— Ваше Сиятельство! — услышал Мартен вопли снаружи. — Там ненормальный, вороной этот! Ваше Сиятельство!
Принц раздраженно зажмурился и стремительно повернулся к двери, чтобы хоть магией заблокировать ее, но не успел. Герцог, отшвырнув с дороги мальчишку-слугу, ворвался в хлев и застыл, с презрительной усмешкой глядя на Мартена.
— Однако, — протянул он, — отец, вы помолодели. И переоделись, кажется мне, чтобы быть ближе к народу? И ведьму обнаружили! Как быстро!
Белла попятилась. Она не сводила глаз с магического пульсара, который полыхал на раскрытой ладони герцога ди Маркеля. Силовые волны, излучаемые им, заставили сжаться и Мартена, хотя он никогда не боялся подобных сражений. Принц попытался представить, что магии не существует, и герцог не способен воспользоваться своим даром, но, к сожалению, ничего не удавалось. Пользоваться же второй стороной своего дара он боялся, помнил про колдовскую паутину, которая затянула весь замок и могла уничтожить его за любую попытку колдовать.
Мартен оглянулся лишь на секунду, чтобы проверить, как там Белла, и застыл от ужаса.
— Не на… — начал было он, надеясь остановить девушку, но было уже поздно.
В тот момент, когда пульсар сорвался с ладони ди Маркеля, она крепко сжала в руке кулон-артефакт и зажмурилась, не желая смотреть в глаза смерти.
Глава седьмая
Мартен не успел ей помешать. Собственно, он вообще ничего не успел сделать, только непроизвольно напрягся, готовясь принять магический удар.
Но прошла секунда, вторая, третья, и ничего не произошло. Повеяло какой-то необычной магией, и Мартену показалось, что он вообще потерял всякий контроль над собственным даром. Колдовство будто куда-то пропало, и принц ощутил себя самым обычным человеком, только не в мире, где любой другой может позволить себе воспользоваться магией, а в условиях, когда преимуществ нет ни у кого.
Пульсар герцога ди Маркеля зашипел и погас, натолкнувшись на какую-то невидимую воздушную преграду. Мужчина и сам, кажется, не понял, что произошло, но даже не успел никак отреагировать, только смотрел, как воздух меняет цвет и уплотняется, превращаясь в нечто материальное…
И похожее на человека.
Ди Маркель зажег второй пульсар, кажется, рассчитывая, что на сей раз нападение будет успешным, и швырнул им в мужчину, появившуюся буквально из неоткуда. Магия с жутким треском ударила незнакомца в грудь, но он даже не вздрогнул, как будто ничего не почувствовал.
Герцог вскинул руку в третий раз, но на сей раз пульсар на его ладони даже не вспыхнул — принимать всерьез ту мелькнувшую слабую искру Мартен не стал.
Ди Маркель не растерялся. Очевидно, он как раз собирался выезжать на поиски ведьмы и пропавшего артефакта, потому что был неплохо так подготовлен к бою. Артефакт, который он извлек из кармана своего камзола, показался Мартену свободным и, кажется, должен был вызвать взрыв ли что-нибудь в этом роде. Классическая штука, массового производства, только откуда бы ей взяться в Халлайе?
Прежде чем Мартен успел закончить эту цепочку умозаключений и сделать вывод, а еще — попытаться остановить ди Маркеля, герцог уже швырнул артефакт прямо в незнакомца, стоявшего прямо перед ним. Предмет ударился в грудь мужчине, и тот перехватил его скорее по инерции, явно не понимая, какие могут быть последствия, и подбросил на ладони. Круглый камешек на цепочке подлетел в воздух, вспыхнул, загораясь магией, и погас, стоило ему только еще раз соприкоснуться с кожей незнакомца.
— Осторожно, рванет! — выдохнула Белла, пятясь, и мужчина, реагируя на ее голос, повернулся.
Мартен только и успел, что удивиться — как же этот человек, во-первых, услышал такой тихий возглас, практически неощутимый для человеческого уха, а во-вторых, почему артефакт не сработал. Незнакомец же смерил взглядом Беллу, задорно улыбнулся и подмигнул ей.
— Спасибо, — протянул он и стремительно повернулся к герцогу ди Маркелю. — Так оно опасное? Этот камешек?
Тот не успел ответить. Мужчина взвесил в руках камешек, потом скользнул взглядом по стенам здания, в котором они находились. Мартен невольно повернул голову, пытаясь понять, что именно пытался увидеть незнакомец, и поймал себя на мысли, что, если попасть в определенные точки, наверное, можно обезвредить на время герцога и сбежать…
Но только как определить эти самые точки и как в них попасть артефактом, не зная ни силы, ни радиуса его действия, Мартен понятия не имел.
Мужчина же, созданный артефактом или выдернутый откуда-то — Мартен даже предположить не мог, кто это был, — вновь оглянулся, прищурился и вдруг легко бросил артефакт в направлении стены.
Загрохотало с такой силой, что Белла аж присела, закрывая уши руками, но времени медлить не было. Мартен бросился к лошадям, которые, в силу своего ослиного периода, не были привязаны, но вороной разбойничий конь вновь встал на дыбы. Принц даже не стал тратить время на его усмирение, с трудом увернувшись от копыт, он метнулся к спокойной, меланхоличной кобылке, которой, кажется, даже взрыв был нипочем.
Но сумеет ли она поднять сразу двоих?
Он рванул за поводья, прежде умело скрываемые под иллюзией, и бросился к Белле, совсем растерявшейся из-за взрыва. Она все еще отчаянно сжимала в руке артефакт и даже забормотала что-то, кажется, пытаясь загадать следующее желание, но Мартен, не церемонясь, выдернул кулон из ее рук и тут же отпустил цепочку — было не до магии. Он потянул Беллу за собой к лошади и в последнее мгновение обернулся на дикое ржание коня.
Незнакомец буквально взлетел на спину вороного. Его будто не смущало то, что конь полубезумен и готов сбросить со спины и затоптать каждого, вне зависимости от его мастерства как всадника. Скакун гарцевал, пытаясь избавиться от неприятной ноши, но ничего не мог поделать. Потеряв остатки своего вредного разума, он едва не зашиб копытом герцога, стремительно отползавшего куда-то за сенник, раскидал слуг, метнувшихся было ди Маркелю на помощь и вылетел прочь из хлева.
Мартен едва затащил Беллу на спину лошадки и запрыгнул сам. Впрочем, принц понимал, что далеко они не уедут — бедная лошадь, наверное, едва-едва сможет передвигать копытами.
Он скривился и попытался послать магический толчок в ее подкосившиеся ноги. Ну же! Неужели так трудно ей быть сильным, могучим конем, который кого угодно на ходу снесет?
Кажется, лошадь поверила. По крайней мере, с места она сорвалась едва ли не быстрее своего вороного собрата, да еще и сшибла мальчишку, попытавшегося ее остановить. От милой лошадки не осталось и следа, это был настоящий демон во плоти, разве что искры из глаз не летели.
Мартен не ограничивал собственную магию. Он знал, что, ограничь вдруг поток до того, как лошадь убежит достаточно далеко и остановится, ей конец. И им в том числе.
Потому он просто позволил лошади мчаться вперед, не разбирая дорогу, и только когда впереди замаячил лес, понял, что она неотрывно следовала за вороным жеребцом и всадником, созданным артефактом.
Деревья мелькали зелеными пятнами, и Мартен потерял счет времени. Его магия лилась сама по себе, не прислушиваясь ни к каким ограничениям, и он даже не обращал внимания на то, сколько дороги уже осталось за спиной, а сколько им еще предстояло. Их с Беллой лошадь гналась, не отставая, за вороным жеребцом, окруженная облаком поднимающейся от копыт пыли. Герцогский замок растворился вдали, разбойничья стоянка тоже осталась позади, когда незнакомец, вызванный артефактом, наконец-то натянул поводья, заставляя коня остановиться, и спрыгнул на землю.
Мартен, останавливая лошадь и спешиваясь, невольно отметил, с какой странной, кошачьей грацией двигался мужчина. Должно быть, какой-то воин или шпион? Но принц по долгу службы не раз сталкивался с разнообразными стражниками, и у всех них была немного иная манера движений, этот же мужчина, казалось, непроизвольно задумывался о том, чтобы удержать баланс. Так вели себя те редкие моряки, которых видел Мартен, но у них походка была более расхлябанной, неуверенной. Может, какой-то дворянин?
Незнакомец дождался, пока Мартен не только сам окажется на земле, но и поможет спуститься Белле. Только тогда он смерил их внимательным, испытывающим взглядом и холодно спросил:
— Как я здесь оказался? И кто вы?
— Мы — путешественники, — решил Мартен начать с более легкого вопроса. — Меня зовут Мартен, а это Белла. Она — ведьма. Мы тут случайно… Попались в руки герцогу ди Маркелю. Вы знаете герцога ди Маркеля?
Мужчина усмехнулся.
— Того идиота, который бросался в меня камнем? Впервые вижу, — он говорил на чистом рангорнском, и Мартен, признаться, выдохнул с облегчением. Иметь дело с каким-нибудь ярым халлайнийцем ему не хотелось совершенно. — Так что насчет того, как я здесь появился?
Мартен потянул Беллу за руку. Девушка дернулась, но вовремя вспомнила, что сопротивляться — совсем не то, что она должна сейчас делать.
— Я воспользовалась артефактом, — тихо произнесла она, вмиг растеряв свою самоуверенность и бойкость. — И вас телепортировало сюда…
— Теле… что? — недоуменно переспросил незнакомец.
— Переместило в пространстве, — пояснила девушка.
— Вот как, — хмыкнул он. — Однако. Наша наука дошла уже до такого уровня развития.
Мартен удивился. О телепортации знали практически все, сейчас не существовало, должно быть, человека, который хоть раз не воспользовался бы магическим переходом. По крайней мере, принцу такие люди были неизвестны.
Он присмотрелся к незнакомцу, который так и не представился. Сначала мужчина показался ему обычным, но с каждой секундой, чем дольше Мартен вглядывался в черты, он становился все привлекательней. Принц вообще-то не привык отмечать мужскую красоту, ему, мягко говоря, не было до этого дела, но в жертве их артефакта было что-то завораживающее.
Особенно глаза. Мартен никогда не жаловался на свои собственные, но яркая синева радужки почему-то вызывала у него беспокойство. Он никогда — даже в зеркале, — не видел подобных глаз и такого взгляда.
Спустя минуту принц признал очевидное: незнакомец совершенно точно мог покорить любое женское, да и не только, сердце. То, как он держался, эта дурацкая усмешка, странным образом преображающая его лицо, острые, резкие черты — Мартен не мог избавиться от впечатления, что когда-то уже видел этого мужчину, что-то знал о нем.
Но что? И где?
— Это не наука, — осторожно произнес Мартен. — Это магия…
— Магия? — мужчина вскинул голову, реагируя на, очевидно, важное для него слово. — Я не верю в магию. Ее не существует.
Принц вздрогнул. Обычно он сам так говорил, когда пользовался одной из сторон своего дара, но мужчина был слишком уверен в этих словах и, судя по всему, даже не признавал другой вариант.
— Извините, но… вы рангорнец? — спросил наконец-то принц.
— Разумеется, — кивнул мужчина. — А это разве не Рангорн?
— Нет, — покачал головой Мартен. — Это Халлайя. Но мы… я тоже из Рангорна.
— Однако, — протянул незнакомец. — Халлайя… Сдается мне, это место слишком мирное, как для Халлайи. И ведь недалеко, насколько я понимаю, граница с Рангорном?
Мартен кивнул.
Это творение артефакта слишком хорошо ориентировалось на местности, чтобы быть сотканным с магии. Значит, живой человек. Это уже проще…
По крайней мере, артефакт, каким бы он опасным ни был, не способен соткать человека из воздуха. Ну, телепортировал какого-нибудь неверующего из Рангорна, подумаешь, большая проблема… И мало ли привлекательных — даже очень привлекательных, — людей в мире? Может быть, у этого мужчины какой-то особый магический дар, вот он и использует его, интуитивно, не сознавая, что происходит.
— Мы представились, — решился Мартен, подумав, что не услышит ничего противоестественного, — а вы так и не назвали свое имя. Возможно, уже пришло время?
— О, — хмыкнул мужчина. — Надо же. Меня выдернули из моего собственного дома, а теперь спрашивают, как меня зовут? А вы не знали, когда использовали вот это? — он кивнул на кулон на шее Беллы.
— Я не знала, — тихо ответила Белла.
Мартен поймал себя на мысли, что, возможно, она догадалась немного о большем, чем он сам успел. А еще подумал, что незнакомец одет как-то не так… Кто в своем уме в такую пору натянул бы сапоги? Да и на вид они — как военные трехсотлетней давности. Рубашка, кажется, не шибко удобная и точно далека от современного кроя… Мартен не слишком разбирался в моде, но был готов поклясться, что никто в своем уме сейчас не носит рубашки с кружевными рукавами. Его отец разве что.
— Пусть не знали, — легко согласился мужчина. — В таком случае, можете звать меня Вольный.
Мартен сглотнул.
— Возможно…
— Вам надо имя? — устало вздохнул незнакомец. — Вы слишком требовательны, как для этой ситуации. Но Творец с вами. Меня зовут Акрен Шантьи.
В лесу и прежде было тихо, сейчас же, казалось, несчастная муха, пролетавшая мимо, сама испугалась своего гудения и умчалась прочь с удвоенной скоростью. Белла закрутила головой, пытаясь отыскать источник звука, а потом наконец-то решилась посмотреть на того, кого призвала с помощью герцогского артефакта.
— Вы… Тезка? — уточнила она, будто боясь собственного предположения.
Акрен взглянул на нее, явно не понимая, о чем идет речь, и спросил:
— Чей тезка?
Этот вопрос окончательно выбил Беллу из колеи. Она заморгала, потом повернулась к Мартену, не зная, что сказать, только беспомощно взглянула на него. Щеки девушки покраснели, и она опять потянулась к кулону на своей шее, но принц, поняв, что она собирается сделать, шагнул к ней и схватил ее за запястье.
— Не вздумай, — прошипел он. — Не вздумай использовать эту штуку еще раз. Ты уже достаточно натворила. Хватит.
— Так чей тезка-то? — напомнил о своем присутствии Вольный.
— Но как же? — Белла испуганно взглянула на него, оттолкнула руку Мартена и сделала шаг к Акрету. — Тезка… Советника Шантьи… Ведь вы из Рангорна, должны хорошо знать историю…
— Я не фанат истории, — легко ответил Акрен. — Мой конек — математика. Но все же, я не настолько плохо ориентируюсь в известных личностях нашей страны. Разве был еще один советник Шантьи?
— Так ведь, — Белла сделала еще один шаг, — советник Акрен Шантьи, известный математик… Приступил к обязанностям в триста семьдесят седьмом году по рангорнскому летосчислению…
Вольный хохотнул.
— Должно быть, вы запутались, юная леди. Я не тезка, я и есть тот советник Шантьи, который приступил к обязанностям в триста семьдесят седьмом году. Собственно говоря, всего лишь в конце этой весны.
— Как — в конце этой весны? — ахнула Белла. — Этого быть не может!
— Почему? Тоже хотите рассказать мне о том, что простолюдину нечего делать в правительственном аппарате страны? Ну, не ко мне вопросы. Можете пожаловаться королю.
Белла попятилась. Она в один миг потеряла всякое желание стоять рядом с Вольным, да и, судя по тому, как медленно отступала назад, вообще желала только одного — сбежать.
Тянуть было некуда, и Мартен решительно выпалил:
— Белла говорит, что это невозможно, по другой причине. Разумеется, вам самое место в правительственном аппарате страны! Просто… Сейчас не триста семьдесят седьмой год.
— Да? — усмехнулся Акрен. — А какой же, семисотый? — должно быть, он считал это шуткой.
Мартен переглянулся с Беллой и склонил голову в согласном кивке.
— Семьсот третий, если быть точнее.
— И сейчас лето, — дополнила Белла, словно это имело значение, какой нынче сезон, если советник Шантьи совершил прыжок во времени на триста с лишним лет вперед. — Вы никак не можете быть Акреном Шантьи, тем самым… Это невозможно!
Мужчина и не брался спорить. Кажется, по его мнению это действительно было невозможно.
— К тому же, — продолжила она, от волнения глотая гласные звуки, — я видела портрет советника Шантьи! Нет, вы, конечно, немного похожи, но он иначе выглядит, он…
— Белла, послушай, — попытался остановить ее Мартен, но девушка не унималась.
— Этот артефакт не может быть настолько сильным! — упрямо заявила она. — Он не может выдернуть человека из прошлого! Мне просто… Я пожелала, чтобы нас кто-то защитил. И все!