— Ты не выглядишь апатичной, — заметил Анвин, рассматривая её. Уайльд усмехнулась, повернув голову, и кончики её волос, забранных в хвост, мазнули по щеке. — В чем секрет успеха?
— Я слишком устала, чтобы выглядеть апатично, Эггси, — Николь кашлянула, и Эггси убрал ноги, чтобы агент устроилась на подоконнике рядом с ним. — Не понимаю, как Шерлоку может нравиться такая погода, — она указала на что-то печатающего на ноутбуке Борса. — У меня от неё тоска на душе.
«У меня тоже», — хотел было сказать Эггси, но подумал, что это и так читается на его лице. После смерти близких людей ему казалось, что тоска напрочь въелась в него. Он вспомнил похороны Рокси: пелену дождя и дикий крик женщины, потерявшей единственного ребёнка. Он вспомнил похороны Мерлина: ясный день и внешне спокойные агенты, внутри которых разгоралась целая буря.
— В такие вечера хорошо сказки деткам рассказывать, а не корпеть над отчетами для Себастьяна, — в гостиную вошла Кэйлин, чуть морщась. Сломанная нога давно зажила, но Эггси знал, что в дождь она ныла. И это неимоверно бесило Кэйлин. — Прекрати, Шерлок.
— Кто-то же должен это делать, — Шерлок оторвался от компьютера и посмотрел на каждого из агентов достаточно красноречиво.
— Какие тебе сказки, Кэйлин? — изогнул бровь Кристофер, прекращая петь. — Я ненавижу сказки. Моя мать — балерина, у неё этих сказок и пьес было навалом. Я уже наслушался. Не со…
— А Кэйлин права, — неожиданно для себя произнёс Эггси. — Что там насчёт прикольных историй?
— Давай я тебе про Короля Артура расскажу и…
— Да в кишках уже этот Артур сидит!
— У меня есть одна история, и если Вы замолчите, то я Вам её расскажу, — вмешалась в перепалку Кристофера и Кэйлин Николь. — Я… Да тише Вы!
— Зря Вы не хотите слушать, история достаточно красива и трогательна, — сделал замечание агентам Борс. Кристофер и Кэйлин тут же затихли, стушевавшись под взглядом Борса. — Начинай, Николь.
— Лучше ты расскажи, — попросила его Николь. — Я обожаю, когда ты рассказываешь. Я обожаю твои истории ещё со времён, когда я была кандидатом, а ты — моим наставником.
— Так что там с историей? — деловито поинтересовался Кристофер. Шерлок усмехнулся, убрал ноутбук с коленей и встал с дивана.
— Итак, неважно, в какое время произошла эта история. Важно то, что происходило с её участниками.
— И ты называешь его интересным рассказчиком?
— Это история о волшебстве, любви и дружбе. История о невероятной, об убийственной силе, что сподвигла людей на самые безрассудные, но самые искренние поступки, — Шерлок не обратил внимание на колкость Криса, прокашлялся и продолжил: — Жила-была одна девушка-ведьма по имени Николь. С этой девушкой никто не общался, все считали её странной из-за того, что она постоянно притягивала к себе неприятности и загадочные события. У Николь было лишь два лучших друга: Адель и Том. Они тоже оказались не совсем обычными: девушка была лучницей, а юноша — мечником. Втроём они спасали мир. Адель встречалась с Томом, а Ника была слишком занята проблемами спасения мира, прямо как мы с Вами.
— Это история из сборника для детей? — осторожно поинтересовалась Кэйлин. — Борс, я не знала, что ты такое читаешь. Тебя же назвали Шерлоком — разве твой «конёк» не детективные истории?
— В этой истории есть детективная составляющая. Это то, что я люблю, — ответил ей Шерлок. — В общем, однажды к ним в город приехала девушка. И от поцелуев этой девушки парни, да и не только парни, умирали. Несчастные впадали в кому и не выходили из неё. И никто не знал, как спасти их.
— А что дальше? — Эггси почему-то стал слушать ещё внимательнее. Не каждый день многоуважаемый и солидный агент рассказывает тебе истории. Впрочем, остальные агенты, слушавшие Борса, разделяли его настрой. Даже Кэйлин и Кристофер ругаться перестали.
— А дальше… Тома угораздило поцеловаться с этой девушкой. Они были на фестивале, когда познакомились с ней, поэтому нет ничего удивительного, что на тебя вешаются чужие руки, а чужие губы лезут целоваться. Он впал в кому, и никто не знал, как ему помочь, — он замолчал.
— Совсем никто? — произнесла ошарашенная Кэйлин. Она чуть наклонилась вперёд, чтобы слышать Шерлока ещё лучше. — Не томи, Шерлок! Кто так рассказывает?!
— Прости-прости, — Шерлок усмехнулся. — В общем, никто не знал, как ему помочь. Ни ведьма, ни всякая другая нечисть: вампиры, оборотни, сирены и так далее.
— А что с той девушкой, поцеловавшей Тома? Она просила что-нибудь взамен?
— Нет, но эта девушка сказала, что «любовь творит чудеса. Чтобы чудо произошло, надо его сотворить».
— Мда уж, — фыркнул Кристофер. — Вы все такие, девушки! Сыплете непонятными фразами, а нам, парням, приходится их разгадывать! Сразу нельзя говорить, что Вам нужно?
— Так не будет интересно, — ответила ему Николь. — Шерлок забыл одну очень важную деталь для сюжета: «Истинная любовь творит чудеса». Нужно, чтобы любовь была взаимной. Взаимной с тем человеком, который тоже испытывает к тебе чувства.
— И как она влияет на сюжет?
— Адель была влюблена в Тома, но Том не до конца был влюблён в Адель, — усмехнулась Ивейн. — Он был…
— Влюблён в свою лучшую подругу, — закончил за неё Эггси. Все агенты тут же посмотрели на него. Эггси стало неуютно. Про них с Рокси ходили такие же слухи, и это неимоверно бесило Галахада и Ланселота. Попробуй обьяснить людям, что Вы не являетесь парой. «Брось, со стороны виднее», — услужливо похлопал его по плечу Крис, когда Анвин произнёс это вслух. — Том был влюблён в Николь. И как бы Адель не пыталась спасти его, ничего не срабатывало. Любовь должна была быть взаимной.
— А что насчёт Ники? — Кэйлин посмотрела на Шерлока.
— А об этом история умалчивает.
— Что?!
— Нет ни единого упоминания о том, что она видела в нем не только лучшего друга. Так что… Мы можем только предполагать.
— Он умер?
— Нет. Ника спасла его.
— Как? — нетерпеливо произнесли агенты в один голос.
— Променяла свой дар на его жизнь, — от этого предложения по спине Эггси поползли мурашки. Шерлок произнёс это настолько спокойно и бесстрастно, что остальным резко стало плохо. — Ведьма всегда была могущественной, не забывайте. Её дар за его жизнь, чтобы спасти.
— Жестоко.
— Такова жизнь, — ответил ему Шерлок. — Я всегда полагал, что любовь — опасный недостаток. Данный случай это прекрасно иллюстрирует: Ника отдала свой дар и стала слабым человеком. Она привязалась, чего делать не стоит, если не хочешь, чтобы у тебя было слабое место. Агентам «Kingsman» тоже нельзя привязываться, но кто соблюдает правила.
— В каждом правиле бывают исключения, — возразила ему Кэйлин. — Что? Себастьян сам это говорил. Порой я бываю очень убедительна.
— Даже знать не хочу, — поморщился Эггси. — А чем закончилась история?
— Николь и Томас объяснились друг другу. Адель нашла другого принца на белом коне, а судьба подарила Нике ещё один шанс стать ведьмой за тот самоотверженный поступок. Она отдала дар не задумываясь.
— Мораль истории в том, чтобы раздавать свой дар направо и налево?
— А в чем тогда? — поинтересовался у него Кристофер.
— У каждого должен быть рыцарь или ведьма, ради которых он пойдёт на всё. У каждого должен быть такой человек, который отдаст всё, чтобы быть с любимой или любимым, — ответила вместо Шерлока Николь. — Что же ещё покажет силу истинной любви?
— Не забывай о том, что эта история — вымысел, — напомнил ей Шерлок.
— В каждой истории есть доля правды, — парировала Кэйлин. — Шерлок, то, что ты не веришь в любовь и всякие высшие чувства не означает, что другие в это не верят.
— А верят?
— Да! — немного обиженно произнесла Морган. Шерлок усмехнулся и вернулся к своему ноутбуку.
— Вот и верь. Теперь, если не возражаете, я вернусь к отчетам. Про истинную любовь Себастьяну рассказывать у меня не получится.
Агенты вновь вернулись к своим делам: Кристофер стал бренчать на гитаре, Николь поглощала свой давно остывший чай, Кэйлин перевернулась на живот на диване и уткнулась лицом в подушку, а Эггси перевёл взгляд на окно.
Из-за туч выглядывала ослепляющая глаза луна.
Комментарий к Глава 1. Ведьма и Рыцарь
Josh Rouse — Sparrows Over Birmingham (то, что играл Кристофер).
The Police — Every Breath You Take.
История, рассказанная агентом Борсом, придумана Автором. Может, звучит банально, но мне нравится)
Пишите комментарии, мне важно знать, что Вы думаете. Хотя бы пару слов черканите.
========== Глава 2. Ученик Чародея ==========
Агентство «Kingsman».
Эггси со злостью хлопнул дверью ателье, игнорируя крики рассерженной секретарши. Он был слишком зол, чтобы обращать на женщину внимание. Тут ему вспомнился Гарри со своим сборником цитат: «Джентльмен должен держать все свои эмоции под контролем. А особенно — злобу. Нужно уметь сдерживаться и выбирать для эмоций подходящий момент».
«Тебе-то легко говорить про злобу, Гарри, — мысленно обратился к наставнику Эггси, плюхаясь на диван и зажмуриваясь. — У тебя нет жены, которая в последнее время стала жутко ревнивой и мнительной».
— Ещё один такой «страстный» порыв, и я прижму тебе все твои пальцы.
— И Вам доброе утро, Персиваль, — Эггси затылком ощущал тяжелый взгляд Себастьяна Мортона, направленный на него. Эггси до сих пор не мог понять, почему Себастьян был так враждебно настроен по отношению к нему. Вроде бы Эггси не пытался убить его во время геноцида, относился к нему с уважением, не уводил его даму и не пытался залезть его племяннице под юбку. Всё было цивильно.
— Оставь в покое пальцы Эггси, — по лестнице спустилась Кэйлин, поправляя ворот белоснежной рубашки. Она остановилась рядом с Себастьяном и скрестила руки на груди. — Разве ты не должен быть на совещании с Шампанем?
— Нужно почаще бывать на совещаниях, Мордред, — сделал ей замечание Мортон. — Если бы бывали, то знали, что к Шампаню отправились Гавейн и Агравейн.
— А ты чего не в духе с утра? — поинтересовалась у него Морган, пропустив замечание мимо ушей. Эгси уже перестал злиться на Тильду и теперь повернулся лицом к Себастьяну и Кэйлин. — Артур всё же отчитал тебя по самое не хочу за то, что ты чуть было не угробил агентов?
А вот это было опасно. И Кэйлин прекрасно это знала, ведь ходила по самой грани спокойствия и бешенства дяди Рокси. Но Анвин в Морган не сомневался — она умело балансировала на краю и, кажется, сдаваться без боя (в данном случае без выговора) не собиралась.
— У Вас отличное настроение? Что ж, я Вам его немного подпорчу, — Себастьян ухмыльнулся, и по коже Эггси попозли мурашки. Ухмыльнулся он не очень хорошо. Как-то зло. И предвкушающе. — Артуру нужна помощь в архиве. Я любезно предложил Вашу кандидатуру.
— Архив?! — Кэйлин побледнела. — Себастьян, это жестоко даже для тебя!
— Жестоко — издеваться надо мной, Вашим наставником, вложившим в Вас всё самое лучшее. Давайте, Мордред, галопом в архив. Невежливо заставлять начальство ждать.
В этот раз удача была на стороне Себастьяна. Кэйлин глубоко вздохнула, кинула умоляющий взгляд на Эггси и направилась в сторону архива. Персиваль усмехнулся и посмотрел на Галахада.
— Оторвите Бомейна от дивана и помогите Мордреду. Она и Артур без посторонней помощи не справятся. И если Мордред узнает, что я не бросил её на произвол судьбы, то Вы точно останетесь без пальцев. Вам понятно, Галахад?
— Д-да, — кивнул Эггси, поднимаясь с дивана.
— И на будущее… Я всё же бы убрал фото Рокси с Вашего рабочего стола. Фотографии потенциальных соперниц всегда приводят женщин в бешенство. Про жён даже говорить не стоит, — Себастьян прищурился и вышел из ателье.
Сказать, что Эггси был ошарашен, ничего не сказать.
А Себастьян Мортон оказался не таким уродом, каким они [агенты] его себе представляли.
***
Если разобраться, то судьба у Себастьяна не была и такой уж лёгкой. Эггси знал, что Мортоны — одни из самых старейших представителей аристократического рода. Ещё он знал, что Себастьян — старший брат Элизабет, мамы Рокси. А ещё Себастьян — один из лучших агентов «Kingsman».
Когда ты аристократ, то тебя контролируют с самого детства. Контролируют, что ты читаешь; контролируешь, с кем ты общаешься; контролируют, чем ты занимаешься. Мама тщательно подбирает нянечек и гувернанток, пока папа каждый раз берет с собой на охоту и учит охоте (учить убивать). И не дай Бог как-нибудь разочаровать или попытаться отстаивать свою независимость.
Себастьян никогда не делал ничего такого за рамки вон выходящего. Этим успешно занималась, занимается и будет заниматься его сестрёнка. Себастьян завидовал Элизабет — она всегда была сильнее его. Она всегда сопротивлялась и до последнего отстаивала свою точку зрения. Например, помолвка с Ричардом была заключена с третьего раза.
Единственный раз, когда Себастьян перещеголял даже Элизабет, помог ему очнуться. Себастьян пошёл против семьи и заявил, что ему никогда не нравились все эти аристократические дела, смиренность и Ричард. Последнее, может быть, было лишним, но после этого Элизабет поняла, что у неё всегда был преданный и любящий её брат. Пусть он был скуп на эмоции, пусть не возражал против её помолвки, он, оказывается, поддерживал её.
Это стало переломным моментом в их отношениях, и с тех пор Элизабет полагалась не только на себя.
Себастьян вернулся в свой кабинет и сел за стол, пододвигая к себе папку. Его взгляд упал на фотографию в белой рамке: на фото была изображена Рокси в красивом белом платье. Тогда ей было семнадцать; в тот день она узнала, что её мама и дядя — хирург и агент агентства «Kingsman».
«Рокси… Как же мне тебя не хватает, моя дорогая Рокси, — Себастьян коснулся пальцами стекла и зажмурился. Рокси он позволял всё, в отличие от всех остальных. Рокси была его самой любимой женщиной. — Нам всем тебя не хватает».
— Мы помогли Артуру в архиве, Персиваль. Что-то ещё?
Себастьян поднял голову и посмотрел Кэйлин в глаза. Мордред возвышалась над ним и выглядела необычайно серьёзно. Она не сводила с него глаз, смотря, казалось, в самую душу.
Кэйлин была его самым любимым и лучшим кандидатом. Себастьяну ради неё пришлось наступить на горло собственной гордости и нарушить чересчур много правил. Узнай это, у Борса был бы инсульт.
«Девочка с улицы», «Оборванка», «Охотница за деньгами аристократов» — как только в «Kingsman» Кэйлин не называли. Другие кандидаты и наставники ненавидели то, как легко девушка справлялась с испытаниями и достойно выходила из них. Они ненавидели то, как рассыпались в прах стереотипы; как бывшая воровка становилась достойной претенденткой на общество аристократов. Она молча сносила все сложности и неприятности и лишь редкими ночами жаловалась Себастьяну. Себастьян стискивал её тонкие пальцы и умолял дотерпеть. Умолял так, как умолял свою сестру не сдаваться.
Себастьян оказался очарован ею с первой встречи, когда Морган вытащила у него бумажник так ловко и незаметно, что он обнаружил пропажу лишь на следующее утро. «Стареешь, Себ. Стареешь», — усмехнулся тогда Гарри, расплачиваясь за номер в отеле, где они остановились для наблюдения за одним китайским мафиози.
Себастьян не знал, старение это было или нет, когда нашёл Морган и предложил ей место в агентстве. Точнее, борьбу за это место. «Тебе не привыкать бороться. В этот раз ты тоже будешь бороться, но за своё долго и счастливо», — читалось в глазах Мортона. И тогда Кэйлин кивнула, соглашаясь.
— Кэйлин…
— Да, Себастьян, я здесь, — Кэйлин всё поняла и подошла к нему, опускаясь на одно колено. Она протянула руку и коснулась его руки. — Я здесь, — тихо произнесла она, начиная поглаживать Себастьяна по руке.
— Мне так её не хватает, — Себастьян снова зажмурился. Перед глазами стояла мертвая (нет, его малышка не могла умереть, умереть так просто, так…) племянница, и лишь присутствие Кэйлин не давало ему снова захандрить. — Она не могла… Рокси не могла…
— Она не умерла, — Кэйлин пальцами второй руки коснулась его щеки. Себастьян от этого движения открыл глаза и посмотрел на Мордреда. — Я верю в то, что Гарри найдёт её. Гарри ищет. И я верю, что он её найдёт.