Кассандр пил чай с имбирным печеньем и читал новейшие донесения агента В-54/12-W (мистера Кодди Френкса, также известного как «Козовод»), по сему выходило, что последние восемь недель периметр границы дистрикта 22 уподобился оживленной улице в Капитолии. Днём и ночью ее пересекали по 10-15 раз: Китнисс Эвердин, Гейл Хоторн, Примроуз Эвердин, миссис Эль Эвердин, миссис Хайзел Хоторн, агент отмечал, что она начала это делать всего месяц назад, но быстро вошла во вкус, Рори и Вик Хоторны, девять подростов из Шлака, ментор Хеймитч Эбернети (Козовод писал, что последний перестал возвращаться ночью в дистрикт и уже трижды, покинув пределы дистрикта, отсутствовал больше суток). Кроме того, Эбернети возвращался бодрым и полным сил, вдрызг пьяным, хотя уходил трезвым и налегке, нагруженный предметами, которые могли быть чем угодно, но не охотничьими трофеями, так как Эбернети не мог даже белку поймать, писал агент.
Также в лес «ходили как к себе домой» пекарь Генри Мелларк и его старший сын Рэй, семеро жителей торгового квартала, помощник главы миротворцев Кассий Марлоу и двое лейтенантов из гарнизона дистрикта и каждый раз отсутствовали шесть и более часов, наконец, в течении месяца, дважды границы дистрикта покидал и мэр Кристофер Андерси, последний раз мэр отсутствовал восемнадцать часов и вернулся из леса нисколько не уставшим, бодрым и полным сил, и, кажется, немного нетрезвым.
Козовод с большой тревогой отмечал, что только за последнюю неделю в пределы дистрикта проникло 9 чужаков и только один позже покинул его пределы, а также в дистрикт начали попадать пока лишь мелкие партии огнестрельного оружия некапитолийского происхождения, общим числом за истекший месяц 137 автоматов и 24 пистолета, а также: 4 рации и 5 биноклей. Также пять раз за последнюю неделю, Козовод видел планолёт без опознавательных знаков Капитолия всего в полукилометре от границ двенадцатого.
Кассандр с особым вниманием всё прочёл, карандашом отмечая наиболее важные места, всё тщательно запомнил, память у него была отменной, после чего, примерно, через два часа шеф Супрефектуры лично принес металлический поднос и поджёг имевшиеся в единственном экземпляре донесения Козовода, после чего никаких доказательств в подготовке вооруженного восстания в дистрикте 12 не осталось, так как сразу по вступлении в должность, Кассандр категорически запретил эти донесения копировать.
Кассандра побеспокоили ближе к обеду, на вспыхнувшим мониторе появился дежурный и доложил, что на прием к шефу просится старший оператор мониторинга отделения R-40 (которое отвечало за прослушку здания тренировочного центра Голодных игр) некий Плиний Уэстман. Уже через две секунды дрожавший перед новым шефом, как осиновый лист (Кассандр постарался внушить своим подчиненный благовенный страх уже в первые два дня после вступления в должность), Плиний стоял перед Кассандром.
Плиний Уэстман был лысый маленький человек 55 лет от роду, страдавший отдышкой, сильной близорукостью и прогрессирующей глухотой (от которых слабо спасали линзы и слуховой аппарат). Все эти параметры Кассандр знал наизусть: изучению личных дел сотрудников он посвятил сорок часов в первый же месяц своего шефства в Супрефектуре. Плиний был наполовину капитолийцем, а значит, пользовался ограниченными гражданскими правами, его престарелая мать проживала в дистрикте 4, что делало контроль над Плинием со стороны Кассандра простейшей задачей. Именно из-за возможности контроля над Плинием. Плиний и занимал свой пост, на самом деле имевший первостепенное значение.
— Сэр! Срочное донесение для вас, категории «лично в руки», — не очень решительно проговорил Плиний.
— Слушаю, — сдержанно ответил ему Кассандр.
— Приборы записи сегодня ровно в 16.03. зафиксировали неактивность силового поля на крыше центра, — ещё более нерешительно сказал Плиний.
— Потрудитесь излагать яснее, как это приборы записи фиксировали изменения силового поля, что это за форма доклада, Плиний, — строго и сделав суровое лицо, сказал подчиненному Кассандр и душа бедного Плиния ушла в пятки: ему сказочно повезло, что из «ужасного» по его мнению седьмого дистрикта, его перевели полгода назад в столицу.
— Я виноват, господин Супрефект, — промямлит перепуганный не на шутку Плиний.
— Я же указывал вам, что меня надо называть: «Господин Кассандр», — угрожающе тихим голосов сказал начальник.
— Извините меня, господин Кассандр, — с замиранием сердца ответил подчиненный.
— Вы извинены. Что там по произошедшему инциденту? — строго, но немного смягчившись, спросил безжалостный в представлении Плиния, начальник.
— Приборы выдали запись с крыши центра, длительностью восемнадцать минут, — доложил подчиненный.
— И вы предположили, что причиной стало неисправность силового поля? — спросил Кассандр бесстрастно.
— Да. Господин Кассандр, — ответил испуганный подчиненный.
— А отдел по мониторингу электрического оборудования запрашивали? — строго спросил начальник.
— Нет, — с ужасом ответил подчиненный. Плиний больше всего боялся возвращения в седьмой, где за три года почти оглох из-за того, что тамошный мэр, отъявленный пьяница, имел привычку в течении рабочего дня вывалиться в коридор дома правосудия и диким голосом орать куплет известной песенки про дочку лесоруба Джинни, которая зарубила прямо на Жатве неверного жениха Кита и его подружку Пегги, после того как, вернувшись нежданно домой, она увидала, как они милуются на крыльце дома Пегги. Мэр делал это регулярно, но не каждый день и никогда нельзя было предугадать, когда мэр налижется, как свинья и ему захочется спеть. Местные к повадкам мэра давно привыкли и даже не реагировали, но Плиний каждый раз испытывал удар такой силы по барабанным перепонкам, как будто его ударили по голове молотом.
— Плохо, Плиний, — от того, что начальник назвал его по имени, у того в глазах потемнело.
— Вот сделанная в одном экземпляре запись, господин Кассандр, — тихим голосом сказал подчиненный.
— Нерасшифрованная? — ещё более тихим голосом спросил начальник.
— Да, как Вы и приказывали, господин Кассандр, — ответил Плиний.
— Давайте ее сюда и можете быть свободны, — невозмутимо приказал начальник и от сердца подчиненного отлегло: начальник пока не намерен его наказывать, возможно, начальнику просто нет на это времени.
Плиний исчез и Кассандр вскочил со своего места: он прекрасно знал, что на крыше Тренировочного центра, где из-за наличия силового поля нельзя было записывать голоса, менторы-заговорщики вели такие беседы, что из-за одной единственной записи, если бы она попала на стол Сноу, казнено было бы несколько сотен самых значимых заговорщиков и вся резидентура дистрикта 13 была бы уничтожена полностью. Произошедшее было просто невероятным!
Кассандр лично, через личный дешифрровальный аппарат, битый час обрабатывал запись, а потом не шевелясь слушал разговор влиятельнейших заговорщиков: Хеймитча Эбернети и Финника Одейра. А затем взял в руку трубку внутренней связи и сказал гневным голосом:
— Дежурный, соедините меня с выездной бригадой.
====== 5. Бонус-2. Государственная небезопасность. ======
Когда инженерная группа получила приказ явиться в кабинет шефа, вся Супрефектура замерла от ужаса — господин Кассандр пребывал в сильном гневе! Поэтому и у старшего инженера, уроженца 3-его дистрикта 47-летнего Брайта Спарка сильно задрожали колени. Брайту было чего опасаться, не прошло и шести дней, с того ужасного случая: провалившегося филёра (сотрудника наружного наблюдения) капитолийца, какого-то Бруно, господин Кассандр вышвырнул из окна второго этажа- самолично! И беднягу Бруно перевели из теплого местечка в шестой дистрикт. И, кажется, по приказу господина Кассандра, Бруно выбили правый глаз, а может слишком сильно избили, но от этого легче не становится.
Правда, из-за крайней занятости (Брайту пришлось ремонтировать практически всю «сгоревшую» аппаратуру записи разговоров в Центральном доме высокой моды, в офисе «молодого, но раннего» кутюрье мистера Цинны Джонстона) своими глазами Брайт ничего не видел.
Но третий помощник заведующего наружным наблюдением за центром управления Голодных игр Фрасибул божился, что он видел своими глазами, как страшный новый шеф вышвыривал «этого Бруно» из окна головой вниз.
А знакомый помощник старшего кассира из бухгалтерии Веспасиан уверял, что «беднягу Бруно» посадили на оклад 13-го (низшего) разряда по личному приказу ужасного «господина Кассандра».
Приятель же Брайта, специалист по ведению допросов третьей степени, т.е. под действием наркотиков, Аякс, по-приятельски поведал дрожавшему от страха, как лист, Брайту, что он собственными ушами слышал, причем «чисто случайно», как главный специалист по физическому воздействию второй степени, «Сам» мистер Гонорий Линдкрафт, отдавал по закрытой линии приказ по приезду Бруно в шестой, заманить его в темный переулок и сильно избив, лишить правого глаза.
Поэтому, руководитель инженерной группы ремонтников «послушивающей и подглядывающей аппаратуры» Брайт не на шутку опасался за собственную жизнь. Вся Супрефектура знала, новый шеф, мистер Кассандр Гексли, сущий дьявол, двух метров роста, сильный как ментор второго дистрикта Брут, был к тому же человеком свирепого нрава.
(примечание: автор продолжает издеваться над своими героями, давая им нарочито «говорящие» имена: Bright (англ.: Яркий, блестящий, расторопный). Spark (англ.: Искра, вспышка), а в соединении получится сленговое слово «умник»; Фрасибул- тиран города Сиракузы, правил всего год, наследовал знаменитому брату Гиерону, Историк Диодор Сицилийский пишет, что Фрасибул превзошёл своего брата в жестокости: многих граждан он незаконно убил или изгнал по надуманным обвинениям, а имущество их конфисковал. В итоге, сиракузяне подняли восстание и вынудили его спасаться бегством. Веспасиан — император Римской империи, известен больше всего крылатым выражением «Деньги не пахнут». Аякс «Великий» — один из греческих героев эпохи Троянской войны. Двоюродный брат Ахилла. Трагическая смерть героя была излюбленной темой у древних авторов. Известно, что её изобразил и Эсхил, но до нас дошла лишь трагедия Софокла «Аякс»; Гонорий — имя римского императора эпохи заката и гибели Империи, именно в его правлении варвары впервые в истории взяли и захватили «Вечный город» — Рим, готы в 410 году. Линдкрафт — ироническая интерпретация автора фамилии известного мастера ужасов Говарда Лавкрафта, отца Ктулху и прочих монстров).
По строгому регламенту Супрефектуры, только руководитель группы — инженер 1-го класса Брайт имел право войти в кабинет «жуткого шефа». Поэтому, он и опасался, что оттуда его вынесут на носилках или сразу в морг!
Брайт, стараясь не шуметь, робко и несмело (что для него было не свойственно: он был дюжий, немирного и довольно шумного нрава, мужчина, под 1 м 90 см, штангист-любитель) вошёл в кабинет. Как было сказано ранее, это был бывший кабинет заведующего 1-й Капитолийской телефонной станцией, кабинет был небольшим и крупный Брайт, очень опасался в небольшом помещении задеть какой-нибудь монитор или проектор, стоимостью в его, отнюдь не немаленький заработок за пять-шесть лет.
— Инженер Брайт! Проходите поближе и внимательно слушайте, что я скажу, — прозвучал негромкий голос «страшного» Кассандра. Приятный низкий баритон.
Дополнительный источник для страхов заключался в том, что слышать шефа Брайт мог, а видеть нет. Кассандр сидел в кресле с высокой спинкой, спиной к Брайту. Распоряжение и приказания инженеру отдавал, таким образом, не Кассандр, а кресло «господина Кассандра». И Брайту стало совсем не по себе.
— Почему вы молчите, инженер Брайт? — строго прозвучал голос присутствующего в комнате, но невидимого шефа Супрефектуры.
— Не смею нарушить ваш приказ, господин Кассандр. Говорить только по существу, — очень несмелым голосом ответил Брайт.
— Скажите, кто в прошлом месяце отвечал за функционирование инженерных коммуникаций в тренировочном центре Голодных игр? — Прозвучал вопрос Кассандра.
— Мистер Петроний Фикс, господин Кассандр, — ответил подчиненный, нерешительный голос которого никак не вязался с его внушительной фигурой.
— Фикс умер три недели назад, кто исполняет его обязанности, я спрашиваю? — спросил шеф. И в голосе его прозвучало раздражение.
У Брайта душа ушла в пятки: исполнял обязанности он сам, но в силу того, что знаний инженера, согласно его диплому радиотехника, для руководства всеми коммуникациями центра было совершенно недостаточно, по строгим правилам Супрефектуры, вступить в должность, Брайт права не имел:
— Временно исполняющим обязанности являюсь я, господин Кассандр! Но, согласно параграфу 4 регламента, имею права осуществлять только внешний контроль. Пока не прибудет инженер достаточного для занятия должности уровня, — четко, без запинки, отрапортовал Брайт. «Уф, не дрогнул голос-то, нельзя показывать страх» — подумал он про себя.
— Верно. Но про недостатки в схеме питания силового поля на крыше центра, вам известно? — сурово спросил Кассандр.
— Никак нет, господин Кассандр. Согласно отчету за вчерашний день, ни малейших недостатков в схеме питания силового поля замечено не было, — также четко ответил Брайт.
— Но сегодня они появились, — мрачно констатировало недовольным голосом кресло шефа, — и силовое поле перестало функционировать. Вы понимаете, какие могут быть последствия, инженер Брайт?
— Конечно, господин Кассандр, появилась возможность спрыгнуть вниз с крыши и разбиться насмерть, — поняв, что лично его вины в приключившемся инциденте нет, более уверенным голосом ответил инженер.
— Правильный вывод. Теперь слушайте приказание. Неполадку в питании силового поля сегодня же исправить.Сегодня! Считать задачу приоритетной. Иные направления полагать менее важными. Вам ставится задача — полный ремонт с последующими испытаниями на полную мощность излучения. Причины неисправности поля должны быть выявлены и исправлены. Гарантийный срок для выполненной работы назначаю в 48 месяцев. Я закончил, — беспристрастным, почти холодным голосом, прозвучал приказ шефа тайной полиции Капитолия — Супрефектуры.
— Так точно. Разрешите приступить к исполнению, господин Кассандр? — тихим, но достаточно уверенным голосом спросил инженер.
— Приступайте. — Но в дверях, уже уходя, Брайт услышал холодный голос шефа и задрожал, как осиновый лист. — С этой минуты за правильную работу силового поля вы отвечаете головой, инженер Брайт.
«Уф, пронесло! Но какой же у него омерзительный и противный голос?», — подумал инженер-ремонтник тайной полиции Брайт Спарк, выйдя из кабинета Кассандра. Он даже не вошёл, а буквально вломился на склад ремонтного оборудования для объектов повышенной инженерно-технической сложности. К которым, безусловно, относился Тренировочный центр Управления по обеспечению проведения Голодных игр.
— Э, салаги! Что сидите? Почему ничего не делаете? Подъем! Через три минуты выезд в треклятый центр трижды треклятых Голодных игр, пропади он пропадом! — раскатистый бас Брайта «подорвал на месте» семерых техников, его непосредственных подчиненных, скорость с которой они бросились готовиться к выезду была просто молниеносной. Брайт был строгим и очень требовательным начальником, а в гневе мог, и кости переломать, и пару зубов выбить — сила в его руках было неимоверная. Его боялись, но не уважали.
Через три минуты возникла заминка, у ремонтников не оказалось важного прибора: контроллера резонансных колебаний силовых установок и Брайт решительно направился в соседнее подразделение- научно-технический отдел.
Там всё было совсем по-другому? Чисто, стерильно и пусто. Увидя недовольного инженера, одетый в белый халат и шапочку специалист по воздействию на подследственных психо-психологических методик его приятель капитолиец по имени Лисимах приветствовал его в своей особой манере:
— А, Спарки, как же так: ты цел и невредим? — черный юмор Лисимаха был невыносим, но Брайт давно и хорошо его знал и реагировал адекватно, т.е. вообще не реагировал.