- Да, немного, - ответил он и, будто опомнившись, провернул шарф несколько раз вокруг шеи и застегнулся. - Спасибо за то, что напомнили.
В этот момент, Тоне почему-то показалось, что Максим чем-то обеспокоен. Настолько сильно, что даже не ощутил пробирающего мороза. Продолжить свои размышления на эту тему ей помешала внезапная боль в стопе и потеря равновесия.
- Ай-ай-ай, - воскликнула Тоня и рухнула прямо перед собой в снег.
Вырвавшийся вперед Максим, поспешно вернулся к ней по собственным следам.
- Я, кажется, ногу травмировала, - взвыла Тоня.
- Вы шутите? - протягивая ей руку, изумился он.
- Не-е-ет!
- Как вы умудрились?
- Там под снегом что-то было твердое, нога соскочила и... Мамочки, что теперь делать?
- Не ныть! - резко приказал он.
Максим помог обиженно всхлипнувшей Тоне подняться на ноги и уже закинул ее руку к себе на плечо, чтобы вместе одолеть оставшееся расстояние, как заиграл телефон.
Не смотря на неудобство, он достал гаджет и посмотрел на дисплей. Затем протяжно вздохнул и, сжав губы, ответил:
- Я слушаю.
- Привет, - послышался женский голос, отчего Тоне стало неловко - слишком громкий динамик вещал ей все подробности разговора. - С праздником! Ты где?
Он снова перевел дух и холодно проговорил:
- За городом. Тебя тоже с праздником. Это всё, Лен?
- Рядом с тобой кто-то дышит или мне послышалось? - спросила вдруг с подозрением женщина, и Тоня в ту же секунду закрыла рукой рот.
- Кто-то дышит, - бегло взглянув на попутчицу, ответил Максим.
- Ясно, - обида в голосе и подтверждение Тониных догадок о том, что звонит близкая женщина. - Похоже я не вовремя.
- Если честно, то да, - холодно подтвердил он, но в ответ уже звучали короткие гудки.
Они продолжили путь в обнимку: Максим удерживал Тоню за талию, она опиралась рукой на его плечи. И как бы ей не хотелось идти порознь, сейчас это было невозможно, поскольку нога в обуви по ее ощущениям начала опухать, сугробы меньше не становились, а было стихший снегопад снова порывался перейти в метель.
Но, спустя несколько шагов, значительно усложнившихся после ее травмы, Тоню вдруг согрело удивительное спокойствие и чувство защищенности. От этого малознакомого неприветливого мужчины веяло теплом гораздо больше, чем от того, с кем она имела неосторожность прожить несколько недель, слушая его лестные комплименты.
- Как долго идем! Нам далеко еще? - спросила в нетерпении Тоня. Её травмированная стопа еще больше разнылась.
Оглянувшись назад, Максим обнял ее покрепче и сделал рывок вперед.
- Мы всего-то прошли пару сотен метров. Еще пару раз по столько же. Потерпите чуть.
Но... внезапная кочка под снегом сбила равновесие, и парочка рухнула в сугроб. Тоня каким-то чудным образом очутилась сверху на своем спасателе, который тут же поднял голову и обеспокоено ее осмотрел.
- Вы в порядке? - спросил он и приподнял за подбородок склонившуюся ему на грудь Тоню. Она выглядела обессиленной и старалась спрятать лицо от налетевших снежинок.
- Да, - она устремила на него свой взгляд. - Только не знаю, как теперь встать.
- Это вопрос! - подтвердил он и на несколько мгновений задержался в своем положении, вглядываясь в небо. - Может полежим?
- Да пожалуйста, - ответила иронично она. - Я-то на тепленьком лежу. А вот вам...
- А мне холод уже пробирает поясницу, - согласился он, принялся помогать Тоне, затем потихоньку встал и сам.
Кое-как отряхнув с себя и с нее снег, нагло налипший поверх одежды, Максим принял прежнюю позицию и повел Тоню вперед.
Теперь она разволновалась ни на шутку, ибо такая невинная и внезапная близость с этим мужчиной вызвала в ней бурю разных чувств от любопытства до симпатии.
Оставалось выяснить, кто ему звонил и почему он так холодно отвечал? На жену все же не похоже. Любовница? О, и в том, и в другом случае это будет однозначно не ее вариант!
Чем он привлекателен? Да вот с виду этот Максим казался хладнокровным человеком, но от него веяло каким-то волшебным обаянием. Несмотря на эту внешнюю хмурость...
А еще существовала какая-то беспредельная мягкость, которая излучалась из его глаз. И Тонино сердце затрепетало в этих чарующих ощущениях.
"А если честно, Тоня, - обращалась мысленно она к себе, - где ты всегда искала себе любовь? В ночном клубе? Там, где никто никогда жен себе не ищет? А в последнее время чем ты занималась? Борьбой. Внутренней борьбой между желанием выйти замуж и остаться с призрачным кандидатом на свое руку и сердце. Видать, у Боженьки варианты исчерпались - пришлось отправить тебя, упрямую кобылицу, в лес, чтобы иметь возможность хотя бы раз пообщаться с нормальным мужчиной - не мужчинкой, не мужиком, не тусовщиком или бандитом... а именно мужчиной".
***
- Вот. Пришли уже, - тяжело выдохнул Максим и остановился, принявшись шуршать по своим карманам.
Тоня вздернула голову. Перед ними, будто испод земли, вырос двухэтажный коттедж, обрамленный новогодними гирляндами. Его периметр окружали сосны, выстроенные в несколько рядов и облаченные в снежные пуховики. Одна из них оказалась наряженной огоньками прямо у крыльца во дворе.
- А забор где? - почему-то спросила Тоня.
- Какой забор? - машинально Максим.
- Вокруг дома. Вдруг медведи...
На этой ноте он неожиданно для собеседницы расхохотался.
- Медведи? В нашей посадке?
- Что тут смешного? - насупилась Тоня, хотя его внезапный смех ей показался очень приятным. - Разве не может быть?
- Нет. Медведей здесь нет, что вы, Тонечка?
И вот тут ее сердце окончательно оттаяло от ледяного официоза, который царствовал между ними несколько минут назад.
- Это очень тихий и спокойный лес. Для отдыха - самое оно. А старый забор снесли в этом году, в следующем хотим новый поставить.
- А кто включил иллюминацию? - поинтересовалась робко она.
- Я днем заезжал, говорил ведь вам. Оставил, чтобы ребята ехали на огни, - объяснил Максим, аккуратно снимая с себя Тонину руку. - Осторожно, ступеньки скользкие. Сейчас открою. Вы как?
- Нормально, - замерзшими губами пролепетала она.
Да как? Лицо горело, хоть спички от щек поджигай. Ноги промокли, руки не сгибались, ибо перчатки она забыла дома. Она чувствовала себя ничем не лучше тех сугробов, по которым они только что бездушно топтались - холодной и одинокой.
- Я понял, - кивнул он и торопливо зазвенел связкой ключей. - Сейчас согреетесь.
Как только Максим открыл дверь, из помещения на них нахлынула волна тепла. Внутри приятно пахло соснами и еще чем-то ванильным.
Как только включился свет, Тоня без стеснения рассмотрела своего спутника: круглолицый брюнет крепкого телосложения. Завораживал глубокий взгляд, чуть с грустинкой, но с иронично настроенными морщинками вокруг глаз. Ей казалось, что на самом деле он добрый и улыбчивый человек. А еще, если бы не этот небрежно налипший на верхней одежде снег, мужчина смотрелся бы дико аккуратным - от идеальной стрижки до обуви.
- Не разувайтесь, - скомандовал Максим, глядя в дисплей смартфона, уже гулявшего в его руках.
"Сейчас будет звонить своей драгоценной, отчитываться", - раздраженно подумала Тоня.
- Алло, котеночек! Кариночка! - из холодного тембра его голос превратился в источник любви и заботы, и Тоня уже готовилась завидовать котеночку, как вдруг прозвучало: - Прости меня, доченька! Я не виноват, что все так вышло! Я ехал к тебе. Да, уже ехал. Но очень сильный снег, ты видела? И я застрял в дороге! Да, прямо в снегу. Нет-нет, все нормально. Машину пока не могу вытащить. Да, в лесу, за городом... У нас здесь.
Поймав на себе завороженный взгляд Тони, Максим очевидно смутился и перешел в другую комнату, оставив гостью в вестибюле.
Она присела на стул у входа. Появилась минута, чтобы рассмотреть дом. Небольшой вестибюль переходил в кухню-студио. Стены, пол, мебель - все отделано под дерево. На пол застланы высокие ворсистые паласы бурого цвета.
В целом здесь оказалось весьма уютно. И атмосфера волшебства в этом коттедже все же чувствовалась.
Вопреки его приказу, Тоня все же попыталась снять с разболевшейся ноги обувь. Своим вниманием она погрузилась в разговор, обрывками доносящийся из соседней комнаты.
Затем его голос перешел на спокойный тембр, когда Максим, вероятнее всего, объяснялся с Кириллом. В тот момент Тоня настырно продолжала со слезами на глазах срывать с себя сапог. Господи, неужели это перелом? Почему нога так отекла? В жизни ничего подобного не было! И тут надо было оказаться в лесу, чтобы травмировать себе конечности! Расстроенная и уставшая она обмякла на стуле, уныло закрыв лицо руками.
- Я испортил своему ребенку Рождество, - послышался печальный тон со стороны. - Что за напасть? День Рождения, Новый год, а теперь еще и Рождество. Последний шанс стать нормальным отцом.
- Не хайте себя, - всхлипнула Тоня. Всхлипывала она исключительно из-за своей боли, но это привлекло внимание отчаявшегося Максима. - Вы ведь не виноваты.
- Тоня, простите меня, - спохватился Максим. - Я совершенно забыл про вас.
Присев на пол у ее ног, он принялся стягивать с нее обувь. Удивительно, но боль отступала, когда этот мужчина оказывался рядом. Или Тоня просто забывала о ней, когда находилась в такой близости от него.
Эта невероятная бережливость, с которой он сейчас ей помогал, целиком и полностью покорила Антонину. И почему только он изначально казался букой, а она вела себя, как грубиянка?
И еще, интересный факт: её предыдущий кавалер был манерен и обходителен до мозга костей, но в нем отсутствовала подобная чуткость.
- А вывих неслабый, - обеспокоено произнес Максим, прощупывая припухшую лодыжку. - Я надеялся, что вы отделаетесь кратковременной болью.
- Возможно, сыграла роль нагрузка. Еще и узкий сапог... Не знаю, как вы умудрились его снять, - едва не плача, причитала она.
- Я вообще не стал бы называть это сапогом. Это какой-то кожаный носок на каблуке. И это, кстати, сыграло ключевую роль...
Тоня тихо рассмеялась, но тут же перевела дух.
- Давайте договоримся не распускать нюни, - строго попросил Максим, продолжая сидеть у ее ног. - Иначе я тоже сейчас завою.
- Простите... - тихо всхлипнула она. - День какой-то не мой.
И тут он одарил ее взглядом, полным негодования: "А у меня что, лучше?"
Да-да, она все понимала. Нечего дуться на человека, когда находишься с ним на одной волне.