Мог только сидеть и прятать под маской умиление, глядя как уплетается за обе щечки обычная пицца. И куда только влезает, вроде недавно ела?
— Бен, а ты чего не ешь? Попробуй, очень вкусно.
— У тебя любая еда очень вкусная?
Сам не понял, зачем спросил это. Чтоб дальше не говорить глупости, поспешно откусил от своего треугольника кусок.
— Ты не поверишь, но да. Старик Прайм говорил, что в сумеречном состоянии я почти ничего не ем. Так хоть вот в такие дни отъедаюсь. Я всё ем в такие дни, будь то какая-нибудь очередная бредовая трава из мишленовского ресторана или смачный кусище мяса на гриле.
В список к пицце попало мясо, много мяса.
И фрукты.
Его ведьма должна питаться нормально.
Промелькнула мысль, что неплохо было бы сводить ее в ту забегаловку в паре кварталов от его старого свинарника, что называл своим домом. В той едальне были отличные колбаски гриль.
Докатился. Готов лично таскать еду и вести женщину в свои любимые места. И квартира его стала старым домом.
— А что за пицца во второй коробке. Открывай!
Ведьма умудрилась слопать ровно половину от сырной. Вторая коробка явила кругляш теста с грибами.
— О! Грибы! Грибочки. Грибочечки! Обожаю грибочки.
Несмотря на съеденное, ведьма потянулась к коробке в его руках. Покряхтывая от переедания, вытянула ещё один треугольник теста. Под его равнодушной маской расползалось неимоверное удивление. Неужели она и от этой пиццы съест половину? И куда столько влезает? Но вместо тревоги и беспокойства за ее желудок и самочувствие, в абсолютной пустой голове сидел лишь смех и спокойствие.
— А ты? Я смотрю, ты не очень любишь пиццу? А что тебе из еды больше всего нравится?
Вместо ответа пожал плечами. Он как-то не заморачивался кулинарными изысками. Кто-то давно у него вроде спрашивал, какие у него предпочтения в еде, еще бы вспомнить, кто именно спрашивал, но не стал лопатить воспоминания. Лишняя информация не к месту.
— Ты не очень разговорчив.
На это даже плечами дергать не стал. Смысла не было. У нее это было даже не вопросом.
— Слушай. А что у тебя за специализация? Ну… я вот заметила, у тебя офигенная подготовка. Ну… физическая, имею в виду. Просто пехотинец? Связь?
— Дознаватель.
От его ответа ведьма заметно помрачнела. Можно даже сказать, скуксилась. Он понимал, почему она так расстроилась. В понимании всех дознаватели были садистами.
— Я не люблю боль. Ни свою, ни чужую. Я не садист. Просто так вышло.
Вроде она даже расслабилась, но поза все равно выдавала некую настороженность.
— Понимаю. Кому-то ведь надо этим заниматься. Если выбирать не из чего, то чего уж… А я вот снайпер. И я не то чтобы прямо людей ненавижу, просто мало от кого хорошего было. В ближнем бою от меня толку мало. Я, конечно, за себя постою, и там не знаю, если прикажут, сделаю, что надо. Но на расстоянии это проще сделать. До сих пор удивляюсь, как у меня сил хватило. Ну… тогда… Когда меня переклинило от происходящего со стариком. Но я знаю, что в сумеречном состоянии я о-го-го. Прайм не раз хвалился. Только вот именно я не работаю. Принципиально.
Она сыто оперлась на ладони, откинувшись слегка назад. От ее позы у него перехватило дыхание, чуть не подавился сраной пиццей. Ведьма самодовольно улыбалась, пристально глядя на него.
Так-так.
Сладкая сучка наелась-напилась, теперь хотела развлечений.
И судя по ее ехидно приподнятой брови, объектом под микроскопом был он.
Ну и ладно, он тоже может за себя постоять. Еще бы весь ее вид не кипятил ему кровь, было бы даже интересно, что там она задумала. Порадовался, что сидел, потому что в кои-то веки лежавший спокойно член нервно зашевелился. Благо девчонка вовремя опомнилась, подскочила с места, будто и не слопала полпиццы. В его понимании она сейчас должна была лежать неподвижно и кряхтя поглаживать переполненный живот. Он бы точно не отказался бы погладить ей живот.
И не только живот.
Неугомонная ведьма потащила волоком одну сумку. Он только собрался помочь, как она попросту тихо приказала:
— Доедай. А то не подпущу.
Двусмысленная фраза наверняка не имела двойного значения, если бы не его воображение. Как миленький дожевал свой кусок, даже честно отчитаться не забыл.
— Я доел.
Теперь было понятно, почему маленькие на вид сумки были такими тяжелыми. Первая же поднятая им с пола сумка была по самые уши набита оружием и патронами. Выуженная откуда-то из недр другой сумки огромный кусок ткани был разложен на одном столике, поверх ткани ведьма выкладывала из промасленных свертков оружие. Не то чтобы у него глаза разбежались, но от такого арсенала грозили выпасть. Первая же попавшая в руки беретта казалась игрушечной. Смертоносная игрушка была явно сделана под ладонь ведьмы, как и весь остальной огнестрел. На соседние столы легли еще куски ткани, туда пошло оружие из второй сумки и из кейсов. Он уже облапал каждый ствол во всей коллекции, когда до него дошло, что ведьма уж как-то тихо себя ведет. Она стояла с очень грустным видом над двумя разобранными снайперскими винтовками. Приклады еще трех виднелись в открытых кейсах. Уже подумал, что она подвисла, но ведьма открыла рот, и чуть ли не плача, выдала:
— Они всегда возвращаются.
— Кто?
Он подобрался. Нужно было получше уточнить, кто там все время возвращался. Но ведьма успокоила его.
— Первая и вторая. Вот они. Это мои самые первые профессиональные снайперки. Я сними уже восемь лет. И каждый раз, при какой-нибудь заварухе, если я их теряла, они всегда возвращаются. Так или иначе, снова возвращаются ко мне. Ни разу не подвели, ни в деле, ни после.
Ему захотелось подойти и обнять ее. Просто как человека обнять. По нормальному, безо всякой херни. Почему-то и самому стало тоскливо, хотя на ее месте он бы наоборот — радовался. Ведьма осторожно погладила составные части разложенных винтовок, как драгоценности.
— Бен, э-э-э. Можно тебя попросить принести стулья сверху? Нас-то двое. А кресло громоздкое и неудобное для такого.
Нес два стула, как еще одного мамонта. Добытчик хренов.
По пути чуть не снес Люка и его удивленный взгляд чуть не прожег спину. Похер, не до него сейчас. Вроде бы даже окликнул его, когда понял, куда его со стульями понесло.
Но дверь ногой за собой захлопнул, нефиг боссу еще и сюда свой нос совать.
Он разбирал и чистил ее стволы, как собственные. Иногда поглядывая в ее сторону, с мрачной радостью наблюдал, как она что-то там калибровала и замеряла. В снайперском оружии он почти не разбирался, мог лишь наугад назвать приборы, с которыми она приводила свои винтовки в порядок. Ножи и стилеты не трогал. У каждого свои способы заточки и обработки и его методы могли ей не угодить.
Почти закончил собирать последний магнум, как услышал невнятное бормотание. Ведьма сидела к нему боком, ласково касаясь каждую из собранных и готовых к использованию винтовок. И судя по всему — разговаривала с ними с отстраненным видом. Легкими почти невесомыми движениями она поглаживала хищные очертания оружия, неразборчиво шепча себе под нос. Но ни слова разобрать не смог, постоянно отвлекаясь на ее тонкие прозрачные пальцы.
Сейчас он был тут явно лишним, поэтому предпочел молча свалить, оставив ее со всем богатством наедине.
Оказалось, он провел у нее часа четыре — была уже глубокая ночь.
Как ни странно, босс не спал. Сидел на кухне, таращась в телевизор. Лишь укоризненно глянул на него, когда заскочил выпить воды.
— Бен. Ты же обещал.
— Я обычно выполняю свои обещания. Не тронул. И не трону, пока…
— Да, да, я помню, пока сама не запрыгнет. Обычно выполняешь, Бен. Но мы ведь оба понимаем, что сейчас не совсем обычная ситуация. Я-то до сих пор вот не пойму…
— Хороших снов, Люк.
Дверь в подвал снова оказалась приоткрытой, хотя он хорошо помнил, что при уходе тщательно закрывал за собой. Ведьма все еще была внизу, так и не поменяв позы в монологе с оружием.
Он снова аккуратно закрыл за собой дверь.
Сил не было даже на подрочить, душ принимал, почти засыпая.
Спал как новорождённый ребенок без снов. Утром даже простыни не были скомканы, как обычно. И даже оставались чистыми.
А дом был слишком тихим. Только на втором этаже раздавались странные звуки.
Он успел вовремя.
Разъяренная ведьма почти сравняла нос Люка с лицом. Кровавая юшка разлеталась во все стороны, пока он в три прыжка подскочил к ним, и рывком сдернул упиравшуюся фурию коленом в грудь босса. Замах, который мог стать для бессознательного Люка последним, перехватить тоже успел. Ведьма замерла на секунду в жестком захвате, но тут же принялась извиваться в попытке освободиться. Невовремя выпершееся возбуждение ни разу не помогало удержать неожиданно вертлявую девушку, хотя по-честному признался себе, что он больше прилагает усилия не дать ей упереться задницей в его стояк, чем просто удерживает поперек живота. Твердо захваченная рука была заломлена за спину, но второй рукой она размахивала, пытаясь уцепиться хоть за что-то.
Но и он был не пальцем деланный. Как правильно держать буйных, он знал не понаслышке.
Страшнее всего было, что все это она делала молча.
С искаженным яростью лицом.
Не пыхтела, не орала или визжала, не плевалась ругательствами и слюнями. Просто молча с некрасивым сосредоточенным лицом пыталась вырваться и дотянуться до босса. Так и сидел на жопе, придавив своими ногами ее коленки, пока спустя несколько секунд не очухался Люк. Сразу вникнув в ситуацию, одним движением вытащил из кармашка на рукаве рубашки два малюсеньких шприца. Два моментальных укола через ткань штанов в бедро, и ведьма начала обмякать с посерьёзневшим выражением на лице, не отрывая немигающего взгляда от окровавленной морды босса. Она окончательно отрубилась от лошадиной дозы препарата очень быстро.
Ему оставалось только подхватить легкое тельце на руки.
Он был зол. Неимоверно зол. И пока еще сам не понимал, на что злится.
Маска давно сползла и Люк, напоровшись на его явно перекошенное лицо, смолчал и поковылял вслед за ним. Нес ее, как можно нежнее поддерживая под спину. Безвольную голову уложил себе на плечо.
Злость не утихла, даже когда, захлопнув перед рожей Люка дверь подвала, отнес спящую ведьму на ее кровать.
И чуть сам не улегся рядом.
От возникшей мысли, что сейчас он может сделать что угодно, а она даже не поймет, когда очнется, захотелось врезать самому себе.
Злоба вспыхнула с новой силой, едва он с трудом уместил в ее кресло свой зад и начал просматривать ускоренные записи с камер. Оказывается, пока он бессовестно дрых, ведьма не спала. Вообще.
Она вышла из подвала спустя час после его ухода.
Пошаталась по дому, что-то перекладывала с места на место. Добралась до спортзала и там посреди помещения, сев на пол, обмякла. Зависла.
Сломанной куклой сидела до самого утра. Когда очнулась резко, будто пнул ее кто, он вернул скорость воспроизведения записи в обычный режим. Заозиралась, но облегченно выдохнула, словно боялась, что опять ее истерику кто увидит. Он почти наяву услышал, как она, скрючившись, разревелась. Наплакалась, вытерла лицо, как ни в чем ни бывало, принялась кружить по залу.
На третьем круге замахала руками ногами, разминаясь.
Растягивала мышцы вполне адекватно, без халтуры. Выбрала себе грушу, и сразу взяла очень жёсткий темп. Никакой структуры ударов, хаотичный рисунок был настолько быстрым, что он попросту не успевал углядеть стиль. Помесь всего, что придумали мастера боевых искусств. Глядя на идеально поставленные удары рук и ног, подумал, что ведьма очень и очень сильно принижала свои способности в ближнем бою.
И сейчас он даже был согласен, что ведьма быстрее него.
Невнятная гордость давно перемешалась с все еще клокочущим гневом. Судя по времени, Люк нарисовался в спортзале буквально за несколько минут до него и едва босс открыл двери и вошел, ведьма сразу остановилась отдышаться. Люк явно сказал что-то веселое, что она неприкрыто рассмеялась, но протянутое им полотенце, почему-то не взяла в руки. Покачала головой, мол, прости, не возьму. Вытянула из свежей стопки другой кусок ткани, вытерла лоб.
И резко повернулась к вошедшему.
Все это время босс что-то говорил, и ведьме явно не понравилось сказанное. Совсем короткая словесная перепалка и босс отступил на шаг, вытягивая перед собой руки, мол, не горячись. Но ведьма явно заметила его жест, когда он как можно незаметнее коснулся пальцами своей манжеты, где прятались шприцы. С этого ракурса камеры он видел только спину ведьмы и часть тела Люка.
Но там были и другие камеры.
Переключившись на вторую камеру, он увидел уже ее с лица. Искаженное кривой ухмылкой бледное лицо. Что ж, ведьма в гневе была даже еще красивее. Нужно было все-таки ставить камеры с поддержкой звука, о чем они говорили так и не понял. Ничего, с Люка он сам спросит. Босс зря попытался поймать брошенное ему в ноги полотенце, потому что сразу получил с локтя в челюсть. От серии ударов в корпус он пошатнулся, но устоял, правда, от пинка в бедро — упал. Но встал сразу, хотя и должен был понимать отлично, что зря поднялся. И Люк только защищался от последующих ударов, в подсознании зная, что с каждого синяка на ведьме с него спросит не только он, но и Прайм. Закрывался, как мог, пока она очень умелой подсечкой не сбила с ног.
От шести страшных ударов в лицо даже ему стало больно.
Седьмой удар нанести она не успела, он появился в поле зрения камеры и перехватил руку и сграбастал ее к себе. И понял, почему босс отшатнулся от него после того, как ведьма отключилась. От своего выражения лица в тот момент он бы и сам предпочел держаться подальше. Дальше смотреть смысла не было.
От вида спящей неподалеку женщины стало душновато. Но злость вроде улеглась. Включил кондер на минимальное охлаждение, раз уже спать будет часов пять, так хотя бы в комфорте. Не удержался все-таки, подошел поближе попялиться.
И не устоял, осторожно задрал взмокшую футболку, обнажив впалый живот со следами его пальцев. Дальше открывать не стал. Вернул одежду на место, погладив раскаленную кожу.
Не стал искушать себя.
Босс нашелся на кухне, с пакетом льда на морде. Рубашка была залита его же кровью на груди. Мде, лицо Люка выглядело, мягко говоря, отвратительно. От заплывшего лица, его вспыхнувшая было ярость, утихла— боссу и так нехило досталось. Все-таки ведьма совсем занизила свои навыки. Обработала его дядьку, как бог черепаху. Так и сидели молча друг напротив друга, пока он первый рот не раскрыл.
— Что ты ей наговорил?
— Откуда… А… Камеры. Ты что, все это время сидел и смотрел записи?
— Не юли, Люк. Что ты ей наговорил?
— Да пошел ты нахрен! Защитничек херов. Не твое дело!
Взорвался Люк неожиданно, отбрасывая на стол пакет льда. Правда, с его разбитой в хлам рожей, это больше выглядело смешным. Но и его таким не возьмешь, он дождался, пока босс остынет и вернет на нос лед.
— Я же хотел, как лучше. В родителя поиграть захотелось. Оградить дитятко от опасностей решил. Прайм вчера предупредил, что дальше будет. Я и решил, как сделать, чтоб и ей, и нам поменьше проблем. Она всю ночь не спала, как и старик говорил, что так будет. Дальше вообще спать не будет, пока… пока все пункты не выполнит. У нее там целый список того, что нужно успеть сделать, перед тем, как уйдет в качельки свои. Я и предложил ей спать под снотворным. Думал, так лучше будет. Она и психанула, сказала что, у нее и так времени очень мало. Про список дел зря ляпнул. Ну и получил по заслугам. Не в свое дело полез. Только вот… ты сам у нее про список спроси. Может, даже расскажет. А то я не хочу еще и от тебя схлопотать.
От ехидства в голосе босса засвербело в руках. Его очень сильно заинтересовали пункты этого гребаного списка, и желательно прямо сейчас.
— Что в этом списке.
— Э… нет уж, приятель. Сам спросишь или…
— Что в этом списке.