Но фурия мало того, что молчала, еще и скалилась так надменно, что я невольно захотела ее снова ударить. Чисто для эмоциональной разрядки. И если бы не искалеченная рука, то именно так и сделала. Мне перевязали глубокий порез, останавливая кровь, но болело жутко.
— Она наемница, — сделал логичный вывод Стефран. — Леди не подобает быть убийцей. Тем более такой красивой леди, — покачал головой обиженный мужчина.
Нет, ну ведьма, конечно, была симпатичной, но красивой? Это точно не про нее. Слишком уж какая-то ненастоящая и идеальная — аристократические черты лица, черные, как смоль волосы, завязанные в хвост и заплетенные в толстую косу. На девушке был облегающий черный костюм, который не стеснял движения и при этом ну слишком уж подчеркивал ее формы. Я даже заметила, как на наемницу оценивающе посмотрел ректор.
– Леди в наше время может работать кем угодно, — категорично заявила фурия и сузила светящиеся ярким светом глаза. — Тем более наемницей.
— Ага, значит, все-таки наемница! — воскликнул Ямин и поморщился от боли, пронзившей его тело. Но скривившись, не отступил и, ковыляя, медленно подошел к нам. — Зачем на меня напала? Отвечай! — рыкнул он взбешенно и его глаза налились красным светом, заставляя меня непроизвольно вздрогнуть и положить руку ему на плечо.
— Не кипятись, тебе нельзя волноваться, — строго сказала я вампиру, на что он лишь закатил глаза, но все-таки расслабился. — А ты лучше отвечай, зачем напала на него, если не хочешь…
— Что не хочу? Чем ты можешь меня напугать, некромантка? — с издевкой ухмыльнулась ведьма и вот достала все-таки.
А я лишь широко улыбнулась и наклонилась к девушке. Посмотрев прямо в ее глаза, сказала:
— Поверь, тебе очень не понравится, то, что я могу с тобой сделать, — и в доказательство с моих пальцев предостерегающе вспыхнули серебристые нити.
— Не хочу быть настолько низменным и неоригинальным, но давайте ее просто сожрем, — снова предложил Стефран.
Все-таки до глубины души его задело нападение. Его глаза превратились в зигзаги, а во рту появились три ряда острых клыков. Даже мне, если честно, стало не по себе, а вот на ведьму это должного эффекта не произвело.
— Используем ментальную магию, раз девушка не хочет сотрудничать, — несколько флегматично отозвался ректор и размял свои руки и шею. И вот теперь (!) глаза у ведьмы расширились от ужаса.
О да! Менталисты были редкостью, но среди вампиров их было большинство и нам повезло, что глава этого чудесного дурдома был одним из немногих. Так, нужно запомнить, что лучше не злить этого мужика, не хотелось бы, чтобы он потом меня при прикосновении считал.
— Вы не посмеете… Это бесчеловечно…
— Угу, а еще противозаконно, но ты же никому не скажешь, верно? К тому же, — ректор говорил медленно, растягивая слова, — как глава этого учебного заведения, я имею полное право делать что угодно и как угодно, — и улыбнулся так радостно, что мне стало немного не по себе.
Мы с Ямином и Домиником отошли подальше к Стефрану, чтобы ему не было так одиноко. Он, бедный, сидел возле своей стены и, нахмурившись, смотрел куда-то в пустоту. Не понимаю, что именно его гложило изнутри, поэтому решила спросить.
— Что-то случилось? — спросила у Стефрана, а он поднял голову и посмотрел на меня с печальной печалью в глазах.
— Не люблю жестокость, а эта… — он махнул рукой в сторону ведьмы, которая кряхтела и извивалась под магией ректора. — Она проникла и притащила с собой невинного адепта. Кстати, вампир, ты как? — спросил он с участием и тревогой. — Если бы не Ив, то думаю, тебя бы уже никто не спас.
— Знаю, она же наша палочка-выручалочка, — хмыкнул он и обнял меня за плечи, притягивая к себе поближе. — Да, некроматочка? — улыбнулся наглец и положил голову мне на плечо.
Рядом послышалось предупреждающее рычание и с неохотой отойдя, Ямин выставил руки перед собой:
— Волк, не будешь же ты сражаться с раненным? К тому же, некроматка мне жизнь спасла, позволь отблагодарить.
— Можешь ей цветы подарить и слиток золота, — грубо отозвался Доминик и сам обнял меня за талию, притягивая к своей почти обнаженной груди. И пусть я была в академической форме, но жар его тела проникал даже сквозь одежду, заставляя предательски покраснеть и неловко задрожать. — Фея, ты как? Рука сильно болит? — он нежно обхватил мое раненное запястье и поднес к своим губам, мягко касаясь кожи.
— Кхм… — кашлянула я сконфуженно, — нормально, вроде.
— А может, ты перестанешь смущать ребенка? — встал на мою защиту Ямин и посмотрел на оборотня уничтожающим взглядом.
Нико оскалился в агрессивной манере и посмотрел на вампира так, что нормальный бы уже границу пересекал, а этот просто стоит и улыбается.
— Джентльмены не должны так грубо хвастаться своей леди, Нико, Ямин, вы ведете себя непозволительно, — отчитал двоих парней Стефран, и я благодарно улыбнулась своему защитнику. Все-таки хороший он, и возможно, мне когда-нибудь удастся вызволить его отсюда и сделать свободным слугой нашей империи, а не рабом в Академии Костлявой.
Я при встрече этой Госпоже точно все выскажу. Как можно так себя вести, да еще и прятать в каком-то подвале такого замечательного и интеллигентного мужчину.
— Прошу прощения, Ивэнджелин, я забылся, — и, поцеловав мою руку, он смущенно улыбнулся, перестав играть в гляделки с Ямином.
Да уж, каким полезным бывает общение с пленниками для самооценки и нравственного облика волка.
И прежде, чем оборотень и вампир продолжили свои соревнования вновь, нас прервал и подозвал к себе ректор:
— Она наемница клана Первородных. У нее приказ устранить бастарда Мастера, — сухо оповестил нас ректор, а мы во все глаза уставились на Ямина.
Сам вампир тоже пребывал в шоке, пораженно застыв на месте и прижимая руку к груди, словно его сердце пыталось вырваться и унестись в далекие дали.
— Мой отец… — выдохнул он и начал дрожать. — Он заказал мое убийство?..
Следующие несколько дней мы просто пребывали в полной прострации. Никто не мог ожидать, что нападение закажет сам Шиван эрхе Сапрог, чье имя произносить-то боялись, а уж говорить о нем вслух, считалось чем-то запретным и опасным. Вдруг услышит?
О Мастере Первородных я знала лишь по слухам и сплетням, что достигали границы Сэфира, расползаясь по королевству, быстрее быстроходных гремучих змей-перестков. Его глаза — стеклянный лед, наполненный кровью рабов, его сила — бесконтрольная мощь, способная переломать надвое великана и подмять под себя целый замок. А его характер… Ну просто ужасная помесь ворчуна, гения и собственника, который признает лишь свою власть и ничью больше. У него нет детей, чтобы никто из наследников не стал мешать его власти. А тут выясняется, что у него есть сын, причем взрослый, сильный еще и к тому же привязанный ко мне. Да уж, вот чего я от жизни меньше всего ожидала — быть связанной с принцем клана Первородных.
Ямин был раздавлен новостью о своем отце. Он практически ничего не ел, сидел в своей комнате и пропускал занятия, считая, что несостоявшееся убийство оправдывает впадение в депрессию на сто процентов.
Возможно, не буду спорить, потому что узнай я, что мой отец Шиван, то точно бы из окна выпрыгнула. На черта мне такие проблемы?
— Что нам теперь делать? — мой голос звучал приглушенно из-за того, что я говорила в свои согнутые колени. Сидя на диванчике в доме Нико, я смотрела на пламя, потрескивающие в камине, и любовалась переливами оранжевых и красных оттенков.
Красиво и тепло.
Нико протянул мне большую кружку, над которой поднималось небольшое облачно пара. Не получив от меня никакого движения, он громко вздохнул, поставил кружку на столик, а сам сел рядом, притягивая меня в свои крепкие, теплые объятия.
Восхитительный запах его кожи, мыла и немного леса, от которого все внутри меня встрепенулось и заставило сердце забиться быстрее в моей груди. Румянец опалил мои бледные щеки, и я нервно облизнула пересохшие губы, густо накрашенные синей помадой.
— Мы со всем разберемся, моя фея, не переживай, — успокаивающе погладив меня по спине, волк поцеловал меня в волосы и прижал к себе сильнее. Я обернула свои руки вокруг торса парня и положила голову ему на плечо. Потерлась носом о мягкую ткань его рубашки, вздохнула и зажмурилась.
Неприятный осадок уже двое суток не позволял мне нормально мыслить и расслабиться.
Ямин, Мастер Первородных, Нико еще и ректор теперь был вовлечен в эти разборки, которые неожиданно свалились на наши головы.
К тому же так не вовремя я начала понимать, что Доминик — этот наглый, харизматичный и безумно добрый парень становился для меня не просто раздражением и бесящим обстоятельством Академии Костлявой. Он проникал в мою душу, залезал под кожу, прочь обосновываясь в самых потаенных отделах так, что я это даже не замечала.
— Ничего плохого с твоим вампиром не произойдет, — в голосе Нико я расслышала напускное недовольство, которое было откровенно наигранным.
Ткнув парня под ребра указательным пальцем, посмотрела прямо в его зеленые глаза, что искрились серьезностью и несвойственной для этого оборотня печалью.
— Он тебе тоже нравится, Нико, — я улыбнулась уголком губ и сев удобнее, выпрямилась, чтобы смотреть глаза в глаза и не запрокидывать голову. — Тебе нравится Ямин и ты за него переживаешь.
Нико скривился и покачал головой:
— Нет, сладкая, я переживаю за тебя. Ты связана с этим кровососом, а я слишком прикипел к твоему шикарному телу и черному юмору, чтобы так просто потерять, — Доминик облизнул свои неидеальные идеальные губы и от вида которых девчонки пищали, а парня рычали от негодования.
— Лжец, — фыркнула я и наклонилась к Нико ближе. Теперь нас разделяло от силы сантиметра два. Наше дыхание смешалось, и я чувствовала вибрации, что расходились волнами жара от тела волка. Ему ох как нравилось быть так близко ко мне, касаться меня и слышать, как быстро бьется мое глупое сердце вблизи от него. — Очень плохой и никудышный лжец, — пожурила парня, а он сделал резкое движение, и я оказалась лежащей на нем сверху, пока его руки мягко касались моей спины, медленно — очень медленно — двинулись ниже.
Пораженно ойкнув, я уперлась ладонями в подушку по обе стороны от головы Нико, и нахмурилась:
– Руки, волчонок, — на что Доминик лишь хищно оскалился и приподнялся, вытягивая шею. Его губы были так близко, его глаза сияли золотыми искрами, а его тело… Было таким напряженным и твердым подо мной, что я ощутила волну стыдливого, страстного жара, прокатившегося снизу вверх, останавливаясь на щеках и шее.
— А еще губы, язык, торс и… — и он замолчал, а я закатила глаза на столь дурацкий флирт. Да уж, вот умел этот волк действовать как наркотик и одновременно с этим быть неуместно веселым.
— И, кажется, мне пора идти на занятия, — я хотела было слезть с несколько слишком удобного тела волка, когда он просто прижал меня к себе и качнул головой.
— Пора, но у тебя есть еще пятнадцать минут, сладкая, — и я почувствовала его горячие, мягкие губы на своей шее. Оставляя влажную дорожку из тягучих, пылких поцелуев, я и сама не поняла, как расслабилась и просто позволила всем проблемам отойти на задний план, хотя бы на пятнадцать минут.
Глава тринадцатая
Сегодня у нас первым занятием была новая лекция по «Продвинутым проклятьям». Мисс Силинити больше не притворялась воздушной феей, прибывшей опылять наш палисадник. Теперь она была самой собой — злобным профессором проклятий, который считал, что адепты — форменные идиоты, а она — венец умственного творения.
Расхаживая перед первыми партами в строгом черном платье, она, сцепив пальцы за спиной в замок, вещала нам истину проклятий.
— Итак, давайте поговорим о жизни… — начала очень издалека девушка, и стрельнула в нашу с Хел сторону многозначительным взглядом.
Эм… и что это должно значить?
Ладно, ждем, внимаем, может потом нам объяснят.
— Мы некроманты, мисс Силинити, наше дело это смерть, а не жизнь, — напомнил прописную истину преподавательнице Алид, хотя в его голосе я расслышала улыбку. Ему Алирэна очень понравилась.
— Верно, — с готовностью кивнула девушка и замерла прямо в проходе. Ее бедро касалось нашей парты с моей стороны. — Вот только чтобы познать смерть, нужно узнать жизнь, — очень философское замечание, от которого я не сдержалась, и закатила глаза.
Ну что за дурость? Она у нас продвинутый курс проклятий преподает, а не философию или скучную этику магии.
— Мисс Силинити… — я хотела ей напомнить о том, что мы уже не зеленые упыри и вполне осведомлены о многих аспектах и жизни, и смерти и даже душевные терзания изучили на третьем курсе, когда она посмотрела на меня с предупреждением.
— Да уж, вы самые невоспитанные адепты, которые у меня когда-либо были, некроманты. Но что поделать… придется делать из вас настоящих профессионалов, — и, вздохнув, она махнула рукой. На зеленой доске красивым почерком была выведена тема занятия: «Проклятия жизни». И вот теперь я навострила ушки и сделала пометку у себя в тетради: «Проклятья. И не перебивать мисс Силинити».
— Многие обходят стороной эти виды проклятий, — девушка рассказывала, а перед нами начали появляться разные силуэты магии иллюзий. Сначала перед профессором застыла вязь снежинок какого-то сиреневого цвета, а потом появились слова: «Ахадэро хамирог нэкто». — Они считают, что в программе некромантов это лишнее, учитывая, что вы, да, и я это помню, — она стрельнула взглядом в Алида, — работаете с последствиями смерти. — Вот только напомню вам, что зомби и нечисть после взаимодействия с вами становятся почти живыми или частично принадлежат нашему миру. Поэтому записывайте. Составляющие проклятий жизни.
Мы все взялись за перья и приготовились.
— Они имеют одну линейную структуру: слова-сила-векторное направление-закрепление. Без слов не будет связи, без вектора магия направится куда угодно, но только не в тело, а без закрепления ваши зомби и минуты не продержатся, отторгнув душу.
— Мисс Силинити, но вы ведь сейчас объясняете обычную структуру поднятия, — нахмурившись, сказала Хел. Губки подруги были недовольно поджаты, и между ними был зажат кончик пера.
— Почти, Бродских. Обычная структура поднятия имеет сходную структуру, согласна, но в проклятиях присутствуют магические слова, которые отменить может только настоящий проклятийник, когда при поднятии вынуть душу может сам некромант. К тому же проклятия жизни, не зависимо от уровня и силы имеют лишь три слова в своей формуле.
— Ааа… — многозначительно протянула гласную Хел. — Тогда замолкаю.
— Иногда некромантам необходимо научиться проклинать жизнью, учитывая, что временами как ваши клиенты, так и сами зомби могут выйти из-под контроля. Это лучший способ привязать, например, мертвого родственника к ауре заказчика, если он, гад такой, решил, что выше закона или захотел отказаться от уплаты комиссии за утреннее поднятие.
— Отлично, мисс Силинити, — с улыбкой в голосе похвалил девушку Алид. — Вот такие занятия мне очень даже нравятся.
— Вам они понравятся больше, если замолчите и не будете отвлекать меня, — грубо прервала похвалу эльфа девушка. — Проклятие первого уровня: «Ахадэро абиро саширо». Также известно, как краткосрочная пиявка. Душа прикрепляется первому попавшемуся родственнику и следует за ним трое суток. Оно позволяет узнать местоположение ближайших кровников и сообщить о смерти, если мертвец, например, лежит в безымянной могиле.
Дальнейшее занятие проходило в спокойной и тихой обстановке. Мы молча записывали все вязи схемы и слова проклятий с первого по третий уровень, потому что, как нам сказали, следующее занятие предполагает контрольную и практику по первому уровню. В общем, если подумать, то проклятия жизни, хоть и не были достаточно опасными, но для некроманта имели определенную пользу.
После лекции у феи у нас значилось некроцелительство, на котором, что удивительно, я встретила Ямина с его группой кровником третьего курса.