— Ир, она оказалась беременной.
Отец Игоря поднял взгляд на женщину, опирающуюся на лопату. Никаких эмоций на ее лице не отражалось.
— Это уже не важно, Коль.
Он побрел к дому. На него из окна их фитнес-комнаты смотрели жена и сын. Они видели. Земля охладила щеки, а дорогой голос затухал вдали.
— Коля, Коленька? Что… ПОМОГИТЕ! Кто-нибудь! Сейчас, родненький.
Ирина пыталась перелезть через высокий забор, но жена и сын прибежали быстрее. Надежда Петровна наклонилась над отцом, а потом повернулась к сыну:
— Говорила же, не пересекайся с этой семьей. Если твой отец умрет, то это будет из-за тебя.
Глава 9. Первый поцелуй
Ольгу уже который день мучила бессонница, именно поэтому она вовремя услышала выкрик умирающего. Выскочив, Ольга схватилась за голову:
— О мой бог, Барсик!
Пристегнув пса к будке, Ольга взялась за лопату, копать могилку трупу. Возможно, не стоило это делать в огороде, но тащиться наружу с кровавым мешком и лопатой еще страннее. Тем более где еще найти такую рыхлую землю?
Игорь ее игнорит, теперь еще и это. Слёзы снова стали наворачиваться. Так происходило каждую ночь. Ольга раз за разом с мазохизмом вспоминала то как парень отвернулся и не помахал в ответ. Воронова постаралась и не раз попадалась ему на глаза. Только он реагировал на нее так же, как на какое-либо дерево рядом. Пустой взгляд, проплывающий сквозь нее.
Руки задрожали и ослабли, отказываясь и дальше втыкать лопату в землю. Ольга ее перевернула и провела пальцем по грязному железу. Куски земли падали вслед за движением ее руки.
Она поняла, что влюбилась, когда на нее перестали обращать внимание.
«Как на меня это похоже. И в то же время совершенно не похоже». Ольга понимала, что эти чувства иные. Ей хотелось, чтобы он был счастлив. Даже, если не рядом с ней. И в то же время, она ощущала сильную боль внутри и хотела бы причинить ему такую же. Не было привычной определенности, позволяющей ей полностью погрузиться в мысли о новой влюбленности, тем самым выстрадав и пережив ее.
«Такой замечательный человек как Игорь должен почаще улыбаться. Так что, мне нужно смириться со своим очередным любовным поражением». Комок земли упал.
«Но это не значит, что ему все можно. А уж тем более игнорить меня. Что я ему такого сделала? Ну чуть поезд не переехал…» Ольга приподняла и погрозила лопатой небу, пытаясь перекрыть слёзы злостью. Раньше помогало.
— Что случи…
Голос позади напугал девушку, занимающуюся захоронением почившего. Ольга развернулась и взмахнула лопатой.
Говоривший получил остриём лопаты в нос. Противно чавкнуло и кровь из носа Игоря полилась потоком. Ладонь, зажимающая пострадавшую часть лица, не могла скрыть насколько сильно соседу досталось.
Ольга уронила лопату и схватилась за голову, все ее тело задрожало. Эмоции заскакали с невиданной силой, не зная, на чем остановиться. Страх был таким сильным, что во имя сохранения рассудка отказалась уйти злость. Любовь их смешала в такой коктейль, что у Оли закружилась голова.
— Оль, ты что делаешь?
— Бегаю.
Ольга автоматом ответила репликой из рекламы. Мозг отказывался выдавать что-то вразумительное и ожидал «а почему твоя рубашка суха и совсем не пахнет?». Но Ольга как раз-таки сильно вспотела пока выкапывала яму.
— У тебя что-то произошло. — Игорь понял, что вопросы бесполезны. И заговорил своим странным изменившимся после удара лопатой голосом. — Почему меня не позвала?
— Я должна звать тебя каждый раз, когда закапываю труп?
— ДА!
— С какого такого? Ты ж меня игноришь!
— Ооо. А тебя прям не заметишь. Ходячая неприятность.
— Что, какашки на газоне тебя расстроили?
— Что? Да мой отец. Мать. А ты. Аааааа. Да что с тобой говорить? Только гадости делать и можешь. — Игорь всплеснул руками, впервые отпустив свой кровоточащий нос.
— Так зачем общался? Сразу бы смотрел как на мебель… как последние дни…
Слёзы текли по Ольгиным щекам уже непрерывными потоком. Говорить было все сложнее. — Да иди ты. — Оля перестала пытаться вытирать слёзы, развернулась и пошла к дому.
— Стоять. Оля, я сказал, стой — Игорь схватил ее за плечо и развернул. Девушка замахнулась рукой его ударить, но он поймал занесённую ладонь. Притянул к себе девушку и впился ей в губы, сжимая в объятьях так, что что-то захрустело. Они вместе застонали, и Оля вцепилась пальцами ему в волосы и потянула так, чтобы он ощутил боль. Только тянула она на себя, хотя ближе уже было некуда. Игорь просунул язык между разжавшихся зубов и коснулся кончика Олиного языка, а затем и нёба. Земля перестала ощущаться под ногами и объятия ослабли. Оля пошатнулась и, наконец, кроме жара внутри, ощутила и удушливый запах крови и пота.
В ушах гудело и стучало. Равновесие всё еще было трудно удержать. Парень так и не выпустил Олю из объятий и придерживал пошатывающуюся девушку. Когда в ее глазах стало появляться осмысленное выражение, спросил, все еще смотря на нее сверху вниз:
— Оль, чем тебе помочь?
Ольга попыталась выбраться из чужих рук, но Игорь улыбнулся жуткой кровавой улыбкой и не выпустил. Кровь все еще текла из его носа, хоть и не так активно.
— Для начала нам бы умыться, а то от твоего звериного вида я инфаркт схвачу.
Игорь тут же прекратил улыбаться и выпустил девушку. Ольга не ожидала такой резкой реакции и шлепнулась попой на землю.
— Ты сейчас не менее жутко выглядишь, измазанная в моей крови. — Парень выдавил улыбку, но глаза его даже не смотрели на Ольгу. Игорь кусал губы, а на лбу появилась страдальческая морщина. Ольга поняла, что не хочет больше делать больно Игорю. Ему как будто было даже тяжелее. Она поднялась и потащила парня к уличному крану. Пока тот отмывал лицо, пошла в дом за полотенцем. Нашла только старый обрывок белой (когда-то) простыни. Бегом она вернулась в ночной огород и протянула ткань Игорю. Пока тот вытирался, умылась и сама.
Далее началось действо по прикрытию совершенного Барсиком убийства. Перья были собраны и захоронены вместе с петухом. Дырка проделана наружу из забора, чтобы был шанс списать на то, что петух просто решил сбежать. Многоженство — трудная ноша. Мозг, бедному, уже закудахтали совсем.
Игорь так и прижимал всё это время тряпку к лицу. Только в моменты самой сложной работы, вручая сию ценность девушке, красовался распухшим носом и заплывшими глазами. Ольга видела как ему больно, но Игорь пытался не показывать вида и не давал поднять эту тему. Поэтому, выравнивая землю над свежей могилкой, Оля спросила:
— Почему тебя Барсик пропустил?
Игорь не ответил и только пожал плечами. В глазах его блестело чувство гордости и превосходства. Значит, нашел управу на пса. Ольга отбросила инструмент и встала близко к Игорю:
— Я тебя сильно обидела той шуткой? — девушка, задавая это вопрос, с трудом сдерживала слёзы.
— Нет, просто у меня сейчас сложности в семье.
— Я могу помочь?
Он горько засмеялся. Затем сократил расстояние между ними до минимума. Он наклонился и они практически касались носами.
— Ммм я знаю способ, который мне точно поможет. Как минимум снизит ту боль, что ты заставила меня испытать.
— А ты признавать не хотел, ходил тут хорохорился. Конечно, же это больно. Давай твоим родителям скажем, чтобы отвезли тебя в больницу.
— Глупая. Я о той боли, что не лечится врачами.
Они снова целовались. А кровь из носа Игоря вновь пошла. И опять сильно. Парень зажал уже покрасневшую тряпку к носу и улегся спиной на землю. Ольга, чье сердце после второго уже поцелуя в ее жизни никак не могло успокоиться, легла рядом.
Они долго еще разговаривали этой ночью. Осторожно избегали спорных тем, смотрели на звезды, целовались и в который раз отмывали лица от крови. Когда приблизилось время рассвета, Игорь ушел.
Глава 10. Последняя встреча
Ирина не любила больницы. Этот запах, белые пошкарябанные стены. Все выглядят одинаково изможденными отсутствием свежего воздуха и физической нагрузки. Что больные, что персонал. Сама женщина обращалась к врачам крайне редко. Да и навещать никого не приходилось. Дочка, тьфу-тьфу, отличалась отменным здоровьем, а муж был такой же как и сама Ира. Умер, а к врачам не обратился.
Палата оказалась оплаченной. Только Николай мог заплатить за то, чтобы полежать в этом помещении один. Ирина представила себя тут, да еще и без соседей, и вздрогнула. Ужас.
Когда, Ира зашла в указанную палату, Николай не сразу поднял голову от книги. Видимо, думал, что пришел кто-то из персонала. Только он мог воспринимать окружение как мебель. В какой-то момент его все-таки удивило, что зашедший не приступил к вытиранию пола, принесению очередных баночек или проверке показателей, и он поднял взгляд.
Зрачки мужчины расширились, а книга выскользнула из рук и упала на колени. Пятнадцать лет они избегали друг друга. И вот уже вторая встреча за неделю.
— Как себя чувствуешь?
— Как человек, добавивший в мечты поедание гамбургера.
Они смотрели друг другу в глаза, не зная как продолжить разговор и смущенные, что не поздоровались. А теперь как бы и неудобно. Ирина отвела взгляд и прошлась по одиночной палате. Она ведь даже не поняла, что такое «гамбургер».
Тишину в палате ничего не нарушало. Она огромным облаком нависала над посетительницей и давила на плечи. А больничный запах удушал, отчего внутреннее состояние у женщины стало совсем уж невыносимым. Хотелось хоть глотка воздуха, и Ирина подошла к окну. Открыть его так и не решилась, только провела пальцами по подоконнику и всмотрелась в небесную даль.
— Как дочка?
Женщина вздрогнула, как будто за эти минуты успела унестись куда-то в другое место. Ирина дернула головой, вытряхивая мысли и чувство вины от состояния любимого и весело произнесла:
— Влюбилась. Ходит вся светится.
— Уверен, это взаимно. Игорь начал убираться у себя в комнате. Каждый день занимается в спортзале и забросил видеоигры. Что это, если не любовь?
— Ага, а еще ходит твой сын с разбитым носом.
Мужчина и женщина засмеялись над чем-то им одним известным. Николай резко оборвал смех и серьезно сказал:
— Надеюсь, он будет умнее меня.
— Я тоже не хочу, чтобы дочь повторяла мои ошибки. Но если она все-таки решит пойти по тому же пути. Я ее поддержу. Она имеет на это право.
Ирине не понравилась затронутая тема и в голосе ее звучал гнев. Поправив впервые за много лет уложенные волосы, Ира направилась к двери, проговорив:
— Поправляйся.
— Ты еще придешь?
«Ну почему ему во всем нужна определенность? Даже в том, что итак ясно. Надо обязательно проговорить». Это невероятно трудно, одно единственное слово застревало в горле, но уже покидая палату, она пересилила себя:
— Никогда.
Дверь захлопнулась за спиной, и Ира на нее оперлась, с удивлением смотря на сумку в руках. Так она ему и не отдала принесенные продукты. От двери отходила дрожащая и сгорбленная фигура, вытирающая слезы. А в газель села женщина с прямой спиной и новой морщинкой на лбу. Включив русское радио на всю дребезжащую противными подвизгиваниями громкость, Ирина уехала из больницы. «И что дочь находит в этой новой музыке?».
Глава 11. Иногда лучше промолчать
Игорь крепко держал в объятьях Ольгу и расспрашивал:
— Почему так рано уезжаете?
Барсик подошел и гавкнул на парочку, но парень даже не вздрогнул, в волнении заглядывая в глаза девушки.
— Бабушка Маша решила сделать ремонт.
— И нужна помощь? Давай, я тоже приеду и помогу. Вы же две женщины и…
— Во — первых, силушкой богатырской мы с мамой отличаемся больше, чем ты. Во-вторых, нужна помощь в остановке ремонта, т. к. бабушка решила сделать новый проход в ванну с помощью топора.
Воспользовавшись тем, что Игорь пытался переварить новую информацию, Ольга выскользнула из его рук. Отойдя на два шага, вздернула бровь, намекая «я же говорила, что ты слабее».
— Ах ты, хулиганка, — Игорь рассмеялся и прыгнул в сторону Оли, та взвизгнув побежала. Оловянов легко её догнал, но вместо того, чтобы удержать, повалил на газон. Придавить всем телом эту силачку действительно более результативно. И не только в плане удержания. Нацеловавшись, Игорь зарылся носом в кучеряшки Ольги и дунул ей в ухо, всё еще нависая сверху.
— Тогда я тем более приеду. Еще никогда не делал ремонт топором. — Оля ладошками оттолкнула от себя щекочущий нос Игоря и скептически глянула ему в глаза. — Я тебя раньше ни разу не видел в соседском дворе. А значит, ты сюда приезжаешь крайне редко. Где мне тебя потом ловить? До конца каникул еще столько времени, я с ума сойду. Оль, хотя бы скажи телефон.
— Нет у нас с бабушкой телефона, она давно еще провода перерезала. Сталин за ней следил.
— Мне все больше нравится твоя бабушка.
— Ладно, уговорил, можешь приехать, я вас познакомлю. Только не жалуйся потом.
Оля покраснела и продиктовала адрес. Ей очень хотелось увидеть его еще хотя бы один раз в этом месяце. Но квартирка, в которой она жила с бабушкой, выглядела крайне убого и страшно. С кучей тараканов и огромной коллекцией всего на свете, что регулярно тащит домой бабушка с мусорки. И туда пригласить Игоря? Всего такого лощеного, загорелого с волосами, приобретшими не просто светлый оттенок, а практически белый. Хоть в модели отправляй. Особенно с такими потрясающими рваными джинсами и однотонной футболкой с маленькой эмблемой на груди. Портили вид только синяки под глазами и заклеенный нос.
Оля сегодня специально приоделась в сарафан (бабушка заставила), но чувствовала себя по сравнению с соседом как натянувшая первую попавшуюся половую тряпку. Хотя у Игоря, наверно, даже половые тряпки выглядят лучше.
Надолго ли его интерес к вздорной соседской толстушке?
Игорь стер слезинку с Олиной щеки. Он быстро заговорил, стуча паузами в случайном порядке, как будто высыпал банку с крупными пуговицами. Тук. Тук. Тук-тук. А в конце его голос перешел на хрип и оборвался.
— Приеду уже послезавтра. Обещаю. Не успеешь соскучиться. Да и опять, же. Топор. Как тут не забыть о…
Игорь привстал и помог подняться Оле. Он повел её в дом, удерживая дрожащими руками её холодную ладошку. Завел к себе в комнату и усадил.
— Я сейчас воды принесу.
— Сынок, лучше в магазин сходи, хлеба нет.
Подростки вздрогнули и повернулись ко входу в комнату. Там стояла Надежда и улыбалась. Только Ольга видела, что улыбка не задевает глаз. Игорь вопросительно посмотрел на Олю, и та кивнула. «Не оставлять же их без хлеба из-за моего прихода». Надежда протянула деньги Игорю и проводила его к выходу, сообщив, что еще нужно купить. Вернулась к Ольге в комнату.
— Не надоело притворяться миленькой девочкой? Ведь он все узнает и …
— И что? Бросит меня? Не этого ли вы хотите?
Ольга резко замолчала и прикусила язык. В буквальном смысле, успокаивая свой гнев болью во рту. Это был не первый раз, когда мать Игоря находила повод остаться с ней наедине и наговорить гадости. По вечерам Оля плакала, не понимая за что ей эта агрессия. А ведь девушка как ни с кем старалась быть вежливой и послушной. По множество раз благодарила, со всем соглашалась и даже в глаза ей боялась смотреть, лишь бы ничем не оскорбить эту женщину.
— Да, этого я и хочу. Ведь непонятно, что тебе от него нужно.
И вот опять. Стало очевидно, что Надежда Петровна специально её провоцирует. И Олино терпение закончилось, оно всё осталось на её подушке мокрыми потёками. Все те мысли, что бушевали в голове Ольги каждую ночь, вылились единым потоком.
— Что нужно? Вы так говорите, как будто ваш сын ничем не может заинтересовать девушку. А как же его доброта, умение сочувствовать, потрясающее терпение и ужасная пунктуальность, только бы не обидеть? Неужели вам кажется сложным увлечься его шутками, вкусом к музыке, тихим и пробирающим до самой души смехом? Или тем, что готов спасать утопающего, пусть перед этим этот утопающий треснул его по голове? Или даже рискнуть своей жизнью, спасая другого? О неееет. Что выходит по-вашему? — голос Оли сменился на наигранно серьезный. — Я с ним только из-за денег, чтобы приобрести статусных друзей. Иметь возможность поесть у вас дорогие продукты, поиграть в недоступные мне видеоигры. А потом, выйти замуж и довольствоваться всеми благами образованной и богатой женщины. — Ольга замерла, выдохнув. Она посмотрела в широко раскрытые глаза женщины. А ведь мысли Надежды имеют под собой вес. — Достаток мужчины очень важен для любой женщины или даже четырнадцатилетней девушки. Это тоже его часть. Богатые родители, красивая одежда и ухоженные волосы. Вот только пока что, всё это принадлежит не ему. Он еще ничего не достиг. И вы боитесь, что со мной — такой деревенской и глуповатой, у него и не получится. Верно? — Оля приостановилась, наблюдая, как Надежда опустила глаза, — Я вас понимаю. Только для меня это не самое важное. И пока что скорее недостаток, чем достоинство. На его фоне я выгляжу ужасно… Я вам не нравлюсь. И это обосновано. Я сама себе не нравлюсь. — Оля заплакала, вытерла слезы запястьем и продолжила. — А он послушный сын. И ему плохо от этого, я же вижу. Просто потерпите, уверена, однажды я ему надоем. И все в вашей жизни наладится. Все будет как прежде.