Рэйчел присела, нежно коснувшись тыльной стороны ладони моего лба. Ее рука была прохладной, освежающей по сравнению с сильными и горячими импульсами магии, и я чуть не наклонилась к ней. А в ее глазах было беспокойство, когда она посмотрела на Лиама, затем на Малахи.
— Она вся горит. Слишком много магии?
— Слишком много чистой магии. Ее тело чувствует вторжение, врага, и начинает сопротивляться.
— Она должна была остаться в Новом Орлеане, — сказал Лиам. — Я не должен был позволять ей идти.
— Не тебе решать, — проговорила я. — Решение было за мной. Я справлюсь. Сброшу ее.
— Но ты говорил, что она не сможет ее сбрасывать тут, — сказал Лиам, глядя на Малахи. — Ты говорил нам это до того, как мы отправились сюда.
— Сброс — это, по сути, грубый способ. Сложно калибровать, чтобы избавиться от нужного количества, даже имея опыт. Но, возможно, я могу помочь.
Я увидела, хотя у меня голова шла кругом, как он протянул руку к моей груди.
Глаза Лиама вспыхнули огнем, как отразившийся на монете солнечный луч, и он остановил руку Малахи.
— Аккуратно.
Выражение лица Малахи почти не изменилось.
— Ты тоже находишься под влиянием. Ты бы узнал, если бы я собирался причинить ей вред.
— Я не думаю, что о таком роде вреда он беспокоиться, — сказала Рэйчел.
— Не… о, — произнес Малахи, и по его скулам разлился румянец, когда он, очевидно, понял, к какой именно части тела он намеревался приложиться. — Конечно, нет.
— Не очень лестно, — пробормотала я и почувствовала, будто наблюдаю разговор со стороны.
— Лиам, позволь ему помочь, — сказала Рэйчел, накрывая руку Лиама своей.
Мгновение ничего не происходило, но он все же убрал свою руку, оставив красные полосы на руке Малахи — следы в тех местах, где вжимались его пальцы.
— Сделай шаг назад, — попросил Гэвин, осторожно отодвигая Лиама в сторону. — Пусть он ей поможет. — Он посмотрел на Малахи. — Может быть, когда ты закончишь с ней, то сможешь позаботиться об этой Твари из Золотой Лагуны[30].
Малахи моргнул.
— Тут нет лагуны.
— Это отсылка к фильму, — пояснила Рэйчел, занимая пространство между Малахи и Лиамом, чтобы предотвратить любые дальнейшие препирания. — Делай, что нужно, и делай это быстро. Прежде чем другие существа решат, что мы можем быть забавными игрушками.
Со все еще алеющими щеками, он кивнул и снова протянул руку. Он положил ладонь на мою грудь, растопырив пальцы, чтобы коснуться ключицы, и закрыл глаза.
— Я возьму лишь немного, — тихо сказал он. — Достаточно, чтобы помочь тебе восстановить баланс. Чтобы снять давление. Хорошо?
Я кивнула, не рискуя говорить, и закрыла глаза.
Мои кости начали нагреваться под его пальцами, тепло распространялось по мускулам, крови, вниз по груди и руки, пока жар не достиг ног. И помимо того, все эти ощущения распространялись по коже, мышцам и связкам. Он немного наклонился, когда принялся черпать магию из-под моей кожи, из всех частей тела, впитавших ее и крепко там запертых.
Это точно не больно, но это было странное чувство, когда магию вырывают у тебя изнутри. И это делает кто-то другой.
И он был прав — это был более осторожный процесс, чем тот, каким я обычно пользовалась, который предназначался для того, чтобы избавиться от как можно большего количества магии как можно быстрее. Чтобы извлечь магию и упрятать во что-то другое.
Все происходило сосредоточенно, медленно, осторожно. Слой за слоем. Все приходило в норму.
Когда он убрал руку, я открыла глаза и моргнула.
— Как ты себя чувствуешь?
Я провела инвентаризацию. Я больше не чувствовала себя слишком большой сосиской в очень маленьком контейнере.
— Лучше, — ответила я, и он отошел в сторону, чтобы Лиам помог мне встать на ноги. «Надеюсь, это поможет удовлетворить его эго».
— Ты в порядке? — тихо спросил он, дергая кончик моего хвоста.
— Теперь да. А ты?
— Я в порядке. Потребность отпала сама собой. Может быть, потому что я к этому привыкаю.
Он больше не выглядел взволнованным.
Гэвин посмотрел на нас.
— Если магия каждого в балансе и потоки чи выровнены, может, двинемся? Потому что я действительно не хотел бы стоять тут как добыча, если этого можно избежать.
— У тебя было тяжелое утро? — сочувственно спросила Рэйчел.
— Действительно было. И у меня сильная головная боль.
Малахи оглянулся.
— Другие будут нас искать. Они считают вас врагами, потому что у вас нет магии.
— Как они могут об этом знать? — спросил Гэвин.
Малахи выгнул бровь.
— Ты можете сказать, что у меня есть магия?
— Я имею в виду… — начал Гэвин и указал на его крылья. — Очевидно, что ты не человек. Или, что ты реально хорош в косплее.
— Что… — начал Малахи, но Гэвин остановил его кивком головы.
— Урок американской поп-культуры проведем позже.
— Для тех, у кого есть магия, очевидно, что у вас ее нет, — сказал Малахи. Затем он огляделся, рассматривая горизонт, прищурившись, как будто измерял расстояние. — Мы можем путешествовать в сфере моей магии, — решил он и посмотрел на меня, затем на Лиама. — Я расширю ее в достаточной степени, чтобы охватить других.
Мы видели, как он это делает, увеличивая диапазон способностей Бёрка, когда вытаскивали Элеонору и Мозеса с Острова Дьявола.
— Ни у кого из нас нет магии невидимости, — отметил Гэвин.
— Нам она и не нужна, — ответил Малахи. — Вам не нужно выглядеть как Паранормальные. Вам просто нужно казаться… чуть меньше людьми.
— Это комплимент или нет? — задумчиво спросила Рэйчел и ухмыльнулась.
— Это не оскорбление, — сказал Лиам и кивнул Малахи. — Как нам это сделать?
Глава 14
Мы сбились в кучу.
Или можно назвать это узлом, клубком или коллективом. Но в основном это была куча с Малахи в центре и остальными вокруг, задевающими друга друга коленями и локтями в попытке двигаться как единое целое и оставаться в ореоле его магии.
Это было неудобно, а мы прошли так почти пятнадцать километров, все больше по полянам и холмистой местности, и не увидели больше ни одного Паранормального. Но после нимф казалось очевидным, что наша неспособность увидеть их не означает, что их там нет.
Мне все еще казалось, что за нами наблюдают. Оценивают и находят неприметными и, как правило, оставляют в покое, как мы и хотели. Но из-за того, что окружающая нас местность была подозрительно идеальна, нервозность никуда не девалась.
— Слишком идеально, — пробормотал Гэвин.
— Точно, — согласился Лиам. — Как будто каждое дерево было устроено именно так.
— Мы почти в городе, — сказал Малахи.
— В таком случает, к чему мы должны быть готовы? — спросила Рэйчел.
— К солдатам.
— Ну, конечно, — пробормотал Гэвин. — Ты же командор, верно? Так что сможешь позаботиться об этом?
— Не думаю, что они выступят против нас. По крайней мере, сначала, — добавил он, как только мы начали расслабляться. — До города осталось только подняться.
Поэтому мы остановились, поправили свои сумки, посмотрели друг на друга, кивнули по готовности, и начали подниматься.
К тому времени, как мы достигли вершины, мои ноги гудели. Прошло много времени с тех пор, как я преодолевала столько километров пешком, и тупая боль разливалась по моим бедрам, а острая — в пятках, на которых, насколько я знала, появились волдыри. Но мы были почти на месте. И адреналин заставил меня преодолеть свой максимум.
Я не знала, что увижу за гребнем. Изумрудный город, мир небоскребов и летающих машин или храмов и колонн в греческом стиле.
Ничего из этого не было. Но все равно великолепно.
Здания — высокие и стройные цилиндры из светлого камня — блестели под темно-синим небом. Крыша каждого здания была покрыта зеленью, деревьями, которые тянулись к небу, и цветущими лозами, которые спускались по сторонам, словно ледяная сетка. Озеро, гладкое, как зеркало, было укрыто между ними, а берег обрамлен большим количеством цветущих кустарников и деревьев.
— Как красиво, — сказала Рэйчел с благоговением в голосе.
— Роскошно, — согласился Лиам, но по его тону нельзя было сказать, было ли то, что он видит, хорошо или плохо.
Перед нами раскинулось то, что, казалось парком. Озеро с одной стороны, квадратный камень посередине с фонтаном и изящные стенды с цветущими кустами и деревьями, красиво расставленные по периметру. Зеленые газоны пересекались узкими каналами бурлящей воды; дети с крошечными крыльями сплавляли на воду небольшие бумажные кораблики, а их родители бездельничали на золотых одеялах.
На тротуаре, на берегу, везде, были Пара. Некоторые с явно необычной внешностью; других я не могла бы отличить от людей. Они носили платья и накидки из тонкой струящейся ткани, которые развевались на ветру.
Нельзя было отрицать, что все это выглядело идеально. Погода была идеальной. Благоустройство было идеальным. Здания были идеальными. Люди — чистые, здоровые, разнообразные и красиво одетые — были идеальны.
«Где мусор? Мертвые стебли травы? Грязные волосы?»
Не здесь. И это усилило смутное чувство дискомфорта, которое я испытывала с тех пор, как ступила в этот мир.
— Рай? — тихо спросил Гэвин.
— Типа того, — ответила Рэйчел, разглядывая все оценивающим взглядом не без подозрения.
— Элизиум — это не рай, — сказал Малахи. — Конечно, если вы не имеете под этим в виду что-то очень конкретное.
На другой стороне площади было огромное здание, несколько прямоугольников из светло-розового гранита, которые блестели на солнце вокруг более высокого центрального куба. Выемки в структуре образовывали балконы, окаймленные высокими серыми колоннами, а первый уровень в передней части центрального здания был сквозным, поэтому зеленая полоса пологого холма была видна даже спереди.
Зазвучали трубы. Звук переливался хрустальным звоном в воздухе, а существа с огромными крыльями цвета слоновой кости спускались с неба.
— Черт, откуда они появились? — пробормотал Гэвин, а Лиам покачал головой.
Всего было три ангела — двое мужчин и женщина. Они были все аккуратны и красивы. У женщины была бледная веснушчатая кожа и темные кудри; мужчина слева — темнокожий со стриженными волосами; мужчина в центре — загорелый с длинными темными волосами, собранными в пучок.
Женщина была в платье из льна с облегающим лифом и без рукавов, а по подолу шел орнамент в виде полос цвета земли. Все они были в коричневых кожаных сапогах или сандалиях.
— Командор! — сказал мужчина в центре и протянул руки. Он шагнул вперед, и он и Малахи обменялись рукопожатиями; затем остальные повторили этот жест.
— Давно не виделись, — произнес мужчина и оглянулся, чтобы посмотреть на нас. — И вы привели гостей.
Его английский был идеальным и без акцента, как у кого-то, кто занимается обслуживанием клиентов. И в его голосе не было гнева или явного беспокойства о том, что незнакомцы проникли на его землю. Ни удивления, что люди прошли через Завесу, или что Малахи привел нас сюда.
«Он спокоен или лукавит?»
— Да, — произнес Малахи. — Я подумал, что у них должна быть возможность встретиться с мужчинами и женщинами, которые непоправимо изменили их мир.
Ну, это не было дипломатическим открытием, которого я ожидала.
Мужчина впереди приподнял брови.
— Мы непоправимо изменили их мир?
— Они из немагической земли, — сказал Малахи. — Вы слышали, что война началась снова. Что Суд возобновил свои атаки.
— Только слухи, — ответил мужчина и оценивающе посмотрел на нас. — Не могли бы вы представить Землян?
— Клэр, Лиам, Гэвин, Рэйчел, — сказал Малахи. — Камаэль, Уриэль, Иа. Это Постулаты, лидеры Элизиум Сити.
Камаэль был мужчиной в центре, Иа — женщиной, а Уриэль — вторым мужчиной.
— Мы рады видеть Землян нашими гостями, — сказала Иа. Она улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз, из-за чего она казалась скорее манекеном, нежели живым существом.
— Вы все говорите по-английски? — спросила я.
— Мы говорим на любом необходимом языке, — ответил Уриэль. — Это часть нашего дара.
— Мы рады снова вас видеть, — сказал Камаэль. — Так много времени прошло. Зачем вы пришли?
— За Абетилом.
Камаэль посмотрел на каждого из нас.
— Вы хотите его увидеть? Чтобы узнать о его прошлом?
— Мы собираемся создать Ловушку Дьявола, — ответил Малахи.
Камаэль какое-то время внимательно наблюдал за Малахи, как волк-самец, наблюдающий за кем-то, прибывшим на его территорию. С осторожностью, вниманием и без малейшего подозрения.
— Вы наверняка устали с дороги, — произнес Камаэль, его голос стал ниже. Я поняла, что это не тот разговор, который он хотел бы вести публично. — Мы пойдем в Цитадель. Там мы можем говорить свободно.
Не дожидаясь ответа, они взлетели и скрылись.
— Дружелюбно, — промолвила Рэйчел. — Не беспокоятся, что мы незнакомцы или захватчики?
— Они политики, — ответил Малахи. — Послы культуры, которую создали. Они встретили нас без насилия и ожидают, что мы последуем их примеру.
— А мы последуем? — спросила Рэйчел.
— Последуем, — ответил он. — Пока.
* * *
Цитадель была большим зданием на другой стороне площади. Мы шли через парк, чувствуя любопытные взгляды всех, мимо кого проходили, пока не попали в тень Цитадели.
Колонны открытого первого этажа были идеально расположены, чтобы казаться рамой для вида на другую сторону площади — мягкие зеленые холмы под блестящим небом, трава, которая то тут, то там прерывалась низкими зданиями из стекла и мрамора, сияющими как алмазы. Вода журчала по узких каналам, которые прорезали мраморный пол, а две широкие лестницы стояли по бокам, словно часовые. Потолок был высоким и вел к открытому балкону, по которому с деловыми видом ходили Пара.
— Жуткая волшебная долина, — пробормотала Рэйчел.
Словно гора с плеч. Я почувствовала облегчение от того, что была не единственной, кто нашел это совершенство совершенно жутким.
— Спасибо. Как Стэпфорд[31].
— Согласна, — кивнула она. — Это место, его совершенство, очень схоже. Очень чувствуется… неестественность.
— Оно и есть противоестественное, — сказал Малахи, но у него не было времени на детали. К нам приблизился маленький олень с огромными глазами, цокая своими изящными копытцами по камню, а затем одарил каждого из нас взглядом своих больших глаз.
— Вас вызывают, — произнес он.
Малахи выглядел невозмутимым от внезапного появления говорящего оленя. Остальные из нас не могли похвастаться тем же.
— Следуйте за мной, — сказал он, развернулся и направился к лестнице слева.
— У меня… много мыслей и чувств, — пробормотал Лиам.
— Та же фигня, — ответила Рэйчел, но Малахи пошел вслед за оленем, поэтому мы выстроились в очередь позади него.
Второй этаж огибал атриум первого, а затем переходил в длинное открытое пространство с низкой мраморной скамейкой на возвышении в центре комнаты.
Ангелы уже сидели на скамейке, ожидая нашего прибытия. Они были идеально расположены так, чтобы выглядеть как персонажи на классических римских картинах, и под таким углом, что золотистый свет заката идеально их подчеркивал.
— Они просто… воплощение себя же, — прошептал Гэвин. — Как на картине, хотят, чтобы мы видели их только под определенным углом.
— Именно этого они и добивались, — пробормотал Малахи.
Мы приблизились, но позволили Малахи взять на себя инициативу и сформировали линию людей позади него. Людей, которые, как затевалось, должны были донести информацию до этого конкретного жюри, а затем дождаться приговора.
— Вы говорили о Ловушке Дьявола, — сказал Камаэль, принимая сверкающую серебряную чашу, предложенную другим крылатым существом.
— Восемь лет назад, — начал Малахи, а затем рассказал Постулатам о первой войне. Я наблюдала за их лицами, задаваясь вопросом, сколько они знали о восстании и сколько это стоило нашему миру. Никто из них не выглядел удивленным, но при этом ни один из них не выглядел виноватым. Что бы они ни знали, они старались никак не выдать себя.