Эх, давно я в кино не ходила, ей-богу! Мне бы сейчас попкорн, да ноги на стол закинуть, да боюсь радужного шокировать открывшимися видами. Стерва, которую оказывается кличут Сильвией теряет хватку, ударяет лицом в грязь. Вся ее сдержанность улетучивается. Не проницательность тут же слетает с лица. Я, конечно, может и стерва, потому что реально наслаждаюсь данным представлением, ну извините, на войне, как на войне. Она мне соперница, при чем я так понимаю претендует женщина не много ни мало на МОЕГО мужчину, так что я реально кайфую от ситуации, даже забыла, что голая сижу.
Стерва просто негодует, рвет и мечет, а мне интересно как далеко Царь и Бог позволит всему этому зайти. Мою выходку принял, интересно как много можно этой тигрице. Ловлю каждую секунду, ведь знаю, что буду наказана за свою самодеятельность, так что сижу на жопе ровно, пока имеется такая возможность.
— Ты серьезно??? — Сильвия переходит на ультразвук, сейчас стаканы полопаются, ей-богу! — Вот ТАКОЕ тебе нравится??? Вот ЭТА???
В меня тыкают длинным наманикюренным ноготком нереальной длинны и зверски красным цветом, кривлю носик.
— Фи, как грубо, — выдаю свою реплику, на что Сильвия моментально реагирует, как бык на красную тряпку. Разворачивается ко мне всем корпусом, смеряет ненавистным взглядом и выдает:
— А тебя не спрашивали, прикрой уже наконец все это безобразие!! — Ох, какая женщина…
— Так поучаствуй в акции, сними свой пиджачок, — улыбаюсь, Ганс не тормозит весь этот цирк, а просто молча наблюдает. Так почему собственно и не воспользоваться ситуацией?
— Я еще смирилась в прошлый раз, та хоть на человека была похожа, а ЭТА, — может сказать женщине, что у меня имя есть? В меня снова тычут пальцем, как в какую-то зверушку, подкидываю виноградину и ловлю ее ртом. Интересно, где та грань, за которую нельзя ступать?
— Я никогда у тебя не оставалась в доме, ни разу!!! А она здесь живет??? — Ну как живу, перекантовываюсь, пока Господин не разрешит ретироваться.
Баба зажигает не по-детски, сметает со стола посуду, кричит, требует, чтобы меня выкинули на улицу, так сказать ОНА здесь Царица, а я не пойми что.
Я даже не успеваю заметить, как происходит неизбежное, женщина замолкает, в комнате зависает гробовая тишина, я разворачиваюсь в сторону Ганса и давлюсь виноградом. Смотря на него, понимаешь, что все — ПИЗДЕЦ. У мужика закончилось терпение, Сильвия отступает назад, но, судя по всему, поздно.
Ганс подрывается со стула, и Сильвия моментально падает на колени у его ног, блядь, чего??? Реально, женщина, которая только что была уверена в себе на сто процентов теперь у его ног как собачонка.
Я чувствую себя лишней, Ганс пронизывает ее взглядом, а у меня холодок пробегает по позвоночнику. Что будет со мной если он сломал ее??
— Тебя никто не держит здесь, — как серпом по яйцам, ой, простите.
— Ганс, прошу…, - начинает скулить женщина, а у меня тошнота к горлу подкатывает. НИКОГДА!!! Никогда я так не стану перед ним на колени. Вот что ему нравится, когда перед ним трепещут, когда он ЕДИНСТВЕННЫЙ, ужасное зрелище.
Мои руки трясутся, подрываюсь, вскакиваю на ноги, не хочу этого видеть, не могу избавится от ощущения, что это все демонстрация того, что будет со мной в ближайшем будущем.
— Я не прощаю, — да, не многословен мужик, а Сильвия уже трясется в истерике, руками к ремню его штанов тянется, фу, как же это все противно. Не собираюсь наблюдать это падение.
Обхожу стол и направляюсь к лестнице.
— Тебя никто не отпускал, — это по мою душу, его голос выворачивает внутренности, заставляет остановится, тело трусится от страха, я разворачиваюсь и встречаюсь с его взглядом. Я вижу там все его эмоции, то, как он наслаждается своей властью, хочет меня унизить, показать, что я НИКТО и НИЧТО, впрочем, как и Сильвия. Что он не подчиняется, не склоняется, что он никогда не будет у ног женщины, только женщина у его ног…
— А я кажется не спрашивала разрешения, — плююсь ядом, боюсь увидеть, что будет дальше, не хочу осознавать, что меня ждет та же участь.
— Ты пожалеешь, — и я уверена в этом на сто процентов. Его взгляд обещает скорую расправу, наказание, издевательство, и много чего еще. Но я не могу вот так, как она, сама себя уважать перестану, тошнить начнет, лучше наручники, плетки, синяки и ссадины, чем то, что я сейчас вижу. Окидываю взглядом еще раз всю эту картину, не скрываю своего отвращения, а потом смотрю в его глаза, в которых полыхает пламя ада.
— Я уже жалею, тебе придется постараться, чтобы разочаровать меня еще больше, — язык мой враг мой, я поплачусь за свои слова, ведь за все в этой жизни нужно платить, Ганс не оставит это просто так, но об этом я узнала позже, а в этот момент я гордо шагала к себе в комнату уверенная в том, что этот раунд остался за мной…
Сердце не хочет успокаиваться, виски пульсируют, как же меня так угораздило? Я только что увидела отвратительную картину и знаю точно, что никогда вот так не стану перед ним на колени, не буду просить пощады, не заставит, не сломает! Лучше я сама себя погублю, чем разрешу ему это сделать со мной.
Жизнь не готовила меня к такому дерьму! Зачем все эти сказки про Золушку, Рапунцель, Белоснежку?? Где мать вашу замок, принц, корона??? Где этот мужик, который будет бороться за меня с Драконом, а потом на руках всю жизнь носить?
Ну серьезно кому-то в жизнь попадался такой принц? К чему все эти сказки с самого детства. Которые навязывают нам определенные стереотипы? Еще с детского сада понятно, что Паша, который в углу ест козявки вряд ли бросит царство к твоим ногам. А в школе? Они могут только за косички подергать, да обозвать по обиднее, вроде как внимание уделяют.
К чему все эти нереальные истории, которые заставляют нас еще с детства верить в то, что чудо реально? А парни, им же читают те же самые сказки, вот откуда все эти мысли, что женщины слабый пол, что мы способны только щи варить, да детей рожать.
Хоть бы одна сказка была реальной, пускай напишут про то, что принц, то липовый оказался, а на самом деле тот еще засранец. И что никакого царства не будет, а однушка в лучшем случаи и то съемная. А тебе принцессе в ней еще и убирать и жрать ему готовить, а потом и носки с труселями стирать.
Короче разочарований выше крыши. До меня вдруг реально дошло в каком дерьме я нахожусь. Вот же его идеал женщины — сломленная, униженная, на коленях у его ног. Интересно он кайфует от этого? От своей власти? На негнущихся ногах направляюсь в комнату, запираться смыла нет, он вынесет все двери, если нужно будет стены снесет, но до моего горла доберется.
Потираю рукой горло и кривлюсь, прям чувствую, как его огромная лапа сжимает его все сильнее и сильнее, лишая кислорода. Я реально начинаю задыхаться, сама себя запугиваю, готовлю к худшему. Ну сколько он с ней будет играться? С ней не интересно, куда интересней пойти к той, которая трепыхается, бунтует, пока еще может отмахиваться. Вот где веселье в самом разгаре! С той, которая еще дикая, которую нужно приручать, я понимаю, что сама привлекаю его внимание, что сама даю повод… Но по-другому не умею, буду брыкаться и бороться пока могу…
Я ненавижу его, эту женщину, себя… Я больная, намаханная, душу в клочья рву мыслями о том, сколько уже прошло времени, а его все нет… Значит он с ней? Значит простил? Наслаждается ее обществом? Идиотка!!! Радуйся, пускай свою злость срывает на ком ни будь другом. А у меня горечь во рту от ревности, как хочется в патлы ее вцепиться и его ногами запинаться! Как же такое могло произойти?? Как я это допустила? Как влюбилась в мучителя, садиста? Разве такой, как он заслуживает таких чувств? Оценит?
Сама с себя смеюсь. Милана — ты идиотка! Чхал он на все твои переживания, желания и чувства, он животное, которое берет то, что хочет, не будет спрашивать ни чьего мнения, ему плевать, любишь, ненавидишь, призираешь… Все равно…
Вздрагиваю, когда двери с силой распахиваются и ударяются о стену, я успела в который раз пошариться в его шкафу и найти очередную футболку, которую сегодня опять разорвут в клочья.
Хватаю светильник и пячусь к окну, возможно, я выгляжу смешно, но защищаться я должна! Громкий смех заполняет комнату, уверена именно так смеется Сатана, руки трясутся, это нереально, страшно так, что самое время обделаться! Даже если и выберусь из этого ада, меня в психушку засунут, ей-богу!
— Думаешь поможет? — издевается, честное слово, дьявольская усмешка и начинает наступать, медленно, растягивая пытку, наслаждаясь моим страхом и паникой.
— Ну извините, чеснока и деревянных крестов не завезли, — или это от вампиров? Ааа, один фиг, все они нечисть!
— Давай, — расставляет руки в стороны, усмехается, приближается в плотную, мол смотри какой я беззащитный. А у меня глаза на мокром месте, молю чтобы он свалил, просто ушел и все, я же реально так мозгами двинусь. Сердце бедное из груди выскакивает, я же больная, реально двинуть могу, тем более он вынуждает, а если башку его лысую пробью? Меня же потом живьем закопают!
— Пожалуйста, — всхлипываю, реально теряюсь что делать, его взгляд душу выворачивает, гипнотизирует, приказывает безмолвно, он реально Дьявол, который может управлять людьми. Здравый смысл шепчет на колени падать и голову склонить, но мы никогда не дружили с этим товарищем.
— О чем ты просишь, девочка? — Лучше бы молчал, голос такой, что взвыть хочется, вот как у него это получается? Я им больна, не излечимо, я боюсь его больше жизни, но и желаю с той же силой. Всхлипываю, руки трусятся, а язык мой не хочет на месте оставаться, я когда-то головой поплачусь за то, что не могу сдержаться.
— Уйди, прошу тебя, я никогда…, - запинаюсь, слезы глотаю.
— Что никогда? — Черт! Как же он близко, это невозможно выдержать! Глаза закрываю.
— Не буду так… я не стану на колени по собственной воле, не буду трястись от страха тебя потерять, не буду как ТА женщина, — выпаливаю, глаза распахиваю, на него смотрю, он усмехается, наслаждается представлением, тем эффектом что на меня производит.
— Конечно не будешь, зачем мне две одинаковые бабы? Ты удивишь меня чем-то новеньким, ведь ты любишь удивлять? — Сердце останавливается, он кайфует, дышит моим страхом, питается им, ему нравится то, как я трушусь, плачу. Гребаный садист!
— Отпусти меня, — сама в смехе захожусь от этой фразы, само вылетело, я реально идиотка, если надеюсь на это.
— Ты моя, — его дыхание обжигает, моя рука дрогнула, когда он дотронулся до моего подбородка, светильник вылетел и разлетелся на маленькие осколки… Его глаза пожирают, я видела в них бездну, в которую меня затягивало с каждой секундой все больше и больше…
— Я не хочу, — шепотом из последних сил из меня вырывается, он реально лишает воли, сейчас вижу только его… Его глаза, его желание, неужели он одержим мною настолько насколько, и я им? Если нет, тогда зачем я ему? К чему ему та, которая приносит только проблемы, злит и заставляет менять свои решения?
— Ты каждый раз совершаешь одну и ту же ошибку, — его пальцы сжимаются на моей подбородке, вскрикиваю от боли, цепляюсь за его руку, но где там, я даже палец его не могу отогнуть.
— Какую? — сквозь всхлипы выталкиваю из себя.
— Думаешь, что мне интересно твоё мнение, — глупая девчонка, ему плевать на твои чувства или ощущения, ты его игрушка… Игрушка Дьявола…
— Прошу, — я уже не могу терпеть эту адскую боль, начинаю царапать его руку до крови, но он как будто не замечает этого, не чувствует боли…
— Ты моя до последнего вздоха, ты моя пока еще можешь дышать, ты не сможешь уйти отсюда, пока я не позволю, а я не позволю! — Он меня не отпустит, не выпустит из этого пекла… Он скорее убьет, чем разрешит уйти…
Я в ловушке, в адском котле, мне не выбраться от сюда, я ему принадлежу, он мой хозяин. Вздрагиваю от собственных мыслей, не хочу так, не хочу как вещь ему принадлежать.
Я всматриваюсь в его черные глаза, кажется, что пелена опустилась перед ним, он смотрит на меня как на желаемое лакомство, одержимым взглядом. Становится страшно до хрипа внутри. Он же может чуть сильнее сжать пальцы, и я услышу треск собственных костей. Он может сломать меня за секунду, но не делает, кажется ему доставляет удовольствие смотреть как я рыпаюсь. Пытаюсь освободиться, вырваться. Как жажду свободы и как он у меня ее отбирает, обламывая каждый раз, смакует мое разочарование, боль, безнадегу….
— Ты моя собственность, моя кукла, моя шлюха, — его палец скользят по моему бедру, медленно заставляя вздрагивать, сердце ускоряет свой ритм, кровь как бешеная несется по венам, дыхание перехватывает.
— Я тебя не отпущу, — его палец поднимается выше, а я не могу отвести взгляд от его глаз, они поглощают, я тону в его бездне, погружаюсь в нее безвозвратно и уже не знаю хочу ли я возвращаться назад.
— Это болото, в котором мы погрязнем вместе, — вырывается из меня, я хватаюсь за последние соломинки, за те остатки здравого смысла, которые еще есть, пытаюсь донести до него всю суть ситуации, чем дальше, тем хуже. Он ко мне не равнодушен по-своему… по больному… он одержим, и это не может не пугать…
— Я уже давно в этом болоте, — как удар под дых, он не собирается брать себя в руки и как-то исправлять положение, его все устраивает, ему все нравится.
Звериный оскал, он резко хватает меня под попку и усаживает на подоконник, раздвигает ноги, устраивается поудобней.
— И я заберу тебя с собой, — шок, я просто в ступоре, я не хочу, не согласна, Я ПРОТИВ, вашу мать! Мысли сменяются со скоростью ветра в голове, а выговорить ничего не могу, от того, как жадно он меня рассматривает, просто перехватывает дыхание.
Его пальцы пробегаются по ногам вызывая табун мурашек, я закусываю губку, не хочу выпускать стону на ружу. Тело предательски реагирует на его прикосновения, я чувствую себя плохой, порочной, развратной, когда он рядом все самое темное и плохое просыпается во мне.
Его пальцы поднимаются выше, ныряют под футболку, единственный лоскуток ткани, который хоть как-то защищал мое тело от его пронизывающего взгляда. Я хватаюсь ручками за его запястья, пытаюсь прервать эту пытку, не хочу плавиться под его горячими руками, стонать, просить больше.
Я уже и так практически потеряла связь с реальностью, он меня порабощает, я уже не знаю чего хочу, он лишает меня способности мыслить рядом с собой.
Вздрагиваю от звука рвущейся ткани, моя ширма, он уничтожает все мои попытки закрыться от него.
— Мне нравится, когда ты голая, — закрываю глаза, глубоко вдыхаю, его запах дурманит, близость выбивает почву из-под ног, как совладать с собой, как не реагировать на этого самца?
— П-прошу, — всхлипываю, хватаюсь ручками за его плечи, его кожа обжигает, даже через рубашку. Я хочу сорвать с него всю одежду, прикоснуться к его телу, лизнуть, вдохнуть его запах, утонуть, потеряться в нем,
— О чем просишь? — хриплый голос, который сводит с ума, хочу попросить отпустить, оставить в покое, но я желаю не этого. Его язык скользит по моей шее, медленно, превращая все это в пытку, вздрагиваю, сильнее впиваюсь пальчиками в его плоть. Всхлип, стон, который дает понять, что я сдалась, что готова поднять белый флаг…
Я обхватываю его ногами, заставляю вплотную вдавиться в меня, чувствую его возбужденную плоть, я как будто сумасшедшая, наркоманка, дорвавшаяся до дозы. Он продолжает пытки языком, а его грудная клетка прикасается к моей груди, возбужденные соски трутся о ткань рубашки, я хочу чувствовать его.
Трясущимися пальчиками тянусь к его галстуку, медленно его растягиваю и стягиваю через голову, начинаю расстегивать пуговицы его рубашки, слишком спешу, пальчики соскальзывают, мне кажется сейчас жизненно необходимым почувствовать прикосновение к его коже…
Дергаю рубашку, последние пуговицы, что так и не поддались моим трясущимся пальчикам отрываются и со звуком катятся по полу, я запускаю ручки, прикасаюсь к его кубикам, он рычит…. Наклоняюсь, провожу язычком по его животу, просто кайфую от его запаха, вкуса, хочу запечатлеть все это в подсознании, он резко запускает пальцы в мои волосы, сжимает в кулак и тянет с силой в сторону….