***
Юграм скользнул ладонями по рукам Ичиго, нежно провёл по кончикам её пальцев и зарылся носом в ярко-рыжие волосы. Они сидели на ступеньках дворца Его Величества и наслаждались минутами тишины, когда они могли побыть только вдвоём, наедине друг с другом. Куросаки чуть ли не дремала в объятиях своего жениха, а тот нежился под горячими, словно пламя, лучами Ичиго, которыми та одаривала его с огромной любовью и заботой. Проживший чуть более тысячи лет Хашвальт никак не ожидал, что за какой-то год влюбится, словно мальчишка в недошинигами недоквинси недопустую, обладающую несносным характером и стойкой верой в своих друзей. Но судьба очень любила подкидывать правой руке Его Величества подарки — чего стоят его дар и детство, когда он считал себя никчёмным и слабым.
Ичиго чуть повернула голову вправо и сладко что-то пробормотала. Юграм слегка улыбнулся — всё-таки задремала.
Он до сих пор не понимал, что же сподвигло его сделать Куросаки предложение. Просто в один день Юграм внезапно понял, что больше так не может, что ему надо, чтобы Ичиго официально была его, чтобы больше никакие квинси не смели на неё заглядываться. И тогда Его Величество предложил выход, широко ухмыляясь в свои роскошные усы и чуть качая головой, как бы говоря, что он мог бы и сам догадаться. Ичиго сперва восприняла предложение в штыки, как только услышала фразу о том, что Яхве не против их брака. Но спустя неделю оттаяла и перестала обижаться, заявив, что отныне Хашвальт должен будет сперва обговаривать с ней всё, что касается непосредственно её самой, а потом уже с другими.
Новость о свадьбе распространилась по армии просто с космической скоростью: среди квинси многие любили посплетничать. А потому через три дня Юграма буквально на каждом шагу поздравляли и давали несомненно ценные советы, от которых он сам, однако, предпочитал отгораживаться — ему самому решать, что делать и как вести себя с будущей женой. А о детях он не собирался задумываться ближайшие лет двести. Впрочем, как и Куросаки.
Да и вообще, с появлением Ичиго многие квинси начали меняться. Незаметно, правда. Уже не было той жестокости по отношению к пленным арранкарам и новичкам, среди рядовых и штернриттеров постепенно налаживались отношения, и они стали куда дружнее, чем два с половиной года назад. А такая сплочённость и забота друг о друге всегда вели к победам.
А ещё к новым разрушениям Лас Ночес и нарушениям устава. Разбираясь с нарушителями, которые всегда стояли перед герром Хашвальтом и Юха Бахом с видом нашкодивших котят, император и его правая рука прекрасно понимали, что совсем скоро все наставления выветрятся из буйных голов медиумов, и те вновь и вновь будут повторять свои «подвиги». И даже наказания не помогали.
Несмотря на жуткую головную боль от таких проделок, штернриттер «В» не мог не признать, что с приходом его невесты стало как-то… лучше. Светлее. Теплее. Уютнее и веселее.
— Знаешь, Юграм, — тихо произнесла отошедшая от дрёмы Ичиго, — а давай после свадьбы отправимся в Мир Живых? Я хочу посмотреть на ту самую школу, где я училась.
— Конечно. Но зачем? — Он скрестил руки на животе невесты.
— Просто стало интересно. Исида говорил, что там было весело. Хочу посмотреть, так ли это. Ничего особенного. — Куросаки провела большим пальцем по внешней стороне ладоней Юграма. — Скоро всё начнётся, да?
— Да, — эхом отозвался квинси, подняв голову. — Через полчаса.
— Тогда надо идти.
Ичиго нехотя встала, расцепляя объятия и потягиваясь. Ещё немного, и они совершат новое вторжение в Сообщество Душ, и уж тогда квинси смогут прорваться к Королю Душ и низвергнуть его. Оставляя Кучики Бьякую в живых, Куросаки следовала плану отца, по которому раненого шинигами возьмёт на лечение Нулевой отряд. А когда тот вернётся, то ровно шестьдесят секунд проход будет открыт. Ну, а до тех пор надо будет окончательно подавить шинигами и уничтожить их.
Вот только у самой Куросаки была крайне ответственная задача, которую она должна была выполнить за двадцать минут до открытия врат: уничтожить вайзардов и Урахару Киске, которые могли в любой момент помешать их планам. Особенно второй. Разведка докладывала, что он почти придумал, как можно будет вернуть капитанам их банкаи. А это было крайне нежелательно.
— Идём, — позвал Ичиго Хашвальт, и та, обернувшись, тепло улыбнулась. А в следующую секунду притянула к себе жениха и поцеловала.
— На удачу. Ты же идёшь к главнокомандующему, так что береги себя.
— Конечно.
Взмахнув рыжими волосами, девушка озорно улыбнулась и лёгкой походкой отправилась к гарганте, ощущая позади себя тепло, излучаемое Хашвальтом. На душе у неё царило спокойствие и безмятежность. Этот бой она точно выиграет.
***
Урахара, напевая песенку себе под нос, проверял исправность его личного Разделителя Миров. Дела в Обществе Душ шли совсем худо, у капитанов украли банкаи, а квинси вот-вот вновь нападут. По его расчётам уже через семь минут, а потому ему самому следовало бы поспешить и вручить им свои прекрасные таблетки, которые превратили бы банкаи капитанов в яд для квинси, и тогда незванных гостей было бы легче одолеть.
Резкий порыв духовной силы где-то позади заставил Киске отскочить в сторону, придерживая поля шляпы. Незнакомая бело-голубая атака разрушила Сенкаймон, заставив Урахару возмущёно выдохнуть и повернуться к тому, кто посмел уничтожить творение его рук, на которое он, между прочим, потратил не один час! И замер. Перед ним стояла Куросаки Ичиго — та самая Ичиго, которую он обучал владению мечом, в которой пробуждал силы шинигами и помощью которой всегда пользовался. Вот только теперь в руках у неё был Хайлиг Боген, а не меч, и форма сияла белизной, такой непривычной по сравнению с её чёрным одеянием.
— Оя-оя, Куросаки-сан, разве так можно? Надо было заранее предупредить, что вы придёте — я бы тогда чайку приготовил, — заговорил Киске весёлым тоном, но при этом внимательно оглядывал девушку.
— Извините. Я бы тогда принесла печенье и конфет, — произнесла она. — Скажу честно: мне нет смысла убивать вас, Урахара-сан, так как вы больше не часть Общества Душ. Однако если вы не прекратите попытки помочь шинигами, то мне придётся вас убить.
— Боюсь, не в моей компетенции. — Урахара развёл руками, замечая капли крови на одежде бывшей ученицы.
— Вот как? Жаль. Вайзарды и ваши работники были того же мнения.
— Кричи, Бенихиме!
Для Урахары было весьма странно сражаться не на жизнь, а на смерть с Ичиго. В своё время, когда бывший главнокомандующий отказался восстанавливать Куросаки память, он всё же решил найти способ помочь ученице. И нашёл! Вот только она к тому времени куда-то пропала, словно испарилась в воздухе. Никакие датчики не могли её заметить, что уж говорить о самих шинигами. Будто Ичиго никогда и не существовало в этом мире. Но кто бы мог подумать, что она присоединилась к квинси? Пожалуй, это был худший кошмар бывшего капитана Двенадцатого отряда — Куросаки в рядах врага. И он не был уверен, что сможет её победить, однако желание мести разгоралось в нём с новой силой.
Они сорвались со своих мест одновременно. И одновременно нанесли удары. Бенихиме звенела в руках, лук Куросаки, названный Серебряным Воробьём, горел голубой реацу, поглощая силы Урахары. Тот поспешил отскочить, с удивлением глядя на свой меч, который вновь принял нормальный вид. А затем перевёл взгляд на наследницу Его Величества, но тут же мужчине пришлось уворачиваться от дождя из стрел. И всё же несколько атак задели его.
— Вы стали совсем как истинный квинси, — произнёс Киске, закрывая ладонью рану на руке. — Боюсь, мне придётся использовать банкай. Или вы его украдёте, Куросаки-сан?
— Благодарю. — Ичиго кивнула. — Банкай я не краду, не бойтесь. Моя способность заключается отнюдь не в этом, а в моём происхождении и силах.
— Просвятите? — скорее спросил, нежели утвердил панамочник.
— Моя буква такая же, как и у Отца. «А» означает «The Absolute». Я могу использовать любые способности, будь то сила квинси, шинигами, человека или пустого. Более того, чем больше я дерусь, тем быстрее учусь и тем скорее мои силы растут. Я перенимаю от всех четырёх сущностей всё самое полезное
— Интересно, — произнёс мужчина. — Посмотрим, хватит ли этих сил, чтобы победить меня. Банкай: Гуань Инь Бираки Бенихиме Атараме!
Позади исследователя появился его занпакто. Женщина с невероятно печальным лицом буквально окутала пространство вокруг противника чёрным светом, и Ичиго внезапно почувствовала, что она в ловушке. Реацу давила со всех сторон, а по руке словно скальпелем провели: тонкая рана начала вскрываться, и кровь полилась из неё. Такие же раны начали появляться по всему телу, довольно быстро вытягивая из тела Куросаки жизнь. Однако Ичиго была бы не Ичиго, если бы так просто сдалась. По её телу словно заряд тока прошёлся, и все раны мигом закрылись, а кожа покрылась твёрдой белой оболочкой. Жахнуло силой пустого.
— Говорю же: я беру только всё самое полезное. Даже дыра в груди мне не страшна.
Она направила Хайлиг Боген на Урахару и выстрелила из него, вот только стрела мигом распалась, будто бы она была сшита нитками, которые в один миг распустили.
Всё только начиналось.
***
Рукия воодушевлённо посмотрела на брата, ощущая счастье. Подумать только, он её похвалил! Сказал, что её банкай прекрасен! Юная Кучики не находила в себе слов — настолько счастливой она была. У неё, кажется, даже коленки чуть тряслись. Расскажет кому — не поверят!
— Как интересно, — раздался металлический голос где-то сверху, и Кучики в ужасе подняла голову, чувствуя относительно знакомую реацу. — Знаете, мне никогда не нравился Эс Нодт. Как только в первый раз его увидел — так сразу захотелось убить. Что же, благодарю тебя за то, что сделала это за меня, маленькая шинигами.
— Т-ты…
Бьякуя нахмурился и заслонил свою сестру. Не узнать его он не мог. Парень с лицом Куросаки Ичиго, от которого веяло холодом пустого. Несомненно, это тот самый враг, с которым он сражался давным-давно, когда риока вторглись в Общество Душ, желая спасти Рукию. Видимо, сейчас этот пустой решил закончить их прерванную битву, о чём свидетельствовали широкая ухмылка на губах и насмешливый взгляд.
— Где Куросаки Ичиго? — спросил Кучики-старший, хмурясь.
— Королева? А зачем она тебе? — И, подумав с секунду, пустой ответил: — Королева недавно убила вайзардов из Мира Живых и сейчас практически одолела Киске Урахару. Если вы так хотите её увидеть, то я могу позвать ее сюда, когда она закончит свой бой. Правда, к тому моменту вы уже будете мертвы. Ничего личного, но общество квинси мне больше по душе. Да и у нас остались незаконченные дела, не так ли, Бьякуя-чан? А то с тем парнем с дурацкой чёлкой, лысым и бабоподобным придурком особо не повеселился.
Рукия вздрогнула. Значит, капитан Хирако, Иккаку и Юмичика уже были побеждены? Так вот почему она больше не чувствовала их реацу… Точно так же, как и отсутствовала реацу капитана Хицугаи, лейтенантов Мацумото, Хинамори и Хисаги. Рукии было страшно пересчитывать потери и пытаться понять, сколько же шинигами, носящих высокие чины, осталось в живых.
Пустой спрыгнул со здания, где он стоял, и достал меч — два клинка, один из которых был длиннее другого в несколько раз. Жестом Бьякуя приказал сестре отойти куда подальше, решив не размениваться на шикай и сразу же использовать банкай. Кучики отскочила сторону, наблюдая за тем, как брат и пустой Куросаки скрылись под небольшими лезвиями, похожими на лепестки сакуры. Девушка всегда считала, что Сенбонзакура — самое прекрасное оружие, и сейчас, глядя на него, она убеждалась в этом вновь.
Однако не прошло и секунды, как завесу разорвало мощное серо, чуть не угодившее в саму Кучики. Оно было ничтожно слабым по сравнению с тем, что она видела в Уэко Мундо, однако нагоняло беспокойство за жизнь брата. Ичиго никогда не была слабым противником, её пустой — тем более. Вот только у него ещё и всякие тормоза напрочь отсутствовали.
Лепестки банкая то растворялись, то объединялись вновь, раз за разом на протяжении вот уже пяти минут. Реацу скакала, как бешеная, и Рукия не могла сказать, кто выигрывает. В какой-то момент раздался громогласный рёв, и духовная сила Бьякуи исчезла. Клинки Сенбонзакуры упали на землю, являя Кучики окровавленное тело брата, лежащее на холодном камне, и пустого, чьи длинные белые волосы развевались на ветру, а странный меч угрожающе блестел на солнце. Пустой повернул голову в сторону Рукии, и та сжала Соде но Шираюки, немигающим взором смотря в золотые глаза и рог на лбу.
— Капитан! — раздался крик Абарая, и тот вылетел прямо перед пустым Ичиго, нанося удар. Вот только пустой легко увернулся, разрубая банкай Ренджи одним точным ударом.
— Ты же та макака, которая вечно спорила с Королевой, — немного задумчиво произнёс противник, после чего широко ухмыльнулся. — Знаешь, даже сейчас ты слабее Бьякуи-чана. — Он ткнул ногой в мертвенно бледное лицо Кучики.
Рукия, видя эту картину, резко сорвалась с места, призывая свой банкай и не раздумывая ни секунды. На местность вокруг неё опустился холод, сковывающий всё и вся. Мир вокруг покрылся ледяной коркой, которая весело блестела на солнце. Выдохнув облачко пара, Кучики, полностью уверенная в том, что враг заморожен, начала потихоньку оттаивать. Её кожа стала приобретать здоровый телесный оттенок, а на щеках красовался лёгкий румянец. Появившийся рядом пустой стал для неё неожиданностью. Как и удар в спину. Рукия чувствовала тёплую кровь и ужасную боль. Уже помутневшим сознанием она слышала такой родной, но одновременно с этим чужой голос Ичиго:
— Видимо, ты сильно задел её чувства, убив того капитана, если она, не подумав, использовала свой банкай и заморозила ту макаку. Впредь постарайся быть аккуратнее: ты — мой занпакто, и я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
— Прости, Королева, — ответил ей металлический голос, и мир в глазах Рукии потемнел навсегда.
***
Ичиго грустно вздохнула, смотря в небо. Где-то там сейчас были Отец, Юграм и избранные ими бойцы. Они сражались с Нулевым отрядом, прорываясь ко дворцу Короля Душ. Ей бы тоже сейчас хотелось оказаться там, вместе с ними. Сражаться вместе с ними и убивать шинигами вместе с ними. Но, к сожалению, она не успела к открытию врат, что невероятно печалило молодую квинси. Но одновременно с этим Куросаки чувствовала лёгкую дрожь от осознания того факта, что совсем скоро Яхве станет Королём нового мира, где не будет места ни шинигами, ни их последователям. По подсчётам Куросаки им осталось победить всего двух капитанов и одного лейтенанта, и тогда враги будут окончательно сломлены.
— Эй, — раздался крик откуда-то снизу, и Ичиго опустила голову, смотря на Лилтотто, Менианас, Кэндис, Жизель и Бамбиетту.
— Что такое? — спросила она, спрыгнув вниз и приземлившись рядом с девушками. — Я почувствовала, что совсем недавно испарилась реацу Куротсучи Маюри. Это вы сделали, верно? Молодцы. Отец будет горд вами.
— Да плевать мне на это, — прорычала Бамбиетта. — Он забрал часть наших жизней, и меня это бесит.
— Если он так сделал, значит, что-то случилось при битве с Нулевым отрядом, и ему понадобилась ваша помощь. — Куросаки пожала плечами.
— А тебя это ни капельки не задело, так? Хотя, о чём это я? Ты же у Его Величества любимица. Наследница, чёрт возьми. — Зрачки Жизель опасно сузились.
— Что-то не нравится? — Куросаки нахмурилась. — Вы живы, а это главное. Подумаешь, часть жизни ушла. Она у вас долгая — надоест ещё. Или же это претензии лично ко мне? Надеетесь под шумок разделаться со мной? А силёнок-то хватит?
Наследница Яхве давно знала, что двоим из этой пятёрки она как бельмо на глазу — раздражает и бесит. Менинас, Лилтотто и Кэндис ещё нормально её воспринимали, но вот Жизель и Бамбиетта чуть ли не убить мечтали. И Ичиго хорошо знала причину их поведения: она появилась из ниоткуда, без сил и без памяти, и за какие-то полтора года стала чуть ли не сильнейшей — Отец всё равно превосходил её по силе — а затем Его Величество начал доверять ей настолько, что сделал своей наследницей, даровав букву «А». Более того, Юграм был её женихом, а Куросаки не раз замечала взгляды Бамбиетты в сторону герра Хашвальта.