— Может, вернемся ко мне?! — все еще злилась Хим. — Гастон, ты хоть понимаешь, насколько дико это выглядит?! Неужели ты, действительно, думал, что я скрываю что-то опасное?!
— Прости, — вздохнул я. — Но ведь мы с тобой всегда мало общались. Откуда мне было знать, способна ли ты на подобное? Я просто… решил подстраховаться.
— На самом деле, боюсь, это — моя вина, — призналась Нина. — Это я поселила в сердце Гастона сомнение. Изначально он уверял, что ты не способна на плохие поступки.
— Угу, — пробурчала Медина. — А ты, подружка, значит, решила, что способна. Час от часу не легче!
— Я пыталась мыслить логически, — обиделась моя девушка.
— Ну, в конце концов, это я привлек знакомого, — вступился я. — С меня и спрос.
— Короче, — подытожил Нико. — Каждый из вас виноват по-своему. На это прения закончим.
— Да, верно, — согласилась Хим. — И какие же тайны моего прошлого открыл твой знакомый, Гастон?
— Весь жизненный путь, — пожал я плечами. — От зачатия до настоящего момента.
— В частности о том, как ты двое суток находилась в доме наедине с мертвой бабушкой прежде, чем ее обнаружили, — добавил Маттео. — И о том, что мать с отчимом тебя терпеть не могут. И о том, клянется…
— Хватит! — вскричала Хим, заливаясь слезами. — Вы — просто чокнутые психи! Видеть вас не могу!
С этими словами, девочка вскочила и убежала наверх. Со второго этажа до нас донеслись ее рыдания.
— Ты что, идиот?! — напустился я на лучшего друга.
— Я тебе помог, дубина! — возразил тот. — Иди, успокой ее. Тогда она тебя простит.
— Для большей достоверности стань на колени, — добавила его девушка.
Они с Маттео выглядели абсолютно нормально, а вот Нико и Нина сидели, точно громом пораженные. Да это и нормально, после таких-то новостей. Я поднялся к комнате своей возможной сестры и тихо постучал.
— Уйдите все! — донесся изнутри ее заплаканный голосок.
Ну, вот и поговорили. Впрочем, я и не надеялся, что будет легко, поэтому стал перед дверью и заговорил:
— Хим, прошу, выслушай меня. Знаю, я поступил ужасно, и мне нет оправдания. Но постарайся понять. Просьба, с которой я обратился к своему знакомому сыщику, не имела ничего общего с какими-либо подозрениями. Если говорить откровенно, мне с самого начала показалось, что тебя нужно защитить, а не наоборот. Я хотел лишь выяснить, от кого или от чего. Ведь на тот момент ты уже стала мне родной, Хим. Зов крови это, или что-то другое — разберется экспертиза ДНК, на которую ты, надеюсь, согласишься. Но даже если откажешься, ты все равно — моя сестренка, которую я всегда буду оберегать и защищать. На кровные узы я плевать хотел. Поверь, малышка, я не хотел причинить тебе боль. Ни в коем случае. Что бы там ни было, я люблю тебя, как сестру, уже сейчас и буду защищать ото всех напастей! Прошу, открой дверь и поговори со мной, Хим! Умоляю! Твое молчание меня убивает!
Больше всего я, в тот момент, боялся того, что моя возможная сестра пошлет меня подальше и откажется слушать. Но нет. Через минуту до меня донеслись ее шаги, а потом дверь наконец-то открылась. Я посмотрел в глаза девочке. Они были полны слез, и изнутри меня уничтожало то, что причиной этому стал я. Ну, кто меня просил звонить Раулю и выяснять всю биографию Химены и ее матери?! Хотя, признаться, будь у меня возможность повернуть время вспять, я бы все равно это сделал. Звучит эгоистично, но ведь в результате у меня появилось самое настоящее сокровище — моя сестренка, за которую я теперь буду отвечать, и о которой буду заботиться. Однако, судя по ее выражению лица, она пока сама не знала, верить мне или нет. Я решительно упал на колени, обхватил руками ножки своей возможной сестры, уперся лбом в ее животик и почти со слезами принялся умолять:
— Прости меня, родная! Прости! Мне следовало простить тебя, а не лезть во все это! Привязанность к тебе меня ослепила! Очень хотелось защитить тебя от всего плохого в мире! Что мне сделать, чтобы ты поверила и простила?!
Как же я боялся, что Хим оттолкнет меня! Мое сердце просто не выдержало бы такого удара! Но нет. Она воскликнула:
— Гастон, что ты делаешь? Поднимись немедленно!
— Поднимусь, как только ты скажешь, что больше не обижаешься! — упрямо возразил я.
Тут Хим сделала кое-что, совсем уж неожиданное. Она тоже опустилась на колени напротив меня, заглянула в глаза и воскликнула:
— Я больше не обижаюсь, Гастон! Клянусь! Ну, как я могу обижаться на своего… брата?
У меня потеплело в груди. Она назвала меня братом! Конечно, я понимал, что это — лишь ответ на мое обращение. И все-таки до чего прекрасно слышать это слово из ее уст! А когда мы, стоя на коленях, обнялись, я понял, что счастлив, как ребенок. Не знаю, что это объятие значило для Хим, но для меня оно стало долгожданным моментом воссоединения семьи…
Комментарий к Глава 32
От этой сцены многих, наверное, на слезу пробило.))) С Рождеством всех!))) Люблю!)))
========== Глава 33 ==========
Минут пятнадцать спустя, мы сидели на кровати девушки. Мои руки сжимали маленькие ладошки сестрички, а ее голова лежала у меня на плече.
— Прости, что накричала на тебя, — сказала Хим после продолжительной паузы. — Я просто боялась, что темнота из моего прошлого поглотит и твое сердце.
— В твоем прошлом не так темно, как кажется, — тихо ответил я. — Там, где ты, совсем темно быть не может. Твой свет озарит что угодно, малышка!
— Может быть, это у нас наследственное, — со смехом заметила моя возможная сестра.
— Может. Ты согласна на тест ДНК?
— В этом нет смысла, Гастон. Я уже много лет знаю, кто мой отец.
Я остолбенел и охнул:
— Но ты говорила…
— Я говорила, что не видела его, — отмахнулась Медина. — И это правда. Но имя его я знаю. Понимаешь, один из… хм… партнеров мамы забыл в ее квартире расческу, и именно его, судя по срокам, она стала подозревать в отцовстве. А когда я родилась, сделала тест, и все подтвердилось. В тот момент, мама надеялась, что сумеет повесить меня на какого-то мажора, а мой родной отец оказался простым студентом. Поэтому просто спрятала результаты экспертизы в доме бабушки, и, после ее… смерти…
Голос Хим надломился, и я, понимая, как тяжело девочке об этом говорить, поцеловал ее в макушку, давая понять, что в подробности можно не вдаваться.
— После смерти бабули я разбирала ее вещи и нашла этот документ, продолжила Химена уже увереннее. — Правда, понять, что там написано, смогла только через несколько лет. Но там было сказано, что вероятность отцовства — девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента. Увы, Гастон, твой дядя моим отцом не является. У этого человека другая фамилия.
— Вообще-то у моего дяди она тоже не такая, как у меня, — нахмурился я. — Он же — родной брат моей мамы, то есть носит ее девичью фамилию. Его зовут Леон Кастро.
Хим даже подскочила, а потом посмотрела на меня выпученными глазами и хрипло спросила:
— Как-как?!
— Леон Кастро, — повторил я. — Это имя значилось в тесте ДНК, который сделала твоя мать?
Дрожа с головы до ног, девочка кивнула. Я же почувствовал себя самым счастливым человеком на Земле. Она — моя сестра! Она, действительно, моя сестра! Я знал! Я верил! Зов крови свое дело делает! Мы — не просто старые друзья. Нет. Мы — родные люди. У меня есть сестричка! В моем горле образовался ком, а в глазах защипало. Я старательно сдерживал слезы — ведь не показывать же своей слабости девочке, за которую я теперь буду отвечать. Нет, она не должна видеть того, как я счастлив обрести свою малышку. Это сама Химена может плакать, а я — старший брат. Мне не положено. Сама же девочка не стала скрывать эмоций. По щекам ее потекли слезы, а лицо прямо-таки засветилось изнутри.
— Значит, это правда?! — в восторге прошептала она. — Ты… ты, действительно…
— Да, похоже, я, действительно, твой брат, — хрипло отозвался я.
Несколько мгновений мы сидели и просто смотрели друг на друга, не в силах осмыслить ситуацию. А потом бросились обниматься. Хим теперь рыдала от счастья, и, к собственному стыду, я вынужден признать, что тоже вытер слезы, пока малышка прятала лицо у меня на груди.
— Господи, это просто невероятно! — восклицала она. — В мире миллиарды человек, а я уже три года, оказывается, знакома со своим братом! Из всех людей на планете, я встретила в новой школе именно тебя, и у нас даже оказалось общее увлечение — ролики! Нет, ну, ты подумай! До чего же тесен мир!
— Это не мир тесен, сестренка, — выдохнул я. — Это — зов крови. Мы с тобой — родные люди, и нас всегда будет тянуть друг к другу на том уровне, который не поддается ни логике, ни науке! Это — не химия. Это — кровь.
— Невероятно! — рыдала Хим. — У меня есть брат! Я не одна на этом свете!
— Ты часто чувствуешь себя одинокой? У тебя же есть Ям и Рамиро.
— Есть. И я их очень люблю. Но даже с ними иногда чувствую себя, как в детстве, — одинокой, брошенной, никому не нужной. Я словно попадаю в бездну мрака, откуда нет выхода. Мне становится чуть легче только на роликах и с Нико. У Ям же с Рамиро свои разборки, и я в них — третья-лишняя.
О, моя бедная девочка!
— Ты больше никогда не будешь одинокой, малышка! — воскликнул я. — Никогда, слышишь? С тобой буду я, наши друзья, Нико! А мои родители сказали, что, если ты окажешься их племянницей, тоже тебя не оставят!
Тут Хим, похоже, вспомнила о чем-то, потому что отстранилась и в ужасе вскричала:
— Кошмар! Да ведь они сегодня приедут! И это — не просто твои родители, а, как выяснилось, мои дядя и тетя! Когда Маттео нам сказал, я решила, что здесь следует волноваться, скорее, Нине, но теперь понимаю, что они будут праздновать это Рождество с нами из-за меня! Вот, ужас! А если я им не понравлюсь?! А если…
— Эй-эй, тихо! — воскликнул я, схватив сестру за плечи и вынудив посмотреть себе в глаза. — Не нужно так переживать! У меня хорошие родители, и ты им обязательно понравишься! Они тебя полюбят, обещаю!
Хим чуть расслабилась, но тут же снова напряглась, задрожала и сказала:
— Погоди! Маттео еще говорил что-то про твоего дядю. Неужели это…
— Да, с ними будет твой отец, — признался я. — Когда он приехал, то тут же изъявил желание с тобой познакомиться.
Хим тут же вскочила и начала метаться по комнате с криками:
— Ужас! Я должна познакомиться со своим отцом, а у меня даже платья приличного нет! Он же подумает, что я — какая-то оборванка!
— Да не нервничай ты так! — рассмеялся я. — Ничего такого он не подумает! Ты прекрасно выглядишь в любой одежде. И потом, дядя Леон приедет не платье твое разглядывать. Он приедет для того, чтобы заглянуть тебе в глаза и понять, его та ребенок, или нет.
— Но первое впечатление всегда формируется при внешнем обзоре! — не унималась Хим. — Я не хочу ударить перед ним в грязь лицом.
— И не ударишь, — заверил я. — Чтобы ты знала, он постоянно выясняет, как ты живешь, и как твои дела.
— То есть?
Моя сестра от удивления даже перестала копаться в своих вещах.
— Он давно подозревает, что является твоим отцом, — пояснил я. — Но ведь не приходить же ему к тебе со словами: «здравствуй, дочка, я — твой папа»! Вот он и пытается присматривать за тобой, как может.
Хим вздохнула.
— Он всегда меня любил, да?
— Ну, а как же иначе? — спросил я, поднявшись и погладив ее по плечу. — Тебя, вообще, сложно не любить, знаешь?
— Меня не любит родная мать, о чем ты говоришь? — изогнула бровь Химена.
— Думаю, что и она в глубине души желает тебе добра, — возразил я. — А если нет, то и черт с ней. Твою судьбу определяет не происхождение и не то, любит тебя мать, или нет. Твоя жизнь зависит от тебя самой, малышка. И от тех людей, кто идет по ней вместе с тобой! Я люблю тебя сестренка!
— И я люблю тебя, братик!
Комментарий к Глава 33
Вбивала эту главу в почти сонном состоянии, так что простите, если будут опечатки. Люблю вас! Жду отзывов!
========== Глава 34 ==========
Мы не стали ничего объяснять ребятам, решив объявить о наличии между нами кровных уз вечером, когда все соберутся за столом.
— Понимаешь, — объясняла Хим, — мне важно посмотреть, как мой отец отреагирует, когда еще не будет знать, дочь я ему или нет. Ну, и еще, согласись, будет забавно посмотреть на обалдевшие лица наших друзей.
Мы вместе рассмеялись и, действительно, не стали никому ничего говорить, просто с новыми силами взявшись за приготовления к празднику. Вот только сестренка теперь держалась рядом со мной, при любом удобном случае касаясь меня. То обнимет, то схватит за руку, то положит голову на плечо, то взъерошит волосы. Девочка словно желала убедиться, что я, действительно, рядом. И, честно говоря, мне это нравилось. Чуть позже я сам поймал себя на мысли, что стараюсь держаться к ней ближе. Мне нужно было постоянно чувствовать этого родного и близкого человека рядом. И я даже не мог толком объяснить, почему.
Наконец, все приготовления завершились, и мы отправились по комнатам, одеваться. Моя аккуратно выглаженная рубашка висела на спинке стула. Поставив в уме галочку, чтобы поблагодарить Нину, я начал собираться. Просто удивительно, как судьба может измениться за пару дней. Еще вчера утром я видел в своей жизни только Нину, а сегодня добавилась еще и сестренка. Теперь у меня есть целых три главных женщины: возлюбленная, мама и Хим. Интересно, а согласится ли малышка переехать к нам? И как на это отреагирует моя девушка? Может, имело смысл поставить ее в известность заранее? Особенно, если я хочу для нас общего будущего. В то же время Химена — часть моей семьи и, если Нина любит меня, то обязана ее принять.
Ладно, в любом случае, сейчас думать об этом уже поздно. Одевшись и приведя себя в порядок, я спустился в гостиную, где сидел Маттео. При виде меня, он поспешно спрятал что-то во внутренний карман пиджака.
— Не понял! — возмутился я. — Что это у нас за секреты от лучшего друга?!
— Прости, — отвечал итальянец. — Пока это — секрет для всех. Даже не секрет, а сюрприз. Только могу сказать: посоветуй родителям принять успокоительное прежде, чем мы сядем за стол, а то их удар хватит.
«Ну, я думаю, после того, о чем объявим мы с Хим, маму и папу уже ничем нельзя будет шокировать», — хотелось сказать мне.
Но я сдержался, чтобы соблюсти интригу, а вместо этого воскликнул:
— Ты пугаешь меня, брат!
— Тебе как раз бояться нечего, — отмахнулся Маттео. — Я уверен в своем решении и знаю, что поступаю правильно.
— Ну, смотри, — отозвался я, усаживаясь рядом. — Самое главное для меня, — чтобы ты был счастлив.
— Знаю, знаю, — спокойно кивнул мой лучший друг. — И ценю это, поверь. Но сейчас, повторюсь, я абсолютно уверен в своем решении. Это будет воплощением моей самой смелой мечты. Если все получится, я буду, пожалуй, одним из самых счастливых людей на Земле.
— Надеюсь, ты поделишься со мной, если все пройдет, как надо?
— Конечно! Более того, ты разделишь это счастье со мной. Если тебя не будет рядом, я очень сильно обижусь. Мы поделим на двоих сладость победы или горечь поражения, согласен?
— А куда я де…
Но слова мои прервал звонок входной двери.
— Вот и наши гости, — констатировал Маттео, поднимаясь.
Когда он распахнул дверь, на пороге, действительно, стояли мои родители и дядя Леон. Последнего не узнать было невозможно. Хоть живьем я его в глаза не видел, но сходство с мамой и Хим говорило само за себя.
— Где она? — с места в карьер спросил мужчина. — Где Химена? Я хочу ее увидеть!
— Притормози, братец, — осадила его мама. — Ты только приехал. Поздоровайся сначала.
— Хоть бы на племянника посмотрел, отец года. — пробурчал папа. — Ты его живьем ни разу не видел.
— Ты сам запретил приезжать к вам, так что не жалуйся, — парировал дядя Леон.
— А ты мог хотя бы фотографию попросить, — не унимался его родственник. — Из вежливости.
— Зачем, если Лидия мне их и так целыми альбомами присылала? — изогнул бровь тот. — Я видел все — и новорожденного Гастона при первом кормлении, и то, как ты забирал их из роддома, и то, как мой племянник научился держать головку, и его первую улыбку, и первый зубик, и первый шаг, и…