— Ах ты! — непроизвольно замахиваюсь, чтобы влепить ей затрещину.
— Только тронь ее! — кричит Марисоль. — Авзураг поставил камеры в ресторане, всё записывают, я запись Улдану отнесу, он тебя за избиение посадит! Ясно?! Не жестокий он, как же…
Краем глаза замечаю, что в зал ресторана выходит целая дюжина молоденьких девчонок, они окружают Марисоль, и я почти сразу понимаю, что это ее приемные дочери. Они смотрят то на нее, то на меня. А она среди них — королева. Царственным жестом тычет на входную дверь и командует:
— Вам здесь не рады, Юрий Игнатович! Уезжайте, никакую информацию о Лизе вы здесь не получите!
Причем так грозно это говорит, словно я должен немедленно ее послушаться. Как будто я могу испугаться женщины… Хотя, глядя на толпу девиц с искаженными ненавистью лицами, должен признать, действительно становится немного не по себе. Но ухожу не поэтому. Понимаю, Марисоль ничего не скажет, но есть в этой семье более сговорчивые люди, Улдан например.
Не знаю, где он живет. Кажется, не здесь, но точно знаю, где работает.
Тот же день:
19:00
Юрий Ливанов
Целый день провел в дороге, но определенно не зря. Буквально взбегаю по ступенькам кафе «Маркиз», чувствую в себе столько энергии, будто сбросил лет двадцать, не меньше.
Поездка к Улдану дорого мне обошлась… Пришлось отвалить кругленькую сумму лишь за информацию о человеке, который заплатил за Лизу калым, а потом оказалось, что Улдан заставил своих людей какое-то время следить за ней, поэтому в курсе, где девушка сейчас работает. Повезло, но за эту информацию также пришлось приплатить.
«Она работает! Он заставил ее работать! Он ее даже не содержит…»
Моя маленькая девочка снова официантка. Когда думаю об этом, мои руки непроизвольно сжимаются в кулаки.
Захожу внутрь. Здесь, в отличие от «Отличной», народу море. Еле нахожу свободный столик в самом углу, озираюсь по сторонам и наконец вижу ее…
Она еще красивее, чем я помню! Как там у классика:
«Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты…»
Она проходит очень близко, за пару столиков от меня, но не смотрит в мою сторону. Замечаю, что отметины на щеке не видно, видимо, зажила. Ну, или девушка ее удачно замаскировала.
«Хорошо! Значит, я навредил ей не слишком сильно».
Ловлю взглядом каждое ее движение, каждый жест и получаю от этого почти физическое удовольствие. Очень хочу подойти сзади, обнять, из последних сил заставляю себя ждать. Хочу посмотреть на ее реакцию, когда меня увидит, а потом уж расскажу ей, зачем я приехал…
Глава 48. Старый знакомец
Тогда же:
Лиза
Я его будто кожей чувствую. Не вижу, а именно чувствую… Мерзкий липкий холодок бежит по спине, филейной части, ногам. Как будто позади меня стоит призрак из фильма «Шестое чувство», который я недавно смотрела.
Краем глаза цепляюсь за его седеющую шевелюру. Однако мозг отказывается воспринимать информацию, не верит, что Юрий Ливанов здесь, а убеждаться не хочет, поэтому не позволяет моей голове повернуться в ту сторону.
Старательно делаю вид, что всё в порядке, хотя сердце уже вечность как в пятках, принимаю заказ, улыбаюсь посетительнице, даже советую что-то из меню. Действую на автомате — мне хватило пары дней для того, чтобы изучить весь ассортимент блюд. Саму в это время начинает морозить так, что скоро застучу зубами.
Посетительница наконец определяется с выбором. Радостно убираю блокнот, собираюсь сбежать из зала подальше. Совсем шикарный вариант — это смыться домой. За железной дверью квартиры Влада мне ничего не угрожает, там я буду в безопасности.
Уже делаю шаг к кухне и вдруг слышу за спиной голос Юрия:
— Лиза!
Аж подпрыгиваю на месте от его мерзкого баритона. Пока не услышала, не увидела, можно было притвориться, что его нет, тщательно в этом себя убедить и успокоиться, а теперь не получится.
«Зачем он здесь? Может, просто случайно забрел? В таком случае, просто уйдет… Хотя он же москвич, что ему здесь понадобилось? Мамочки, только бы Влад был дома!»
Всё-таки оборачиваюсь, смотрю на его цветущую физиономию. Вот уж кто рад встрече, так это он.
— Лизонька, ангел мой, иди сюда, поговорим!
Подхожу к его столику на негнущихся ногах.
— Зачем вы здесь? — пищу тихонько.
— Я приехал к тебе…
«А-а-а!» — хочу прокричать, потом швырнуть в голову Юрия свой блокнот с ручкой и броситься наутек, чтобы только пятки сверкали.
— Присядь, я на тебя посмотрю… — он указывает на противоположный стул.
— Я… мне… Официанткам не разрешают сидеть с гостями!
— Присаживайся, я сказал! — в его тоне появляется столько холода, словно готов заморозить всё кафе, а заодно полгорода.
«Ведь просто так не уйдет, еще устроит скандал…»
С опаской присаживаюсь на самый краешек стула.
— Что-то мне кажется, ты не очень рада меня видеть… — тянет он, пристально меня разглядывая.
«Собственно, а чему тут радоваться?» — вспыхивает в голове вопрос.
Юрий подмечает, как мои глаза увеличиваются от удивления, и продолжает:
— Я понимаю, почему ты себя так ведешь. Не бойся меня, солнышко! Тебе больше не надо опасаться моего гнева, я теперь всё знаю!
— Что всё? — недоверчиво спрашиваю.
Он продолжает тихо, но твердо, видимо, не хочет, чтобы его слова слышал кто-то, кроме меня:
— Про шампанское и про то, что было в нем… Лизонька, если бы я тогда тебя послушал… Цветочек мой, мне очень жаль, что я тебя так сильно напугал, что ударил тебя… Поверь, теперь тебе не нужно меня бояться! Я буду обращаться с тобой, как с принцессой, моей ненаглядной принцессой… Лиза, я вот сейчас смотрю на тебя и понимаю, ты мне судьбой подарена! Иди собирайся, увольняйся и поедешь со мной…
— Чего? — пищу как персонаж из диснеевского мультика. — Зачем мне с вами ехать? Куда?!
— Как куда? В Москву! Милая, да ты не так всё поняла! Я верну деньги тому поганцу, с которым ты сейчас живешь, и заберу тебя к себе! — потом зачем-то уточняет, наверное, чтобы пригвоздить меня окончательно: — Я женюсь на тебе, цветочек мой! Обязательно женюсь! Немножко поживем вместе — и в ЗАГС. А целка... Ну ее к шутам…
— С чего вы решили, что мой теперешний жених захочет меня отдать?
— Как же… Я поговорил с твоим дядей Улданом, тот сказал, что Чаадаев тебя не хотел, к тому же вон как с тобой обращается, даже работать заставил…
— Он меня не заставлял, я сама…
— Не защищай его! — вдруг резко начинает злиться Юрий. — А то я подумаю, что он тебе вдруг стал дорог, а этого ведь не может быть, правда?
Ливанов тянется ко мне через стол, хочет взять за руку, а я отшатываюсь, будто его пальцы обмазаны ядом.
— А если стал дорог?
— Тогда я в тебе очень разочаруюсь, Лизонька… Ты всего не знаешь, это поганый человек! Я ему еще ноги повыдергиваю за то, что он с тобой сотворил, он еще пожалеет… Иди собирайся! Я забираю тебя немедленно! Сегодня переночуем в гостинице, а завтра улетим в Москву!
У меня после его слов всё внутри опускается.
— Я не пойду с вами… — хриплю на выдохе.
— Бегом, я сказал!
Сама не знаю, как мне хватает смелости, но отвечаю почти уверенно:
— У вас здесь нет никакой власти, так что уезжайте подобру-поздорову!
— А то что? — его глаза превращаются в щели, он смотрит на меня так, будто я кого-то убила.
— А то скажу администратору, что вы ко мне приставали, и он позвонит в полицию! Я с вами не поеду!
На этом вскакиваю, готовлюсь ретироваться, но Юрий не сдается.
— Сядь! — командует он резким тоном и так громко стучит по столу, что посетители с соседних столиков начинают на нас коситься.
Какая-то часть меня хочет ему подчиниться, но страх и желание убежать гораздо сильнее. Предпочитаю последний вариант. Но как только поворачиваюсь, чтобы уйти, он хватает меня за руку и шипит:
— Ты не посмеешь так от меня сбежать! Ты пойдешь со мной!
Тут на мое счастье в зале появляется администратор Виталик. Он у нас парень крупный. Не в смысле того, что полный, а именно крупный — до того накачан, что даже перекачан. Девчонки в раздевалке как-то шутили, что он раньше был стриптизером.
— Лиза, здесь всё в порядке? — интересуется он.
Я пытаюсь выдрать руку из клешней Юрия, а он не отпускает и рявкает администратору:
— Не лезь!
Это он зря.
— Лиза, он к тебе пристает? — щурит глаза Виталик. — Отпустите девушку, иначе я вынужден буду вас нейтрализовать и запереть в кладовой до приезда полиции!
Видимо, до Юрия всё же доходит, что парень не шутит. Причем силы тут явно не равны, да и людей вокруг слишком много, чтобы насильно вытаскивать меня из зала.
— Ты будешь наказана за этот инцидент, Лиза! — шипит Юрий и наконец меня отпускает.
Он быстро уходит из кафе, и я облегченно вздыхаю.
— Что это за лось? — интересуется Виталик.
— Не знаю, псих какой-то…
— Тебя есть кому встретить после работы? — интересуется он. — А то я могу… Проводить, в общем…
— Да нет, не стоит, — качаю головой, — спасибо тебе!
— Мне не сложно! — тут же принимается он меня уверять. — Если будет нужно, только скажи!
С благодарностью ему улыбаюсь и спешу на кухню.
Отдав заказы, скрываюсь в тихом уголке и звоню Владу.
«Он меня не отдаст! Или отдаст? И что там с тем шампанским?» — эти мысли роятся в голове, словно сотни пчел, и норовят изжалить мой несчастный мозг.
— Ну возьми ж ты трубку! — ругаюсь на телефон, хотя он, конечно же, ни при чем.
«А вдруг Юрий и правда что-то сделает с Владом? Я должна его предупредить! Просто обязана!»
Возвращаюсь на кухню, нахожу мою напарницу-официантку.
— Кристя, миленькая, мне надо уйти всего на пятнадцать минут…
— Ты сдурела? Там народу куча…
— Ну пожалуйста…
Она закатывает глаза, молча кивает и идет в зал. А я спешу в раздевалку за курткой. Выскакиваю из черного входа, бегу в сторону своего подъезда, а когда оказываюсь почти у цели, меня окликает какой-то здоровый мужик в возрасте.
— Девушка, не подскажете, где здесь ближайшая аптека?
— Подскажу, — киваю ему, указываю в нужном направлении, — там за уголок повернете и…
— Давайте вы меня проводите! — вдруг предлагает он.
— Зачем? — искренне не понимаю.
Почти сразу замечаю, что к тому месту, где мы стоим, подъезжает серая машина с сильно затемненными стеклами. Не успеваю издать и звука, как этот самый прохожий пихает меня в салон. Впадаю в такой сильный шок, что даже не догадываюсь закричать.
Глава 49. Похищенная
Тогда же:
Лиза
— Мама… — только и успеваю вскрикнуть, когда тот мужик с улицы захлопывает за мной дверь машины.
Внутри меня ждет… Юрий!
«А-а-а!» — кричу про себя.
Мой мозг отключается, совершенно отказывается работать, а голос Ливанова проникает в уши будто сквозь вату:
— Ты моя, Лизонька! Отныне и навсегда…
Он дожидается, когда его подручный усядется на переднее пассажирское сиденье, и командует водителю:
— Трогай!
Тот послушно выкручивает руль, и вскоре машина увозит меня от спасительного подъезда. Всего похитителей трое: Юрий и двое сподручных, а против них одна маленькая я — крохотная, слабая женщина. Мне от них не сбежать, нечего и пытаться.
«Ну всё, мне конец…»
Даже не пробую кричать, лишь слабо отбиваюсь, когда Юрий тянет ко мне свои клешни, не даю себя обнять. Тогда он приближается губами к моему лицу, видно, хочет поцеловать. В нос ударяет сильный запах табака, и я морщусь, вжимаю голову в плечи, отворачиваюсь. Резко охаю, когда Ливанов хватает меня за волосы. А он с видимым удовольствием наматывает их на кулак.
«Обрежу эти проклятые патлы! При первой же возможности под корень обрежу!»
Пусть после этого я не буду красивой... Да даже если уродкой стану, какая разница. Сейчас я почти жалею, что не родилась уродкой, мне даже хочется ею стать, чтобы Юрий Ливанов больше никогда в мою сторону даже не посмотрел.
Понимаю, что глупо злиться на собственные волосы за то, что стала такой легкой добычей, и всё-таки злюсь. На волосы, на себя, на Ливанова, психа конченого, на Влада за то, что не взял трубку… я злюсь на весь белый свет.
«За что мне это? Что я такого плохого сделала?»
Сразу вспоминаются слова отца: «Ты — мерзкое создание, ты достойна самого страшного наказания!»
И Ливанов словно говорит голосом моего биологического родителя:
— Ах ты мелкая сучка! Еще противиться мне будешь?! Да я тебя знаешь как накажу? Положу на колено и напополам переломлю!
Его слова оглушают, душат, растворяют во мне последнюю надежду.
Он с силой тянет мои волосы назад, дожидается, пока я вскрикну от боли, лишь потом немного ослабляет хватку. Тут боковым зрением ловлю настороженный взгляд мужчины, который затолкал меня в машину, а потом он вдруг заговаривает:
— Юрий Игнатович, вы бы полегче, девушка ведь…
— Это моя будущая жена! — Ливанов орет так, что мои барабанные перепонки грозят лопнуть. — Борис, я учу тебя, как разговаривать со своей женой? Нет? Так и ты не лезь!
Тот, кого он назвал Борисом, больше не издает ни звука. А Юрий вдруг берет и отпускает мою многострадальную шевелюру. Я потираю затылок, болезненно морщусь. Ливанов замечает это и резким басом командует водителю:
— Отъедешь еще на несколько кварталов, потом сверни в темный проулок и оба выйдите из машины. Мне нужно поговорить с моей невестой.
Потом наступают блаженные минуты, когда Юрий меня не трогает. Но их там мало, так критически мало… Вскоре машина сворачивает куда-то в подворотню.
Почти хочу закричать подручным Ливанова: «Пожалуйста, не уходите!»
Но, конечно же, не решаюсь, и они выходят, оставляя меня один на один с самым страшным кошмаром.
— Теперь поговорим! — рычит Юрий.
Заранее готовлюсь соглашаться на всё, что бы этот псих ни сказал, но он ничего не спрашивает, не требует. Резко замахивается и отвешивает мне такую сильную оплеуху, что я отшатываюсь прямо к двери и крепко бьюсь об нее головой. После этого в ушах возникает какой-то шум, и сквозь него слышу злобное шипение Ливанова:
— Это тебе за то, что из кафе со мной не пошла! Ты трахаешься с тем администратором? Поэтому он за тебя заступился?
У меня на глазах мгновенно выступают слезы, пробую языком внутреннюю поверхность щеки, возле рта чувствую солено-металлический привкус, и кожа в этом месте какая-то рваная.
— Отвечай немедленно! — басит Юрий.
— Нет… — что есть силы мотаю головой.
Он снова замахивается и бьет по той же щеке.
— А-а-а… — задыхаюсь собственным криком.
— Заткнись! — орет он и не дает мне закрыть лицо руками.
Некоторое время просто смотрит на меня, глубоко дышит в лицо своей табачной вонью. Секунда, две, три, десять — и его лицо становится спокойнее. Тут Ливанов начинает свой долгий монолог:
— Так, девочка, давай оставим эмоции и обиды… Я понимаю, ты сердишься на меня за то, что тогда тебе не поверил, наказал без вины. Но уже хватит! Я сейчас обращаюсь к той части твоего мозга, которая отвечает за здравый смысл, в тебе же есть здравый смысл, правда? У тебя два варианта: либо ты становишься такой же послушной и податливой, как и раньше, либо будешь очень сильно битой! И если раньше мое отношение казалось тебе жестоким, теперь оно покажется чудовищным! Я запру тебя в подвале и буду кормить через раз, пока ты не пойдешь на все мои условия, ясно? Тебе ясно?!
Юрий трясет меня за плечи, замахивается, чтобы отвесить очередную оплеуху. Он явно вошел во вкус, и мне делается страшно просто до тошноты.
— Пожалуйста, не надо! — кричу в истерике.
Неожиданно продиктованная панической атакой выходка действует, Юрий останавливается, всё-таки не бьет, лишь орет мне в лицо: