— Шестьдесят восемь, шестьдесят девять, семьдесят… — Питер. Я оглянулась на дверь, и тут же у меня за спиной с оглушительным треском что-то упало. Я вскрикнула и резко оглянулась. Одна из книг лежала на полу. Меня бы очень заинтересовал вопрос «Почему она упала?»… если бы не одна странность. Это можно было свалить на ветер, но все окна в доме были плотно закрыты, так что логического объяснения я найти просто не смогла.
Страницы. Они перелистывались сами. Я бы завизжала, но создавалось ощущение, что происходит нечто обычное, повседневное, и это пугало меня ещё больше. Внезапно страница замерла и вернулась назад, как бы это глупо не звучало, и всё прекратилось. Дрожа всем телом и душой, я подошла к открытой книге. Это была какая-то карта. Я взяла книгу — тяжёлая, зараза — и села за стол.
— Одинокие острова… Орландия… Нарния… Кэр-Параваль.
Нарния. Особенно сильно впало в душу. На секунду, всего на секунду, мне показалось, что в доме происходит что-то таинственное, волшебное. Я помотала головой и вновь обратила свой взор на карту. И тут мне снова захотелось кричать. Страницы, шурша, начали бешенно переворачиваться и складываться в объёмную картинку. Ну, знаете, это как согнуть страницы веером, только задействована целая книга. Мне хотелось кричать, убежать из комнаты, но я почему-то сидела и молчала. Что-то не давало мне двинуться с места или открыть рот. А страницы закончили превращаться в оригами. Они сложились в большую, объёмную кошачью голову. Я сразу узнала льва, а он вдруг ожил и пронзительно зарычал.
Я тонко вскрикнула и скинула книгу. Та закрылась и отъехала к шкафу, а я, не теряя больше ни минуты, кинулась прочь из комнаты.
***
Помните комнату с платяным шкафом? Я вот забыла, пока из неё не выбежала запыхавшаяся Люси, крича:
— Всё хорошо! Я здесь! Я вернулась!
Хотя меня это не должно было удивить, после того что я пережила, я последовала за ней. Питер закончил считать и уже искал нас.
— Тихо ты, — зашипел Эдмунд, высунувшийся из-за занавески, — Он идёт сюда!
Поздно. Питер увидел их и усмехнулся. Эд тяжело вздохнул. Я молча вышла и встала около Люси, положив ей руку на плечо.
— Похоже, кто-то разучился играть в прятки, — улыбаясь, подвел итоги Питер.
Я неопределённо пожала плечами. Говорить сейчас не было ни сил, ни желания.
— А вам не интересно, где я была? — недоуменно спросила Люси. На её детском милом личике было написано настоящее удивление вперемешку с радостью. Что же с ней случилось?
— В этом и смысл, — огрызнулся Эдмунд, проигнорировав мой предупреждающий взгляд. — Ты прячешься, а тебя ищут.
— Так я выиграла? — спросила подбежавшая Сьюзен.
— Кажется, Люси надоела эта игра, — решил Питер.
Повисло неловкое молчание. Люси недоумевающе смотрит на братьев и сестру, а те в свою очередь так же смотрят на неё.
— Меня… полдня не было, — проговорила Люси.
Она перевела взгляд на меня. Только тогда я заметила, что трясусь.
— А где ты была…Люси? — дрожащим голосом спросила я. Она тяжело вздохнула и, повернувшись назад, повела всех в ту комнату.
Оставшись одна, я нащупала рукой стул и опустилась на него. Я вся дрожала, у меня начиналась истерика. Я сама себе казалась сумасшедшей. То, что я видела, не поддаётся описанию.
— Но я не фантазирую!
Люси. Только сейчас я поняла, что она оказалась в похожей ситуации. Ей не верят, как не поверили бы мне, расскажи я события пятиминутной давности. Я резко встала и пошла в комнату. Встав между остальными и Люси, я заметила, как надежда гаснет в глазах малышки, сменяясь отчаяньем, а в глазах Эдмунда что-то зреет.
— Я правда там была… — прошептала она, едва не плача. Я открыло было рот, чтобы успокоить её или чтобы сказать, что я ей верю, как Эдмунд сказал ей:
— А я тебе верю!
Питер и Сьюзен посмотрели на него как умалишенного, и только я покачала головой.
— Правда? — неуверенно спросила Люси, с надеждой глядя на брата.
— Не смей… — прошипела я.
— Да, разумеется. А я видел футбольное поле под ванной.
Люси расплакалась. Я подскочила к Эдмунду и влепила ему пощёчину. Все уставились на меня.
— Хоть раз в жизни!— закричала я, — Ты можешь побыть нормальным? Когда уже из твоего поганого рта можно будет услышать что-то хорошее?
Подскочив к Люси, я взяла её за плечи и увела, ногой захлопнув дверь комнаты.
— Опять ты за своё? — услышала я голос Питера, но мне уже было плевать. Сейчас меня беспокоила только рыдающая Люси.
Я привела её на кухню и усадила за стол, зажгла плиту и поставила чайник, попутно пытаясь найти что-нибудь сладкое.
— Зачем ты ударила Эдмунда? — тихо спросила Люси.
Я посмотрела на неё. Глаза опухшие и красные, плечи нервно вздрагивают. Я села рядом с ней.
— Люси, — аккуратно начала я, — я тебе верю. Нет, не так. Я знаю, что ты говоришь правду. Именно знаю, а не верю.
— Почему?
— Если бумажные оригами могут рычать, то почему шкаф не может быть проходом в…
Я запнулась, поскольку не знала, куда отправлялась Люси.
— В Нарнию, — тихо прошептала она.
Чашка выпала из моих рук. Нарния. Нарния. Значит, события связаны между собой. Напрямую. Кто-то хочет, чтобы я поверила Люси. Я аккуратно собрала осколки и выкинула. Взяв другую чашку, я заварила чай и поставила её перед Лу.
— Расскажи мне, — тихо попросила я, подвигая к малышке коробку печенья. — Расскажи, что ты видела в Нарнии.
Люси начала воодушевлённо рассказывать мне о фавне, мистере Тумнусе, о нарнийских колыбельных, о том, что теперь там вечная зима из-за Белой Колдуньи.
— …Она считает, что она Королева Нарнии, но это не так, — закончила Лу и посмотрела на меня.
Я сидела, подперев щеки руками, и внимательно слушала её рассказ. Так врать нельзя. За те пару секунд, что Люси провела в шкафу, просто нельзя такое сочинить, так всех качественно разыграть. Люси просто не способна так долго и убедительно врать. Младшая Пэванси вообще не врёт, никогда.
— Понятно… — это всё, что я смогла сказать, когда она закончила. Посмотрев на часы, я спохватилась. — Время уже позднее. Пора ложиться спать.
========== Оживают сказки, фавны поют песни ==========
Сьюзен с нами не разговаривала. Понятное дело, она считает, что моя вера в Нарнию усугубляет ситуацию. Больно надо. Считает себя взрослой, а ведёт хуже маленькой Лу. Но Люси тоже не лучше. Также не разговаривает ни с Сьюзен, ни с Питером, короче ни с кем. Кроме меня. А я не разговариваю с Эдмундом. В общем, все ходили и молчали. Макриди была счастлива. Ничего не говорит о присутствии в доме детей.
Я посмотрела на Люси. Она едва заметно кивнула. Надеюсь, Лу не струсит в последний момент. Сьюзен пошла в ванную последней. Пока она ходила, я надела штаны, поудобнее и потеплее, и тёплую тунику. «Ведь в Нарнии зима», — сказала Люси. Накинув сверху сорочку, я нырнула под одеяло. Сьюзен вернулась.
— Ложимся спать, — холодно возвестила она, потушив свечи. Мы с Лу также притворились спящими.
Прожив со Сьюзен в одной комнате практически всю свою жизнь, я научилась определять, когда она точно спит. Так вот спустя минут восемь Сьюзен заснула. Выждав ещё для верности пару минут, я встала. Рядом со мной также бесшумно встала Лу. Я кивнула в сторону двери и, скинув сорочку и сжав в руке заготовленную свечку со спичками, выскользнула в коридор. Уже там мы с Люси зажгли свечку и, стараясь не производить много шума, направились в комнату с шкафом.
Люси шла впереди. Я следовала за ней, постоянно оглядываясь. Неприятное чувство, что за нами следят, не покидало меня вплоть до тех пор, пока мы не подошли к шкафу.
Люси остановилась и неуверенно посмотрела на меня.
— А если ничего не получится, ты перестанешь мне верить?
Я улыбнулась и протянула ей руку.
— Веди, Люси Пэванси.
Лу рассмеялась и взяла меня за руку. Оказавшись в шкафу, я закрыла глаза и плотнее сжала руку малышки. Она вела меня вперёд. Вскоре я начала чувствовать, что лицом упираюсь не в мягкие складки меха, а во что-то твёрдое, шершавое и даже колючее. В закрытые глаза ударил свет. Сверху падало что-то мягкое, но холодное.
— Мы пришли, — я не видела Люси, но она явно улыбалась. Глубоко вздохнув, я открыла глаза и тут же зажмурилась — солнце светило слишком ярко, отражаясь от снега. Выждав секунд десять, я приоткрыла глаза. Мы стояли посреди леса, под ногами хрустел снег, а с неба падали снежные хлопья. Такое ощущение, будто я попала в сказку или на Новогоднюю открытку.
Помедлив, я неуверенно сделала шаг вперед. Люси двинулась за мной, внимательно наблюдая за моей реакцией. На моём лице сама собой растянулась глупая улыбка. Волшебно.
Минут через десять мы подошли к тому месту, откуда исходил свет. Перед нами был… фонарный столб? Однако, вопреки всему, я не удивилась. Тут целый мир в шкафу, так что удивляться обычному — фонарь же обычный? — фонарю в лесу неразумно.
— Ну, — протянула я, — чем займёмся?
— Может быть, навестим мистера Тумнуса?
— Отличная идея!
Люси засмеялась, и я направилась вслед за ней. Помня её рассказ про Джадис, — мнимую Королеву Нарнии, — я ничего не говорила, ведь и деревья могли быть за неё.
«Странно, — подумала я, — Вроде и зима, но совсем не холодно!»
Решив выяснить причину этого позже, я стала с любопытством оглядываться. Бесспорно, тут очень красиво. Не то что в обгорающем дотла Лондоне. Люси шла уверенно, как человек, который всю жизнь бегал по этому лесу. Однако вскоре мы замедлились. Нет, не из-за Люси, а из-за того, что почва под ногами стала слишком неровной. Мы то поднимались на холм, то спускались. Правда, совсем не устали. Мы бегали, смеялись, играли в снежки, и меня посетило такое тёплое и родное чувство, что сейчас всё правильно. Что мы дома.
На дне небольшой лощины Люси внезапно свернула в сторону.
— Мы пришли, — объявила моя проводница.
Перед нами была пещерка, загороженная дверью. Люси без страха вошла туда, а мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Хозяин эм-м… дома? стоял к нам спиной. Это был не человек, а что-то среднее. Ростом где-то ниже меня на пол головы. До торса — человек, ниже — козлиные копыта, покрытые блестящей чёрной шерстью, на голове красовались маленькие рожки. Фавн.
— Здравствуйте, мистер Тумнус, — громко позвала Люси фавна, возившегося, как я поняла, у плиты. Услышав Лу, он не поспешил поворачиваться, увлечённо раскладывая что-то на подносе. Он справился быстро, а главное легко.
Оборачиваясь, он произнёс:
— Здравствуй, Люси Пэванси из… — тут его взгляд остановился на мне, и фавн слегка растерялся. Он напрягся и внимательно посмотрел на меня, разглядывая, а я изучала его. У него было странное, но очень славное личико, что уж тут отрицать, с короткой острой бородкой. Кудрявые волосы.
— Здравствуй, Люси Пэванси, — с внезапно появившейся улыбкой продолжил он, — и её очаровательная спутница.
Я улыбнулась, Люси рассмеялась.
— Извините, я не знаю Вашего имени, — слегка расстроенно произнёс Тумнус, однако виноватой себя почувствовала я.
— Вероятно, это моя ошибка, — я подошла к фавну и протянула руку. — Беллатриса Элизабет Грейс. Но друзья зовут меня просто Белла.
— Что ж, — Тумнус пожал мне руку. У него была очень тёплая, «мягкая» ладонь, а голос звонкий, весёлый, — а я мистер Тумнус. Безумно рад познакомиться с сестрой Люси…
— Мы не сёстры, — прервала его я. — Точнее, не родные. Но кровное родство мало что сейчас даёт, так что…
— Ошибаешься, — внезапно тихо произнёс хозяин пещеры. — Как говорится, кровь людская не водица… Но да ладно.
Я удивилась столь быстрой смене настроения, однако виду не подала. Лу расположилась в одном из кресел, накрытым шкурой какого-то животного. В пещерке было необыкновенно тепло и уютно, пахло какими-то пряностями. Поскольку кресел было только два, («Ко мне редко приходят вдвоем», – виновато проговорил мистер Тумнус) фавн предложил самому сесть на пол, от чего я вежливо отказалась и уселась на мягкий ковер, зарываясь пальцами в ворс. Также в пещере располагались кухонный стол и буфет, а над камином, от которого так и несло теплом, висел портрет старого фавна с седой бородой. «Отец мистера Тумнуса», — подумала я. Рядом с дверью, ведущей, скорее всего, в личную комнату фавна, полка с книгами. Может, даст одну почитать потом?…
Фавн оказался не только прекрасным собеседником, но еще и поваром. Люси ела сардины, а я активно поглощала печенье. Не спросить, из чего было печенье, было бы грехом, так что фавн с большим воодушевлением рассказывал о рецепте его почтенной бабушки. И только слушая нарнийские колыбельные да поглядывая на огонь, чьи искры причудливо танцевали, я вспомнила, что хотела спросить.
— Мистер Тумнус, — фавн посмотрел на меня, — Не знаю, как спросить, но… в Нарнии нет какого-нибудь знаменитого льва, не знаю…
Лицо мистера Тумнуса побледнело. Он затравленно огляделся, словно я сказала что-то из ряда вон выходящее. Я посмотрела на Люси, ожидая, что она объяснит, в чём я ошиблась. Но Лу так же непонимающе смотрела то на меня, то на своего друга.
— Вы… Ты говоришь о Великом Льве? — с придыханием спросил житель Нарнии. — Об Аслане?
На секунду меня охватило странное чувство. Как будто сами слова мистера Тумнуса излучали огромный смысл. Это имя показалось мне немного странным, но звучало так, будто сон может превратиться в кошмар или же кошмар в сон. Невыразимо прекрасный сон. Настолько прекрасный, что я буду помнить его всю жизнь. При упоминании имени Аслана у меня что-то дрогнуло внутри. Я ощутила в себе необъяснимый прилив сил, которые трепетали во мне, как птица. Большая и красивая птица в клетке. И эта птица была готова вырваться на свободу.
Мистер Тумнус продолжал:
— Аслан — создатель и хранитель Нарнии. От своего отца я слышал, — а он от своего отца, а тот от своего — что до этого на этом месте был бесплотный мир, где не было даже света. Аслан создал всё своим пением: солнце, звёзды, траву и деревья, животных и даже нас, — фавн ненадолго замолчал, а после, глубоко вдохнув, поспешил закончить, — но Аслан не появлялся в Нарнии уже довольно долгое время. Нам остаётся лишь надеяться, что появление детей Адама и Евы заставит его вернуться. И тогда мощь Белой Колдуньи будет ослаблена.
На несколько минут в комнате повисла тишина. Люси сидела тихо, сжимая в руках чашку. Я облокотилась на кресло и сидела, устремив взгляд в одну точку. Мне надо было подумать.
— Ох, батюшки! — внезапно всполошился фавн, — Сколько уж время! Вам стоит поторопиться вернуться домой, иначе может случиться беда. Лиззи, мне было очень приятно с вами познакомится.
Я поспешно кивнула. Собрались мы с Люси, так скажем, быстро. Попрощавшись с мистером Тумнусом, мы отправились обратно. Шли опять-таки молча. Но, в отличие от прошлого раза, никому попросту не хотелось говорить. Люси была погружена в свои мысли, я в свои.
Только у фонарного столба Люси повела себя странно. Выкрикнув имя Эдмунда, она понеслась к… Эдмунду?
========== Удачно неудачная игра ==========
Люси с горящими от радости глазами забежала в комнату и начала тормошить Питера с Сьюзен, крича:
— Питер! Сьюзен! Это взаправдашняя страна! Я не выдумываю, Эдмунд с Беллой тоже её видели! Через платяной шкаф на самом деле можно туда попасть! Мы втроём там были. Мы встретились в лесу. Ну же, Эдмунд, расскажи им всё!
Я чувствовала, что Эдмунду плохо. Он побледнел и судя по всему его тошнило. Было не сложно догадаться: он дулся и был сердит на Люси за то, что она оказалась права, но он всё ещё не знал, как ему поступить. В самый последний момент, когда Сью попросила Эда всё рассказать, он сделал всё, что убило моё доверие и любовь к нему. Он решил предать Люси.
Эдмунд небрежно обвел нас взглядом, словно был куда старше Люси, хотя на самом деле разница между ними была всего в один год, усмехнулся и сказал:
— А!… Мы с ней играли… С ней и Беллой… в её страну. Будто её страна в платяном шкафу существует на самом деле. Просто для смеха, конечно. Понятно, там ничего нет.
Я открыла рот и пораженно застыла. Хотя чего-то подобного я и ожидала. В этот момент в Эдмунде Пэванси что-то переломилось. Навсегда и окончательно. Минуты три я просто не знала, как поступить — наброситься на сводного брата и хорошенько расцарапать ему лицо или броситься вслед за плачущей Люси, которая выбежала из комнаты сразу после слов Эдмунда. А Эд решил окончательно унизить сестру, уничтожив все положительные чувства к нему: