— Признаюсь — да.
С губ сорвался изумленный возглас. Я пыталась понять мотив ректора, что подвигло его на неожиданное заступничество.
— Терпеть не могу, когда бьют заведомо слабого, — словно прочитав сомнения на моем лице, ответил лорд.
На удивление его слова звучали без всякой фальши. Они затронули часть моей души, тот укромный уголок, куда никто еще не проникал. Привели в смятение дрейфовавшие до этого момента чувства. Я вспыхнула от удовольствия. Пытаясь призвать разрозненные ощущения к порядку, я прочистила голос, чтобы ответить, как меня опередили:
— Тебе все же стоит согласиться на совместный ужин, мы еще не обсудили детали нашего совместного договора.
— Договора?!
Я совсем была сбита с толку.
— Или сделки. Неважно. Ты ведь хотела продолжить учебу в академии? Я промолчала, мысленно соглашаясь.
— Взамен ты обязалась снять с меня проклятие, не так ли?
— Так, — подтвердила.
— А раз согласна, то приглашаю тебя на деловой ужин обсудить все подробности нашего соглашения, дабы каждая сторона осталась при своем.
Что ж, я приняла его приглашение. Поговорить нам действительно нужно, но совсем не ожидала, что гостиная находится в личных покоях лорда. Я остановилась перед дверью в нерешительности, как перед прыжком в неизвестность.
— Милости прошу! — гостеприимно повел рукой лорд.
Массивная дверь, послушная желанию Его Темности, бесшумно открылась. По щелчку его пальцев зажглись черные свечи в настенных канделябрах и мягко осветили круглую просторную гостиную. Все в мрачном антураже, как и думала. Ворон влетел первым и устроился возле камина.
— И не нужно так пугаться, — насмешливо сказал герцог, а потом добавил с ехидцей: — Я не ем на ужин маленьких девочек.
И прошел вперед.
Бездна, во что я опять ввязалась?! Интуиция не просто предостерегала об опасности, она во всю мощь вопила о ней. Молодой и неопытной девушке не следовало вестись на обманчивые уговоры лорда, Но, в конце концов, любопытство все же пересилило страх, и я ступила следом. Сцепив холодные пальцы, огляделась нерешительно. Довольно пустынно для такой большой комнаты. Наводило на мысль, что лорд сам бывает здесь редким гостем. У стены одиноко стоял кожаный диван, рядом напольные часы, пара портретов на стенах и камин из белого мрамора, в котором потрескивал огонь, он и скрашивал неуютность комнаты. Из гостиной вели две двери и, возможно одна из них открывала спальню…
Лучше не думать об этом. Я перевела взгляд. В центре комнаты находился стол с серебряной посудой, наполненной разнообразной едой. Это наводило на мысль, что лорд не сомневался в моем согласии.
— А вы, вижу, готовились, Ваша Темность, — не удержалась от усмешки, оглядывая роскошные яства на столе, а у самой прям слюнки потекли от вида и аромата, исходящего от блюд.
— Я знал, что ты будешь голодна, присаживайся, — он любезно отодвинул стул с красным бархатным сидением и высокой спинкой. — Об ужине побеспокоился дух этой гостиной.
Я села. Тут же возникло услужливое привидение, парень с коротким ежиком на голове, в сорочке с пышным жабо и кружевными манжетами, выбивавшимся из-под красной ливреи. Он с особым рвением стал наполнять мою тарелку.
Лорд проплыл мимо (никак не привыкну к его левитирующему, бесшумному передвижению) и опустился на стул, расположенный напротив.
— Вы говорили о нашем договоре, — напомнила деловито, с любопытством поглядывая на молодого духа. Тот незаметно с озорством подмигнул мне. Парень вызвал улыбку, которую я еле сдержала.
Дух закончил с моей тарелкой и переключился на хозяина, но был остановлен едва заметным движением.
— Можешь быть свободен на сегодня, Эрик.
— Да, господин, — дух исчез сиюминутно же.
Я с удовольствием взялась за овощной салат с грибами, цукини и пряными травами, пропеченный картофель с сыром и морковью, политый сметанным соусом, примерялась уже к утке, фаршированной черносливом и яблоками, как услышала голос лорда и снова обратила свой взор на него.
— Бумаги уже готовы, осталось закрепить соглашение кровью.
Лорд щелкнул пальцами и свиток возник в воздухе. Легким движением он отослал его ко мне. В нем было прописано, что я обязуюсь снять проклятие с рода Д’эмиерри. За данную услугу мне позволяется учиться в академии дальше. Если же за время учебы мне не удастся снять наложенные чары, мой диплом магини аннулируется и договор соответственно потеряет силу.
— Я хочу добавить еще один пункт, — решила опротестовать содержимое свитка, обратившись к герцогу, — иначе считаю договор неравноценным.
Наглеть, так наглеть.
Ректор задумчиво наливал гранатовое вино в бокалы, а я невольно засмотрелась на красивые мужские пальцы.
— И можно узнать, что еще ты желаешь добавить? — спокойно поинтересовался маг, после минутного молчания.
Я решительно вгляделась в пустоту, скрытую мраком.
— Считаю ужасной несправедливостью то, что русалки ущемлены в праве получить образование в Темной Империи. Верните эту возможность не только мне, но и всем Бессердечным.
Хоть и не видела глаз ректора, но почему-то не смогла дальше смотреть в пугающую тьму.
— И почему меня не удивляет твое желание? — словно сам с собой вел разговор темный маг. — Тогда предлагаю поднять бокалы за сбывание мечты, какая бы она не была.
Он поднял один бокал, а другой отослал мне.
— Вы согласны с моим условием? — поинтересовалась с радостным удивлением.
— Да, но и ты должна будешь кое в чем уступить мне, — загадочно произнес темный маг.
Ну, конечно, ничто не дается даром.
— И что же мне нужно сделать? — спросила, при этом отрезая кусочек птицы и кладя его в рот. Необычайно вкусно. Я даже зажмурилась от удовольствия, что не укрылось от герцога, и потянулась за добавкой, никак не ожидая того, что ответит мне маг,
— Хотелось бы узнать, настолько ли ты бессердечна, как заявляешь о себе.
— И только? — выдохнула с облегчением. — Тогда я согласна.
— Скрепим наш договор кровью? — голос ректора было само простодушие. Именно с такой интонацией совершаются самые коварные планы. Где же я просчиталась?
Глотнув вина, снова пробежалась по вспыхнувшим строчкам свитка, занервничала, снова отпила, но мне не дали опомниться. Подушечка большого пальца запульсировала и на ней выступила капля алой крови. И вот словно не я, а кто-то другой приложил палец к договору.
— Скажите, — почти прошептала, чувствуя, что попала в умело расставленную ловушку, — ваше последнее условие как-то связано с тем, что я не успела прочитать в книге? Вы ведь знаете, какие последние слова произнесла морская ведьма?
— Знаю.
— И вы мне их скажете?
Казалось, время остановило свое вечное движение, пока не зазвучал голос ректора:
Но все возможно вспять пустить,
И Тьма не заберет родную кровь.
Слезу хрустальную должна пролить
Одна из бессердечных, испытав любовь.
— Мне не послышалось? — давясь мякотью чернослива, через силу проговорила я. Мне все никак не удавалось откашляться.
— Помочь? — услужливо предложил маг, намереваясь встать.
— Спасибо, не надо, — вытянула руку в протесте, но лорд и не собирался прислушиваться к моим словам. И глазом не моргнула, как он уже с сочувствием похлопывал ладонью по моей спине. Как ужаленная, вскочила.
— Это вы во всем виноваты! — сжала руки от бессильной злости в кулачки.
— Не спорю, стоило подождать, пока прожуешь…
— Просто немыслимо! Вы издеваетесь?! — голос повысился. — Вы действительно думаете, что я смогу полюбить вас?
— Вот это мы сейчас и проверим, — мрачно отозвался маг и сделал решительный шаг вперед.
В страхе отступала, пока не уперлась спиной в стену. Страшно было до жути. Одно мгновение — и я прижата к мужскому телу и чувствую, как горячее дыхание самой тьмы коснулась моих губ. Мгла, казалось, сгустилась еще больше и вдруг неожиданно потянулась ко мне. От ужаса зажмурилась, словно так смогу уберечься. Глупая. А потом обжигающий поцелуй лишил меня последних сил. Если бы не руки лорда, сжимавшие меня в объятиях, не устояла бы на ногах. Бездна, что это был за поцелуй! Ненасытный, наполненный всепоглощающей страстью и нежностью, опаляющий своим безумием… С примесью горечи и утраты бесценного. Так может целовать мужчина, оскорбленный в своих лучших чувствах, уязвленный отказом женщины. Чувствуя шум в ушах и приближение обморока, тихо застонала, прося о снисхождении и почувствовала, что свободна.
— Открой глаза! — услышала приказ, которому не смогла сопротивляться.
И то, что увидела, заставило меня изумленно застыть на месте. А ведь хотела бежать куда угодно, только бы подальше отсюда.
— Для Бессердечной у тебя слишком громко стучит сердце и вот-вот выпрыгнет из груди и ускачет, как пугливый кролик, — усмехнулся лорд.
На меня с печалью смотрели черные глаза, в которых увидела отражение своего удивленного лица и поняла, что больше не боюсь.
Я дернулась и маска, что раньше приводила в ужас, отпустила.
И снова передо мной тьма.
— Вы ведь читали слова ведьмы, тогда почему не учли ее условие и просили снять проклятие?
— Я знал, что это невозможно. Не понимаю, на что надеялся тогда. Русалки не способны на чувства. Ведьма хорошо продумала свою месть. Но наблюдая за тобой каждый день, понял, что ошибался.
— Вы следили за мной? — гневно воскликнула.
— Ты сама впускала меня через свое окно.
Ворон встрепенулся и громко каркнул, сверкнув умными черными глазами. Я вдруг все поняла.
— Вы видите его глазами? — высказала вслух догадку. — Значит слухи, ходившие о вас правдивы?
— Отчасти. Тьма не позволяет мне видеть, но я нашел способ обрести зрение благодаря своему помощнику. Вдобавок, я могу еще слышать и то, о чем говорится далеко за пределами академии.
— Значит… все, что я произносила, вы тоже слышали? — кажется, начинаю краснеть, вспоминая все «лестные» выражения, высказанные о лорде.
— Он — это я, а я — это он. Мы неразрывны.
Адово пламя, что он только что про неразрывность сказал?!
— Ты так мило заботилась обо мне, так старалась накормить, обогреть, доверяла свои секреты…
Тут вспомнила, что еще и раздевалась перед сном, позволяя птице остаться и ночевать на спинке кровати. Жалела бедного и не выгоняла. Кошмар!
Чувствую, что щеки пылают.
— Не может быть, это просто не могло случиться со мной, — повторяла вслух, как заклинание. — Больше не желаю видеть ни вас, ни вашего питомца, ни вас вместе. И пусть наш договор, скрепленный кровью, горит адовым пламенем!
Схватилась за ручку двери с твердым намерением выйти.
— Ты так легко откажешься от своей мечты, Лирэя? — услышала напряженный голос за спиной.
Я медлила лишь мгновение, но дверь все-таки открыла. И прямо в свою комнату. Закрыла. Постояла, подумала. Что только не почудится от выпитого вина и расстроенных нервов! Прошла ко второй двери и дернула ручку на себя. Порыв свежего воздуха и ночных звуков, ворвавшихся в гостиную, заставил меня остановиться в полном непонимании от увиденной картины. Я тут случаем головой не ударилась, пока открывала и закрывала двери? Иначе, как объяснить то, что сейчас вижу перед собой?
Месяц, окутанный сизым туманом, показался из-за косматых туч. Словно спящий седой великан приподнял тяжелое веко и теперь взирает полураскрытым глазом на песчаную тропинку, петляющую меж трав и камней, сбегающую вниз по склону к небольшому светлому домику. Его очертания я узнала бы из сотен тысяч. Отцовское имение находилось в стороне от небольшого поселка, рядом с Лазурным морем. Я отчетливо слышала шум набегающих на берег волн, видела отблеск успокоенной глади, вдыхала знакомые с детства запахи.
— Не удивляйся, двери настроены, как порталы. По желанию, можно очутиться в любой части империи.
«И в любой части академии, например: в моей комнате». Но не стала произносить это вслух. Теперь понятно, куда исчезал ворон поутру и почему появление ректора выходило всегда неожиданным.
— Экзамены закончились, можешь отправиться домой прямо сейчас, но, надеюсь, ты передумаешь и вернешься к новому учебному году.
Развернулась, скользнув прощальным взглядом по застывшей фигуре мага.
— Темных вам дней и ночей, лорд Д’эмиерри, — и ступила на влажную траву.
***
Матушка и батюшка были несказанно удивлены моему внезапному появлению среди ночи, но не менее рады. До рассвета мы засиделись в гостиной на первом этаже, а с первыми лучами солнца меня отправили наверх хорошенько выспаться. В то утро я чувствовала себя действительно счастливой. Проснувшись, обнаружила, что мои вещи удивительным способом оказались в комнате, но я догадывалась, кто приложил к этому руку.
Постепенно меня стала снедать тоска. Вот как червь поедает изнутри красивое, спелое яблоко в поисках выхода, чтобы обрести крылья и превратиться, наконец, в прекрасную бабочку, так и грусть моя стремилась вырваться на свободу. Внешне и не скажешь, только стала более задумчивой. Мои мысли часто возвращались к учебе в академии и в частности к тому, кто ею заведует. Не понимая, что со мной происходит, и почему постоянно думаю о проклятом лорде, я отправлялась с подружками в море, чтобы развеяться. Но, видя, как беззаботно русалочки флиртуют с тритонами, как безмятежно и радостно смеются в ответ на мужские призывные слова, печалилась еще больше. Порой так тяжело и тоскливо становилось на сердце, что решила пока не ходить в море. Старалась гнать от себя воспоминания о ректоре, но он чудился мне повсюду. В шуме волн слышался его далекий печальный голос, из темноты ночи смотрели его пронзительно-карие глаза, в движении ветра чудилось легкое прикосновение его пальцев. Казалось, что схожу с ума. А видя тень пролетавшей мимо птицы, тревожно всматривалась ввысь и долго не могла успокоиться.
Так прошел месяц. Время текло незаметно, подобно песку сквозь пальцы. Я часто гуляла вдоль прибоя, любуясь морским пейзажем, вдыхала соленый воздух, пропитанный запахами водорослей и молюссков. Но ни время, ни расстояние не смогли избавить меня от пустоты, поселившейся в моем сердце. С каждым днем я все отчетливее понимала, что ни за что не оставлю свою мечту учиться в академии, а еще не смогу отказаться от выполнения договора, оставив все, как есть, не вынесу расставания с невыносимым, порою упрямым, но безумно притягательным лордом. Но где искать потерянную часть заклинания? Как вернуть облик тому, о ком тоскует сердце, не спрашивая на то позволения? История о влюбленной русалочке закончилась трагически. Ведь она отдала свою любовь, не получив ничего взамен, превратившись на восходе дня в морскую пену. И что ждет меня, глупую, если решусь поддаться необдуманному порыву сердца?
Вечером я задумчиво бродила в теплой воде, приподняв платье до колен. Стая мальков ласково потерлась о ноги, подплывая почти к берегу. Мы, русалочки, слышим, о чем разговаривают морские обитатели. Вот и сейчас наперебой шустрая мелочь рассказывала последние новости. Одна из сплетен касалась старой ведьмы, которая давно не показывалась на поверхности, уединенно живя на дне глубокой впадины возле акульего рифа. Рыбы видели, как она выходила ночью. Я остановилась, как вкопанная. Ну, конечно же, как же раньше не подумала об этом! Уж кто и знает, как снять проклятие, так это морская ведьма! Она так давно не показывалась, что все думали, она умерла. Если отправиться вплавь сейчас, к ночи окажусь возле рифа, имевшего над водой вид плавника известной хищницы. Не раздумывая, скинула одежду и бросилась в воду.
Когда на небосклоне зажглась первая звезда, я достигла кораллового рифа. Взволнованная ожиданием, уставшая, запела известный призыв морской ведьмы. До самой ночи просила старую русалку показаться на поверхности, но она либо оглохла от старости и не слышала, либо не хотела откликаться. Но я не собиралась сдаваться так быстро, сама решила спуститься в желоб ведьминой впадины. С детства слышала, что здесь обитают монстры один страшнее другого, но решимость моя от этого не убавилась. Пустив светлячок вперед, плыла за ним, настороженно оглядываясь по сторонам. Сплетая вокруг себя охранное заклинание, я то и дело наталкивалась на огромных кальмаров и безобразных тварей, но они не трогали меня, словно им приказали меня пропустить. Они лишь скалились, открывая огромные пасти, слегка задевая огромными щупальцами и костистыми отростками, словно сожалея о проплывавшем мимо вкусном ужине. Так я достигла каменного жилища ведьмы. Не успела собраться с духом, как колдунья сама пригласила меня в дом. Она лежала в гамаке, среди трухлявой разложившейся мебели, окруженная тусклым фосфоресцирующим сиянием, бледная, облысевшая, сморщенная от времени, обхватив кривыми узловатыми пальцами неожиданно большой выпуклый живот. Тонкие губы, напоминающие жабьи, насмешливо кривились, открывая прогнившие остатки зубов, а выпуклые глаза без ресниц, не мигая, смотрели на меня.