бежать, пока до меня никому нет дела, и оставить тебя с ним один на один? Нужно найти какую-то палку, что угодно, и треснуть его по голове, я видела, в фильмах всегда срабатывает.
Эти мысли пронеслись в одну секунду, в следующую же я наблюдала, как Макс падает рядом со мной на пожухлые листья и замирает.
Что это сейчас было? Третьяков, что, уложил его одним ударом? Как такое возможно? Я смотрела на него во все глаза и не могла понять, что сейчас случилось.
Только что парни стояли лицом друг к другу и вот уже Сергей протягивает мне руку.
— Антонова, и долго ты тут будешь сидеть? Поднимайся поехали.
Его любимый снисходительный тон, будничное презрительно кривящееся выражение лица.
Машинально подала руку и Третьяков легко, словно я пушинка, поднял с земли.
— Но как ты… как он…
Слова застревали в горле, я только и могла, что мычать что-то невнятное и смотреть на него во все глаза.
Сережа сел на корточки перед лежащим ничком Максом. Пощупал пульс.
— Оклемается минут через пять, так что, если не хочешь продолжить общение с этим парнем, а я так понял, что не хочешь, следует убираться отсюда.
— Да, конечно.
Я вдруг осознала, что стою растрепанная, судорожно начала приводить себя в порядок: поправлять одежду, приглаживать волосы.
— Идем, — Третьяков легко поднялся и пошел в направлении стоянки. Через пару шагов обернулся.
— Эй, ты идешь?
Поскольку я не двигалась с места снова подошел, взял за руку и потянул за собой.
Милка вроде говорила у него нет машины. Или это была Алена. И куда он меня тащит?
Мы остановились около огромного байка. Байк выглядел слегка потрепанным, будто ему не первый год, но чистым. Точно, он же упоминал что-то про байк.
Третьяков подошел к багажнику, отстегнул шлем, а второй протянул мне. Машинально взяла шлем в руки. Потом перекинул ногу через сиденье и уселся на байк.
— Садись, так и быть подброшу, если скажешь адрес.
Идея не пришлась мне по душе, но выхода не было.
Я вздохнула, взяла шлем и полезла на мотоцикл. Вот где я порадовалась, что надела джинсы, а не платье.
Тут я сообразила, что меня ждет — сидеть придется очень близко к нему, можно сказать вплотную.
— Что ты там застыла? Двигайся ближе, если не хочешь свалиться, или боишься?
— Вот еще, чего мне бояться? — пробормотала я и придвинулась ближе, а потом плюнула на все, обвила за талию так крепко, как только могла и прислонилась щекой к спине.
Когда выезжали со стоянки, Макс уже принял сидячее положение и мотал головой. Пусть Вовка сам разбирается со своим другом.
Третьяков включил дальний свет, и мы понеслись в темноту.
Ездила на байках не раз, но никогда поездка не вызывала у меня столь яркой гаммы чувств. Темнота, ветер, свобода, к этим чувствам примешивалось что-то странное, то, чего никогда раньше я не ощущала. Дрожь во всем теле, волнение, эйфория. Не стоило мне ехать на эту вечеринку. Не стоило пить коктейли. Не стоило дразнить Третьякова и говорить про него гадости.
Я не следила за дорогой, за временем, а потому, когда мы остановились, с удивлением поняла, что нахожусь у забора собственного дома. Расцепила руки и слезла. Передала шлем, и Третьяков закрепил его на багажнике.
Ноги отказывались держать, и меня слегка повело в сторону.
— Осторожно, Антонова, не свались.
Всего лишь слегка коснулся рукой плеча, а меня уже бросает в жар. Господи, что происходит? И почему мне так не хочется, чтобы он уезжал? Пусть завтра мы снова станем врагами, но сегодня…..сегодня я хочу, чтобы он был рядом. Ну, давай, не стой столбом, пока он не уехал, поблагодари за спасение, пригласи что ли на чашку чая.