Лорд-командующий не может быть одиночкой. Ланнистеры всегда все решали сообща. Однако на этот раз даже совещания не помогли.
Их разметали в стороны какие-то кочевники из-за моря. Джейме трясся от злобы, но что он мог сделать? Самая дисциплинированная армия, сытая и воюющая на своей земле, вряд ли могла одолеть войско, в несколько раз превышающее ее по численности на открытом пространстве.
А у него армия была далеко не самая дисциплинированная, не говоря о сытости и амуниции. Дотракийцев же, казалось, кто-то словно переносит волшебным образом сразу из-за Моря, потому что поток их все не заканчивался и не заканчивался. Джейме не надеялся на перелом ситуации.
— Откуда они все?! — крикнул он Марбранду, но Аддам не ответил. Зато отозвался Пейн:
— Хоуп, отводи наших! Милорд, мы отступаем. Где прикрытие?
Джейме хотел сказать, что «отступать» не намерен, но самоубийственное упрямство никогда не ассоциировалось у него с отвагой. Следовало признать: Львы сдали. Впрочем, Волков это тоже касалось, как и людей Штормовых Земель. Дольше держался Вольный Народ, но и им приходилось туго.
Тайвин Ланнистер, окажись он здесь, рвал бы волосы на голове, проклиная день — или ночь, когда зачал старшего сына. Отец не выносил подобных провалов. Джейме поморщился, только представив себе лицо Тайвина.
Мормонт не щадил своих людей. С холма, где располагался лагерь авангарда, хорошо было видно, как Джорах бросает один за другим отряды на резервистов, и понемногу они начинают прогибаться и отступать. Джейме мечтал о том, как он доберется до Драконьего Мясника. Возможно, это останется мечтой. Возможно, он сам останется мертвым на этом поле. Было бы весьма обидно, учитывая, с каким трудом они прошли Речные Земли. До столицы оставались сутки езды, не более.
Джейме призывал резерв уже в пятый раз, но Мормонт планомерно отсекал подкрепление от него, и, судя по всему, не собирался прекращать.
Лорд Ланнистер не мог представить себе ничего хуже битв за Стеной, и общее впечатление от происходящего примерно совпадало с зимним опытом. Дотракийцы нападали так, словно не собирались оставаться в живых.
Джейме поднимался с земли, едва в состоянии отдышаться, когда король Джон, наконец, соизволил появиться рядом с ним.
— Где твое ебанное величество носило? — рявкнул Ланнистер на него, — нас некому прикрыть, Мормонт стоит насмерть!
— Отдохнули, пообедали, поиграли в кайвассу, — невозмутимо ответил Джон, и Джейме обратил внимание, что одна рука у короля Севера на перевязи. Легко не приходилось никому.
Джон сделал несколько коротких распоряжений, задержался.
— Лорд Ланнистер, вы ранены?
— Нет, но меня здорово взгрели, — он вытер культей кровь с разбитой губы, сплюнул, — как и нас всех. Кто-нибудь знает, что за нашествие с юга? Откуда столько дотракийцев?
— Там весь кхалассар, — заметил сир Аддам, — женщины, дети, лошади…
— Дейенерис думает, живым щитом она прикроется надежнее?
— А вы пойдете в атаку, если вас там встретят младенцы и старики? — спросил Джон.
Джейме окинул его взглядом. Король Сноу мог быть сколь угодно благородным, победителем Зимы, спасителем Вестероса, но было кое-что во всех проклятых Старках, что вызывало оторопь.
— Да, я пойду в атаку и перебью их всех. Возражения?
Джон смолчал. Лорду Ланнистеру хотелось слышать возражения. Была бы Бриенна, она бы обязательно препиралась, а он приводил бы ей аргументы в пользу своего мнения. Но ее не было.
— Мандерли. Сноу-Рид. Прикройте Марбранда, — бросил Джон, внимательно оглядывая Джейме, — у нас неудачная позиция, чтобы отражать одновременно Безупречных и дотракийцев. Попробуем разорвать строй всадников.
Джейме не был уверен, что это возможно. Явная нехватка лошадей сказывалась на подвижности войска.
Он проклинал себя, переоценившего собственные возможности. Джона, рискнувшего выдвинуть вперед молодых и неопытных новобранцев. Несговорчивых лордов Штормовых Земель. Снова — себя, за то, что рискнул отдать Бриенне прикрытие, потому что, насколько он мог видеть, именно на нее должен был прийтись основной удар. Никаких известий от лагеря резерва не поступало.
Она могла быть где угодно. Она могла быть мертва.
Внезапно натиск ослаб, с гиканьем дотракийцы развернулись и исчезли в направлении своего прежнего расположения. Это не понравилось Джейме, он последовал за ними, спотыкаясь и падая. Земля, размякшая под копытами лошадей, кое-где пропиталась кровью. Он терял людей.
Молодой парнишка, растерзанный и затоптанный. Знамя Кракехоллов — занятно, ведь самих их не осталось. Сир Лайл, мертвый, как и оба его сына. Сир Хоупворд-старший, умирающий. Сир Райт. Отрубленные ноги, руки, головы. Мертвые лошади. Внутренности людей, потроха лошадей.
Умерли ни за что.
Грохот копыт заставил его обернуться и едва не оступиться. Лорд Селвин Тарт, невзирая на свой возраст, возглавлял своих людей, на его нечитаемом лице — как у дочери, в точности, — застыло странное выражение.
— Прикрытие подошло? — спросил он, не подбирая поводьев. Его гигантский жеребец нетерпеливо перебирал копытами.
— Нет. Они не прорвутся. Старки пробуют разогнать Мормонтов и дотракийцев.
— Безупречные отступили, — сообщил так же ровно лорд Селвин. Джейме затряс головой.
— Что?
— Мы их разбили. Они вернулись на исходные позиции. Если ваши люди присоединятся, нам следует добивать их.
— Но прикрытие…
— Подождут, милорд. Старков на их сторону хватит.
Джейме почти видел, как Бриенна торжественно соглашается со своим отцом. «Бросьте меня и моих людей — сражайтесь». Тарты. Честь, гордость, верность — и самоубийственная глупость. Полнейшее самоотречение.
— Лошадь лорду-командующему! — повысил голос лорд Селвин, оглядываясь на своих людей, — попробуем пробить себе дорогу через тракт.
Внезапно из-за рощи показалась вереница всадников, в которых Джейме опознал дотракийцев, от которых меньше часа назад он едва отбился. Однако они двигались медленно, и их предводитель поднял обе руки, демонстрируя отсутствие оружия. Они замерли в двухстах шагах от леса — и в ста от Ланнистера.
— Лорд Селвин, — обратился Джейме к Тарту, — похоже, предполагаются переговоры. Я остаюсь.
— Извольте. Мы направимся к тракту. Удачи, сир.
«И ни слова о Бриенне, — подумал в который раз Джейме, разглядывая всадников кхалассара, — все-таки странные люди эти Тарты». Расправив плечи и приготовившись к засаде, он направился к дотракийцам.
Главный — кхал, спешился. Перед ним шла девица, судя по потасканному виду и затрапезному платью, вчерашняя шлюха. Растрепанные светлые волосы были перетянуты кожаным ремешком, как и у кочевников из-за моря. Вне всякого сомнения, иноземные воины почти сразу обзавелись местными подружками.
— Это кхал Виго, — представила девица заросшего улыбчивого всадника, — и его кхалассар с окраин Травяного Моря. Он брат Вриго, сын кхала Зарга, сына кхала Шарги…
— Меньше всего меня волнует родословная кхала, — оборвал ее излияния Джейме, — чего хочет этот человек?
Дотракиец забормотал. Для Джейме его речь звучала, как сплошной набор «чак-чак-гун-хар-ери» или что-то подобное. Унылая блондинка рядом с ним внимала его бормотанию со скучающим видом.
— Кхал Виго готов пропустить ваших воинов к тем людям, которых ему велели сторожить, если взамен вы позволите ему уйти за ваши спины и жить в безопасности на вашей земле.
Несмотря на напряжение момента, рыцари за спиной Ланнистера захохотали. Дотракиец прекратил улыбаться моментально. Джейме смотрел на него, не мигая.
— Кхал Виго пусть забудет о том, чтобы торговаться с нами. Возможно, если он немедленно заберет своих людей и исчезнет в неизвестном нам направлении, мы не убьем его сейчас. лишь чуть попозже. Никаких сделок.
Дотракиец прищурился, выслушав ответ. Подведенные сурьмой черные глаза внимательно изучали лорда Ланнистера с ног до головы. Удовлетворившись увиденным, он взял что-то у одного из своих стражей — кровные всадники, вспомнил Джейме — и протянул ему.
Ножны Верного Клятве.
— Кхал Виго говорит, у вас такой же меч, — переводчица яростно чесалась, очевидно, мучимая вшами, — как у того странного создания, которое он захватил.
Нет нет нет нет
— Он говорит, когда он снял с этого создания железо и тряпки, оказалось, что оно похоже на женщину всеми признаками. Но дерется храбро, как ни один из его кровных всадников. Кхал полагает, на мече сильные чары. Хотите свой заколдованный меч назад?
Нет нет нет
— Вы все еще не будете торговаться?
Дотракийцы могли быть коварными, жестокими, невежественными. Но Джейме не был бы собой, если бы считал их тупоумными из-за всего перечисленного. Он почесал бороду, цокнул языком. «Выдержать паузу. Они думают, мне нужен меч. Выяснить ее судьбу. Если она жива, то надо что-то делать. Если — если нет, если она — то я…». Кхал Виго смотрел серьезно и пристально.
— Три мои женщины, — вдруг сказал он вполне понятно, немного путая ударения, — мои дети. Кровь моей крови. Дети крови. Кони. Жеребята. Земля жить.
Он протянул руки ладонями кверху, потряс ими в воздухе.
— Что насчет королевы? Дотракийцы служат Матери Драконов, — сир Аддам правильно расценил молчание командующего. Кхал переглянулся со своими спутниками.
— Кхалисси?
— Дейенерис, кхалисси, Таргариен…
Послышалась ругань. Дотракийцы всячески демонстрировали отвращение при упоминании Матери Драконов.
— Кхал Виго не хочет знать ничего о Матери Драконов. И не хочет, чтоб она знала о нем. Он хочет землю для своих людей, не больше.
— Твоя большая белая женщина — лучше для кхала, его кхалисси, — вновь высказался Виго, обращаясь к Джейме.
— Кхал спрашивает, нужна ли вам странная женщина… он мог бы оставить ее себе. Он мог бы дать вам за нее много хороших лошадей и других женщин.
В голове у Джейме Ланнистера по-прежнему билось маленькими молоточками «нет-нет-нет», но он держал лицо.
— Так почему кхалассар оставляет Матерь Драконов? — спросил он вместо прямого ответа. Виго скривился, сплюнул. Весьма откровенно и очень эмоционально, жестикулируя, он почти минуты две рассказывал без пауз и остановок что-то, и, судя по лицам остальных дотракийцев, дело было важное.
Но девица ограничилась весьма усеченным переводом.
— Они голодают, их кони умирают, а железный стул, который просила кхалисси, ничего полезного или интересного из себя не представляет. Сначала было очень холодно, потом стало очень мокро, но назад уже не добраться. Они слышали, что за вашими спинами есть земля, где мало каменных домов, но много травы. Этого они хотят.
— Пропустите их, — послышался голос Джона, и рыцари Ланнистеров расступились, кланяясь. Джейме не двинулся с места, приветствуя короля Севера кивком.
Джон изучал кхала Виго с минуту, и дотракиец неуклюже, но старательно попытался изобразить нечто вроде поклона. Очевидно, ему казалось унизительным кланяться в принципе, поэтому получилось подобие реверанса. Джон не среагировал.
— Пропустите, лорд Мандерли, — повторил он, через плечо обращаясь к своей свите, — объясните им, что такое Зима. Как мы кормим лошадей, когда нет свежей травы. Скажите, что за каждого ограбленного или убитого из наших северян мы будем забирать у них по одному коню и по два человека, — его глаза сверлили кхала, тот издал неясное горловое клокотание, — пусть немедленно освободят леди-командующую.
Кхал Виго вновь эмоционально прогрохотал что-то, упоминая «кхалисси», и протянул руки к Джейме ладонями кверху снова, загибая пальцы.
— Кхал отдаст меч, раз вы пропускаете их. Он предлагает за большую белую женщину сорок лошадей и десять молодых девушек, которые еще не рожали.
— Нет, — наконец, нервы у Джейме сдали.
— Пятьдесят лошади, — рыкнул Виго, сверкая глазами и делая шаг навстречу Ланнистеру, — пять и десять женщин. И две с молоком, большие груди, хорошие, здоровые.
— Нет, — Джейме ощутил, как дергается скула. Виго оскалился, обнажая ровные белые зубы.
— Шестьдесят… возьми мои…
— Нахер пошел, — едва слышно выдохнул Джейме.
Он был почти готов увидеть Бриенну обесчещенной, избитой, окровавленной, но когда она, наконец, появилась, то шла твердо и не хромала, доспехи за ней дотракийцы несли на вытянутых руках, а кхал Виго демонстративно запустил руку в штаны, когда она проходила мимо.
Бриенна не среагировала. Глядя на ее бледное лицо и напряженные движения, Джейме стиснул зубы. Она прошла мимо, даже не взглянув на него, глаза широко распахнуты, руки сжаты в кулаки.
— Готовьте проход, — приказал Джон, удаляясь со своими людьми, — кхалассар идет на Север. Мы идем на юг.
*
Это была лихорадка, не иначе. Ее так трясло, что она едва могла вспомнить, как все началось, как закончилось. Осталось одно осознание, сжимающее грудь, посылающее боль по всему телу, словно кожу снимали с нее живьем: «Я подвела их всех. Я подвела его».
Ей следовало думать самой, а не слепо исполнять приказы Джейме, надеясь ему угодить. Ей следовало догадаться, что дотракийцы не используют знакомую в Вестеросе тактику. Они налетали внезапно и так же внезапно исчезали, не позволяя себе задерживаться и нести большие потери. Бриенна Тартская с легкостью могла бы сражаться, не беспокоясь об отступлении. Леди-командующая Тарт-Ланнистер должна была думать не о славе и чести, а о том, чтобы не погубить своих людей.
Она полностью провалила эту задачу.
— Отходи! — Тормунд почти выволок ее из-под бьющей копытами умирающей лошади, — назад, все!
— Мы их не удержали, — вяло протестовала она.
— Да и срать! — заорал в ответ одичалый, одной рукой сгребая ее в охапку и унося прочь с поля боя.
Они отбивались, разделялись, снова отбивались, и в конце концов она осталась совсем одна. Главная мысль, когда дотракийцы ее все-таки скрутили, была неприемлемой. Неподобающей леди-командующей.
— Джейме меня прибьет, — сказала Бриенна вслух, — он сказал «не высовываться».
Так могла бы говорить и думать леди-жена, из тех, что спрашивают своих мужей обо всем, включая оттенок ниток на вышивке. «Вот все и встало на свои места, — глотала Бриенна слезы, пока ее волокли к дюжему смуглому дотракийцу, лопоча что-то на своем гортанном непонятном наречии, кочевники, — и женщина из меня никакая. И воин никакой».