— Да уж.
— Ладно, мистер президент, удачи вам.
Он ехидно хмыкнул. Я прочитал в глазах наглеца обещание размазать меня. Нет, это не было злым желанием. Клим хотел уделать президента. Просто так. Ради удовольствия. Я же ради удовольствия собирался не доставить ему такой радости. Даже не постеснялся отметить:
— Это помада у тебя на щеке или ссадина?
Он тотчас быстро провёл по лицу ладонью, а в глазах появилось юношеское самодовольство. Смутить такое Клима точно не могло. Он открыл рот, чтобы ответить мне что-то, но возле нас словно из воздуха материализовалось желтой платье, а в нем Лиз Торнтон.
Словно из воздуха материализовалось желтой платье, а в нем Лиз Торнтон. Она повисла на шее Клима, едва не сбив его с ног. Он качнулся, но устоял, придержав девушку за талию. Правда, развернулся ко мне спиной. Я встретил ее взгляд. Румянец вспыхнул на щеках, и Лиз прикрыла глаза. Кажется, кто-то сегодня меня узнал.
Но все ее внимание принадлежало Климу. Сам он тоже был рад видеть девчонку. А я стоял, чувствуя себя идиотом, пока они обнимались.
— Бейби, я думал, мы увидимся вечером, — первый заговорил юный Стерн, почти отдирая Лиз от себя.
— Я ждала тебя еще вчера, — отвечала она чуть печально.
Ах, вот почему мисс гуляла по коридорам в полночь. Ждала Стерна, который ненавидит замки. Странно.
— Ты знакома с Андреем Михайловичем? — вежливо повернул Клим ко мне Лизу.
Она покраснела еще гуще, но в обморок не упала.
— Да, мы вчера пересеклись. Доброе утро. Прошу прощения…
Разумеется, она попыталась извиниться, но я перебил.
— Все нормально, Лиза. Это было приятно.
Клим нахмурился, не совсем понимая, о чем мы говорим, но не стал акцентировать внимание. Тем более, что нам пора было возвращаться к командам.
— Увидимся после игры, бейб, — бросил он и чмокнул Лизу в щеку.
Она придержала его и что-то нашептала в ухо. Стерн нахмурился, но кивнул.
— Удачи, — пожелала Лиз.
Только Климу. Мне — нет. И провожала она глазами именно Стерна.
Меня по-детски сжирала обида, а по-мужски ревность. Даже странное чувство глобальной несправедливости накрыло. Мисс Торнтон влюблена в Клима Стерна, хотя он не отвечает ей той же пылкостью чувств. Это я понял за минуту, что мы стояли рядом. И на меня она едва взглянула, хоть и знала теперь, где я работаю. Но ее это не особенно впечатляло, похоже.
Чувствуя в себе пацанский задор и хорошую злость, я настроился на победу. Появился еще один повод накрутить хвост команде Стерна.
Однако все пошло совсем не так, как мне хотелось. Юниоры сразу провели несколько удачных атак и нам пришлось догонять. Моя лошадка очень хорошо знала игру, помогала изо всех сил, но сам я никак не мог подцепить мяч или направить его в нужную сторону. Несколько раз Стерн оттеснял меня, блокировал доступ к мячу. Остальные соперники тоже удачно пересекали атаки. Мы с трудом выгрызли ничью в третьем периоде, но в пятом стало понятно, что уступим эту игру.
Я старался играть для удовольствия зрителей, помня, что это благотворительный матч. Кажется, всем нравилось. Особенно эмоционально реагировала Элизабет. Она болела за Клима. Не за его команду, а именно за Стерна. Азарт и ревность сжирали меня изнутри. Лиз Торнтон приехала смотреть не на игру и не ради взносов в благотворительный фонд. Она здесь исключительно ради Клима Стерна.
Это открытие огорчало даже сильнее откровенно проигрышных перспектив матча.
Пришлось достойно принять поражение. В конце игры я обменялся рукопожатиями со всеми соперниками и даже смог улыбнуться Климу, похвалил его стратегию и технику. Этот момент, похоже, засняли фотографы. Уверен, Карина сваяет даже из поражения отличную историю про классного президента.
Едва официальная часть подошла к концу, я увидел, как Лиз Торнтон мчится к полю. Разумеется, она спешила обнять Клима. Я снова почувствовал укол ревности. Забавно. Проиграл не только в поло, но и девушку. Хотя, кого я обманываю. Владеть ею мне не позволит мой статус, принципы и лорд Торнтон.
Я как нельзя остро ощутил одиночество в этот момент. Возможно, чтобы затушить это неприятное чувство, я останусь в компании Вердена, Торнтонов и Стернов. С ними можно отвлечься. Пусть это не совсем счастье, но все же дружба дорогого стоит.
Пока я шел к раздевалке, наткнулся на Марка.
— Отличная игра, Андрей, — почти искренне сообщил он.
— Да, брось, — я махнул рукой. — Скажи это своему пацану. Он пообещал надрать мне зад и сдержал слово.
— Прости, он засранец. Весь в меня.
— Я заметил.
— Пошли, угощу тебя выпивкой, приятель. Зальем боль поражения брютом за триста фунтов.
Я не сдержал смеха. Марк в своем репертуаре. Отказывать ему не хотелось.
— У меня бюджет ник черту в этом году. Так что я на все согласен.
Стерн хлопнул меня по плечу и повел к бару.
Там уже потягивали шампанское Сашка, Марьяна, Алан и Кэти. Чуть позже нас к ним присоединились Бенингтон и Себ. Только Клима и Лиз не хватало. Я больше не спрашивал о ней Сашу, чтобы не прослыть маньяком. Но все равно посматривал по сторонам.
Мелькнуло желтое платье, и меня переключило. Режим маньяка нельзя отменить, наверно. Можно только отложить.
— Пойду переоденусь, — проговорил я, ставя на стойку полупустой бокал.
— Давай, Андрюх, — кивнул мне Верден.
Широкими шагами я отправился в сторону парка, куда пошла Лиз.
Глава 4. Убитая мечта
Лиза
Я специально уехала из Аллертон Касл рано утром. Не было настроения снова ругаться с папой или наблюдать его осуждающее лицо за завтраком. Видеться с Андреем Громовым я тоже не горела желанием. Мне нужно немного времени, чтобы осознать свое невежество и превратить его в невозмутимость. Ну бывает… Не узнала президента России. Все же я подданная короны, а он не царь и не принц. К тому же был в обычной майке, без галстука, слегка небрит и слишком прост в общении. Сам виноват, короче.
Но важнее всего этого было сообщение от Клима.
«Я в клубе»
Смс пришло рано утром. Я увидела его сразу после того, как погуглила президента. Моя ночная оплошность мгновенно ушла на второй план. Я быстро приняла душ, нарядилась в любимое желтое платье в белый горох, попросила машину и поехала в клуб. Однако, как я ни пыталась, но Клима нигде не нашла. Его команда прибыла чуть позже и соперники тоже. Вместе с Громовым. Смутно вспоминая, что он говорил вчера об игре, я поспешила спрятаться в баре. Там удалось перекусить и выпить кофе. Стерн объявился почти перед игрой. Уже приехали родители и остальные гости. Я успела сто раз на Клима обидеться и простить на один больше.
Как на зло, он разговаривал с Громовым, но мне было все равно. Не раздумывая, я пробралась за ограждение и без церемоний обняла Клима. Жаль, что мы были у всех на виду. Жаль, что у нас почти не было времени.
Еще и Громов смотрел на меня, совершенно позабыв манеры. Другой бы уже ушел, тактично оставив нас вдвоем, но не господин президент. Его пристальный взгляд стальных глаз беспокоил меня и волновал. Любого другого я бы игнорировала, но сложно было представить пустым местом такого человека. И дело даже не в его статусе. Тут скорее давила харизма и какая-то внутренняя сила. Он хотел смотреть и смотрел.
А я, наоборот, не выдержала его взгляда, покраснела, как дурочка, возвращаясь в свой вчерашний позор.
Мне хотелось спрятаться в объятиях Клима, но он отодвинул меня слишком быстро. Снова обида кольнула сердце иголкой. Что с ним такое?
— Ты знакома с Андреем Михайловичем? — уточнил Клим, зачем-то изображая вежливость.
Я сомневалась, что он рисуется перед Громовым. Клим Стерн всегда был тем еще нигилистом. Он отрицал любой авторитет, кроме своего собственного.
Разумеется, я призналась, что мы знакомы и попыталась извиниться за свое невежество. Громов принял это легко и как будто даже радостно. Возможно, его позабавила моя невнимательность. Плевать. Я хотела отвести Клима в сторону, чтобы перекинуться хоть двумя словами наедине, но он опять отстранился.
— Увидимся после игры, бейб, — бросил Стерн и чмокнул меня в щеку.
Хватаясь за рукав его поло, как за соломинку, я придержала Клима и шепнула ему в ухо:
— Увидимся в три на нашем месте.
Клин кивнул и тут же быстрыми шагами пошел к конюшне.
— Удачи, — крикнула я ему в спину.
Мне так хотелось, чтобы он выиграл. И так хотелось тоже победить сегодня. Для меня был важен этот матч. Я болела за Клима, надеясь, что победа хоть немного улучшит его настроение. Вроде бы мы нормально поговорили, но я чувствовала, что он совсем не со мной. Холодность и отстраненность ранили сильнее всего.
Победа досталась команде юниоров. Я ликовала не меньше самих игроков. Мне удалось крепко обнять Клима еще на поле. В этот раз его улыбка была широкой и радостной.
— На нашем месте, — напомнила я.
Он покивал и отправился к своим друзьям, разделить радость победы.
Шум постепенно стихал, гости рассыпались по клубу. Кто-то собирался домой, некоторые остались выпить шампанского и обсудить игру. Мои родители и брат были среди вторых, но мня не тянуло в их компанию. Я решила пойти к озеру чуть раньше назначенного времени. Там был небольшой причал для лодок, которым почти никогда не пользовались. Мы регулярно там встречались с Климом, чтобы отпраздновать победу. Или поражение. Случалось, всякое. Обычно он притаскивал с собой лимонад и большой сладкий крендель, который мы ели на двоих.
Я шагала широкими шагами, радуясь солнцу, красивому парку и скорой встрече с Климом. Но она оказалась слишком скорой. До трех было не меньше получаса, я не торопилась, поэтому шла длинной дорогой, через красивый парк, мимо беседок. Но не дошла до одной из них. Остановившись у векового вяза, я открыла рот, собираясь закричать. Но звука не было. Потрясение оказалось таким сильным, что я просто окаменела.
Мне бы бежать прочь, но ноги словно вросли в землю, стали корнями, как у дерева за моей спиной. Там, в беседке, был Клим. Я бы с удовольствием спутала его с другим игроком, так как он не снял форму. Но это было невозможно. Узнать Клима Стерна я могла бы за сотню ярдов, хоть в форме для поло, хоть в лохмотьях. Это был именно он. И он с дьявольским азартом трахал какую-то девицу. На гнув ее, Клим входил сзади. Его партнерша издавала странные звуки. Видимо, пыталась сдерживать стоны.
Я хотела бежать, но не могла. Я пыталась зажмуриться хотя бы, но глаза беспощадно смотрели, как Клим развлекался перед встречей со мной.
— Увлекательно, мисс Торнтон? — прозвучал мужской голос позади меня.
— Увлекательно, мисс Торнтон? — прозвучал мужской голос позади меня.
Я вздрогнула и попыталась обернуться. Но он был слишком близко, и я просто вжалась спиной в грудь Громова. Он говорил по-английски так чисто и красиво, что мог пристыдить многих аристократов. Особенно из молодежи. Себа, например. Голос и лицо Громова я теперь тоже узнаю из миллиона. Но лучше бы это был любой другой человек, а не он.
— Я… мне… — начала я говорить, сама не знаю что.
— Вы гуляли, я полагаю, — подсказал он. — И нечаянно застали друга в объятиях другой.
Мои мышцы наконец стали повиноваться, и я попыталась уйти. Но Громов перехватил меня, обняв за талию, и не позволяя сдвинуться с места.
— Не уходи, — перешел он на русский.
Я не могла не заметить, что он к тому же перешел на «ты». Это было почти так же странно, как смотреть сейчас на Клима.
— Посмотри и никогда так не делай, Лиза, — продолжал петь медовым голосом Громов. — Чертовски неудачное место для анала.
— Что? — выдохнула я.
Поддерживать этот разговор было также дико, как и уточнять слова Андрея, но я не могла молчать.
— Он трахает ее в зад, — пояснил Громов.
— Боже, я не хочу это слышать, — попыталась я вернуть себе разум и свободу.
Дернулась, но он снова не отпустил. Наоборот, прижал к себе крепче.
— Андрей Михайлович, что вы делаете? — призвала я его здравый смысл.
— Хочу преподать тебе урок, девочка.
От этих странных слов у меня озноб пробежал по спине. Он же не будет делать со мной то же самое? Это невозможно. Он президент, а не какой-нибудь маньяк из ночного парка.
Но пока его руки просто удерживали меня, я решила не кричать.
— Ты так искренне обожаешь юного Стерна. Но я также искренне не желаю тебе участи его подруги. Она, кажется, тоже готова на все ради его внимания. Даже позволила зайти с черного хода. Я думал — это ты и очень рад, что ошибся.
— Какое вам дело до нас?
— Никакого, но ты слишком хороша, чтобы стать резиновой куклой для пацана.
— Вы понятия не имеете…
— Какие между вами отношения? — быстро договорил за меня Громов. — Возможно, я угадаю. Ты влюблена в него, как кошка. Он позволяет тебе быть влюбленной, а сам ни в чем себе не отказывает. Это немного печально и жалко, Лиз. Советую тебе вспомнить кое-что…
— Что же?
— Что ты леди. Что у тебя есть достоинство. Иди к родителям, девочка. Возвращайся с ними в замок.
Последние слова он прошептал, почти касаясь губами моего уха. Я снова попыталась избавиться от его объятий и нечаянно задела попкой пах Громова. Замерла снова, позабыв о бегстве.
У него эрекция?
Его руки тотчас перестали держать меня. Я отпрыгнула, развернулась и уставилась на него. Не на Громова, а на его член, который натягивал белые тонкие брюки для игры в поло. Сам господин президент изображал невозмутимость. Он протянул мне руку, предложив:
— Пойдем со мной.
Я не могла не усмехнуться и уточнила:
— Куда? Трахаться в соседнюю беседку?
— Элизабет, — выдохнул он.
— Не надо только пыхтеть, как мой папочка, Андрей Михайлович. Идите, куда шли. Я отлично знаю этот парк.
Опустив руку, он покачал головой.
— Ты ни черта не знаешь, Лиза.
— Возможно, — я задрала нос в лучших традициях маминого упрямства. — Но у вас учиться я не собираюсь.
— Лиз, Андрей Михайлович? — назвал нас по именам Клим, выходя к вязу.
Я обернулась и взглянула в сторону беседки. Его партнерши там больше не было. Видимо, они закончили. Взглянув на Клима, а потом на Громова я наконец ощутила боль. Наверно, шоковый адреналин отступил. Глаза защипало.
Больше всего мне сейчас хотелось телепортироваться отсюда. Или хотя бы провалиться сквозь землю, чтобы не видеть этих двоих.
Я сжала кулаки и взмолилась, чтобы хоть кто-то из них сейчас ушел.
— Мы гуляли, Клим. Думаю, мне пора возвращаться в Аллертон, — проговорил Громов.
Я не видела, как он уходил, но была этому очень рада. А вот Клим смотрел мне за плечо, провожая президента взглядом. Когда он достаточно удалился, Стерн заговорил.
— Все видела, да?
Я кивнула, пытаясь развидеть его развлечения.
— Лиз, бейб, — Клим взял меня за руку, но я тут же выдернула ее. — Ладно тебе. Ты же знала.
— Что ты трахаешь все, что движется, — уточнила я мстительно. — Да, знала. Об этом все знают, Клим. Включая теперь и президента России.
— Возможно даже королева в курсе, — хмыкнул он.
Я изо всех сил хлопнула его по груди ладонью. Клим даже сделал два шага назад и потер место удара.
— Тяжелая рука. Почти как у мамы, — пробормотал он.
— Полагаешь, это смешно? — вскрикнула я, теряя контроль.
— То, что ты лупишь, почти как моя маман? Не, Лизок, это пиздец, если честно.
Его издевательства стали последней каплей. Из глаз брызнули слезы, я рванула в сторону, куда ушел Громов. Но Клим догнал меня и обнял сзади, как только что держал президент. Но если объятия Громова я восприняла на удивление спокойно, то от прикосновений Клима меня тошнило. А ведь в Рождество я почти решилась пойти до конца, когда он обнимал меня и поцеловал под омелой в КаслТорне.