Мужчина вытащил из внутреннего кармана капсулу.
— Прочти! — приказала великая матерь.
— Тут написано «Действуй по плану» — отозвался дроу, развернув бумагу.
Шаинари задумалась, ее тонкие, длинные пальцы, с острыми выкрашенными в черный цвет ногтями, быстро постукивали по столику.
— Сама мышь у тебя? — наконец, спросила она.
— Конечно, — мужчина протянул королеве изломанное тельце летучей посланницы.
Шаинари сдвинула со столика бутылочки для ухода за кожей и волосами и на освободившееся место положила трупик мышки. По пальцам королевы пробежались голубые разряды, запахло озоном, и сломанные крылья летучей мыши снова срослись. Еще несколько движений, слово-ключ, мышка пискнула и замерла.
— Выпусти ее снова. Посмотрим, кому Хали это написала, — королева откинулась на спинку стула.
— И как ты планируешь ее отследить? — поинтересовался дроу, — маячка нет.
— Маячок будет слишком заметен, — пояснила великая матерь, — моя магия станет ориентиром.
— А мышка-зомби адресата не насторожит? — поднял брови мужчина.
— Будем надеяться, что нет, — строго ответила Шаинари, — Илдир, что за допрос? Не слишком ли много ты себе позволяешь?
— Да, очень много, — мужчина опустился на колени рядом с королевой и провокационно прошептал, — ты можешь наказать меня за дерзость, жена моя. Чтобы тебе было удобней, можешь наказывать меня на кровати. Или на кресле. Можно даже на полу.
— Хм… — Шаинари облизала губы, — я подумаю… А пока иди, отпусти мышь, и принеси мне сюда переговорное зеркало. Надо связаться кое с кем, чтобы ее отследили.
Флайдин До’Уорт
Чем больше я думал о той причине, по которой меня взяли к людям, тем больше у меня возникало сомнений. Великая матерь планировала женить на человечке Зарвадора, который давно дал клятву королеве. Маловероятно, что Шаинари передала бы клятву этой человечке. Я не слышал, чтобы у людей практиковалось подобное.
Надо понять, что происходит. Возможно, мне не придется приносить клятву человечке. Но, чтобы разобраться во всем этом, придется обратиться к матери. Ллос знает, как я этого не хочу! Дождавшись разрешения, я зашел в комнату к этой стерве и почтительно замер. Похоже, она вернулась от королевы в хорошем настроении.
— Пришел, значит, — констатировала мать, развалившись на кровати. — Хочешь узнать, что задумала королева с твоей свадьбой?
— Да, — коротко ответил я, опускаясь на колени, чтобы ее задобрить.
Не было смысла отпираться. Лучше сразу знать, что тебе уготовлено. Не факт, что мать ответит правду, но будет хоть какая-то информация.
— О! Так ты вспомнил об этикете! — усмехнулась она, — когда надо, вы сразу вспоминаете, как должно себя вести. Если хочешь, чтобы я рассказала о том, что тебя ждет, то помой мне ноги. Ты же воспитанный мальчик, сынок.
Последние слова стерва произнесла с сарказмом. Она прекрасно знала, что я ее ненавижу, но издеваться надо мной не переставала. Все, что оставалось: не показывать, насколько мне противно.
Таз и полотенце я нашел быстро. Служанка-человечка с удивлением смотрела мне вслед. Готов спорить, она не угадает, для чего мне это нужно.
Тщательно контролируя свое лицо, я вымыл ноги матери. И даже начал делать массаж.
— Да, мне нравится, когда ты такой послушный, — промурлыкала эта тварь, — думаю, можно тебе кое-что рассказать. Для начала успокою тебя и обрадую. Ты не будешь клясться в верности человечке. Да, да, твоя жизнь не будет зависеть от жизни твоей жены. Нам нужен верный дроу среди людей, и ты для этой роли прекрасно подойдешь. Будешь выполнять то, что тебе велят. Даже, если тебе прикажут убить человечку, ты убьешь ее. Полагаю, тебе это понравится, ты же презираешь людей, верно? Если тебе прикажут, станешь… Как это называется у людей? Точно! Вдовцом.
Мать откинулась на подушки и рассмеялась.
— Вдовец. Какая глупость — мужчина, не подчиняющийся женщине! Но тебе это не грозит. Ты поклянешься в верности великой матери. Ты ведь этого хотел? — спросила она мягко. У меня от того, с какой интонацией она это сказала, свело внутренности. Неужели мать узнала о моем плане? — Ты хорошо придумал. Принес бы присягу одному из гвардейских командиров, пока меня не было… Но у тебя пока зубы не отросли, чтобы тягаться со мной, щенок!
И мать ударила. Боль ментального воздействия обрушилась на голову, я стиснул зубы. Но воздействие все нарастало.
— Слушай меня внимательно, — из ее голоса исчезла вся напускная мягкость, глаза сузились, лицо исказила злобная гримаса. — Клятву ты принесешь великой матери, но только тогда, когда я разрешу тебе это! Даже и не думай играть со мной, будет хуже. Если ты решил, что дав клятву королеве, ты избежишь наказания, то заблуждаешься. Я найду возможность и доберусь до тебя, где бы ты ни был. Даешь клятву только с моего согласия. Ты понял?
— Да, — с трудом вытолкнул я, сквозь сжатые губы.
Боль все усиливалась, перед глазами замелькали черные точки, из носа потекла кровь, но я успел подставить ладонь, чтобы не заляпать ковер.
— Не слышу, — наблюдая за моими страданиями, сказала мать.
Все ты слышишь, тварь!
— Я все понял, спасибо за науку.
— То-то же!
С трудом поднявшись, я поклонился матери и вышел за дверь. Дикая ментальная болью. К ней нельзя привыкнуть и нельзя подготовиться, каждый раз она раздирает голову, а иногда и все тело на части. В некоторых семьях проводят специальный обряд: когда сыну или дочери исполняется три года, их привязывают к матери с помощью крови и особых заклинаний. В случае неповиновения можно воздействовать на темного эльфа, но только до того, как он принесет клятву на крови.
Защиты от этой боли нет. По крайней мере, я не знаю. Вот и приходится терпеть. И все же сдаваться рано. Если есть возможность обмануть мать, надо сделать это. Может, предложить что-то великой матери за защиту? Демон! Ни одной из них нельзя верить!
Глава 5. Клятва
Ладмила ан Анкюр. Оранжерея в замке барона Палосского.
Часто такое бывает, что планы, которые выглядят прекрасно, когда ты их обдумываешь, на деле оказываются глупостью. Нам нужна была информация о темных эльфах и о моем будущем муже в том числе, поэтому я предложила лорду Юстиниану устроить нам с Флайдином что-то вроде знакомства.
Обычно подобные встречи проходили на этапе подбора жениха или невесты. Парочки гуляли вместе, а потом определялись с теми кандидатами, которые нравились больше всего. В нашем случае кандидатов не было, но ведь дроу это знать не обязательно. Среди придворных подобную прогулку воспримут, как дань традициям, а для меня это будет возможность прикоснуться к Флайдину и подслушать его мысли. Хотелось многое узнать: что ему поручила великая матерь и зачем она настаивала на нашей свадьбе.
Лорду Юстиниану мой план понравился, темным эльфам сообщили о человеческой традиции, и вот мы с Флайдином медленно бредем по дорожке в оранжерее. За нами также неспешно прохаживаясь, наблюдают придворные кумушки и один из мужей королевы.
Я рассчитывала, что дроу сразу предложит мне локоть, но он не знал или не вспомнил о нашем этикете. От него фонило раздражением, злостью и презрением. Мы, молча, шли рядом, не зная, что делать дальше. Обычно мужчины начинали разговор, а мне оставалось только поддакивать и направлять беседу. М-да, с дроу привычный план не работает.
— Флайдин, — наконец, обратилась я к племяннику королевы. Получилось тихо, но он услышал и взглянул на меня, — может, ты предложишь мне локоть? У нас так положено ходить жениху и невесте.
От дроу с новой силой плеснуло раздражением, но он послушно оттопырил локоть, чтобы я могла взять его под руку. Ух, как он меня презирает! Так, значит, оранжерея ему неприятна. «Слишком много света, слишком много людей» — думал он. Это не те мысли, которые мне нужны, надо как-то подвести к тому, что мне интересно. Но он не хочет начинать разговор. Возможно, это не положено по их этикету.
Только вот и по нашим традициям, невеста не должна надоедать жениху бессмысленными разговорами. Ладно, к демонам этикет.
— Знаешь, меня злит эта ситуация, — начала я. Ага, Флайдин заинтересовался, — зачем мы тут бродим между кустов?
— Мне сказали, что у людей такая традиция, — ровно ответил дроу, — разве не так?
— Так, но таким образом гуляют пары, которые еще не определились со своим избранником, — пояснила я. Жених молчал, но мой дар говорил о том, что ему любопытно. — Иногда бывает так, что у леди или у лорда есть несколько вариантов, тогда он или она выбирает того, кто понравится. Но ведь у нас нет выбора, все уже решили наши родственники.
— Значит, надо просто отдать дань традиции, — он раздражен, но голос спокойный, выражение лица отстраненное.
— Тогда давай так: четверть часа мы тут гуляем, отдаем дань, так сказать, а потом расходимся, — предложила я, — согласен?
Теперь от дроу фонило удивлением. Интересно, что его так изумило? На лице все та же маска, никаких эмоций. Опустила глаза, сосредотачиваясь. «…ей действительно нужно мое согласие, или тут такие правила? Может, она издевается?» — услышала я мысли Флайдина. Опять раздражение. Почему он такой нервный?
— Я не против, — чуть помедлив, ответил он.
Снова установилась тишина. Яркий свет доставлял дроу неудобство.
— Может, пойдем по той тропинке, там больше тени, — предложила я.
Думала, что это обрадует темного эльфа, но Флайдин внутренне напрягся. «Как она поняла, что мне некомфортно?»— пронеслась у него в голове мысль.
— Я читала в книге, что дроу не любят яркий свет. Это действительно так? — мое объяснение успокоило жениха, и мы свернули на тенистую тропку.
— Не совсем. Яркий свет нам не нравится, когда он направлен в глаза. В остальных случаях никаких проблем не доставляет. Уходить в тень — это скорее привычка, — пояснил Флайдин и замолчал.
Как разговорить жениха, я не знала. Можно было бы воздействовать на него даром, но лорд Юстиниан сказал, что пользоваться внушением можно только в крайнем случае. Ладно, попробую еще раз.
— Видишь, на нас смотрит та женщина в красном платье? — я предприняла еще одну попытку разговорить дроу, — это статс-дама. Она следит за выполнением этикета. Чтобы все эти наши хождения зачлись, надо разговаривать, а мы молчим. И, похоже, ей это не нравится. Нужно о чем-то говорить. Например, я сначала немного расскажу о себе, а потом ты — о себе, договорились?
Снова удивление. Почему он думает, что я над ним издеваюсь?
— Да, — наконец, согласился дроу.
— Как ты знаешь, я — кузина короля. Мне двадцать пять лет, я получила полное образование для девиц благородного сословия. Почти все время жила в Ликурском герцогстве, где помогала отцу в управлении поместьем, — я специально не говорила том, что не являюсь кровной родственницей короля.
Мы с лордом Юстинианом пришли к выводу, что сей факт недовольства у эльфов вызвать не должен, но на всякий случай решили молчать. Если же мне будет задан прямой вопрос, нужно будет ответить правду.
— Потом кузен пригласил нас сюда и сказал, что мне предстоит выйти замуж. Его величество отпишет мне в приданое все Палосское баронство, и этот замок в том числе, — опять удивление. Неужели он не знал об этом? Однако лицо держит, ни один мускул не дрогнул. — У покойного барона последние годы выдались неудачные: когда мы с отцом приехали, весь замок пришлось приводить в порядок. Но тут еще много работы. Я уже не говорю о том, что за землями баронства должен следить хозяин. Когда стороны подпишут договор о сотрудничестве, нужно будет строить дорогу. Ответственным за ее возведение Маркел назначит моего отца. Я считаю, что это правильное решение: отец хороший организатор и прекрасно разбирается в строительстве. Предположу, что королева прикажет тебе следить за выполнением этого пункта договора.
Во время разговора я опустила голову и прикрыла глаза, настраиваясь на мысли дроу. Хорошо, что Флайдинвысокий, и достаточно просто смотреть вниз, чтобы моего изменившегося зрачка не было видно. «Королева прикажет мне следить? Неужели, эта человечка подозревает о клятве великой матери?» — ворвались в мою голову громкие мысли и яркие образы Флайдина. Вот оно! Давай, думай дальше! Что там тебе приказала королева? В чем ты ей поклялся?
Ответа на вопрос я так и не узнала. Слишком много чувств, непонятных ассоциаций и образов. Не удалось расшифровать все, но начало уже положено. Клятва. Сколько негатива она у него вызывает. «Твари, они лишь используют меня!» — думал мой жених. Отчаяние и злость насквозь пропитали все его чувства. В чем же он поклялся?
Тем временем Флайдин начал рассказывать о себе:
— Я — второй сын в семье. Рано начал обучаться воинскому мастерству, в двадцать лет у меня открылся небольшой магический дар. Направленность дара: огонь и ветер. После этого развивал магию, но воинское дело не забрасывал. Прошел подготовку, как телохранитель и как военный. Командовал малым боевым звеном, изучил тайные искусства.
— А что значит тайные искусства? — в отличие от дроу я свое любопытство не скрывала.
— Яды: их изготовление, применение, определение, противоядия и все, что с этим связано. Основы целительства. Самое необходимое, — объяснил Флайдин.
— Да, полезные знания для телохранителя, — многозначительно произнесла я.
Мой жених опять думал не о том. Как же навести его на нужные мысли?
— А твоя семья? У тебя есть сестры, братья?
— Да, две старшие сестры, и два брата: один старший, другой младший, — по-военному отчитался жених.
— Наверное, еще мать и отец или отцы? — неуверенно предположила я. Для меня, как и для многих людей, наличие сразу двух мужей у женщин и, соответственно, двух отцов у детей было дикостью.
— Мой отец погиб, — сухо сказал дроу, и меня даже немного пошатнуло от ярких, сильных эмоций: тоска, боль, отчаяние и ненависть.
Калейдоскоп воспоминаний, образов, чувств. Сложно разобраться во всем, но основное я поняла. Флайдин любил отца. Перед его внутренним взором застыл образ сурового мужчины с пепельными волосами и желтыми глазами. Судя по промелькнувшим воспоминаниям, мой жених считал, что его мать виновата в смерти отца. Собственную мать Флайдин ненавидел всей душой.
— Прости, пожалуйста, — повинилась я. Может быть, не стоило поднимать эту тему: воспоминания по-прежнему болезненны для него, но мне хотелось разобраться. — Как это случилось?
— Он умер от проклятья, — и вот тут выдержка подвела моего будущего мужа. Лицо оставалось по-прежнему бесстрастным, но вот голос дрогнул. Совсем немного, почти незаметно.
Я бы не придала этому значения, если бы не слушала в этот момент его мысли, не знала, о той ненависти и боли, что он ощущал. Не такой уж он и железный. Как бы я себя ощущала, если бы Соннара убили? Наверное, не лучше. Флайдин явно не хочет говорить. Слишком много эмоций, чтобы понять, почему он считает мать виновной в смерти отца.
Ладно, потом разберемся, сейчас надо навести его на мысли о клятве — это важнее.
Я уж было решила перевести тему, но дроу меня опередил:
— Можно задать вопрос?
— Да, конечно. — Откровенно говоря, я не знала, о чем он собирался спрашивать: задумалась о своем и выпала из транса.
— Почему ты извинилась?
— Он же твой отец…
Обычно люди, когда им что-то надо понять о собеседнике, смотрят ему в глаза. У меня же со временем появилась друга привычка: я опускаю голову вниз и чуть прикрываю веки, чтобы незаметно прочесть мысли человека и скрыть изменяющийся зрачок. Однако сейчас, почувствовав взгляд Флайдина, я поступила, как большинство людей: посмотрела ему в глаза.
Теперь понятно в кого мой жених такой желтоглазый. Похож на папу, даже выражение лица почти такое же суровое, как у дроу в воспоминаниях Флайдина.
— И как то, что он мой отец связано с извинениями? — пояснил жених свой вопрос.
— Ну как же, — растерялась я, — ведь он — отец, то есть близкий родственник. Наверное, его потеря для тебя тяжелый удар, и мои вопросы вызывают болезненные воспоминания. Я не хотела причинять тебе боль, поэтому извинилась.