— Ты должна быть благодарна мне, а не выглядеть так, будто хочешь содрать с меня шкуру.
— Ни за что, чёрт подери, — выталкиваю я слова. — Теперь расскажи мне всё и не упусти ни единой грёбаной детали. Может, тогда я не сообщу о тебе копам.
Из-за моей угрозы Бастиен хмыкает.
— Полиция не сможет тебе помочь. Если честно, тебе нужно держаться от них подальше. Они пиздец как коррумпированы и, вероятно, Фордж тоже им платит.
Когда я ворчливо произношу его имя, Бастиен качает головой и поднимает руки, будто сдаётся, но мне лучше знать. Он не делает ничего из того, чего не хочет. У него всегда есть своя точка зрения. Я это поняла на горьком опыте.
Прежде чем начать говорить, он кивает Микки, который околачивается недалеко от комнаты.
— Закрой эту чёртову дверь, но дай мне знать, если заметишь кого-то, кого не должно здесь быть.
Приказ Бастиена напоминает мне, что Фордж должен искать меня. Он чертовски ненавидит Бастиена. Я не представляю, что сейчас творится у него в голове.
Что, если он думает, что я уехала добровольно?
Я нарушила своё слово сразу же после визита к Форджу и заключила сделку, направившись прямо к аэродрому и прыгнув в самолет Бастиена.
Вот и вся причина, из-за которой я нахожусь в этой ситуации.
Дверь с щелчком закрывается. Бастиен бродит по комнате.
— Ответь прямо сейчас, или я выйду в эту дверь через шестьдесят секунд, — говорю я ему.
Бастиен поворачивается ко мне лицом.
— Ты так спешишь вернуться к мужчине, который обманом заставил тебя выйти за него замуж? К тому, кто использует тебя и лжёт? Думал, что твои инстинкты лучше, Инди. Я разочарован.
— Кажется, у вас с Форджем много общего, не так ли?
Выражение лица Бастиена искажается от злости. Оно такое же, как и у меня.
— Выкладывай, — говорю я, — или я ухожу.
Он медленно идёт ко мне, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки.
— Ты не захочешь возвращаться к нему, когда я закончу.
— Я жду. — Я заставляю себя встать на ноги и скрещиваю руки на груди.
— Похищение твоей сестры было подстроено.
Стук в моей голове поднимается на новый уровень.
— Ты уже это говорил. Это ты сделал?
Голова Бастиена дёргается назад.
— Почему, чёрт возьми, ты спрашиваешь?
— Потому что, как ещё ты об этом узнал?
Одна сторона его рта поднимается в жестокой усмешке.
— Забавно, что ты подвергаешь сомнению всё, что я сейчас говорю, но ты не потрудилась спросить, почему Фордж хотел жениться на тебе.
Я знаю, что он специально меняет тему и держусь стойко. А ещё я знаю, каково это, когда играет Бастиен. Увидев его катер, я должна была бежать в другую сторону.
— Ты блефуешь. Ты нихрена не знаешь. — Я делаю шаг к двери, но Бастиен останавливает меня.
— Я? Похоже, ты теряешь способность читать людей, когда не сидишь за покерным столом.
Мои руки сжимаются в кулаки, когда Бастиен поворачивается ко мне спиной и идёт к бару. Я стискиваю зубы и делаю ещё один шаг к двери.
— Ты никуда не пойдёшь, Инди. Пока ещё нет. — Бастиен бросает на меня взгляд через плечо.
Я не знаю, в чём его выгода, но ему что-то нужно от меня. Иначе он никогда бы не пошёл на все эти сложности. Это не миссия милосердия по спасению меня от большого злого волка.
— Я уверена, что моему мужу будет что сказать, когда он узнает, что ты похитил меня.
Бастиен оборачивается, чтобы пронзить меня своим ледяным взглядом, потом ставит бутылку со спиртным и направляется ко мне.
— Ты думаешь, Фордж здесь чёртов герой, а я — злодей? Блядь, нет. Ты глубоко ошибаешься. Он тот, кто обманом заставил тебя выйти за него замуж, помнишь?
Я делаю ещё один шаг к двери.
— Разве это не то, что ты собирался сделать, если бы я сказала «да»? Или ты забыл то предложение, которое сделал ранее?
— Я ничего не забыл. — Ноздри Бастиена раздулись. — Но я бы не использовал твою сестру в качестве способа воздействия. Ведь так он поступил, верно? Потому что она была у него всё это грёбаное время.
Лобстер и рыба, которую я съела раньше, угрожают вновь появиться на белом плиточном полу.
— Ты лжёшь, — произношу я, мой тон прерывистый, когда скручивает желудок. Я не хочу в это верить. Не могу в это поверить. Кто может быть столь ужасным?
— Ты можешь мне не верить, — с ухмылкой говорит Бастиен. — Можешь сама разобраться в этом дерьме. Всё, что тебе нужно — это думать, Инди.
Я впилась ногтями в ладони, пытаясь прийти в себя. Я знаю, что пытается сделать Бастиен — заставляет сомневаться во всём. И у него получается.
Я вспоминаю о том, как Фордж сказал, что он поможет мне вернуть мою сестру, но только, если я скажу «да» к его не-задавать-вопросы просьбе, и что это будет для него финансово выгодным.
Я помню шок, который испытала, когда вертолёт приземлился на палубу яхты, и вышла Саммер. Я не могла поверить, что она уже здесь и в безопасности. Я была слишком глупа, счастлива и благодарна, чтобы задать миллион вопросов, которые возникли у меня в голове о том, как ему это удалось.
Фордж не похищал её. Это невозможно. Верно?
Когда я не отвечаю, Бастиен продолжает:
— Поступки говорят громче слова, верно? Ты знаешь, что ничего из этого не сходится. Он играет с тобой с первого дня. Чёрт, ещё до него. Ты думаешь, что он случайно попал в ту игру в карты в «Ла Рейна»? — Бастиен постукивает себя по подбородку. — Интересно, кто рассказал ему о ней? Может, Жан Филипп?
Я сглатываю.
— Назови мне хотя бы одну стоящую причину, по которой Фордж мог сделать всё это.
Бастиен хищно улыбнулся.
— Никто просто так ничего не получает.
Разумеется. Естественно, он хочет что-то от меня. Я могу только представить, что это такое.
— Теперь не торопишься задавать вопросы, да? — его самодовольный тон побуждает у меня желание ударом стереть ухмылку с его лица.
Играй с человеком, а не с игрой. Соберись, Инди. Он пытается спровоцировать тебя.
— Это не так, — говорю я ему на этот раз холодным тоном. — Я просто знаю, что ты не ответишь ни на один. Я даже не должна удивляться. Ты всегда нарушаешь своё слово.
Выражение лица Бастиена обостряется.
— Что это, блядь, значит?
— Ты сказал, что всё мне расскажешь, если я поеду с тобой. Мои инстинкты бежать от тебя были абсолютно правильными.
— И остаться с Форджем? Он тот, кто трахнул тебя… — его губы скривились, когда он взглядом проходится вверх и вниз по моему телу. — В прямом и переносном смысле.
У меня в животе появляется мерзкое чувство, и я отступаю к двери.
— Ты хочешь, чтобы я поверила, что в этом сценарии он плохой парень? Докажи.
Бастиен громко смеётся.
— Я никогда не считал, что ты настолько чертовски наивна, Инди. Ответь мне на один вопрос — он заставил тебя подписать брачный договор?
Я замираю. Тот же самый вопрос я задавала себе. Откуда, чёрт возьми, Бастиен знал, что спросить?
— Если бы только твоё лицо было таким выразительным за покерным столом. Ты никогда бы нахрен не выиграла, — с жестокой усмешкой произносит Бастиен. Его указательный палец стучит по краю бокала. — Итак, нет брачного договора… Ты хоть раз задавалась вопросом, зачем миллиардер совершил финансовое самоубийство, женившись без него?
С тем же успехом я могла стать статуей, потому что задавала себе вопрос… и просто оставила всё как есть, как долбанная идиотка.
Постукивание Бастиена прекращается, когда его улыбка становится похожей на акулью.
— Единственный ответ… потому что он может получить больше, чем потерять, женившись на тебе.
— У меня ничего нет, Бастиен. Что, чёрт возьми, рассчитывает получить Фордж?
Раздробленные воспоминания возвращаются, когда Бастиен пересекает комнату, чтобы сесть на кровать.
— Фордж использует тебя, чтобы получить то, что он хочет от твоего отца.
Но у меня нет отца.
Бастиен похлопывает по матрасу рядом с ним.
— Почему бы тебе не присесть, Инди. Это длинная история.
6
Фордж
Плохая идея создавать ему кучу проблем и неприятностей, чтобы отомстить за Исаака. Я должен был убить де Вира. Если бы он умер, я бы не оказался в такой ситуации.
Теперь я собираюсь убить его голыми руками и наплевать, кем он является.
Его отец может кричать на всю Палату лордов. Для меня это не будет иметь абсолютно никакого значения. Де Вир похитил мою жену. Каким-то образом он замешан в этом грёбаном бардаке. Не знаю насколько. Пока что.
— Ты уверен, что она была пьяна? Может, была без сознания? — я требую ответов от блондина двадцати с чем-то лет, который работает на пристани, где пристыкован элегантный красный Донзи (прим. пер. — марка катера) Бастиена.
— Я не знаю. Люди часто выносят других с лодок после того, как те перебрали. Не моё дело задавать вопросы.
Я сжимаю руки в кулаки и борюсь с желанием схватить этого парня и выбросить с дока, потому что это не принесёт мне никакой пользы.
— Он не сказал, куда идёт? — спрашивает Донниган.
— Нет. Он посадил её в машину и уехал. Я не видел куда. У нас была ещё одна лодка на подходе…
Бесполезное ничтожество. Я отворачиваюсь и иду обратно к вертолёту, вокруг которого на набережной собралась толпа.
— Пошли. Мы зря тратим время.
Донниган догоняет меня, когда мы доходим до вертолёта.
— Куда дальше?
— Его вилла. Ему может хватить ума поехать туда.
Как только мы забираемся в вертолёт и надеваем наушники, Донниган снова связывается с вышкой, но они не разрешают нам взлетать после нашей несанкционированной посадки. Донниган смотрит на меня.
Я протягиваю руку и переключаю канал связи, чтобы вышка нас не слышала.
— Взлетаем. Я оплачу их штрафы. Просто избегай чёртовых самолётов.
Кивнув, он взлетает. Через несколько минут мы достигаем большого белого дома, расположенного на холмах. Это дом Бастиена для вечеринок, хотя и ненадолго, если его родители действительно лишили его наследства.
Красный Ламборджини следует по извилистой дороге.
— Приземлись прямо перед ним. Не дай этому ублюдку уйти.
Донниган не ставит под сомнение мои приказы. Когда мы приближаемся к земле, машина ускоряется.
— Сейчас!
Водитель ударяет по тормозам, когда вертолёт приземляется на асфальт. Я снимаю ремни и выпрыгиваю.
— Какого чёрта, — кричит водитель из окна, но замолкает, когда видит меня, бегущего к нему. Он взмахивает руками в машине, и окно закрывается.
Я дёргаю дверь, прежде чем он успевает её запереть.
— Где, блядь, де Вир? Он в доме?
Водитель, темноволосый испанец с толстой золотой цепью, висящей на шее, и эспаньолкой, вскидывает руки.
— Я нихера не знаю, мужик. Я не туда свернул. Неправильный адрес.
— Лживый кусок дерьма. Ты, блядь, расскажешь мне, где сейчас де Вир. — Я хватаю цепочку и оборачиваю её вокруг руки.
— Я всего лишь помогаю. Я ничего не знаю. Клянусь.
Я прищуриваюсь, глядя в его заполненные страхом глаза, когда его руки цепляются за цепочку, сжимающую шею.
— Помогаешь водить Ламбо? Это не вариант. Я спрошу тебя ещё раз. Если не скажешь мне то, что хочу знать, я заберу тебя в этот вертолёт и сброшу посреди грёбаного океана. Понимаешь? Где, чёрт возьми, де Вир?
— Нет! Я не…
Он прекращает говорить, когда я дёргаю за цепочку, чтобы вытащить его из машины. Когда мы приближаемся к вертолёту, Донниган распахивает заднюю дверь, и парень с каждым шагом вырывается всё сильнее.
— Пожалуйста, мужик. Не убивай меня. Его нет дома.
Я толкаю его к открытой двери и смотрю на Доннигана.
— Пойди, проверь дом. Если лжёт, он умрёт.
Парень исправляет себя.
— Его там нет. Клянусь. Он заставил меня забрать кое-какое дерьмо. Я должен встретиться с ним у друга.
— Скажи. Мне. Где, — произношу я слова через стиснутые зубы.
Лопасти вертолёта поднимают пыль, когда мы приземляемся на другую крышу, которая никогда не предназначалась для использования в качестве вертолётной площадки. Благодаря придурку в Ламбо, мы знаем, что один из друзей де Вира арендует весь верхний этаж этого здания для вечеринок и в качестве нелегального места для хранения наркотиков, которые де Вир перевозит на частном самолёте его ничего не подозревающих родителей.
Его посадят, и некому будет его спасти.
Донниган остаётся в вертолёте, когда я спрыгиваю и бегу к двери, отмеченной лестницей. Когда подхожу, она распахивается, и знакомая фигура Голиафа машет мне рукой. Пока бегу за ним вниз по лестничным пролетам, я даю клятву Исааку:
«Скоро ты обретешь покой, мой друг. Я положу этому конец».
Голиаф плечами распахивает дверь, ведущую на уровень пентхауса. Я выхожу за ним с пистолетом в руке. В коридоре пусто, но я замечаю дверь, ближайшую к стороне здания с видом на море, где, как сказала крыса в вертолёте, мы найдём де Вира.
Я киваю на дверь. Голиаф подходит к ней рядом со мной. Мы стоим перед дверью, он движется, словно собирается с ней расправиться, но я поднимаю палец, когда слова Доннигана снова прокручиваются в моей голове.
Сначала всё казалось добровольным, но потом началась борьба.
Накопленная ярость мчится на поверхность, я отступаю назад, а потом тараню подошвой ботинка дверь рядом с ручкой всей своей силой, которую может собрать моё тело ростом в один метр девяносто два сантиметра и весом сто четыре килограмма.
Дверь распахивается и врезается в противоположную стену.
С оружием в руках мы с Голиафом устремляемся внутрь к мужчине, дёрнувшегося с того места, где он склонился над столом со скрученной купюрой около носа.
— Какого хрена! Вы не можете… — его протест обрывается, когда взгляд падает на Глок в моей руке и громилу рядом со мной. — Чего вы хотите? У меня нет наличных.
Ещё одна дверь распахивается, и де Вир прислоняется к раме.
— Он не хочет твоих денег, Микки. Он пришёл кое за чем совсем, совсем другим. — Де Вир смотрит через плечо. — Разве я не прав, Инди?
7
Индия
Он приехал. Фордж уже здесь.
Я встаю со стула, на котором сидела за столом с проигрывателем, чтобы сохранять дистанцию от Бастиена, пока он продолжал опрокидывать в себя стопку за стопкой и говорить гадости о Фордже.
Как только я встаю на ноги, комната качается из стороны в сторону. От удара головой? Я держусь за стол для поддержки и делаю ещё один шаг в сторону голоса Форджа. Всё чувствуется странным, включая гладкую прохладную древесину под кончиками пальцев.
Я несколько раз моргаю, пытаясь заставить комнату прекратить вращаться, но это не помогает. Мои ладони липкие, на лбу выступил пот. Что-то не так.
Я осматриваю комнату, свет режет глаза.
Я облажалась. Что, чёрт возьми, происходит? Я пытаюсь сделать ещё один шаг к двери, но прохладный воздух касается моей кожи, вызывая дрожь.
Мне нужно сесть. Я натыкаюсь на кровать и плюхаюсь на неё, сжимая красное покрывало кулаками, чтобы оставаться в вертикальном положении.
— Прости, Фордж. Твоя жена не спешит покидать мою кровать. — Ленивое растягивание слов Бастиена пропитано подтекстом.
— Убирайся нахрен с моего пути, де Вир. — Голос Форджа углубляется до такой степени, что его почти не слышно.
Моя голова кружится, когда я пытаюсь снова встать. Неа. Я закрываю глаза, надеясь, что это поможет мне восстановить хоть немного равновесия или контроля.
— Не стесняйся оставаться в постели, Инди. Тебе не нужно уходить с ним, если не хочешь. — Теперь тон Бастиена ещё более самодовольный. Мне не нужно видеть его, чтобы понять, как он, должно быть, улыбается, словно кот, получивший сливки.