— Здесь занято? Тогда я…
— Оставайся. Только дверь закрой.
Дверь закрылась. Присмотревшись, Питер понял, что на полу сидела Ру Беннет. В её руках что-то белело.
— Это…
— Бумажный самолётик.
Питер опустился на пол, занимая место напротив Ру. На ней были голубые джинсы, красные с белым кроссовки и мешковатую белую футболку. Вокруг неё были разбросаны бумажные самолётики.
— Зачем ты это делаешь?
— Это — символ свободы и независимости. Многие творческие люди набивают себе бумажный самолётик, у них это символизирует полёт фантазии. Я же интерпретирую это немного иначе. С каждым запущенным бумажным самолётиком я отпускаю что-то плохое.
— Помогает?
— Становится чуть легче.
Она протянула ему только что сделанный самолётик и кивнула головой на почти нетронутую пачку белой бумаги. Питер взял его и поднялся на ноги. Схватившись пальцами за перила, Ру поднялась следом. Их плечи соприкасались.
— Информативный диалог, — он усмехнулся. Она улыбнулась.
— Ну, ведь нас даже толком и не познакомили. Потом только, в школьном коридоре между кабинетами химии и биологии.
— Питер Паркер.
— Ру Беннет.
— Ру? Как «Крошка Ру» из книги о Винни-Пухе?
— Ты первый, кто до этого додумался. Но да, именно это и имел в виду папа, называя меня так. Я показалась ему крошкой, когда он впервые взял меня на руки.
Она шмыгнула носом, запрокидывая голову и смотря на звёздное небо. Питер почувствовал себя виноватым.
— Прости, я не хотел причинять тебе боль.
— Всё нормально, — Ру повернулась к нему. — Давай запустим твой первый самолётик. Начинай с чего-нибудь менее дерьмового, к концу оставляя самое… Ну, ты понял.
Гарри задёрнул шторы, отрезая Ру и Питера от всего мира.
========== Episode 3. Harry Osborn ==========
Bona fide hustler making my name
M.I.A. — Paper planes.
— Эй, как насчёт утреннего секса?
— Знаешь, удивлена, что, несмотря на то, сколько сигарет ты выкуриваешь, он у тебя вообще есть.
Звоня в дверь дома своей девушки, Гарри никак не ожидал увидеть на пороге Фелицию. Фелицию в растянутой футболке и коротких шортах.
— Это никак не влияет на…
— Мне плевать. Пройдёшь или так и будешь стоять на пороге?
— Пройду.
Фелиция хмыкнула и, развернувшись, направилась на кухню, оставив дверь открытой.
— А где Гвен?
— Спит. И выстрелами не разбудишь. Мы вчера до поздней ночи обсуждали мюзикл.
— Что-то приготовили?
— Это тебе и всем остальным скажет уже сама Гвен. Чай или кофе?
— Кофе с…
— Молоком, я знаю, — Фелиция обернулась, держа в руке кружку. — Я помню, что ты только с ним и пьёшь.
— Спасибо.
— Я могу подняться и разбудить Гвен.
— Не нужно, я подожду.
Харт поставила кружку перед Гарри и подошла к холодильнику, открывая его. Она — лучшая подруга Гвен, с которой они были вместе чуть ли не с пелёнок. Платья на двоих, совместные выходные и отсутствие секретов друг от друга — о такой родственной душе можно было только мечтать. Но у Гвен такая была.
Как и был «самый лучший парень на всём белом свете». Так утверждала Стейси всё то время, что они встречались. Гарри — заботливый, романтичный, с лёгкостью может рассмешить. А ещё он — понимающий, что для Гвен было глотком воздуха после громких и скандальных ссор с родителями. И Гвен очень хотелось, чтобы двое близких ей людей нашли общий язык. Но он почему-то не находился.
Может, дело было в приоритетах Гарри и Фелиции, которые никак не могли пересечься. Озборн был богатеньким мальчиком и считал, что всё на свете можно купить. Это категорически ненавидела Харт. А ещё Гарри иногда пронзительно и задумчиво смотрел на неё, и Фелиция не могла понять, что за мысли в этот момент вертелись в его голове.
Как бы Гвен ни старалась улучшить ситуацию, ничего не помогало. Гарри и Фелиция не стали друзьями, предпочитая общаться в школе и не пересекаться за её пределами. Их обоих это устраивало.
— Фелиция…
— Простите, я проспала всё на свете, — на кухне, зевая и потягиваясь, появилась Гвен. Увидев Гарри, она улыбнулась и, подойдя к нему, поцеловала его в губы. — Привет.
— Привет. Что ж, спасибо за кофе, Фелиция. Увидимся в школе?
— Конечно, — Гвен напоследок ещё раз поцеловала Озборна.
В школе они действительно увиделись, но совсем не при таких обстоятельствах, при которых должны были.
Дилан, парень из параллели, каким-то образом узнал, что Ру посещает собрания анонимных наркоманов и счёл это вещью, над которой можно посмеяться.
— Да ты у нас, оказывается, наркоманка, Беннет! Удивительно, почему это Паркер с тобой таскается! Ты что, его драг-диллер?
Питер скрежетнул зубами. На его скулах заходили желваки, когда он увидел, что Ру отшатнулась, словно ей дали пощёчину.
— Питер, не надо, — произнесла она, увидев это. Но Питеру было всё равно. Он, кивнув Ру, направился к Дилану.
А затем ударил.
— Ты что, Паркер, головой ударился?!
К несчастью (или счастью), чуть поодаль стояли Гарри и Фелиция, которые, услышав, как Дилан назвал Ру, тревожно переглянулись.
— Ты кого это наркоманкой назвал?! — голос Флэша казался галлюцинацией. Когда Томпсон вцепился Дилану в ворот футболки, а тот чуть не ударил Питера, который ловко увернулся, Озборн и Харт, не сговариваясь, кинулись к одноклассникам.
— Прошу Вас, директор Морита, Вы не можете отстранить их! Ру, Питер, Флэша… Юджина и Гарри с Фелицией! Они нужны мне для мюзикла!
Полчаса спустя Гвен стояла в кабинете директора и умоляла (она готова была опуститься до того, чтобы упасть на пол и начать рыдать) его быть более снисходительным.
— Тем более, — продолжила она, — Вы сами говорили, что в нашей школе приветствуется командный дух! А он у нас есть! Смотрите, как за Ру вступились ребята! Разве это не так важно? Наоборот, это очень важно, так как это демонстрирует, что мы — одна команда!
— Хорошо, мисс Стейси, я Вас прекрасно понял, можете прекратить кричать. Я на такое иду в первый и в последний раз. Если вы, мисс Беннет, мистер Паркер, мистер Озборн, мисс Харт и мистер Томпсон, недостаточно хорошо выложитесь, то будете пенять на себя.
— Да, директор Морита.
После того, как Гвен посоветовала Флэшу заняться разбитой губой («Скройся с моих глаз, Флэш! И займись уже своей губой, наконец!»), а остальных наградила таким взглядом, что они тут же разбежались. Она была рассержена, и злость требовала выхода.
Поэтому вечером досталось Гарри, к которому она пришла.
— Сегодня ничего такого не случилось! Этот тупой придурок назвал её наркоманкой! Мы что, должны были молча стоять и смотреть на всё это?!
— Да дело даже не в этом! Молодцы, что вступились за Ру! Я не могу понять, какого чёрта ты потом начал говорить, что поставить мюзикл — плохая идея!
— Ты собираешься ставить «Богему»!
— И что с того?!
— Ты собираешься рассказать про жизнь богемы и СПИД, Гвен! В школьной постановке! Тебя после этого не то, чтобы от занятий отстранят, а исключат!
— Знаешь, что, Гарри? — Стейси схватила сумочку и толкнула его. — Ты такой же, как и мои родители! Ты вставляешь мне палки в колёса!
— Я всего лишь не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
— Да пошёл ты! — она изо всех сил хлопнула дверью.
Гарри вздохнул, беря со столика пачку сигарет и выходя на крыльцо. Он сел на ступеньки и, щёлкнув зажигалкой, затянулся. В последнее время их идеальные с Гвен отношения трещали по швам. Они всё чаще и чаще ругались, иногда могли поссориться из-за мелочей, но то, что произошло сегодня… Гарри списывал это на то, что в жизни Гвен сейчас были не самые лучшие времена: давление родителей, обязанности старосты школы и желание вырваться из-под гнёта семьи. Просто так получилось. Они это преодолеют. Должны преодолеть.
— Привет.
Озборн поднял голову. Перед ним, переминаясь с ноги на ногу, стояла Фелиция.
— Разве ты не должна быть сейчас с Гвен и выслушивать, какой я придурок?
— Думаю, что здесь я нужнее, — она села рядом. Её волосы были забраны в небрежную косу, на ней — мешковатая серая толстовка и тёмно-синие лосины. У Гарри сложилось впечатление, что она выскочила из дома в чём была, когда узнала от Гвен (а он был уверен, что та тут же позвонила своей лучшей подруге), что между ними произошло. — Что случилось?
Гарри повернул к ней голову, смотря в глаза и не отводя взгляда. Фелиции, как он и думал, стало неуютно.
— Почему ты так смотришь на меня? — хрипло поинтересовалась она.
— Как?
— Вот так.
Гарри усмехнулся. Подняв руку, заправил вылезшую из косы прядь волос Харт за ухо. Она едва заметно вздрогнула, когда его пальцы коснулись мочки её уха.
— Я ничего не знаю, Фелиция. Ни-че-го. Мне кажется, что я даже ответов на самые простые вещи не смогу озвучить. Я ничего не знаю.
Она убрала руку в карман толстовки.
— У меня есть кое-что. Ру подсадила. Может, бессмысленно, но успокаивает.
Фелиция протянула ему бумажный самолётик.
Комментарий к Episode 3. Harry Osborn
Жду ваших отзывов, мне важно знать, что вы думаете :)
========== Episode 4. Felicia Hart ==========
Already going hell just pumping that gas
M.I.A. — Paper planes.
Ветер трепал волнистые волосы Ру, забранные в низкий хвост, и скользил по обтянутым тканью футболки плечам Фелиции. В школе наконец-то разобрались с отоплением, и ученики теперь с удовольствием носили вещи с короткими рукавами.
— И тогда Флэш достаёт из кармана… — эмоционально рассказывала Фелиция, жестикулируя руками. Ру, смеясь, ела бутерброд и слушала подругу, когда к ним, сидевшим за столиком возле дерева, подошёл Гарри.
— Я присяду?
Беннет не успела среагировать так быстро, как Фелиция, которая, нахмурившись, произнесла:
— Нет.
— Почему?
— Потому что ты обидел мою лучшую подругу. Прости, но сидеть за столом с врагом в мои планы не входит.
Ру не хотелось быть свидетельницей их разговора. Она приподнялась, чтобы встать из-за стола и уйти, как тон голоса Харт пригвоздил её к месту. Ру осталась сидеть, но постаралась максимально абстрагироваться от диалога.
Получилось, откровенно говоря, не очень.
Гарри приподнял брови.
— Странно, ещё несколько дней назад ты пришла утешать меня.
— Людям свойственно менять своё мнение. Сообщаю, если ты ещё об этом не знал.
— Что ж, тогда, в отличие от тебя, я знаю, чего хочу. И своё мнение не изменю.
Сказав это, он развернулся и направился в сторону столика, за которым разместились Нед, Флэш и Питер. Дождавшись, когда обладатель кудрявых волос скроется из глаз, Ру повернулась к Фелиции и задала интересующий её вопрос:
— Что это было?
— О чём ты? — Фелиция попыталась прикинуться, что она не понимает, о чём идёт речь.
— О твоем странном разговоре с Озборном. Вы же до этого нормально общались.
— Если ты считаешь несколько фраз за «общение», то у меня для тебя плохие новости, Ру.
— Ладно, допустим, что я не разбираюсь в общении. Но до сегодняшнего дня несколько фраз не произносились с такой агрессией в голосе. Что произошло?
— Они крупно поругались с Гвен. Он настаивает на том, что она не должна ставить «Богему», так как это провокационно и чревато исключением из школы. А Гвен его и слушать не хочет, считает, что он вставляет ей палки в колёса. Я пришла поддержать его и принесла бумажный самолётик.
— И зачем ты это сделала?
— Чтобы показать, что я согласна с его точкой зрения. Ру, что тебя на этот раз не устраивает в моих словах?
— Ну, наверное, ты, как лучшая и хорошая подруга, должна была принять сторону Гвен, даже если она неправа. А вместо этого ты пошла и поддержала человека, с которым не можешь находиться в помещении пять минут, чтобы не поругаться. Зачем лишний раз встречаться с человеком, который тебя бесит? Более того, ты не просто поддержала, а принесла ему бумажный самолётик. Ты не сказала, что сделала такой для Гвен, значит, я могу сделать вывод, что ты этого не делала.
— Что ты…
— Из всего этого можно сделать вывод, что ты пришла поддержать Гарри не просто потому, что ты согласна с его точкой зрения. Тебе нравится Гарри, Фелиция.
— Я не… Вовсе не…
Но как бы она не отпиралась, Ру знала, что права. Знала это по дрогнувшему и вмиг осипшему голосу подруги, когда та стала всё отрицать. Знала по взглядам, которыми она одаривала Озборна, когда думала, что тот не видит.
— Вовсе ты.
— Ох, Ру, с тобой невозможно разговаривать!
Схватив сумку, Фелиция зашагала в сторону школы, проклиная своё решение посетить сегодня школу. Проницательность Ру она тоже проклинала.
Давно было пора набраться смелости и признаться, прежде всего, самой себе в том, что ей нравится самовлюблённый и красивый Гарри Озборн, парень её лучшей подруги. Она была не намерена терять Гвен, поэтому твёрдо решила убить в себе все чувства к Гарри, вырвать с корнем, если понадобится, избавиться от сердца, только чтобы не потерять подругу. И какое-то время такая установка работала. Работала, пока Фелиция не стала ловить на себе взгляды Гарри и понимать, что ей нравятся их перепалки, и она отдала бы всё на свете, чтобы они не кончались.
Чувства не удалось убить.
После школы Фелиция, избегая встречи с Гарри и Ру, направилась к Бетти. Они вместе сделали домашнее задание по истории и обсудили спектакль, в котором, по обещанию Стейси, Бетти ждала роль. Когда Харт вышла из дома Брант и направилась к себе, вечер начинал сдвигать день в сторону и вступать в свои права.
— И долго ты собралась убегать?
Харт вздрогнула, оборачиваясь. Позади неё стоял Гарри, приподняв брови. Она сглотнула, чувствуя, что какая-то неведомая сила пригвоздила её к месту и мешает пошевелиться. Озборн, однако, не предпринимал попыток сократить расстояние.
— Я не убегаю.
— Убегаешь. Ты не Человек-Паук, чтобы передвигаться незаметно. Я видел, как сегодня ты избегала меня. Я, может, не умом не обладаю, но глаза меня ещё никогда не подводили.
Фелиция почувствовала поднимающуюся внутри злость. Как смеет он говорить так, не зная, что она чувствует?! Легко ему стоять и рассуждать, что она убегает. Его-то не раздирают противоречивые чувства!
— Чего ты хочешь? — огрызнулась она. — Я здесь. Стою. Никуда не убегаю. Даже повернулась к тебе лицом.
— Я хочу поговорить.
— Говори.
— Я не хочу односторонний разговор. Мне нужен диалог.
— Мне от тебя ничего не нужно! Я даже слушать тебя не хочу, я просто хочу прийти домой…
Фелиция не закончила фразу. На кожу упали первые капли дождя, и она подняла голову, смотря на мрачное небо над ними. «Даже небо заплакало, смотря на эту абсурдную ситуацию», — невесело подумала она.
— Фелиция, давай…. Нет, нам нужно поговорить.
— Я не хочу с тобой разговаривать.
— Почему?
— Мне нечего тебе сказать, и поэтому я не вижу смысла в этом разговоре.
Они замолчали. Через несколько минут дождь разыгрался настолько, что они промокли. Гарри не отрывал взгляда от её лица, подбирая слова, как и Фелиция, которая не поворачивалась и ждала, что ещё он ей скажет.
— Неужели нечего?
— Да.
— Вот чёрт! — Гарри испуганно взглянул на что-то позади неё. Харт обернулась, успев подумать, что там Гвен. Губы Гарри, что в несколько шагов сократил расстояние, накрыли её, и она оказалась вовлечена в свой лучший и худший поцелуй в жизни одновременно. Они жадно целовались, вцепляясь в друг друга и задыхаясь от нехватки кислорода и пробирающего до костей дождя, что не переставал лить. Гарри, приподняв Фелицию, поставил её на свои ботинки и прижал к себе. Она запустила пальцы ему в волосы, чуть сжимая и отпуская намокшие чёрные пряди.
Оторвавшись друг от друга, они часто дышали, соприкасаясь лбами. Гарри самодовольно улыбнулся. Фелиция облизнула губы.
— Тебе всё ещё нечего мне сказать?
— У меня в кармане всё это время вибрировал телефон.
Харт запустила руку в задний карман джинс и вытащила мобильник, на который семь раз позвонила Гвен.