Стащив носочки и свернув их комком, Зоя принялась неумело натягивать чулок. Вверху он заканчивался широкой резинкой, на которой изнутри были налеплены силиконовые полоски.
— До половины бедра, милочка, не надо выше, мы в клубе, а не в монастыре! — велела Милена.
Хорошо ей говорить, не она же стоит тут почти раздетая… Второй чулок Зоя надела уже увереннее, но перед туфлями с открытым носиком и множеством узеньких ремешков застопорилась:
— Я не могу! Я упаду!
— Не упадёшь, — усмехнулась Милена. — Главное, не ставь ногу сначала на каблук, а потом на носок, как в кроссовках. Всю стопу сразу на пол и иди от бедра.
Упадёт. Как пить дать — растянется прямо перед носом у этого Тимофея с большими деньгами!
— Теперь причёска.
Милена ловким движением распустила короткий хвостик Зоиных волос, достала откуда-то заколку-крабика и собрала верхние прядки на затылке. Слегка поворошила волосы, отошла на пару шагов и осмотрела:
— Отлично. Простенько и со вкусом. Ты красишься?
— Нет.
— Тогда рисовать морду не будем, только немного ресницы. Сядь и открой глаза. Не моргай!
Зоя подчинилась. Внутри всё начало дрожать. Зачем? Куда она лезет? Да и не лезет совсем, это Милена её тянет чуть ли не за волосы! Зоя не подряжалась работать хостес, только уборщицей! Только пылесосом со шваброй ворочать и туалеты от блевотины отмывать! Бежать бы сейчас, но ведь Милена обещала заплатить, если останется до полуночи… Ох, мамочка, что делать?
Администратор, накрашивая тушью Зоины ресницы, заговорила вдруг совсем другим тоном. Просительным и доверительным:
— Милая моя, я знаю, что в первый раз всегда страшно. Ты просто пойдёшь, поговоришь с ним, посидишь, выпьешь коктейль, если повезёт — он закажет бутылку. Тимофей неплохой парень, а уж богат — мама не горюй! Он наш лучший клиент. Что поделать, приходится вертеться… У него много знакомых, которые к нам часто ходят. Уйдёт, заберёт их. Мы разоримся. Тогда и у тебя работы не будет… Понимаешь?
Зоя пробормотала:
— Понимаю.
Она понимала. Она входила в положение. Но всё равно… Было во всей этой ситуации что-то неправильное.
— Коктейли мы тебе сделаем о-о-очень слабенькие, ты даже не заметишь алкоголя. С шампанским труднее, Тимофей всегда сам открывает бутылку. Отопьёшь чуток и выльешь незаметно в фикус, там в углу стоит.
— Фикуса не жалко?
— Пусть лучше он загнётся, чем ты, — засмеялась Милена, отступив на шаг. — Всё, готова. Идём. Да, вот ещё что. Не рассказывай о себе всю правду. Придумывай. Ври. Ему нафиг не надо знать, кто ты, сколько у тебя парней, мужей, детей, где ты работаешь. Просто поддерживай беседу. Но умненько. Тимофей почти не пьянеет. Как тебя зовут?
— Зоя.
— Нафиг. Будешь… Скажем, Флора. Поняла?
Зоя кивнула, тяжело вздохнув. Всунула ноги в туфли. Милена легонько обняла её за плечи:
— Слушай, удержишь и заинтересуешь этого клиента — получишь не тридцать процентов, как девки, а сорок! Договорились?
— Я постараюсь, — промямлила Зоя. Толку говорить про проценты, если она даже цен не знает. Может, там бутылка сто рублей…
— Ну, милая, с богом. Пошли.
И они пошли. Ну как пошли… Милена, как всегда, ровно и прямо, а Зоя пошкандыбала на каблучищах, стараясь выполнять совет администратора — от бедра и всей стопой сразу. Чувствовала она себя, честно говоря, отвратительно. Коротенькое платьишко, высоченные туфли, вид дурацкий… Если этот неизвестный Тимофей клюнет на такую гусыню, наверное, произойдёт конец света сразу же и бесповоротно. Вселенский потоп обрушится на Питер, всех поглотит море…
Дверь в курилку открылась с тихим скрипом. Милена вошла первой, радостно — немного даже слишком радостно — провозгласила:
— Тимофей, позволь представить тебе Флору!
Зоя бочком протиснулась в комнатку. Два красных плюшевых диванчика под светом сиреневых бра казались лиловыми. Стол, который он спешно протёрла полтора часа назад, уже блестел кругами от бокала. Бокал, на два пальца наполненный тёмно-янтарной жидкостью, был в руке молодого мужчины, развалившегося на диване и глазевшего на Зою. Она застыла, не зная, что делать и как себя вести. Милена незаметно подтолкнула её к диванчику и спросила у Тимофея:
— Я принесу Флоре коктейль?
— Валяй коктейль, — кивнул парень. — А ты садись, красавишна, будем знакомиться.
Зоя присела на диван, стараясь натянуть платье одновременно на колени и на грудь. Милена бросила на неё зверский взгляд и ушла за коктейлем. А Тимофей в один глоток осушил свой бокал и налил себе новый из квадратной бутылки, фыркнув как-то по-особенному:
— Ф-ф-флора! Это Милена придумала такое дурацкое сценическое имя?
Зоя пожала плечами. Она не знала, куда деваться от пристального взгляда тёмных глаз парня. Тот скривился:
— Ты не очень-то разговорчива, малышка. Это что, твой первый день?
Зоя кивнула.
— А ты вообще говорить умеешь? — усмехнулся Тимофей, но как-то недобро, с подвохом. Зоя всегда старалась держаться от таких людей подальше, но здесь… Никуда не денешься, придётся о чём-то с ним беседовать.
— Да, умею.
— О, голосок прорезался! Выпьем за это!
Он глотнул виски, даже не поморщившись, и наклонился ближе к Зое:
— А как твоё настоящее имя? Обещаю, никому не скажу.
— Зоя… — отчего-то сипло ответила она. От парня несло алкоголем, как если бы он вылил на себя целую бутылку, но сам он выглядел абсолютно трезвым. На вид ему можно было дать лет двадцать пять, но Зоя подумала, что он только выглядит молодо, ибо богатство и молодость несовместимы. А встретишь такого на улице — и не скажешь, что у него есть деньги. Ни дать ни взять студент, даже одежда соответствующая: дырявые джинсы и свитер с растянутым воротом. А между бровей складочка, как будто он привык хмуриться.
— Зо-о-оя, — повторил Тимофей, лениво растягивая её имя. — Зо-о-юшка-а-а… Редкое имя, согласен, но лучше, чем Ф-ф-флора!
Фырчанье у него выходило лучше, чем тягучие гласные, поэтому Зоя не выдержала и хихикнула. В этот момент дверь приоткрылась, и в курилку проскользнула Милена:
— Твой коктейль, милая. Тимофей, желаю вам приятно провести вечер. Если вам понадобится ещё что-нибудь — зовите!
— Спасибо, дорогая Милена, за твоё участие в моей тяжёлой жизни! — по-клоунски раскланялся Тимофей, не вставая с дивана.
Когда за Миленой закрылась дверь, он похлопал по красному плюшу рядом с собой:
— Давай, перебирайся поближе, будем пить на брудершафт.
Зоя почувствовала, как внутри всё замерло. Зачем он зовёт её пересесть? Милена пообещала, что только поговорить, а он… Приставать будет. Точно будет. На это Зоя не подписывалась! Как же быть?
— Да садись уже рядом, не съем я тебя! — широко улыбнулся парень. — Ну, может, кусну разок!
И засмеялся с собственной шутки. Однако в его смехе слышалось что-то зловещее. Зоя со вздохом пересела на диван Тимофея, держась всё же подальше от него. Бокал с широким горлышком и с соломинкой холодил ей руку. Интересно, что за коктейль? Может, выпить? Говорят, алкоголь расслабляет. Но нельзя пить много. Завтра же на работу…
Зоя потянула через соломинку немного напитка. Персиковый вкус, совсем чуть-чуть пузырьков… Наверное, делают с шампанским.
— Подожди меня! — запротестовал Тимофей, плеснув виски в бокал. Потом придвинулся к Зое, продел руку через её согнутый локоть и скомандовал:
— Пьём!
Зоя потянула ещё коктейля, а парень выпил свой виски залпом и тут же чмокнул Зою в губы. Она отшатнулась, чуть не пролив коктейль:
— Вы чего?
— Как чего? После брудершафта правилами предписывается поцеловаться!
Тимофей явно забавлялся, а Зое было не до смеха. Она отодвинулась от парня, нервно глотнула коктейль прямо из фужера, без соломинки. Какие ещё правила, небось, сам только что придумал!
— Бог мой, необразованная молодёжь, чем вы живёте? — проворчал Тимофей, выливая в бокал остатки «Джека». — Ты что, никогда не знакомилась так в клубах?
— Да я вообще в клубы не хожу, — Зоя снова попыталась натянуть платье на коленки, но парень остановил её руку:
— Чего ты зажалась, как устрица, которую тыкают ножом! У тебя красивые ноги, грешно прятать такое сокровище! Дай мне на них полюбоваться!
— Устрица что делает, когда в неё тыкают? — вдруг заинтересовалась Зоя. Она никогда не видела открытые устрицы, поэтому стало любопытно.
— Она шевелится, — усмехнулся Тимофей. — Подбирается. Прямо как ты. Наверное, не хочет, чтобы её ели.
— Несчастная… Быть сваренной и съеденной — не много радости.
Парень уставился на Зою, как на привидение. Потом спросил:
— Ты никогда не ела устрицы?
— Нет.
— Их не варят, малышка. Их едят живыми…
Коктейль внезапно запросился на свободу. Зоя явно услышала, как в горле что-то булькнуло, рвотные позывы от представленной живой устрицы, которую глотают целиком, едва удалось сдержать, но Тимофей заметил:
— Эй, ты чего? Только не блюй на меня!
— Я… не буду… — дыша через рот, с трудом ответила Зоя.
— Перепила, что ли? Блин, Милена, кого ты мне опять притащила?!
— Я просто… представила… бедную устрицу…
На хохот Тимофея прибежала администратор. Вероятно, она торчала где-то неподалёку, потому что услышала даже через орущую музыку. Влетела, как фурия, с широко распахнутыми глазами:
— Тимочка, у вас всё в порядке?
— Всё… отлично! — отсмеявшись, ответил парень. — Принеси-ка девочке бутылку, а мне ещё «Джека». Нам есть, о чём побеседовать!
Зоя неловко улыбнулась, пытаясь удержать коктейль в желудке. Милена нахмурилась, но ничего не сказала и ушла.
Тимофей развалился на диване, заложив ногу за ногу, и спросил:
— А улиток ты ела, дитя моё?
Глава 3. Много шампанского и чуть снега
На третьей бутылке шампанского, которым всё никак не удавалось напоить фикус, Зоя почувствовала бурчание в животе. С Тимофеем они перешли уже на «ты», болтали долго и пространно о еде, обо всяких экзотических кушаньях типа португальского супа из крови или жареных пауков-птицеедов. Под шампанское беседа пошла веселее, но Зоя всё время думала о домашнем супчике, который стоял в холодильнике на кухне. О супчике из простой, нормальной курочки с простым, нормальным рисом…
Тим услышал, как желудок Зои выводит рулады, совершенно случайно. Скрыть-то всё равно не удастся, как ни старайся. Он наклонился к ней, прижался ухом к животу и спросил:
— Там кто-то есть?
Зоя засмеялась. С ним она уже чувствовала себя почти раскованно, когда рука парня не оказывалась на её колене — как бы ненароком — или не пыталась обнять за плечи.
— Там пусто. Голодно. Да и мне пора домой уже…
— Как домой? Какое домой? Мы только начали развлекаться, малыш!
Тим прикончил остаток второй бутылки виски прямо из горлышка и посмотрел на часы, отдёрнув рукав свитера:
— Эй, детское время, всего без пятнадцати двенадцать! Давай закажем ещё шампанского и что-нибудь поесть, раз ты голодна.
— Ещё шампанского? — обречённо вздохнула Зоя.
— Ага, на самом деле я жду, когда ты, наконец, упьёшься, — засмеялся Тим и нажал на кнопку рядом с выключателем, не вставая.
— А зачем тебе это? — с любопытством спросила Зоя, допивая остатки бокала. Тим перевернул бутылку в ведёрке и сунул туда же пустую бутылку виски:
— А просто так. Для статистики.
— Делать тебе нечего… А мне на работу с утра…
— Да, вот ещё тема для разговора. Сейчас ты мне расскажешь, где работаешь!
Зоя устало откинулась на спинку дивана. Сейчас бы лечь… Просто лечь, поджав ноги, закрыть глаза на минуточку…
Дверь тихонько скрипнула, вошла официантка:
— Тимофей, ещё бутылку?
— Две, Надюша: шампанское и виски. А ещё нам надо заказать что-нибудь поесть, — ответил Тим, махнув рукой в сторону Зои. — Девушка голодна.
— Пиццу из «Марчеллис»? — привычно спросила Надя — хорошенькая длинноногая рыжая. — Или суши?
Тим повернулся к Зое. Та пожала плечами:
— Пиццу, наверное. Если хочешь.
— Сейчас принесу буклет, — официантка уже собралась выйти, но Тим остановил её:
— Одну четыре сыра и одну баранину. Только скажи им, чтобы поторопились, можешь даже упомянуть моё имя.
— С удовольствием, — усмехнулась Надя и ушла.
— У меня в «Марчеллис» один из директоров — двоюродный дядя, — с ленцой сказал Тим, откидываясь на спинку дивана рядом с Зоей. — Зато приготовят быстро и по высшему классу.
— Приятно быть богатым, — усмехнулась Зоя.
— Не скажу, что плохо. Но веселиться не с чего, — пробормотал он, неожиданно приваливаясь к ней, утыкаясь носом в плечо. — Девушки меня не любят… Любят только мои деньги…
Зоя аккуратно отстранила парня, заглянув в глаза. Мутные, с поволокой, они закрывались то и дело, но Тим постоянно одёргивал себя и распахивал их. Оказавшись снова на спинке дивана, он буркнул:
— Вот и ты тоже… Я думал, ты не такая. Оказывается, такая же, как и все остальные.
— Интересно ты рассуждаешь, — со смешком ответила Зоя. — Что, я не даю себя лапать? Ты за этим приходишь в клуб?
— Даже не знаю.
Его взгляд вдруг принял осмысленное выражение, Тим прищурился и спросил:
— Ты совсем не пьяна, что ли?
Зоя пожала плечами. Она никогда не пила алкоголя. Поэтому и внутренних признаков опьянения не знала. Ей было хорошо, спокойно, проблемы денег отодвинулись на задний план. Кушать только хочется страшно…
— Не пьяна, но голодна, — ответила в рифму. Тим усмехнулся:
— Стойкий оловянный солдатик. Ты фикус поишь, что ли? Я же с тебя глаз не свожу, как ты это делаешь?
— Да нет, всё в себя, — скромно сказала Зоя. — И оно уже просится наружу. Я схожу… Ну, туда… И вернусь.
— О, подожди, я с тобой! — вскинулся парень.
— Ты пойдёшь со мной в туалет?! — оскорбилась Зоя.
— Малыш, они напротив, — Тим приобнял её за талию, не давая отшатнуться на этот раз, и открыл дверь: — Ты меня проводишь, а то я упаду посреди зала!
Он сделал вид, что наваливается всем своим весом на её плечо, и Зоя пискнула:
— Мы так вместе упадём!
— Я шучу, кроха! В мои намеренья не входит раздавить тебя.
Горячий шёпот на ухо заставил её задрожать. Нет, они, конечно, весело проводят время, болтают о всяких интересных вещах, но сближаться с Тимофеем Зое совсем не хочется! Она и пришла-то к нему в курилку только потому, что Милена попросила. Потребовала. Скоро полночь, надо как-то извернуться и уходить, ведь завтра подъём ранний! Суббота в их семье не выходной. Но Тим держал крепко и отпускать Зою никуда не собирался. Так они и появились в зале в обнимку.
Милена была там, за стойкой, на кассе. Зоя поймала взгляд администратора и растерянно улыбнулась, мол, видите, как оно… Милена только показала ей большой палец вверх и отвернулась. А Тим уже с кем-то здоровался, пожимая руки, обменивался дружескими хлопками по спине. Зою, впрочем, он так и не отпустил.
Маленький паренёк с модной козлиной бородкой и оттопыренными ушами воскликнул:
— Тимыч, давай к нам за столик! Познакомишь нас со своей девочкой, а то мы её никогда ещё не видели!
Зоя мгновенно зажалась, уставившись в пол. Не хватало ещё, чтобы другие клиенты бара к ней подкатывали! Лучше уж с Тимом в курилке… И тот, прижав её покрепче к себе, цыкнул отрицательно:
— Нэ-нэ, друг, не сегодня! Я сегодня приватно, в курилке, ВИП, можно сказать.
И Зоя выдохнула. Тим заметил и это, шепнул на ухо:
— Сегодня ты моя и только моя!
— Вообще-то я, в первую очередь, сама своя, — чисто из духа противоречия ответила Зоя. — Мы шли в туалет.
— Да, точно… Я забыл.
Из маленького коридорчика за дверью у барной стойки Тим повернул направо, а Зоя налево, в женский туалет. Там оказалось несколько кабинок. Три были свободны, а за четвёртой явно кто-то освобождал желудок от алкоголя. С характерными звуками и громкими стонами, перемежающимися выкриками: «Да пошли они… *бип* я хотела их бутылку… больше никогда…»