— Давно не виделись, — заметил мне, я кивнула. Славка пил пиво, я заказала зеленый чай. Смотрела на парня, не зная, с чего разговор начать. Они с Артемом с детства дружили, учились в одном классе, думали дело свое открывать, мебель на заказ делать, что у Темки, что у Славки руки золотые. Я вздохнула.
— Ну, о чем поговорить хотела? — спросил он меня.
После похорон Артема мы не общались, даже ни разу не пересеклись. Да и последние пять лет до этого виделись нечасто. Когда я приезжала к Артему, мы не особенно стремились с кем-то встречаться. Официант поставил передо мной чайник с чашкой, кивнув, я покрутила крышку чайника, но наливать не стала.
— Я хочу поговорить о… о последних днях жизни Артема.
Славка вздернул брови, растерявшись. Погодя, спросил:
— Зачем?
— Хочу знать, что произошло.
— Так вроде… — он запнулся, глотнув пива, помолчал. А потом сказал. — Хорошо. Что ты хочешь знать?
— Все. Каким он был, с кем виделся, что рассказывал. Мне нужно все, что ты можешь вспомнить.
Наверное, Славка решил, что я сумасшедшая. Но все-таки, немного помолчав, начал говорить, пожав плечами:
— Да что рассказывать… Тема стал хмурной ходить, я спросил, что случилось, он рассказал, что ты хочешь, чтобы он в Питер переехал. Это был облом, конечно, мы же с ним тут мутили свое дело… Вот. А еще сказал, что тебе деньги нужны, много, для какого-то там проекта. Ну, я не очень вникал… Но когда сумму услышал, аж обалдел. Нет, в Питере, наверное, это сумма не особенно впечатляющая, да и понятно, там такие бабки крутятся… Но для Темыча это просто нереально. Да если бы у него такие деньги были, мы бы давно дело открыли… — поняв, что сбился, он, неловко кашлянув, сделал глоток. Я наливала чай, слушая дальше. — Ну через пару дней он сказал, что уезжать собирается. К тебе. Я расстроился, конечно, но что поделать… А больше ничего такого… То есть, что он наркоту таскал, я такого не видел. Вот. Но нервный был, это точно, я его за пару дней до того, как… В общем, случайно встретил с Захаром. Темыч, по-моему, готов был сделать вид, что мы вообще не знакомы, напряженный такой был, хмурый. Бросил, типа, Слав, я занят, давай потом, и они ушли. Ну а на следующий день он уехал, так мать его говорила… А нашли его только через три дня. Вот.
Славка замолк, глядя перед собой, сделал большой глоток. Я смотрела в кружку. Да уж, хрень полная. Что выходит, Тема возил наркоту три раза, а занервничал только перед последней поездкой.
— Кто этот Захар? — спросила Славку.
— А… Ну тоже наш, с района, Митяй Захаров. Мы все вместе в качалке зависали одно время. Захар там вроде тренера, подрабатывает, ну и сам качается…
— Ему лет сколько?
— Года на два старше меня, лет двадцать пять.
— Встретиться с ним можно?
— Ну… Наверное, можно. Так-то он по-прежнему в качалке отирается. Только сейчас поздно уже. Лучше часика в четыре, наверное.
— Адрес качалки?
— Смирнова, шестнадцать. Здесь дворами недалеко. Там еще салон красоты, а с торца спуск в подвал, там качалка. Вот.
Вот и ну — любимые Славкины словечки, вдруг вспомнилось мне. Я грустно улыбнулась. Какая-то совсем другая жизнь там. Светлая, ясная, наполненная. А сейчас беспросветное шатание по кругу, ничего нет, пустота. Куда я иду? Зачем живу? А главное, что нужно сделать, чтобы это изменилось?
Допив чай, я распрощалась с парнем, выйдя на улицу, закурила и потопала в сторону остановки. Выходит, если Давид прав, то Артем влез в какую-то серьезную историю. Причем случилось это внезапно, раз он был спокоен, а потом резко занервничал и почти сразу исчез. Я была уверена в одном: неведомая история, стоившая ему жизни, как-то связана с наркотой. Больше неоткуда тянуться ниточке. Но два года большой срок. Вряд ли даже тот, кто снабжал его товаром, вспомнит, куда Артем его отвозил. Сомневаюсь, что он ведет тетрадь с учетными записями. Да и Давид мне добро вроде как не давал. Так что изыскания мои не особенно ценны. Ладно, поговорю с этим Захаром, там видно будет.
Услышав гудок автомобиля, я обернулась и увидела тормозящую рядом машину Тимы. Вот ведь упертый. Я стараюсь как можно меньше с ним соприкасаться, так он… И тем не менее его внимание было приятно. Сев в машину, я сказала:
— Зачем ждал? Я же сказала, уезжай.
— Район тут так себе. А тебя одну оставлять опасно, ты девка бедовая.
— Заботу проявляешь? — усмехнулась в ответ и сама себя укорила за эти слова. Тима, бросив взгляд, ничего не ответил. Через некоторое время спросил:
— С кем встречалась?
— С другом. Поболтали немного.
— Ну-ну, — тон был такой, что я сразу нахмурилась.
— У меня, что, не может быть друзей? — задала вопрос, Тима усмехнулся.
— Ладно, Вик, не распаляйся. Друг так друг.
Я решила промолчать, хотя было что сказать. Тима, видимо, считает, что каждая особь мужского пола, обитающая вокруг меня, это потенциальный любовник? Или слабо верит, что со мной кто-то может дружить? В любом случае, ничего хорошего он точно не подумал. Нет, я конечно, далеко не святая, но все-таки как он умудрился сформировать обо мне настолько неправильное мнение? Есть у меня друзья, вон Пашка и Ванька хотя бы. А то, что здесь никого… Ну так сложилось, никто мне был не нужен, вся жизнь крутилась вокруг Артема. А потом было уже не до друзей-подружек.
«Надо возвращаться к жизни», — подумалось вдруг, я скривила губы в горькой усмешке. Что есть жизнь? Я могу сколько угодно жить правильно, так, как все вокруг, только принесет ли мне это счастье? Буду ли я чувствовать, что живу?
Погрузившись в свои мысли, не заметила, как мы добрались до дома. Точнее, Тима остановился как обычно за пару кварталов.
— Спасибо, — я заставила себя взглянуть на него, тут же поймав серьезный взгляд в ответ, смутилась, принимаясь отстегивать ремень безопасности. То ли я слишком разнервничалась, то ли его заклинило, но он упорно не поддавался. И тут Тима, перегнувшись через меня, аккуратно убрав мою руку, легко его вытащил. Я бы, наверное, чувствовала себя полной дурой, если бы вообще могла чувствовать в эту секунду. Потому что Тима был так близко… Я слышала, как щелкнул замок, как ремень с легким шуршанием начал уходить, а сама смотрела в эти глаза. Видела, как меняется Тимин взгляд, как глаза становятся темнее, и от этого внутри начал сворачиваться клубок удовольствия, а в груди наступила нехватка воздуха.
Тима, опустив взгляд на мои губы, сжал челюсти и, быстро вернувшись на свое место, сказал, не глядя на меня:
— Иди, Вик, — я замешкалась, а он повторил, — иди.
Из машины выскочила пулей и понеслась в сторону дома. Сердце билось, как сумасшедшее, только вовсе не от быстрой ходьбы. Я хотела, чтобы он меня поцеловал, чтобы не отстранился… Но Тима все сделал правильно, он все-таки взрослый мужчина, умеет держать себя в руках. А вот я нет. И поэтому в который раз повторяю себе: беги от него подальше, Вика.
Катька выглядела приемлемо, хотя и немного бледновато. Поедала, лежа в постели, салат из свеклы с чесноком и майонезом.
— Больше ничего не лезет, — пожаловалась мне.
— А то, что скоро полночь, тебя не смущает? — улыбнулась я, скрещивая руки на груди, Катька хмыкнула в ответ. — Как в школе?
— Ничего. Стараюсь улизнуть при первой возможности.
А раньше она там сутками торчала. Когда мама жива была. Видимо, возвращаться домой не особенно хотелось. Я смотрела, как она ест свой салат, и думала, что не все так плохо. Да, Тима на ней не женится, они даже вместе не будут, но и одна она не останется. Родит себе малыша… Как мать родила себе ее. Надеюсь, все-таки не так. Катьке должно хватить ума стать для своего ребенка хорошей матерью. А Тиме — хорошим отцом.
— Кать, ты папу помнишь? — спросила ее, сестра поперхнулась и закашлялась. Да уж, я мастер по таким вопросам.
— Ты с чего вдруг? — спросила, настороженно глядя. Я пожала плечами.
— Не знаю. Иногда думаю, если бы отец жил с нами, а не шатался по стране, пока не сложил голову, все могло быть по-другому.
Катька, опустив глаза, смотрела на одеяло.
— Я его плохо помню, — сказала, наконец, не поднимая взгляда, — он появлялся редко и ненадолго. И особенно мной не интересовался. Мне кажется, он приезжал за тем, чтобы пересидеть какое-то время. А у нас вроде как жилье, за которое платить не надо.
— Почему они не развелись, почему мать не вышла замуж или не нашла себе кого-то?
Катька принялась теребить край одеяла руками.
— Не знаю. Мы с ней это не обсуждали. Может, отец не давал развод? Надо же алименты платить… Может, еще причины были.
Кивнув, я развернулась, чтобы пойти к себе, и наткнулась взглядом на стоящую на шкафу коробку с мамиными вещами. Что там вообще? При жизни мне было запрещено лазить по ее ящикам и полкам, а после смерти Катька так резво подчищала территорию, что я даже не увидела содержимого. Посмотрела бы прямо сейчас, да только сестра слишком нервничает, когда разговор заходит о матери. Лучше потом, в выходной, когда она будет в школе.
Глава 20
В выходной, наступивший через день, про коробку я благополучно забыла. Сначала дрыхла до обеда, отсыпаясь после рабочих смен, а потом подумала: неплохо бы скататься в качалку и найти Захара. Тем и занялась.
Качалку я нашла быстро, Славка хорошо описал ее местоположение. Правда, выглядела я там совсем неуместно. Маленькое помещение, разделенное на две комнатушки, забитое тренажерами. В одной висело зеркало и было немного больше пространства, чтобы тягать штангу. Воздух пропитан запахом пота, несмотря на дневное время, люди были. Одни мужчины. На меня посмотрели, мягко говоря, с удивлением, мол, каким ветром ее сюда занесло?
— Здравствуйте, — улыбнулась я, — я ищу Захарова Митю.
Ну не повернулся язык назвать парня по прозвищу. По крайней мере, мне казалось, что в моем исполнении это прозвучит глупо.
Мужчины переглянулись, ответил мне молодой парень, не переставая тягать гантели.
— Захара сегодня не будет.
— А где его найти, не знаете?
— Дома, наверное, — пожал тот плечами, — отсыпается. Он вчера вроде как собирался баблом разжиться, так говорил, по крайней мере, значит, набухался. А теперь отлеживается…
— А вы не подскажете его адрес? — не веря в успех, все же спросила я.
— Ой, это вон спросите Палыча, который штангу тягает в соседнем зале.
Палыч оказался мужиком лет пятидесяти пяти, невысоким, коренастым и очень накачанным.
— Вот бабы, — покачал он головой, — дался вам этот Захар… Он тебе рад будет? А то потом придет жаловаться, что я его адрес раздаю.
— Да я по деловому вопросу, про нашего общего приятеля расспросить хотела.
Палыч, немного поглазев, все же сказал:
— Корчагина, 19. Последний подъезд, третий этаж, квартира направо. Но смотри, давай без неприятностей.
— Так точно, — улыбнулась я, дядька таки хмыкнул.
Загрузив карту в интернете, я выяснила, что улица Корчагина совсем рядом, вскоре уже входила в подъезд. Дверь хоть и была железная, но открыта настежь и подперта кирпичом. Замерев у нужной квартиры, нажала кнопку звонка. Долгая трель, и никакого ответа. Я повторила. Только на третий раз услышала:
— Кого еще черт принес? — дверь распахнулась, а я, не удержавшись, присвистнула. Митяй Захаров был ростом под два метра, не качок, скорее, подтянутый, жилистый, видно, что сильный. Не знаю, что Палыч говорил про дур, которые на него вешаются, потому что разглядеть лицо я толком не смогла: оно напоминало синяк, разбиты губы, скула, бровь. Кровь запеклась на коже. Кажется, парня вчера нехило отделали.
— Ты кто такая? — спросил он без интереса.
— Поговорить хотела. Об Артеме Дронове, помнишь такого?
Митяй нахмурился и тут же болезненно цокнул.
— Не до разговоров мне сейчас, — и попытался закрыть дверь, я сунула в проём ногу.
— Как насчет делового предложения? — улыбнулась ему. — Я обрабатываю твои раны, пока они не загноились, а ты отвечаешь мне на пару вопросов. Что скажешь?
Митяй немного поглазел, потом открыл дверь.
— Ладно, заходи.
Квартирка была маленькая, однушка. Размерами напоминала нашу, если бы из нее убрали мою комнату. Особого уюта я не заметила, а большая спортивная сумка с вещами навела на мысли, что жилье съемное. Митяй это подтвердил, притащив аптечку. Мы разместились в кухне, он на стуле, я стояла, обрабатывая раны.
— Откуда ты взялась такая, а? — поинтересовался он уже веселее, нежели при знакомстве.
— Я девушка Артема Дронова… была.
— Да ладно? — он на мгновение отстранился, оглядев меня. — Не повезло парню. В плане не с тобой. А вообще.
Обсуждать это я не собиралась.
— Слушай, Митя, я узнала, что накануне вы с Артемом виделись…
— Было дело. Я в качалке отирался, а Дрон-младший туда пришел. Мы были знакомы, ну общались немного, но не близко. Потому я удивился тогда, что он вдруг предложил посидеть пива попить.
— В тот день? — нахмурилась я.
— Ага. Я тогда не особенно при деньгах был, а он сказал, может, возьмем и у тебя посидим. Я удивился, конечно, но отказываться не стал. Халява ж. А тебя как зовут-то? — перебил он сам себя.
— Вика.
— Ага. Не видел тебя с ним.
— Я редко в этом районе появлялась, — я аккуратно промакивала раны ватой, смоченной в перекиси, — мы обычно в центре тусили. А здесь ночевали.
— Понятно… А с чего вдруг вопросы?
Я вздохнула.
— Хочу узнать о его последних днях жизни, — ответила максимально ровно. Митяй, немного помолчав, продолжил:
— Он у меня часа четыре просидел. Болтали ни о чем. Если честно, я изрядно напился… — Митяй, еще помолчав, продолжил. — Мне вообще показалось, он специально ко мне напросился, чтобы пересидеть.
— Пересидеть? — не поняла я.
— Такое ощущение складывалось, что ему идти некуда. Ну или он не хочет идти. Выжидал чего-то. А ко мне приперся, потому что знал, что там искать не будут. Утверждать, конечно, не берусь, но мне так показалось.
Я задумалась. Что, если Митя прав, и Артем хотел выждать время. Но для чего? Чтобы узнать что-то? Чтобы поехать куда-то? С кем-то встретиться? Слишком много вопросов и мало зацепок.
— Больше ничего интересного? — спросила его.
— Да вроде нет.
— Ушел он во сколько?
— Вот уж не помню. Вечером, может, около девяти. Не помню, честно.
Я закончила обрабатывать раны, заметив, что под ними скрывается очень даже симпатичное лицо: пухлые губы, выразительные карие глаза с длинными ресницами, о носе было судить сложно. Но в целом, женским вниманием парень, наверняка, не обделен.
— А ты симпатичный, — улыбнулась ему, откладывая зеленку и вату. Парень скривился.
— Особенно сейчас.
— Кто ж тебя так отделал?
— Да есть одни… Умельцы.
Тут раздался звонок в дверь.
— Что за день такой, — нахмурился Митя, я спросила:
— Ждешь кого-то?
— Нет. Я вообще-то планировал отлежаться.
Пройдя к двери, он заглянул в глазок и тихо чертыхнулся.
— Что? — спросила я шепотом. Ответить он не успел.
— Открывай, мы не уйдем, — послышалось с той стороны.
— Это кто? — нахмурилась я, подходя ближе.
— Черт… Слушай, посиди в ванной, а? Для твоего же блага. Вряд ли они тебя тронут, но все равно…
— Кто эти люди? — шипела я, пока он запихивал меня в ванную.
— Потом объясню.
Дверь закрылась, я осталась в темноте, прислушиваясь. Захаров открыл дверь, тут же я услышала его стон.
— Ты на кого вздумал наезжать? — раздался голос, за ним легкая возня, кажется, все переместились в комнату.
— Я никому ничего не говорил! — просипел Митя, видать, нехило ему врезали.
— Ты орал вчера, что все узнают о происходящем.
— Я просто на эмоциях, — принялся быстро говорить Захаров, — вы, блин, озвучивали одну сумму, а заплатили вдвое меньше. Я на такое не подписывался. Че, денег, что ли, мало? Ночной клуб держит целый, а за свои слова не отвечает.
В голосе Мити скользнула обида, а я насторожилась. Захаров мне явно не рассказал что-то интересное. Побили его не просто так, это раз. И к этому как-то причастен владелец клуба, это два. Ночной клуб у нас один, и владеет им Антон. Это три, и оно мне совершенно не нравится. Что там Тима говорил о нехороших делах, в которые лучше не ввязываться?