- Вставай, негодник. Будешь мне весь дом убирать. - после моих действий Рик не пошевелился, и я опустился на корточки, ударяя его по щекам.
- Эмили, принеси мне кувшин воды. - попросил я, оборачиваясь. Она задорно кивнула и, развернувшись, направилась на кухню.
- Егей! Вставая, дурачок! - я потрепал его за плечо со всей силой, но тот лишь вздрогнул телом, что-то пробормотав под нос. Я усмехнулся.
Рик повеселил нас не на шутку своей выходкой и внешним видом, его волосы были растрёпаны, а вид помятый, видимо сильно напился, ночью придя в дом и уснув на полу. Я убирала за ним гостиную, в то время как он принимал душ, пытаясь прийти в себя.
Заварив себе чашку зелёного чая, который давно остыл, я села возле окна и наблюдала за дождём. Сегодня было пасмурно. Никогда не любила такую погоду. Влага и сырость заставляли думать о слабостях и моментах прошлого. Я всё еще была в раздумьях из-за слов Ника, которые как мне казалось, он ляпнул, не подумав вчера. Пыталась оправдать его, найти причину, по которой он не подтвердил свои слова и начала винить себя, за глупость и невинность. Из моих мыслей меня вывел Ник, который в мгновение оказался рядом.
- Едем к родителям. Звонил отец, попросил приехать на обед. Твои родители тоже будут. - нарушив тишину в кухне, протараторил тот.
- Нельзя же так ставить перед фактом. - возмутилась я, пожимая плечами.
- Не беспокойся. - он мило улыбнулся, засматриваясь в мои глаза. - Иди, собирайся, я подожду тебя.
Кивнув, я поставила чашку в раковину и направилась в комнату. Но проходя на выход, Ник мягко схватил меня за руку, разворачивая к себе. Я удивленно раскрыла глаза, умиляясь его действиям. Несколько секунд он рассматривал мое лицо, проведя ладонью по щеке, после чего страстно поцеловал. Его сильные руки поддерживали меня за талию, слегка поглаживая, от чего я почувствовала, как мурашки табором прошлись по моей спине. «Он сводит меня с ума» - подумала я, вовсе теряя рассудок.
Отстранившись, он уткнулся в мои волосы, издав протяжный стон, а я лишь довольно улыбнулась, крепче обхватывая его спину.
- Людей легче изменить или заменить? - неожиданно спросил Ник. Я удивилась такому вопросу, сведя брови.
- Думаю, лучше забыть. - задорно произнесла я, не придав значения его словам.
Ник
- Привет. - поприветствовала радостно миссис Волкер у порога и обняла нас с Эмили, крепко зажимая в своих объятиях. Я улыбнулся такой реакции и прошёл дальше, пожав руку мистеру Волкеру.
- Папа? Ты уже вернулся? - удивленно уставилась Эмили на отца. Он усмехнулся, обнимая дочь. Джордж Волкер выглядел чересчур уставшим, и на миг мне стало его жаль. Огляделся, в поисках своего отца, которого не было видно в гостиной. Он вскоре появился с кухни с бокалом шампанского в ладони, и симпатичной брюнеткой рядом. Мой рот раскрылся от удивления, а брови рефлекторно опустились.
- Дорогой, познакомь нас. - попросила та, кидая заинтересованный взгляд на меня. Я закатил глаза, издавая тяжелый стон. Только не это.
- Ах да, забыл представить, это моя невеста, Луиза Андерсон. Познакомься, это мой сын, Никита Паркер. Никита, это...- он слегка замялся и нервно облизнул губы, после чего попытался улыбнуться и продолжил, - ...твоя будущая мама. - было заметно, что отцу также не понравилась эта формулировка. Девушка протянула свою ладонь для рукопожатия, но я проигнорировал ее, хмуро глядя на отца. Руки непроизвольно сжались в кулаки, со всей силой вгоняя ногти в кожу. Выдохнув очень громко, я озлобленно оглядел девушку, давая понять, что она здесь лишняя. После чего направился к выходу, громко хлопнув дверью.
Эмили
Я не могла точно знать, какие чувства переполняют Ника, но могла предугадать, что он злится и сейчас может случиться не поправимое. Он резко направился к выходу и хлопнул дверью, от чего я вздрогнула. Кивнув в сторону родителей, я попыталась заверить их в том, что всё в порядке и быстрым шагом направилась вслед за Ником, дабы усмирить его пыл.
- Подожди, Ник! Да остановись же. - пыталась догнать его быстрые шаги, но он никак не останавливался и шёл к бассейну, который находился позади дома. Я попыталась схватить его за руку, но он брезгливо оттолкнул ее, резко останавливаясь возле края бассейна. Я подбежала к нему впритык и попыталась развернуть лицом к себе, хватая за руку. Но он даже не взглянул на меня, его взгляд был напряженным. Ник сжал ладони, от чего я почувствовала, как на его руке выступили вены.
- Я понимаю, ты сейчас злишься, но это не...- я не успела договорить, как Ник внезапно откинул мою руку, перебивая.
- Да, я злюсь! Но не тебе сейчас меня успокаивать! Не трогай меня! - громко возгласил он и я заледенела. Стало неприятно и что-то больно укололо в груди. Я заметила, как мелкая слеза скатилась по щеке Ника и протянула руку, что бы стереть ее. Но он перехватил мое запястье и больно сжал его. Почувствовав боль, я нахмурилась.
- Ник, отпусти , пожалуйста, ты причиняешь мне боль. - прошептала я, моля о пощаде. Но он лишь продолжал злобно сверлить меня взглядом, от чего стало не по себе.
- Не прикасайся ко мне. Ты постоянно крутишься рядом, не давая мне прохода. Настолько влюбилась в меня, да? - саркастически бросил тот, грубо выплёвывая каждое слово.
- Перестань. Ты несешь чушь! - почувствовала себя никчёмной. Так хотелось успокоить его и залечить раны прошлого. Протягиваю вторую руку к его лицу, но он опять перехватил мою кисть, от чего я взвизгнула от боли.
- Перестань. Да кто ты вообще такая? Просто мелкая девчонка, которая не знает своего места! Я не хочу больше жить в этом мире! Мне просто не зачем! Меня ничего не держит! - разъяренно прокричал он в пустоту, когда из его глаз пошли слёзы. Парень зажмурился и мучительно сглотнул, а густой и тугой ком перекрыл мне горло. Стало не по себе. Когда ему больно, больно и мне, когда ему плохо и я чувствую себя не лучше. Я закусила губу и попыталась успокоиться. Дыхание сбилось к чертям от того, что Ник не видит во мне смысл жизни.
- Прекрати, слышишь меня? - вскрикнула я, привлекая его внимание. - Ты не можешь жить отдельно от этого мира. Признайся в этом, ведь признание - не является признаком слабости, а лишь поклонением перед неизбежностью судьбы. - я ухватила его за плечи, встряхивая. - Ничего не держит, говоришь? А как же я? Кто тогда я для тебя? - всхлипнула я, когда послышался раскат грома, после чего всё вокруг на миг стихло. Ник издал ухмылку и горький стон.
- Эмили, - его руки ослабленно полетели вниз, - давай расстанемся.
Глава 31
Where's my love alternate ver — SYML (SLOWED)
Ник
- Ты ведь шутишь? - Эмили оторопела. Её глаза медленно опустились, а рот машинально раскрылся. - Повтори, что ты только что сказал? - всхлипнула девчонка, и горечь прошлась по моему телу от ее дрожащего голоса.
Такое впечатление, что всё вокруг потеряло какой-либо смысл. Я так и не смог защитить ее и сделать счастливой. Эмили попятилась назад, пытаясь ухватить воздух ртом. Задыхалась от боли, которую я ей причинил. Стало невыносимо больно смотреть на нее. Хотелось сказать, что это всего лишь шутка и обнять. Послать всё к чертям и забрать ее отсюда на край земли.
Эмили, прости. Давай больше не делать больно друг другу.
Она гордо посмотрела на меня своими влажными глазами, в которых отчётливо читалась боль. Моё сердце сжалось, и я начал задыхаться от воздуха в собственных легких. Я не мог ничего сделать, лишь пораженно поднял голову вверх, тяжело вздыхая.
Вот что такое любовь. Если твоя девушка несчастна, то и твоё сердце болит. Если ей хорошо, то бабочки в животе. Если хочет провести с тобой жизнь, голова кружится. Но, в конце концов - это боль.
Эмили
Я старалась держаться изо всех сил, но они покидали меня, не оставляя шанса на какие-либо действия. Земля уходила из под ног.
- Эмили, я должен рассказать тебе правду. Мой отец обанкротил компанию твоего отца. Всё это время я помогал ему, обманывая тебя. Думаю, ты догадалась, что это была лишь месть за тот контракт, который достался твоей семье. Мой отец чересчур злопамятный и не мог так всё оставить, поэтому разрушил вас. - я отрицательно закивала головой, жадно хватая кислород. - Эмили, очнись, я не люблю тебя. Я лишь использовал твоё доверие и влюбил тебя в себя. - Ник попытался усмехнуться, но у него это плохо получилось.
А я?
А что я... Моё подсознание не принимало эту информацию и напрочь откидывало ее из головы. Тело обдало жаром, как только до меня дошёл смысл его слов. Надежды мигом рухнули. Рот сам по себе приоткрылся. Я была обездвижена.
Оцепенение.
Краски отношений начали блекнуть. Я судорожно перебирала моменты, вспоминая, когда это могло произойти. В ответ на эти размышления у меня возникло чувство гнева и вины в разных пропорциях. Внутри что - то скользнуло вниз, сердце учащенно забилось, ладони мигом вспотели. Я мучительно сглотнула. Его слова ударили меня под дых. Холод пробрал до костей. Только воспоминания, а сила всё та же. И всё как тогда. Чувство резкой душащей боли пронизывает мою душу, убивая меня изнутри. Я стала живым мертвецом, хладнокровным, способным лишь на существование. Хотелось раствориться в крике, исчезнуть, оставаясь лишь в памяти.
А в голове лишь единственный вопрос: «Почему?»
Ник
Жизнь не поддается анализу, не терпит планов, не дает второго шанса. Дни нельзя делить на праздничные и будничные. События не нужно разделять на важные и обычные. Иногда маленькая мелочь может стать причиной больших изменений. И всё, что в конечном итоге осталось, - это ее взгляд, проницательный и честный, по-осеннему спокойный и вдумчивый, несколько усталый. Взгляд, который проникал в тебя насквозь, смотрел так, как всматриваются в морскую даль, как вглядываются в глаза того, кто обидел, пытаясь достучаться или найти ответ. Казалось, этот взгляд говорил обо всем: о томной боли мышц, напоминающие древние раны, о комплексах и страхах, вызванных прежде детскими травмами, о любимой обуви, которая натирает пяты, и совести, которая давно уже не мучает. О зимних простудах и весенних неврозах, об осени, которую так ждала, потому что тогда настроение приземленно-чувственное, о фотографиях и письмах, через которые вновь переживает что-то родное и добросовестно близко. Говорила даже о том, о чём говорить не подходит, что обычно умалчивают или открывают только близким, но и том, когда молчать нет сил: о необратимости счёта дней и потери, которые среди них растворились, о несбывшихся пророческих снов и то, что давно уже никакие не снятся; о том, что больше ни во что не верит, что последний удар был смертельным, а она почему-то проснулась живой; об эмоциональных зависимостях и физических потребностях; об осенней меланхолии и необходимости в безлимитном доступе к его прикосновений. Потому что она смотрела так, словно давала понять: всё, что было раньше, - на самом деле не было или, как минимум, не имело значения, не более того, которое ты себе тогда определил. Она смотрела так, словно говорила: ты догадываешься, что случайности - это всегда результат неучтенных закономерностей; ты же понимаешь, что это всё просто неконтролируемые эмоции, за которые потом обязательно придется платить; ты же знаешь, что потом останется только головная боль и сухие строки, в лучшем случае - сухое вино и обратный билет.
Мистер Волкер
- Пока ты работал за границей над таможнями рынками, я подделал ваши продажи, получая инвестиции ото всюду, председатель «MCgroup» это заметил и забрал свои инвестиции от вас, мы не хотели, чтобы вы об этом узнали, поэтому избавились от вас.
Я подскочил со стула, тяжело дыша, во мне кипела злость.
Чёрт.
От переизбытка эмоций я замахнулся и скинул гарниры со стола. Грохот раздался по всей кухне, и я увидел ухмылку этого ублюдка. Я взял бокал, который еще остался стоять в руку, крепко сжал его в своей руке и громко стукнул по столу. Он разбился на мелкие осколки, который вмиг полетели на пол. Моя жена и девушка вскрикнули от испуга.
Я никак не мог прийти в себя и принять эту чёртову реальность. Протер лоб от напряжения и почувствовал, как что-то липкое стекает по руке. Кровь. Я готов был кричать, метать и, в конце концов рыдать. Я оттолкнул стол ногой, от чего тот со скрипом отлетел. Подбежав к Кевину, я ухватил его за воротник.
- Да как ты посмел?! - оскалив зубы, вскрикнул я, прикладываясь со всей силы кулаком по его лицу.
Эмили
- Прощай. - всё что смогла выдавить из себя я.
Медленно развернулась и начала просто идти. Я не знала куда. Я не знала, что теперь мне делать и как быть. Покалывание в глазах заставило закусить губу до боли, стараясь заглушить крик и слезы, которые не нужно было уже останавливать.
Почувствовала его взгляд на своей спине.
Воспоминания огромной волной боли окатили меня, от чего я громко всхлипнула и прикрыла рот рукой, стараясь не заплакать во всю. Я еле перебирала ногами, тело ослабло, и было лишено той энергии и силы, которая была с ним. Как ты мог?
Я вышла на пустынную дорогу, где было тихо и темно. Запрокинув голову, наконец, дала волю эмоциям. Я закричала и закрыла уши руками. Пыталась перекричать тишину, которая давила на меня всем своим существом. Упав на колени, схватилась за шею. Было тяжело дышать, лёгкие как будто стали недоступны. Слезы душили меня, и я схватилась за волосы, дабы заглушить боль в сердце.
Эпилог
Nilu — are you with me (slowed)
В этой жизни у меня было всё: деньги, близкие друзья, популярность, девушки, и моментами счастье. Казалось, что я жил полноценной жизнью, пока не встретил ее. Я начал сомневаться в своих решениях, с того момента, когда она появилась в моей жизни.
Так ведь не бывает, да?
Я хмуро поглядывал через окно самолёта и размышлял о том, что меня ждёт далеко за океанами.
Буду ли я еще так счастлив, как был с ней? И правильно ли я поступил?
Спустя три месяца.
Воспоминания терзали душу, слишком мучительно и больно. Только прикрывая глаза, сразу видел ее силуэт. Сквозь сны слышал ее тихий и нежный голос. Глотать слёзы недоумения и обиды становилось всё сложнее с каждым днём.
Она была особенной. Она умела жить и радоваться, любить и заботиться о ком-то. Всегда спрашивала, сыт, тепло одет. Любила играть волосами и засыпать под нежное сопение на ушко. Боялась ночного холода и сырости, поэтому с ранними сумерками приглашала под теплое одеяло. Она учила меня запоминать сны и никогда не покупать там обувь, чтобы, проснувшись, никуда не спешить. Всегда говорила, что нужно, чтобы всё было в порядке: рабочий стол, любимые вещи и книги, гардероб, мысли. Пить зеленый чай, а не кофе, дышать только покоем, а выдыхать теплотой души. Она оставила в памяти лишь слабые следы, которые кажутся такими далекими, как будто и не из этой жизни. Её прохладную, нежную шею, которую он так любил целовать и гладить кончиками пальцев. Тёплое дыхание в ее ладонь и то, как она смешно и раздражительно фыркала, стоило ему неудачно спошлить. Она выделяла его среди прочих, пыталась навязать свои порядки, подчинить своему ритму жизни.