– Всё, – выдохнул он и попридержал лошадь. – Дальше плутать по закоулкам не вижу смысла. Говорите, кто вас будет ждать, и каким образом вы сюда добирались.
Пришлось признаться:
– Брат, – чуть слышно выдохнула она.
Потом, конечно, Мортон это отрицал, но в тот момент он испытал некое облегчение от мысли, что Ванда не связана ни с одним грязным типом из трущоб. Он ещё не решил, кто она: хитрая авантюристка или случайная жертва. Но, однозначно, ему захотелось побеседовать с глазу на глаз с тем человеком, который отпустил её одну разгуливать поздно ночью по опасным улочкам.
– Вы помните, какой дорогой добирались?
– Да, мы проезжали мимо Тюремного замка…
– Следовало сказать об этом ранее, сэкономили бы кучу времени и мне, и себе.
Упрек, не прикрыто прозвучавший в голосе Каварди, задел её. Ничего не скажешь, в хорошем образе она предстала перед ним. В мужском костюме, разгуливающая ночью по трущобам, да ещё и не отличающаяся сообразительностью. Пришлось проглотить упрёк молча. Сейчас не время показывать остроумие и умение вести светские беседы.
В отличие от Ванды, Мортон прекрасно ориентировался на местности. Ему был знаком едва ли не каждый переулок. Поэтому он быстро вывел жеребца к отпугивающим неприступным стенам Замка Лэтвэ, на фоне которого маячила одинокая фигура Роя.
– Ваш? – только и спросил Мортон.
– Мой, – радости Ванды не было предела.
– Мне остается нас поздравить.
Рой их заметил, когда они приблизились к нему практически вплотную. Он и вообразить не мог, что его сестра вернется с незнакомым мужчиной. Прошло довольно много времени, он начал беспокоиться и клясть себя. Если с Вандой что-то случится плохое, он никогда себе этого не простит.
– Рой! – воскликнула Ванда, когда они оказались рядом.
Тот тотчас соскочил с экипажа и кинулся к сестре.
Спешился и Мортон.
– Молодой человек, погодите немного, – холодно сказал он. – Не спешите. Ваша сестра повредила лодыжку.
– А вы кто такой, позвольте узнать? – Рой не признал в нем Ловчего.
Вмешалась Ванда:
– Рой, я тебе всё объясню дома.
Такой ответ его не удовлетворил, но он счел лучшим промолчать.
Мортон, скрестив руки на груди, молча наблюдал, как брат помогает Ванде спешиться и забираться в экипаж. Когда убедился, что Ванда теперь без происшествий доберется до дома, быстро вскочил на коня и поравнялся с их экипажем.
– Что ж, теперь я могу с вами попрощаться, – не без иронии проговорил он. – Всего вам хорошего и до скорой встречи, Ванда. Кстати, за вами должок.
Девушка встрепенулась.
– Должок? И какой же, не уточните?
– За вами рассказ о том, что вы делали темной ночью на улицах трущоб?
Он исчез в темноте так быстро, что Ванда не успела ему достойно ответить.
А ей хотелось.
Зато Рой на неё набросился с вопросами:
– Это один из Ловчих? Верно же? Мы их видели в театре! Как вы встретились?
– Рой, я так устала… Давай, обсудим всё дома, а?
Брат порывался возразить и, лишь заметив, как она устало откинулась на спинку сиденья и вытянула вперед ноги, кивнул. Дома так дома.
Глава 4
Мортон небрежно кинул перчатки на трюмо, расстегнул несколько верхних пуговиц на сорочке, подошел к небольшому столику из красного дерева, налил себе водки и залпом выпил её. Он только что вернулся домой и чувствовал себя отвратно. День выдался не из легких, у него было, над чем подумать.
Во-первых, нужно было разобраться с той информацией, что он получил от Блисара. А во-вторых, вдова Альтер. Сам факт её существования отодвигал на дальний план многие вопросы и задачи.
Мортон поставил стакан на столик и прошёл в спальню, где, не раздеваясь и не снимая сапог, лёг на огромную кровать, закинув руки за голову. Интуиция подсказывала: сюрпризы только начинаются. В последнее время они посыпались на него градом.
С чего всё началось? Ах да… Со встречи с одним юношей.
Когда несколько месяцев назад к нему в Полоньи подошёл незнакомый молодой человек и представился мистером Джеем Мартином, Мортон не удивился. За последние годы такие встречи стали для него привычным делом. Его находили, где бы он ни был. И предлагали дело. Так выражались практически все его заказчики.
Его губы дрогнули в насмешливой ухмылке. Он вспомнил свой разговор с мистером Мартином. Сначала Мортон даже не воспринял его всерьез. Он-то знал, что в Империю возвращаться не собирается, поэтому браться за дело князя не намеревался.
Джей оказался настойчивым. Не старше девятнадцати лет, невысокого роста, аристократически худощавый, он производил впечатление маменькиного сыночка, у которого вся жизнь расписана едва ли не поминутно. И за которого всё решают другие люди. Сначала он смущался, заикался и нёс, откровенно говоря, такую сумятицу, что Мортон с трудом его понимал.
Потом прозвучали магические три слова: «Дед спрятал золото», и всё изменилось.
Мортон, по своей природе имея авантюристический склад характера, заинтересовался. Пригласил юношу в гостиницу, в которой проживал последние полгода, и там они смогли поговорить в более спокойной и непринужденной обстановке. Под конец вечера он даже начал симпатизировать молодому человеку. Тот попал в довольно-таки щекотливую ситуацию. Осиротев год назад, Джей с удивлением узнал, что может прекратить жалкое и унизительное существование, которое вели до сего момента его родители, да и он сам. Ему с раннего детства внушали, что их род обеднел, и они не могут жить в Бергасе, давать грандиозные званые вечера и сорить деньгами.
Джею пришлось свыкнуться с подобной мыслью. И каково же было его удивление, когда он узнал, что его предки совсем не разорились из-за нерадивого ведения хозяйства, не проигрались за зеленым столом, а остались без состояния из-за озорства деда Джея. Тот при жизни слыл большим чудаком. Вот и со своей семьей он решил сыграть шутку. Всё состояние он перевел в золотые бруски и спрятал их неизвестно где. Перед смертью, раскаявшись, хотел указать на местонахождение клада, но не успел – умер. Пришлось семейству Мартин попрощаться с хорошей жизнью и уйти в глушь.
Сам Джей прожил бы точно так же, как его родители. Тихо и скромно. Но всё чаще и чаще его стали одолевать мысли о состоянии, зарытом неизвестно где. Он богат! Возможно, очень богат! Просто нужно найти дедовы сокровища. Но как? Сам Джей не был способен на авантюру – слаб характером и физически неловок. Значит, необходимо было обратиться за помощью. Но к кому?
И тут старый дворецкий Остин подсказал ему. Ловчие. Лучше – именно Мортон Каварди. Но помилуйте, где их, точнее, его искать? Ловчие изгнаны из Империи. Давно.
Молодой человек окончательно потерял сон. Стал дознаваться, где сейчас можно встретить Ловчих. В большинстве своем наталкивался на угрюмое молчание. «Не знаем. Не ведаем. А Всевидящий их рассудит».
Тогда Джей решил рискнуть и отыскать Мортона сам. Здесь ему тоже пришлось преодолеть не одно препятствие, и молодой человек пришел к выводу, что жизнь всех Ловчих, включая Каварди, покрыта тайнами и, скорее всего, темными.
Он приготовился к самому плохому.
И тут по столице поползли слухи, что молодой Император сменил гнев на милость, и в Бергас стали возвращаться Ловчие. То на вокзале их видели, то в трактире за Сокольничьим рынком. Джей узнавал имена, но Каварди среди них не встречал. И снова подсказал дворецкий Остин. Мол, у Каварди квартирка в Полоньи от родителей имеется, может, он гостит там. Предположение дворецкого оказалось верным. Одно невзначай оброненное слово порой способно перевернуть жизнь.
Мортон слушал молодого князя молча. Предложение было заманчивым. Он с удовольствием взялся бы за дело. Но для этого надо было возвращаться в Бергас. А он не хотел. Империя давно для него перестала быть родным домом. Мортон предпочитал не привязываться ни к одному месту.
С Джеем Мартином они попрощались до следующего вечера. Мортон обещал подумать.
Чуть позже Мортон скажет парню, что тот везунчик. Потому что не успел он выйти от Ловчего, как в дверь постучали. Максимилиан Сальтор и люди в черном. Люди Императора.
Мортон согласился на предложение Джея Мартина, выдвинув всего два условия: тот ни во что не вмешивается, и, в случае удачного решения вопроса, Мортон получал четверть найденных сокровищ. Джей согласился, рассыпавшись в благодарностях.
Расчет Мортона был прост. Раз так совпало, что ему предложили дело и призвали на родину, почему бы не воспользоваться удачным стечением обстоятельств? Его род обокрали, и Мортон задался целью вернуть не только имя, но и благосостояние.
За то время, что он мотался по миру, Мортон хорошо заработал. Очень хорошо. И всё же лишними деньги никогда не бывают. Особенно сейчас.
Особенно когда появились гении нового времени, Механики. Дар последних встречался настолько редко, что можно было позавидовать. Они были воистину гениальны, делая открытия века и создавая такие вещи, о которых можно было прочесть только в фантастических романах. Но слишком часто гении перешагивают через мораль и общество, совершая чудовищные преступления. И именно поэтому Император призвал Ловчих.
Император вернул Ловчим родовые поместья, усадьбы и лесные угодья. Всем. Каждому. Но…
Для Мортона всегда будет существовать треклятое «но».
По прибытию в Бергас он первым делом связался с Блисаром и попросил его узнать всё о старом Мартине. А главное – остался ли в живых кто-то из его закадычных друзей, те, с которыми он пил, играл в карты и выкидывал свои номера. Оказалось, что остался. Уильям назвал фамилию некого генерала Гамильтона. Мортон ничего о нём ранее не слышал. По крайней мере, их дороги нигде не пересекались. Блисару удалось узнать адрес Гамильтона, и Мортон в ближайшие дни собирался к нему наведаться.
История с полоумным шутником и спрятанным золотом захватила его. Он не без интереса начал расследование.
С Механиками дела обстояли куда сложнее. Завтра Мортон с Максимилианом были приглашены на личную аудиенцию к Императору. Давненько они не пересекались.
Губы Мортона снова тронула кривая усмешка. Встреча обещала быть интересной.
А вот какие последствия сулила ему встреча с вдовой Альтер, в девичестве Улитли – вопрос открытый.
Мужчина поднялся и посмотрел на часы. Четвертый час ночи, а спать по-прежнему не хотелось.
Он снова налил себе немного водки. Выпив, подошел к большому окну. Его не интересовали ночные картины. Он смотрел на роскошный сад, но не замечал его прелестей.
Итак, Ванда. Занятная особа. Приятная внешность, хрупкое тело. Вкусные губы. При воспоминании об её теле и сорванном поцелуе, приятная истома прошлась по телу Мортона. Он с удовольствием продолжил бы их «знакомство» в более интимной обстановке.
Вцепившись руками в край подоконника, приподнял голову и задумчиво кивнул.
Да, они непременно продолжат знакомство.
У них просто нет выбора.
Ванда проснулась с ужасной головной болью. Поморщилась и открыла глаза. Кажется, сумасшедшая ночь закончилась.
Камеристка Лидси заботливо задернула ночные шторы, и солнечный свет не проникал в комнату. Перевернувшись на другой бок, Ванда вслепую нащупала на столике часы и, приблизив к лицу, одним глазом взглянула на них. Второй час! Всевидящий! Она никогда так долго не спала, даже когда возвращалась под утро с очередного бессмысленного раута. Это ей несвойственно. Она предпочитала просыпаться утром, а не во второй половине дня.
Ванда резко села на кровати и застонала от боли в поврежденной лодыжке. Она совсем про неё забыла! Охнув, девушка откинула одеяло прочь и опустила ноги на пол. Рой наверняка уже несколько раз приходил к ней. Вчера ночью она ему так ничего и не объяснила. После того, как они покинули мост, Ванда ни о чем не могла думать и ничего не могла говорить. Усталость навалилась разом, поглотив сознание. События прошедшей ночи вихрем пронеслись у неё в голове, и невольно назрел вопрос: что с ней стало бы, если бы тот тип догнал её? Если бы не Мортон…
Образ Каварди, цинично усмехающегося, окончательно заставил Ванду проснуться.
Девушка спрятала лицо в ладонях. Ничего не скажешь, произвела она на него впечатление. Она даже помыслить не могла, что он теперь о ней думает. Встретились неизвестно где, да ещё при компрометирующих её обстоятельствах! И его слова о новой встрече. Он ясно дал понять, что вскоре они увидятся. Только что ей принесет встреча? О Всевидящий!
Её судорожные размышления прервал осторожный стук в дверь.
– Да, – отозвалась она с неохотой.
Ванда предпочла бы немного побыть в одиночестве и собраться с мыслями.
Она услышала голос Роя:
– К тебе можно? Ты проснулась?
Будуар Ванды разделялся на две небольшие комнаты. В первой части, за углом находились бельевые шкафчики, высокое трюмо, её любимый камин и прочая утварь, свойственная женской комнате. Вторая состояла из огромной кровати с шикарным расписным шелковым балдахином. Поэтому Ванда не опасалась, что брат может увидеть её в ночном белье.
– Ох, Рой… – выдохнула она. – Я только что открыла глаза.
– Мне зайти немного попозже?
Голос Роя изменился, в нем отчетливо сквозило сожаление. Молодому человеку не терпелось поговорить с сестрой, а она снова выпроваживала его.
– Нет, – глухо ответила Ванда, тяжело вздыхая и опуская ноги с постели. – Приди ко мне через пару минут. Рой, сделай одолжение, спустись вниз, принеси немного льда и что-нибудь от головной боли.
– Какой же я дурак! Совсем не подумал про твою ногу! Может, позвать Лидси?
– Пока не надо.
– Я быстро.
– Да ты не торопись…
Последних слов Рой не услышал, он к тому времени закрыл дверь и едва не бегом отправился на кухню.
Ванде ничего не оставалось, как только подниматься. Но это оказалось сделать не так-то просто. Лодыжка опухла и доставляла множество неприятностей. Ванда попыталась встать на обе ноги, но ничего толкового не вышло, и она на одной ноге попрыгала к креслу, на котором аккуратно был разложен домашний халат.
Кое-как натянув его, она пригладила волосы и показала своему отражению язык. Вообще, женщинам спросонья необходимо запретить смотреть на себя в зеркало. Это никаким образом не поднимает настроение.
Она, кряхтя и постанывая, опустилась в кресло. Как раз вовремя – вернулся Рой.
В небольшом ведерке он принес лёд.
– Как ты? – заботливо спросил он.
– Жить буду, – Ванда улыбнулась брату.
– Давай сюда свою лодыжку.
– Зачем?
– Как зачем? Буду приводить её в порядок. Ты же не просто так попросила льда.
– Не ворчи, прошу. Я ещё никак не проснусь, да и голова тяжелая. Такое чувство, что меня чем-то тяжелым приложили по голове, а я и не почувствовала, – посетовала Ванда, вытягивая поврежденную ногу вперед.
Рой опустился на колени, придвинул к себе невысокий пуфик и принялся врачевать. Только сейчас Ванда заметила, что он принёс с собой мазь и бинты. Молча наблюдая за его действиями, она признала, что Рою нельзя отказываться от задумки учиться на врача. А вдруг это призвание? Она за него искренне порадуется, если всё получится.
Рой ловко открыл баночку с мазью, щедро зачерпнул светло-серую вязкую субстанцию, не имеющую запаха, и помазал ею потревоженную лодыжку:
– Сильно болит?
Ванда не могла не улыбнуться.
– Благодаря твоим стараниям, намного меньше. Думается, к следующему утру всё пройдет, – и озорно подмигнув ему, добавила: – А мне понравилось. У тебя хорошо получается врачевать. Ай, жжет! Ты чем это мажешь?
Рой негромко засмеялся и зарделся от смущения. Ему были приятны слова сестры. Ещё год назад он принял решение учиться на лекаря, но всё боялся сказать, да и как-то не до него было. А когда сказал и увидел, что сестра не против, то почувствовал огромное облегчение.
– Мазью, – продолжая улыбаться, ответил молодой человек.
Ванда наигранно громко фыркнула.