Паули просмотрела график. Концерт в Вайсвиле послезавтра. Сегодня Майкла Фогетен выступает в городе Джостаун. Значит, сегодня или завтра будет труп. Паули сбросила плед и направилась к медэксперту.
Конст медитировал перед фотографиями. Паули недовольно поморщилась. Жертвы любвеобильной певички.
— А ты знаешь, Пау, у Майклы неплохой вкус.
— Все почти одинаковой внешности. Можно сказать, что убийца — маньяк? — поинтересовалась она.
— Нельзя. Все инсценировки очень правдоподобны.
— Расскажи.
Конст устроился поудобней, указал Паули на кушетку напротив:
— Если хочешь, можешь лечь. Начнем с несчастного замерзшего. Если верить экспертизе, то в него влили почти полторы бутылки водки.
— Влили? — Паули воспользовалась предложение эксперта, потому что спина ныла.
Она укуталась в плед и прикрыла глаза.
— Я уверен. Примерный мальчик из хорошей семьи, спортсмен. Чтобы отключиться, ему бы половины дозы хватило, но тут действовали наверняка. Опьянел быстро, не соображал. Раздеть пьяного легко, у многих уже рука набита. Так что это убийство.
— Мотив?
— Пока не знаю, — Конст протянул фото, — тут видно, что его держали за щеки, давя на челюсть. На воротнике следы водки. Самое странное, где была одежда.
— Я тоже заметила, что она слишком широко раскидана.
— Совершенно верно, в том состоянии опьянения, в котором был убитый, раздеться полностью и раскидать так одежду совершенно невозможно. Он бы запутался в брюках, упал бы, повредил бы чего, но не полностью бы обнажился. Получается как нудист — все аккуратно снял, все вывернул, выправил, пошвырял и потом лег спать.
— Второй.
— Паули, тут сложнее, вскрытие провели из рук вон плохо, слишком явно увидели причину.
— Это не передоз?
— Передоз, но у меня вопросы к эксперту, проводившему вскрытие. Есть подозрение, что основную дозу ввели внутривенно. Но фото рук нету, общий снимок не дает полной картины. Замечу только, судя по описанием, он точно не был наркоманом. Если исключать криминал, то это его первый раз. Но я настаиваю на убийстве.
— Если это укол, то как они его на это уговорили?
— Не знаю. Это гипотеза.
Конст встал и зашагал вдоль стен, рассуждая вслух:
— Чисто технически могли дать снотворное. Но тогда бы засекли следы в крови. Однако это точно убийство. Я б съездил туда еще раз посмотреть. Я даже уверен, что руки чистые, но след точно должен быть. И знаешь…
— Конст, нам запрещено вести расследование. Давай про третьего, — осадила его Паули.
Первые два варианта действительно бескровные, так что она пока не исключала месть и то, что убийца пытался мимикрировать под Дивного. Среди множества слухов про потомков Дивного народа одним из самым устойчивых был про боязнь крови на грани шизофрении.
— Слишком явное убийство, преступник спешил, поэтому фантазию почти не проявил. Из интересного только то, что преступник напал со спины, он ниже ростом, но хватка у него сильная. В общем, имитация ограбления — задушил, достал все из карманов, выкинул в ближайший контейнер. Вот только как он он сумел воспользоваться ремнем убитого?
— А брюки?
— На месте, — усмехнулся Конст, — но вот волосы на голове очень странно примяты, я думаю, что ему завязывали глаза. Так что спонтанный оральный секс не стоит снимать со счета. Ладно, четвертый просто отравлен. Тут масса вариантов, большого ума не надо. Давай перейдем к пятому.
— Он выбивается из общего потока, — вздохнула Паули, — смотри, у единственного убийства есть свидетели, оно с откровенной кровью,
— И тут точно можно сказать, что убитый знал убийцу, — закончил эксперт, — словно наш маньяк опомнился и попытался сбить с толку.
Они помолчали, Паули села и поморщилась от боли. Конст сочувственно спросил:
— Болит? Может сделать тебе блокаду?
— Конст, ты же знаешь, мне ничего нельзя, кроме одобренного врачом.
— Я клятву давал помогать больным.
— Тогда почему ты с трупами возишься? Им уже точно не поможешь, хотя кто тебя знает.
— Очень смешно.
Паули примирительно улыбнулась. Ее смущали попытки судмедэксперта хоть как-то облегчить приступы боли. Неловкая пауза затянулась, каждый пытался решить ребус с убийствами. Наконец, Конст вынес свой диагноз.
— Паули, типажи одинаковые, убитые знали убийцу, так что думаю, что преступника надо искать среди окружения певицы.
— Или ее саму подозревать. Посмотрим, чем сегодня порадует Джостаун. Попроси Родвигу составить фоторобот, нечто среднее из всех жертв, чтобы знать, кого защищать от избыточного внимания звезды.
— Струкс не хочет проблем перед пенсией, но их не избежать, если будет убийство, — Конст выбрал фото жертв, где хорошо видно лицо и помог Паули встать, — либо надо певичку лишить любимого послеконцертного десерта.
— Возможно это лучший способ, — Паули задумчиво застыла посреди кабинета медэксперта, — но мы ничего сделать не можем. Но чем меньше будет шумихи, тем лучше. В общем наша группа встречает певицу вместе с группой сопровождения. Я к Струксу.
Шеф согласился с доводами, дав Паули полную свободу действий, лишь опять напомнил, что преступление должны предупредить.
Она вернулась к себе. Возле любимого кресла стояли Конст и Родвига и ехидненько улыбались. Паули насторожилась, однако не подала виду:
— А Томас где?
— Выехал на Джостаун. Он не будет светиться, — пропела Родвига, поигрывая конвертом в руке.
Паули устроилась в кресле и протянула руку. Ей не нравились их ухмылки, словно задумали пакость.
— Что это?
— Фоторобот предпочтений певички.
Паули достала и недоуменно смотрела на распечатку:
— Это же Томас!
Заливистый смех был ей ответом, а Паули подобралась:
— Томаса отзывайте!
— Пау, он оперативник, хочет узнать все на месте.
— Струкс дал мне неограниченные полномочия. Томаса немедленно верните!
Родвига поджала губы и набрала номер. Пока она переговаривалась с оперативником, Конст уселся напротив Паули:
— Хочешь ловить на живца?
— Нам надо исключить возможность убийства. Любая из жертв была не готова к такому событию, а он знает. Спать с певицей необязательно. Просто в один из моментов эти убийства выйдут ей же боком.
— Если она не виновна.
— Тем более, — Паули следила за недовольной Родвигой, которая закончила разговор.
— Томас будет через пару часов, он не успел далеко уехать, — отчиталась блондинка.
— Ты проверила соцсети? Может убитых что-то еще объединяет.
— Кроме любви к творчеству Фогетен — ничего. Есть фанклубы, но у всех они разные, а некоторые состоят и в нескольких. Да и злостными фанатами их не назвать, за ней следом не колесят. Поведение обычное, склонности к эпатажу ни у кого не замечено. Все одинокие, то есть в данный момент свободны от отношений. Средний уровень дохода, съемное жилье, подержанные авто.
— Предсказуемо, — вздохнула Паули.
— У тебя есть понимание? — спросил Конст.
— Давай рассматривать тот случай, когда певица невиновна. Фанат или антифанат Один из мотивов может быть ревность. Это как и любовь к певице, так и ненависть. В первом случае убирается более удачливый конкурент, в другом случае убивают в желании показать певице, что все, что ей понравилось, подлежит уничтожению. Последний случай очень показателен. Автомобиль, который вез певицу к поезду, как раз проезжал по той улице. Правда за полчаса до убийства.
— Гостиница и школа располагаются на одной из улиц центра и даже более, дорога к вокзалу от гостиницы проходит мимо школы. Убийца не мог знать, что его жертвой будет школьный учитель как раз этого самого учебного заведения. В общем, это совпадение, — возразила Родвига.
— Я склоняюсь, что жертва, убийца и певица хорошо друг друга знали во всех случаях, — заметил Конст.
— Поэтому надо шерстить команду Майклы. Кстати, Томас и хотел это сделать, — буркнула Родвига.
— Если Томаса там засекут, Струкс будет в ярости, — парировала Паули и тихо продолжила, — принимая во внимание особенности певицы, а также то, что таким как она, свойственно делать все назло обществу, то я не исключаю возможность, что она все же косвенно с убийствами связана.
— Пау, — предостерегающе цыкнул Конст.
— Какие особенности? — как можно безразличней поинтересовалась Родвига.
А Паули словно зависла, смотря сквозь коллег, затем подскочила:
— Конст, ты за рулем?
— Да.
— Родвига, а сможешь достать меню того, что ела певица на ужин и завтрак?
— Сбросить на почту? — Родвига уже рылась в смартфоне.
— Если можно.
Паули подхватилась, и поспешила вниз, затем вернулась схватила пончик и сердито добавила:
— Конст, я же опаздываю.
Медэксперт пожал плечами и неспешно поднялся:
— Вот так всегда, Вига, — пожаловался он коллеге, — куда и зачем не скажет, но будь добр довези.
— Но ты же не против? — улыбнулась сочувствующе айти-специалист.
— Если бы это что меняло. Ладно пойду, на улице холодно, а у нее спина опять болит.
Почти ни для кого не было секретом, что Консту нравилась консультант. Кроме Паули, но тут тоже нельзя быть уверенным. Потомки Дивного народа были неплохими эмпатами, хорошо разбирались в людях. Паули отрицала все это, говоря, что все особенности — это наработанный опыт в трудных жизненных ситуациях, в которые росли несчастные отвергнутые. Так или иначе, Роджери о симпатиях Конста или не подозревала, или тщательно игнорировала. Сам медэксперт не настаивал, предпочитая просто опекать дивную.
Уже на улице он достал пару подушек из багажника и усадил Паули назад:
— Обогрев включить?
— Нет, я уже в порядке.
— Куда мы едем?
— В гостиницу. Давай без шуток. Нам надо проверить номер, где остановится певица и по возможности и остальные номер.
— Она прибывает только завтра. Надо было Томаса дождаться.
— Я прошу тебя. И потом в зал, где будет концерт.
Конст пожал плечами и вырулил на дорогу.
В гостинице нужный люкс был еще занят, постояльцы съезжали вечером. Зато пара полулюксов были свободны. Оба номера находились рядом с люксом певицы
— Для кого это? — уточнила Паули.
— Один для продюсера и агента, второй — для личного стилиста.
Конст внимательно осмотрел все уголки, затем повернулся к хозяину отеля Тэду Мастхелу, который их сопровождал:
— Номера полностью готовы к заселению? Ничего меняться не будет?
— Завтра приготовят свежее аксессуары, — ответил Мастхел, заметно нервничая, — я просто не понимаю, в чем дело.
— Обычная предосторожность, — успокоил его Конст.
— Да, но… — хозяин отеля выразительно покосился на Роджери, которая внимательно изучала вид из окон.
— Подскажите, ведь готовить для мисс Фогетен будут в Вашем ресторане? — словно очнулась Паули.
— Заказано обслуживание в номер.
— Меню?
— На ужин заказ стир-фрай из молодых побегов гороха, причем оба дня, также утром омлет, спаржа на пару, кофе с обезжиренным молоком, в обед суп чесночно-луковый с крутонами, морская каталония. В номере всегда свежая вода и мята.
Конст слегка присвистнул и повернулся к напарнице. Она задумчиво улыбнулась и сдержанно сказала:
— Благодарю. Дайте знать, когда люкс освободиться.
Уже на улице Конст спросил:
— Ты нашла, что искала?
— Скажи, тебе меню не показалось странным?
— Ну как бы чеснок во всех его проявлениях.
— Именно, — рассмеялась Паули.
— Пау, для особо тупых объяснишь? А я тебя обедом кормлю.
Консультант посмотрела на него и виновато улыбнулась:
— Я перебросила тебе меню Майклы за все гастроли. Томас уже вернулся и нам тоже пора в управление.
— Ты хотела в концертный зал.
— Не надо. Нужен Томас.
Они медленно тронулись, Конст долго молчал, затем промолвил:
— Тебе тоже дают препараты мышьяка?
— В моем случае они подавляют рост патогенных клеток.
— Я поищу данные по онкобазам.
— Нам запрещено проводить расследования.
— Но ты уже его проводишь.
— Конст, я консультант, я не подчиняюсь приказам комиссара и могу во внерабочее время заниматься своими делами.
— А сейчас нерабочее? — усмехнулся судмедэксперт.
— Если я сдала отчеты, то да. Мне сказали найти способы нейтрализовать убийцу на территории нашего города.
— Да понял я, понял, — дал попятный Конст и добавил, — тогда в порядке своих личных дел попробуй узнать про мать этой звезды, ведь она была Дивной.
— Я думаю, что после моего сообщения нам это уже расскажут Томас и Родвига. У меня нет доступа к базам контролирующих органов. Как бы я сама проклятая.
— Пау!
Но Роджери уже отвернулась и смотрела в окно. Тема происхождения больная, она раздражала и мешала жить. Коллеги пытались обходить стороной, но изредка проскакивало, особенно в расследованиях. За пятнадцать лет Паули так и не научилась абстрагироваться полностью. И Конст это знал и мысленно ругал себя последними словами.
В управлении Томас и Родвига засели в компьютерах. Когда Конст и Паули подошли, тут же развернулись. Томас недовольно произнес:
— Пау, я мог бы все разузнать на месте.
— Тебе Родвига показала фоторобота?
— Я не согласен, — оперативник тут же скрестил руки на груди.
— А я не спрашиваю, — рассердилась Паули, — если это единственный вариант выполнить задания шефа, значит, он будет воплощен.
— На основании чего? Нельзя другого выбрать?
— Нет, — отрезала консультант.
— Ведь ведь идет о потомке Дивного народа? — спросила Родвига.
— Да, — нехотя ответил Томас, — Пау, но почему именно я?
— Ты же видел фото жертв.
— Отдаешь на растерзание самке богомола.
Все погрузились в мрачные думы.
В большинстве своем потомки Дивного народа росли без родителей. Чаще всего найденыши, подкидыши, иногда матери отказывались от детей в роддоме. Причина, что отец из Дивного народа, считалась юридически важной. Выросшие в приютах или патронатных семьях, сами дети не горели обзаводиться семьей по причине того, что у них она ассоциировалась со стеснением в средствах, равнодушием патронатных родителей. При этом гормоны у Дивных играли также как и у обычных подростков, а в силу бунтарского склада характера, они вели себя более раскрепощенно. Как ни странно, здесь такое происхождение могло служить оправданием, тем более дел об изнасилованиях, где потомки Дивного народа были в качестве насильников, было очень мало. Это еще один слух — они умели убеждать и не оставляли жертву в разочарованиях. За что их ненавидели еще сильнее.
Увы, асоциальный стиль жизни большинства Дивных часто приводил к ранней смертности и не всегда по естественным причинам. Еще большой слой Дивных умирал от серьезных заболеваний, среди которых онкология была на первом месте. А оставшаяся толика просто в один прекрасный день словно растворялась среди людей, резко сменяя бесшабашный образ жизни на отшельничество.
Паули же думала о том, что в глазах коллег она выглядит сволочью. Увы, но иного пути избежать убийства она не видела. А оно будет, она не сомневалась. Но так же знала, что Томасу нравилась Родвига, и симпатия взаимна. Сейчас из-за ее решения в девушке играла ревность, но работа превыше всего, а значит Томас пойдет играть роль фаната, и Родвига будет присутствовать при подлоге. Да, сегодня Паули определенно чувствовала себя сволочью. Она убрала все записи в стол, закрыла на ключ и поднялась:
— Я домой, завтра сразу приеду на вокзал.
— То есть ничего не будем проговаривать? — насторожился Томас.
— Завтра у тебя свободный день, не маленький — разберешься, — грубовато ответила Паули, — не светись, иначе заподозрят. Считай, что ты завтра в увольнительной.
— А Струкс?
— Я скажу ему.
Шеф был на месте. Он пододвинул ей конверт с одной лишь надписью “Паули”.
— Заезжал мистер Джостер, просил передать тебе конверт. Что там?
Паули спокойно открыла и показала старомодную открытку приглашение на чай для нее и Рони. Струкс внимательно ее изучил и вернул, с подозрением глядя на консультанта.
— С чего бы такие расшаркивания?
— Рони решила стать дизайнером-полиграфистом. Мистер Джостер всегда был к ней добр, вот и развлекается. Это репродукция приглашения семидесятых годов в модном тогда стиле прованс.