– Я думаю, дорогая, ты уже сама раскаиваешься в содеянном?
Упрямо опустив голову, девочка продолжала молчать. Сестра Мария осторожно поднесла руку к подбородку Шарлоты, подняла его и, давая понять, что она не собирается наказывать бедняжку, а хочет ей помочь, тепло посмотрела в глаза:
– Ты же раскаиваешься? – ещё раз спросила женщина. – Мы сейчас пойдём и извинимся, – предложила Мария.
В глазах ребёнка мелькнул огонь возмущения, и она твёрдо ответила:
– Нет!
Сестра, выпустив лицо Шарлотты, покачала головой и уже расстроенным голосом произнесла:
– Но ты же понимаешь: тебя накажут за то, что ты сделала. Тебя могут даже выслать из монастыря! Это же позор!
– Я знаю! – решительно ответила девочка. – Но я не стану извиняться! И я не раскаиваюсь! Если они ещё раз тронут мою мать, я убью их! – в запале прокричала Шарлотта и, уткнувшись лицом в одежды монахини, заплакала.
Ощущая страшную обиду, бедняжка рыдала. Какая несправедливость! Она была уверена: наказывать следует этих бесстыдниц, а не её. Вздохнув, Мария погладила девочку по голове:
– Оставайся здесь, – тихо проговорила она и вышла.
Шарлотта не знала, что происходило за стенами кельи, с кем разговаривала сестра и что говорила, но только в монастыре её оставили. Правда, заставили несколько часов, стоя на коленях, читать молитвы, но девочка осталась полностью удовлетворена, поскольку обидчицы были наказаны так же…
– Боже, как давно это было! – смеялись подруги, вспоминая эту историю.
Герцогиня всё слышала и мысленно улыбнулась: «Глупышки, вы ещё не знаете, что такое «Давно!»».
Девушки болтали без умолку. Ещё бы! Они столько времени не виделись, а им так много новостей необходимо рассказать друг другу.
Анна-Мария д’Амбуаз вновь погрузилась в свои думы. «Внучку пора отдавать замуж, ей уже восемнадцать, – с грустью отметила женщина и вздохнула. Герцогиня прекрасно понимала: она не вечна, и если умрёт, девушка останется совсем одна, её некому будет защитить: – Она так наивна, а мир столь жесток», – печально подумала бабушка.
Но хотя девушка отличалась удивительной красотой и принадлежала к столь знатному роду, к Шарлоте, в отличие от Луизы, никто не торопился свататься. Герцогиня с горечью усмехнулась: за внучку она могла предложить смехотворно маленькое приданое. Если бы у неё имелась возможность вывести Шарлотту в Париж, на светские рауты, – размышляла бабушка, – там она обязательно нашла бы для девочки хорошего мужа. В её прекрасную внучку наверняка мог бы влюбиться добрый юноша, состоятельный настолько, чтобы его не волновал размер приданого невесты. Но для этого у престарелой герцогини не доставало средств. Жизнь в Париже и нахождение при дворе поглощали огромные деньги. Одни наряды стоили целого состояния, а требования этикета не позволяли появляться на балах в одном и том же платье. Женщина ломала голову, как же вырваться из этого заколдованного круга, и не находила ответа.
Как-то у Анны д’Амбуаз мелькнула мысль: «А не пристроить ли внучку во фрейлины к королеве?» Через свои старые связи она вполне могла протолкнуть девушку во дворец. Но немного подумав, бабушка отказалась от подобной затеи. Женщина побоялась отправить в столичный вертеп разврата и интриг свою наивную девочку, зная, что кроме её имени и шпаги старого Пьера у неё нет защиты.
Но недавно к герцогине неожиданно наведался владелец соседнего поместья, барон Луи де Маси, и попросил выдать Шарлотту за его сына Шарля. В былые времена гордая Анна такого свата и на порог бы не пустила. Если маркиза Генриха де Круа она считала недостаточно знатным, то уж этот представитель низшего дворянства и вовсе не заслуживал её внимания. Но выбора у герцогини не было. «В конце концов, барон де Маси известен, как достаточно обеспеченный человек», – рассуждала она. Конечно, до соседа де Круа ему далеко, но все же благополучие её девочке он обеспечить может. Женщину, правда, несколько удивило, что Луи де Маси даже не поинтересовался приданым невесты. Но позже она догадалась: барон мечтает породниться со знатным родом и благодаря герцогине попасть ко двору. «Похоже, для удовлетворения своего тщеславия он согласен не обращать внимания на такую малость? – насмешливо подумала Анна-Мария. – Ну что ж, хоть на что-то сгодилось моё имя», – удовлетворённо хмыкнула герцогиня и скрепя сердце согласилась на помолвку.
А подружки между тем продолжали щебетать. Поседений раз они виделись только перед свадьбой Луизы. Шарлота от души радовалась за подругу, а Луиза находилась тогда на седьмом небе от счастья. Но на свадьбу Шарлотта так и не попала. У девушки неожиданно поднялся жар, и она больше недели провалялась в постели, страшно напугав своей болезнью бедную бабушку. «Ну что за невезение такое», – скучая одна в тёмной комнате, сокрушённо вздыхала бедняжка. Конечно, ей было безумно обидно. Никогда раньше она не имела возможности побывать на празднике для знатных господ. В детстве Шарлотта отплясывала только на деревенских праздниках, куда прибегала с крестьянской ребятнёй. Но, конечно, особенно досадно было пропустить свадьбу лучшей подруги. Даже попрощаться с Луизой ей не удалось: после свадьбы та сразу отправилась в дом мужа.
Но два дня назад долгожданная подруга, наконец, объявилась! Вернувшись в отчий дом, Луиза, толком не передохнув, помчалась в поместье д’Амбуаз. Девушка специально ничего не писала Шарлотте о своём приезде, надеясь сделать сюрприз. И сюрприз удался! Сколько шума и визгу было от этих девчонок! А вдоволь наобнимавшись, Луиза сообщила о крестинах маленького Луи:
– На таинство приглашены только самые близкие, – пояснила она. – Ты просто обязана присутствовать! Потому что ты моя самая близкая подруга, – засмеялась Луиза.
– Ну, конечно, я приду! – обрадовалась Шарлотта.
Девушки немного поболтали о предстоящих крестинах, и тут Луиза заговорчески заглянула подруге в глаза и с улыбкой спросила:
– Это правда?
– Что? – не поняла Шарлотта.
– Что ты уже помолвлена?
Подруга покраснела и, непонятно чего смущаясь, проронила:
– Да. Но откуда ты знаешь?
– Об этом все говорят! Барон де Маси как бы между прочим успел оповестить всю округу, – радостно продолжала Луиза и, забавно сморщив носик, хихикнула. – Его сын Шарль скоро обвенчается с представительницей знатного рода де Шомон д’Амбуаз, – на мгновение умолкнув, девушка пытливо взглянула на подругу и засмеялась. – С какой такой представительницей, Шарлота? Не на твоей же бабушке он собирается женить сына? Понятное дело, на тебе! – обняла она Шарлотту. – Ой, как я за тебя рада, – не унималась Луиза. – Ну как? Ты его уже видела? Он хорош собой?
– Я видела его один раз в церкви, тогда мы были ещё детьми. Он показался мне долговязым и заносчивым. Какой Шарль сейчас, я не знаю, – смущённо ответила девушка.
– Думаю, за это время он возмужал, стал высоким, статным и красивым мужчиной, – мечтательно проговорила Луиза. – Вы обязательно так же, как и мы с Рамоном, полюбите друг друга и будете счастливы! В том, что он полюбит тебя, я даже не сомневаюсь. Ты такая красивая! В тебя невозможно не влюбиться! – заверила Луиза, задорно засмеявшись.
– Я тоже очень надеюсь на это, – улыбнулась Шарлотта.
– Ой, когда ты выйдешь замуж, мы как настоящие светские дамы сможем ездить друг к другу в гости, – продолжала мечтать Луиза и, сделав серьёзное лицо, важно поклонилась подруге. Шарлотта тоже с важным выражением лица ответила изысканным реверансом. Девушки переглянулись и засмеялись, представив, как комично они выглядят со стороны.
Накануне прошёл обряд крещения сына Луизы. Подруги во время таинства, поглощённые ритуалом особо не общались, да и не прилично это в святом месте. После крещения Луиза сразу отправилась в свой замок проводить мужа. Рамона вызвали в часть, и он вынужден был покинуть семью. «Ну почему у всех мужчин всегда возникают неотложные дела в самые неподходящие моменты», – надув губки, сетовала юная жена.
А сегодня Луиза приехала с малышом в дом д’Амбуаз с самого утра. Шарлота с радостью встречала долгожданных гостей, и девушки устроили пикник в саду, благо погода установилась замечательная. Сначала всё внимание подружек захватил маленький Луи. Они его тискали, щекотали и развлекали, но ребёнок быстро устал, и нянька унесла малыша спать. Проводив сына любящим взглядом, Луиза обратилась к подруге:
– Вообще-то, Шарлотта, я приехала за тобой, – тоном, не терпящим возражения, произнесла девушка и, заметив удивлённый взгляд подруги, пояснила: – Я должна извиниться. Я забыла пригласить тебя на бал, который устраивает отец в честь крещения моего сына. Но я забыла, потому что считала это самим собой разумеющимся, – виновато добавила Луиза.
– Что ты, я совсем не обижаюсь, но…
– Нет, нет, нет! Не придумывай отговорок! Я не приму отказа, – перебила девушка. – Бал состоится завтра, а поедешь ты со мной сегодня, погостишь у нас. Мы так давно не виделись, а потом я снова уеду, и когда мы снова встретимся, неизвестно. Хотя… – она лукаво взглянула на подругу. – Я надеюсь скоро. На твоей свадьбе. Ты же пригласишь меня?
– О чём ты говоришь? Конечно, ты будешь главной гостей! – заверила её Шарлотта. – Только о свадьбе говорить пока рано, я не знаю, когда она состоится.
Луиза кивнула головой и вернулась к прежней теме:
– Так вот, мы сегодня поедем ко мне, там мы сможем поболтать вволю. К тому же ты мечтала посмотреть замок. Вот я тебе и покажу его, и по парку погуляем, посмотришь, как он великолепен! – воскликнула девушка и, вспомнив о том, что не так давно он принадлежал роду Шарлотты, ей неожиданно сделалось немного неловко.
– Конечно, я согласна. Но я абсолютно не готова к балу. Да и платье…
Заметив сомнение на лице подруги, Луиза поспешила её перебить:
– Вот за это не беспокойся, – твёрдо произнесла она. – Специально для тебя я заказала великолепный наряд, и осталось только подогнать его по твоей фигуре. Ещё и по этой причине тебе следует приехать к нам именно сегодня, – деловито добавила девушка. – Вот видишь, я не обманываю. Я не забыла о тебе, – вновь оправдывалась за свою оплошность Луиза. – На бал приглашены многие дворяне и твой жених в том числе, – счастливо уточнила она и посмотрела на подругу. – До меня дошли слухи, что Шарль собирается объявить о вашей свадьбе именно на нашем приёме.
Глаза Шарлотты слегка затуманились, наполнившись девичьими грезами о счастье. Она никогда не танцевала на балу, а тут ещё появится возможность встретиться со своим женихом. От предвкушения чего-то прекрасного и неизведанного сердце невесты сладко затрепетало.
– Ой, Луиза, я так волнуюсь. Вдруг я ему не понравлюсь?
– Глупости! – фыркнула подруга. – Когда он увидит тебя в моём платье, то просто упадёт к твоим ногам! – уверено возразила Луиза, и девушки снова засмеялись.
– Ты не беспокойся, Луиза, – робко возразила Шарлотта. – Платье у меня есть. Помнишь, я готовила наряд к твоей свадьбе? И так ни разу не одела его.
Подруга невозмутимо пожала плечами:
– Не переживай, ты и его успеешь обновить. На следующий день с утра состоится охота, так что нужно прихватить платье для верховой езды, – сообщила Луиза и озабочено посмотрела на подругу. – У тебя есть? – Шарлотта кивнула головой, а девушка уточнила: – А вечером продолжатся гуляния в парке, вот туда ты его и наденешь. А как стемнеет, ожидается фейерверк! Представляешь, как весело будет?! – счастливо закончила она.
У Шарлотты просто дух захватило. Бал, охота, фейерверк – сколько всего! Никогда ещё в жизни юной миледи не происходило ничего подобного, и с замиранием сердца она предвкушала, какие замечательные события её ожидают. Душа невесты пела в ожидании большой любви, о которой мечтает каждая девушка в её возрасте.
– А ещё, – сияя глазами, воскликнула Луиза, – на этот бал должен приехать мой брат! Я случайно подслушала разговор кузена Луи с его женой. Представляешь, Анри скоро объявит о своей помолвке!
– С кем? – удивилась подруга.
– Вот этого я не поняла, – нахмурившись, ответила Луиза. – Они тихо разговаривали, и я не расслышала. Ну, ничего, мы скоро всё узнаем, – снова развеселилась она. – Неужели мой милый братец наконец-то женится? – мечтательно произнесла девушка. – Мне безумно интересно, кто станет его женой! Надеюсь, он выберет того, кто мне понравится, – надула губки сестра и пояснила: – Нам же придётся с ней общаться, – и вдруг печально добавила: – Он очень хороший, Шарлотта. Я знаю, про него говорят ужасные вещи. Но я не верю, он не такой. Я его знаю совсем другим. Он очень добрый, он смелый, он умный, он… – сестра запнулась, подбирая эпитеты своему любимому брату. – Он самый хороший! – не зная, какими ещё словами выразить чувства, воскликнула Луиза.
Ах, если бы Анри слышал её! Он понял бы, насколько искренне эта чистая душа любит его.
Шарлотта ничего не ответила. Она никогда не видела брата подруги, но много о нём слышала. Крестьянские ребятишки любили пугать друг друга страшными сказками. Особенно много рассказов маленькая леди слышала про страшного графа. Желая оградить девушек от совершения глупостей, о которых тем придётся жалеть всю оставшуюся жизнь, заботливые мамаши повествовали истории о коварном милорде своим старшим дочерям. А младшие сестрёнки и братья, подслушав увещевания родителей, делились этими историями друг с другом.
Спрятавшись в потаённом уголке леса, где само место навевало ощущение волшебства, дети, устроившись поудобнее, зловещими голосами рассказывали ужасные сказки. А малышня с округлёнными от страха глазами, затаив дыхание, слушала старших товарищей. Все истории начинались с того, что на свете живёт коварный граф, связанный с дьяволом. А возможно, он и есть сам дьявол, явившийся на землю исключительно из зловредного желания погубить души доверчивых невинных девушек. А далее следовали притчи одна страшнее другой.
В одной из них говорилось о том, как таинственный граф одним только взглядом околдовал девушку, после чего бедняжка, мечтая снова увидеть его, долго бродила по земле и, не в силах обрести покой от отчаяния, в конце концов, утопилась. Тогда Шарлота не понимала, чего такого сделал этот граф и зачем девушка искала его. На тот момент ей исполнилось всего пять лет, но финал сказки поразил малышку – бедная девушка погибла. А тут ещё река принесла утопленницу, и дети, увидев жуткое зрелище, поверили: граф действительно существует, и рассказы о нем стали ещё страшнее и увлекательнее.
Другая история рассказывала про то, как граф прикоснулся к девушке, от чего в её крови зажглось адское пламя. Потеряв всякий стыд и сгорая от плотских желаний, она, не в силах найти услады на земле, спустилась в ад и теперь там услаждает чертей. Что за огонь заставил девушку спуститься в ад, Шарлотта тоже не понимала, но девочка с ужасом представляла жутких скачущих и веселящихся чертей, раздувающих костёр под сковородкой, на которой страдает несчастная.
Но самая леденящая кровь история была про то, как кровожадный граф с помощью колдовства вырывал из груди девушек сердца и насаживал их на пики. Жертва при этом оставалась жива, её сердце, пронзённое металлом, продолжало биться, а девушка испытывала страшные мучения. Сами копья с сердцами жестокий граф устанавливал в заколдованном зале, где, упиваясь собственной безграничной властью над несчастными, торжествующе наблюдал за тем, как они, истекая кровью, изнывают от боли. Это был самый жуткий рассказ. Шарлотта здесь понимала всё, и её душа сжималась от возмущения. Она представляла несчастную девушку с вырванным сердцем и со страшной раной на груди. Девочка видела чертог, заставленный пиками с бьющимися девичьими сердцами, и злого графа посредине зала. Негодяй, наслаждаясь чужим страданием, громко хохотал, заставляя сердце леденеть от ужаса. Эта картина красочно появлялась у малышки перед глазами, и по её спине пробегали леденящие кожу мурашки. Понятие «аллегория» девочке было ещё недоступно.
Правда, поначалу никто этого графа с именем Анри не связывал. Парню тогда исполнилось девятнадцать, и он был просто пылким юношей. Позже, когда молодой граф приобрёл славу развратника и сводника, в господских домах стали оживлённо обсуждать сплетни про небезызвестного соседа, принесенные из стен дворца. Разумеется, прислуга слышала злословие хозяев и передавала эти разговоры за пределы господского дома. В результате страшный граф неожиданно приобрёл имя: Анри де Круа, что позволяло родителям более убедительно стращать своих дочерей вполне реальным господином. Да ещё огромный замок де Круа вызывал в крестьянах трепетное благоговение. Они искренне верили, что в таких хоромах наверняка найдётся укромное местечко для размещения десятка-другого пик. Некоторые отцы семейств настойчиво утверждали, как чисто случайно смогли увидеть этот зал своими собственными глазами и даже заверяли, что лично наблюдали, как истекают кровью насаженные на копья несчастные девичьи сердца. Правда, ни один при этом не пожелал уточнить, сколько до того он выпил.