Наши документы проверяли тщательней самой вредной бабушки-вахтерши. В конце концов, фон Тилль не выдержал и пихнул меня локтем:
— Может, глазки им построишь?
— Может, заплатишь им монетой? — в ответ усмехнулась я.
И оказалась права. Документы сразу же признали годными, а вещи досматривать не стали (тут я облегченно выдохнула, контрабандисты мы были те еще). Это только наивные барышни думают, что флирт решает проблемы. А бюрократия существует исключительно на взятках.
Уже проходя в город, за своей спиной я услышала:
— Фу, нормальная.
Как бы описать Кжопинск емко и не многословно, чтобы сразу все понятно стало? В двух шагах от ворот я вляпалась в огромную лошадиную какашку. Не прям по щиколотку, но ботинки испачкала.
Да сюда можно экскурсии водить на тему «жизнь и быт до цивилизации».
Одноэтажные дома ужасного унылого цвета с соломенными крышами (что за анархизм?!). Дорог нет от слова вообще. Покосившиеся, местами без досок, заборы. Возле одного лежала тощая собака и возмутительно спала, игнорируя проходящих мимо. Сказать, что здесь пахло нечистотами, это не передать и сотой доли отвратительного амбре, витающего на улице. И над всем безобразием возвышалась башня, практически пронзая темные тучи.
Рай, шокированный состоянием своих владений, споткнулся о камень на третьем шаге. Манфред же благоразумно предпочел постоять возле ворот.
— Похоже, это нас встречают, — пробормотал герцог, подозрительно наблюдая за разномастным людом, постепенно стекающимся к входу в город. — Рисса, отойди-ка ты за мою спину.
Вперед вышел мужик ростом под два метра и с клешнями вместо рук.
— Ученые? — недобро пощелкал он.
— Журналисты, — фон Тилль строго посмотрел на толпу: — Газета «Нет тайнам». Рыжая Иса и ее сопровождение.
Я услышала шепоток, пробежавший по рядам монстров:
— Сама Рыжая Иса! И вправду рыжая! Но страшная.
Спасибо, конечно, господа, но я рада, что не подхожу под ваши стандарты красоты. И опять я самая рыжая. Ничего не поделаешь, судьба такая.
Я уже собиралась выяснить, куда нам следует пойти, чтобы оказаться в НИИ, как сквозь толпу, ругаясь и толкаясь локтями стал пробираться пухлый человек в очках и белом халате.
— Пропустите! Дайте пройти! Да расступитесь вы, стадо мужланов! Маркиза фон Клей, рад, очень рад, — мою ладонь яростно потрясли. Хорошо еще руку из плеча не выдернули.
— Это он преждевременно, — тихо усмехнулся Рай.
Но наш встречающий не обратил на мнение герцога никакого внимания. Рассеянно поправил очки и представился:
— Альт Доутер. Директор научно-исследовательского института «Проклятый увечьем Кжопинск».
Я на секунду прикрыла глаза. Святушки-матушки прямо чувствую его авторитет среди жителей. Он где-то на уровне той кучи, что испортила мне ботинки.
— Раймонд Тэйс сопровождающий и Манфред Олив фотограф, — кивнула на мужчин.
Градус подозрительности жителей упал до приемлемой отметки, но разбегаться по своим делам они не спешили. Слышала, за океаном появилось новое развлечение — выступление уродцев, людей с дефектами во внешности. Очутиться в шкуре подобных артистов так себе опыт.
— Пройдемте в НИИ. Вы явно устали с дороги.
Утомиться сидя на попе сутки сложно, но и оставаться наедине с толпой не хочется.
— С удовольствием, — растянула губы в вежливой улыбке.
Я бросила взгляд на бледного Манфреда, у страдальца даже уши посинели. И пока Доутер пространственно вещал о чем-то научном (и совершенно мне не интересном) я тихо сказала некроманту:
— Не вздумай пока «бедняжек» поднимать.
— Да я даже дышать нормально не могу, — просипел Манфред.
Я озадаченно повела носом. Да не розы. Некромант не казался человеком брезгливым, особенно после поднятия зомби.
— Атмосфера здесь тяжела, — пояснил он. — Грудь сдавливает.
Конечным пунктом нашей веселой экскурсии (вот в этом доме родились двойняшки с одной головой на двоих, а в канаве живет Мирт, у него плавники и жабры) стала башня. НИИ «ПУК» на фоне общей убогости смотрелось дворцом.
— Вы не пугайтесь, — предупредил нас Альт, словно специально нагоняй ужаса, — ученые, сами понимаете.
Жути стало больше. Даже Манфред поежился.
— А что случилось? — я бесстрашного шагнула через порог НИИ.
Вместо ответа мне на голову шлепнулось нечто густое, склизкое и противное. А затем медленно в гробовой тишине поползли на лицо.
— Неудачный эксперимент, — директор взмахнул рукой, и масса с моей головы резко прыгнула на стену. — Вчера сбежал. Если что, машине руками она этого боится.
Супер! Разумная слизь! Наверное, именно поэтому был придумано правило пропускать женщин вперед. Вон мужчины, зато стоят чистые, а я в какой-то гадости и отходах конский жизнедеятельности. А можно я лучше буду какую-нибудь графиню на измене ловить. Даже ностальгия по подглядываниям в окно на втором этаже появилась.
— Надеюсь, я не облысею!
— Не беспокойтесь, есть у нас один препарат, как раз требуются испытатели.
Учитывая, что у самого директора была лысина, вера в чудодейственное средство не присутствовала.
— Так вы же проклятия изучаете? — я провела по волосам, надеясь, что огни все еще при мне. — Причем тут это?
— Хобби, — развел руками директор.
Мы с Раем переглянулись. А не съело ли это или подобное хобби пропавших ученых?
Между моих испачканных ботинок промелькнула белая молния. Я только успела заметить длинный лысый хвост и стоически сжала зубы.
Директор проворно наклонился и сцапал крысу. Сразу чувствуется — у человека опыт.
— Ларри, негодник, снова удрал? И как только ты каждый раз умудряешься открыть клетку?
Мило заведение. Спасибо Ваше Величество, в цирке, похоже, я больше смеяться не буду.
Рай взглядом маньяка посмотрел на директора, прикидывая, откуда его резать начнет:
— А вы не пробовали замки посерьезнее ставить? А то я смотрю у вас вообще с техникой безопасности плохо. Может, кто существеннее крысы в бега подался?
Доутер поджал губы и сверкнул обиженным взглядом поверх очков:
— Что вы, любезный, у нас с этим строго. Ларри абсолютно безобиден. Просто не любит клетку. — Как я его понимаю. Но и назвать крысу способную открывать замок безобидной… — А Жуля обиделась, когда ей вместо орехов принесли изюм.
Сколько там до столицы? Сутки? Да я по шпалам дошагаю, только выпустите меня отсюда!
— Жуля? — Рай ткнул в потолок. — Слизь?
Директор пожал плечами:
— Ей это имя нравиться, она цвет нежным приобретает. Кстати, в связи с активностью Жули сейчас у нас чистых осталось только две комнаты для гостей. Но, думаю, вы разберетесь?
Я кивнула. А что тут спорить? Кто первый влез в непонятную субстанцию, тому и полагается отдельная койка.
Башня, хвала Святой Матери, оказалась не жилая, а рабочая. На самой верхнем этаже расположена лаборатория. Ничего себе подготовка у них, каждый день столько ступенек проходить! Я мимоходом отметила, что комнат не так и много, хотя по штату НИИ полагается примерно сотрудников пятьдесят.
— Практически все в городе живут, — ответил на невысказанный вопрос директор. — Семьи тут завели.
Все чуднее и чуднее. И как это вяжется с настроение жителем к вновь прибывшим ученым?
Рай тряхнул головой, прогоняя какие-то мысли и вкрадчивым тоном поинтересовался:
— А можно вопрос? Сотрудники НИИ подвержены проклятию города или только вас не коснулось?
— У меня иммунитет, — напыжился Доутер.
Я перестроилась на магическое зрение. Хм, слабый маг, не больше. Обычно такие и идут в науку, чтобы доказать себе и миру, что они способны на что-то.
Маленькая комната с односпальной кроватью и комодом очень напоминала о монастырских кельях. Хотя бы стало ясно, зачем сотрудники сбегают в город к недружелюбным гражданам. Подумаешь, ненавидят, главное в жертву не приносят.
На удивления ванная здесь была оснащена по последнему слову техники. А то имелись у меня подозрения, после аскетично обставленной комнаты умываться придется в тазу холодной водой.
Остатки Жули с волос смывались отвратительно плохо. Я голову намыливала раз десять, прежде чем каска из затвердевшей слизи потекла под струями воды.
На кровати меня ждал сюрприз. Наглый такой.
— Рай? — я удивленно приподняла брови, поправляя полотенце на груди. — Мы же хотели собраться через час только.
Фон Тилль скользнул по моему телу взглядом и приподнялся на локте:
— Рисса, а покажи татуировку.
В маленькой комнате стало очень жарко, будто затопили сразу три камина.
— А больше тебе ничего не показать? — хрипло пробормотала я, бочком пробираясь к чемодану с вещами.
— А покажи, — герцог сел на кровати и наклонил голову. Хорош демон и умеет этим пользоваться. — У нас в запасе еще целый час.
И принялся расстегивать рубашку.
— Ты это серьезно? — я облизала вмиг пересохшие губы.
На меня подняли тяжелый потемневший взгляд, и что-то внутри ухнуло и начало отплясывать лихие танцы.
Узкую подозрительно хлипкую кровать мы решили не испытывать на прочность, зато очень кстати пришелся низкий комод. Чтобы не закричать в самый пиковый момент, я со всей дури кусила Рая за плечо. В результате орал фон Тилль за двоих.
— Рисса, ты маньячка, — прошипел герцог, когда мы отдышались. — Ты мне кусок мяса выгрызла.
— Да ладно, там у тебя одни кости и жилы, — отмахнулась я, слезая с комода и шаря глазами в поисках полотенца. — Так что ты забыл у меня в комнате?
— В нашей комнате, — поправил Рай. — Мы с Манфредом решили, что так будет удобнее.
— Кому удобнее?
Фон Тилль перехватил мою руку и развернул к себе спиной.
— Ага, вот она. Действительно странная. Чисто арифметически два мужика занимают больше места, чем мужчина и женщина.
Вот они два… любителя математики.
— Рай, послушай…
Герцог резко вскинулся:
— Рисса, а давай не будем оскорблять наш интеллект фразами «это ничего не значит», «мы же друзья» и все такое. Случилось то, что случилось и нам двоим понравилось! И не спорь. — Я пожала плечами: и не собиралась. — Мы взрослые люди. Живем под одной крыше. Да о нас такие слухи ходят, что моя фантазия закаленная портовыми девками пасует. Если ты боишься что наши отношения из-за этого изменяться…
— Рай! — оборвала я монолог. Как-то не место и не время. — Я просто хотела сказать, что ты пуговицы криво застегнул.
И подхватив вещи, снова сбежала в ванную. Он думает, я не понимаю, что герцогу проклятая маркиза с дурной репутацией не пара?
Вернувшись, я обнаружила фон Тилля все так же оккупировавшего кровать. С равнодушным лицом он изучал потолочные балки, закинув руки за голову. По нему и не скажешь, что десяток минут назад он занимался кое-чем не приличным. Вон даже комод слегка перекосило, а ему хоть бы хны.
Везет же. В зеркале отражалась мое подозрительно счастливое лицо. Будто я поймала рыбку способную исполнять желание. И съела.
Рай повернулся на бок и подпер голову рукой.
— А у твоих родных была такая же метка?
— Тогда бы я тоже лежала в фамильном склепе, — резонно возразила я. — Нет у отца, дяди и братьев, когда они не проснулись, появилась перевернутая звезда Давида. На плече. Как и положено. Даже у жены старшего брата, хоть и с опозданием. Она разродилась мертвым ребенком, последним мужчиной фон Клеем, и умерла.
Повисла тяжелая пауза, когда собеседник пытается подобрать слова утешения, но кроме формальности ничего в голову не приходит.
— Ладно, — сдался Рай, расписываясь в своей черствости. — Это точно не реинкарнация?
Я пожала плечами:
— Угу, сползла малость. Дело такое… никто ничего толком не знает. Похожих меток раньше не было. Кененг собирал консилиум ученых, и они изучали татуировку…
— Руками? — перебил недовольным тоном Рай.
То есть он действительно думает, будто я стояла перед двадцатью людьми, годящимся разве что мне в деды, с голым задом? Маркиза? Он серьезно?
— Ауру татуировки изучали, — поправилась я. — И пришли к мнению — это предзнаменование. А я типа катализатора. Больше, увы, ничего. Ну, разве что роза чуть подправила мой характер, привнеся в него черты ведьм. Не думаешь же ты, Рай, будто благовоспитанную маркизу фон Клей покусал оборотень и она взбесилась. Нет, я была нежной тепличной девочкой. И вряд ли такой цветочек мог прижиться в журналисткой среде, завести дружбу с Эфой, лазить по притонам и ссориться с представителями власти.
Фон Тилль кивнул своим мыслям:
— Ага, и чувственность от ведьм. Слышал они регулярно сбрасывали напряжение с партнерами. Но если у тебя возникнет такая потребность — обращайся. Мне понравилось.
Вот это самопожертвование, аж слезы умиления наворачиваются!
От злостного избиения с возможным нанесением тяжелых телесных повреждений герцога спас стук в дверь.
Наш отряд сама-не-знаю-какого реагирования еле поместился в комнате.
— Итак, у нас есть план? — Манфред вытащил один из моих чемоданов и уселся на него верхом. Я его понимаю, на герцогские присаживаться опасно, мало ли что он там везет.
— Начнем с разведки. Товарищ некромант, вы учуяли в округе хоть одну "бедняжку"?
Взгляд Манфреда явно транслировал, что с будущим трупом он уже определился.
— В городе слишком сильный фон проклятия. Я даже Жулю ощущаю как живую.
Разумная живая слизь. А после этого еще спрашивают, почему к ученым предвзятое отношение.
— А в директоре ничего странного не заметил? Может он тоже некромант?
Нашел у кого про странности спросить. И что занятное — попал в точку с вопросом.
— Он как бы, — Манфред пощелкал пальцами, — в тумане что ли. Размытый весь.
— Тот самый иммунитет? — нахмурилась я.
— Возможно. — Рай задумчиво потер щеку. — Не стоит исключать такой вариант. Особенно в компании некроманта, который считался вымершим, и твоей непонятной татуировки. В королевстве последнее слишком много происходит странного. Возможно, я подчеркиваю, возможно, во всем виноваты камни силы и ведьмы. Но пока лезть в это не будем. Наша задача разобраться с пропажей ученых и свалить из этого стремного городишки.
— Эко ты ласково о своей собственности отзываешься, — я состроила невинное лицо.
— Буся и та полезней этой земли, — Рай недовольно фыркнул. — Все же следует начать со знакомства с местной кухней, а то живот сводит от голода. Доутер говорил, что рядом находиться кабак. Давайте я смотаюсь, куплю еды. Заодно с жителями перетру.
Мы вроде согласились, когда Манфред выдвинул очередное предложение:
— А ведь можно Жулю допросить!
Мы с Раем переглянулись. Как бы помягче намекнуть некроманту, что даже если эта жуть и разумная, то с коммуникацией у слизи имеются проблемы.
— Оставим это как запасной план запасного плана самого запасного плана, — сдался фон Тилль.
Оказалось едой тут считается все. Я зачерпнула отвратительно переваренное рагу и уставилась на половину таракана, гордо торчавшего из месива. Манфред же с флегматичным видом уже жевал, с отчетливым хрустом.
— Поверь мне, это лучшее, что у них было, — Рай виновато развел руками. — Даже хлебом можно гвоздь забить. Корона выделяет провизию, но ее растаскивают в первый же день и до следующего обоза жрут эту муть. Надеются, с поездами будут поступать теперь продукты чаще.
Я аккуратно выковыряла труп из еды и, зажмурившись, отправила ложку в рот. Не знаю из чего это приготовлено, но тюремная баланда и то вкуснее. Я отодвинула тарелку, девушкам иногда полезно разгрузочные дни соблюдать, чтобы талию сохранить и желудок не травмировать.
Покушать мы устроились на небольшой кухоньке с длинным шатающимся столом. Святушки-матушки, я будто в страшную сказку попала, которой любят подначивать дети друг дружку. Сейчас как из-за угла маньяк с топором выпрыгнет…
— И что же тебе удалось выяснить? — буйную фантазию пришлось призвать к порядку. Как же хорошо, сплю в комнате я не одна!
— Ты знала, город существует полностью на иждивении королевства? Здесь даже пшеницу не выращивают, потому что бесполезно. На весь Кжопинск три задохлых коровы, пара курей и одна лошадь. А людей все устраивает. Как думаешь почему?