- Вил? - она поднимает его голову, заставляя посмотреть в свои глаза. - Я могу тебе помочь?
- Я боюсь всё потерять, - судорожно выдыхает он. - Я боюсь говорить Нуре об этом, я боюсь, что она сбежит от меня как тогда. И я не прощу, если втяну в это тебя.
Девушка пытается перелезть с парня на диван, но он не позволяет ей это сделать, ещё крепче сжимая её в объятиях, до боли под её рёбрами. Кажется, ещё чуть-чуть и она треснет в его руках.
- Мы с Пенетраторами задолжали одним очень крутым людям, - жмурится. - Много задолжали. Должны вернуть. Нелегальным способом, - он смотрит в её глаза, ища в них ненависть к нему, но находит какое-то непонятное облегчение.
- Имя этой крутой организации или людей? - спрашивает Рони в надежде услышать знакомые слова.
- Сид, - Вильям больше не смотрит в её глаза, боясь, что там он увидит разочарование. Боясь того, что она отвергнет его. Рони осознаёт всю опасность того, куда вляпались Пенетраторы. Он слышит её усмешку и чувствует, как она встаёт с него. Больше он её не держит.
- Сколько? - её голос меняется до неузнаваемости. Приобретает оттенки серьёзности и властности. Будто бы она всю жизнь говорит эту фразу.
- Двести штук, - Вильям Магнуссон смотрит в пол, Вероника Стод - в окно.
Как её братец только посмел связаться с Сидом и его компашкой? Сид Оуэлл — один из самых крупнейших наркоторговцев не только Норвегии, но и черт побери, всей Европы.
Стод заламывает пальцы. Стод хочет помочь брату. Стод не хочет возвращаться в прежнюю жизнь. Стод делает выбор. Снова окунается во мрак. Забывает о том, что тёмная сторона всегда преследует её.
- Двести штук, говоришь, - задумчиво отдёргивая толстовку, проговаривает она. - Ну это еще по-Божески, - ухмыляется девушка. Вильям ошалело поднимает на неё глаза.
Резко поднимаясь, он встаёт напротив неё, прожигая её взглядом. Что скрывает от него эта девушка?
Вероника смотрит на него своим самым любящим взглядом, мол «я вытащу вас из этой кабалы. И не ваше дело, как я это сделаю».
- Даже не смей лезть туда, - его руки больно сжимают её. В глазах Стод загорается недобрый огонёк, она ловко выворачивается и снимает с себя кофту, оставаясь перед братом в одном чёрном кружевном лифчике. Засосы на её теле говорят о том, что она — собственность Кристофера Шистада. Только вот он не принадлежит ей.
- Ты думаешь, я просто так бегаю по странам и городам? Ты думаешь, что маленькая девочка так спокойно может передвигаться от границы к границе? - её голос спокоен. Сталь затопляет его ушные раковины.
Она разворачивается спиной к нему. Вильям видит маленькую татуировку в виде галочки под её ребром. И почему он раньше не замечал её? Как он мог не замечать её?
- Как давно? - рычит он на неё. Отвращение. - Как давно ты в Стае?
- Сколько помню себя, - она снова натягивает на себя футболку.
- Как ты попала в неё? - вне себя от ярости и злости на неё.Она связалась с плохими людьми. С худшими людьми.
- Когда я была в России, Коршунов — главарь, сбил меня на машине. Случайно. Была глупая. Втянулась в жизнь «мафиози», - показывает пальцами кавычки. - А знаешь, что самое противное? Джеймс это одобрил. - Упоённо смотрит как лицо Вильяма вытягивается. - Да-да, Вильям, твой отец, - с отвращением выплёвывает она, - одобрил это. Сказал, что это может помогать его бизнесу. Только болт ему, а не помощь. А Коршуну я как дочь. Отпустил меня путешествовать, прощал мне всё, даже главенство Стаи завещал в случае его смерти. Он знает о каждом моём шаге. И знаешь, он не следит, я сама ему говорю.
- Я не верю в это, - зажмуривает глаза Магнуссон. - Нет. Этого не может быть.
- Может, Вильям. Когда ты, наконец, поймёшь, что жизнь вокруг тебя это грёбанный сумасшедший дом! - она заставляет парня открыть глаза и посмотреть в её кристально-серые.
- Наша мать наркоманка, бросившаяся с многоэтажки. Наш отец — самый скользкий тип, крутящий бизнесом и наркотой одновременно, и хочет, чтобы я его прикрывала. Наш брат Николай — сумасшедший с маниакальными наклонностями. Чуть не перерезал глотку тебе и вскрыл вены мне. Ты не контролируешь себя, постоянно ввязываясь во всякие передряги…
- Прекрати, - шепчет он. В глазах застывают слёзы. А кто говорил, что правда не жестока?
- Ты то попадаешь на двести штук, то под арест из-за Якудз. Твой друг Кристофер Шистад — не может справляться с приступами гнева и просто опасен, - она показывает свои запястья, которые помнят чёрный кожаный ремень. - Нура Амалие Сатре, идеальная девушка, с приступами нервных срывов. А твоя сестра Вероника Стод и вовсе повязана с самой опасной шайкой, - девушка истерически смеется и садится рядом с Магнуссоном.
Он утыкается ей в плечо, желая, чтобы она убила его.
- Да уж, сумасшедшая семейка, - смеётся Вильям, успокоившись и приняв всё с холодной рациональностью. Она зажимает его голову в своих ладошках. Он понимает, как любит её.
Вильям наконец-таки чувствует, что между ними нет секретов. Чувствует насколько она родна ему. Воздух становится приятно-тёплым, пропитанным молочным шоколадом. Рони сжимает его ладонь в своей ладошке. Знает, что он рядом. Всегда был и будет.
- Я помогу тебе, - шепчет она. Помогу тебе, маленький, запутавшийся, Вил.
В его глазах загорается новая звезда.
- Нужно собрать всех, - говорит она, пока он рассылает всем Пенетраторам и Нуре (она должна знать) сообщения.
- Чёрт, у Криса машина сломалась. Все остальные живут в другой стороне.
- Я за рулём, могу доехать до него. Заодно сделать звонок одному человечку.
Вероника не решается нажать на звонок. Нутро противится этому действию, когда душа всё делает за всех.
Дверь ей открывает миловидная девушка с платиновыми волосами, чем-то похожими на её и в футболке Кристофера Шистада. Сердце Вероники пропускает несколько ударов. Прекрати так биться.
Ей кажется, что землю вышибают из-под её ног. В голове пульсирует: «Он врал». Он врал ей каждый раз, прикасаясь к ней. В каждом его не отвеченном сообщении «Спокойной ночи». Признайся, ты любишь меня. Чёрт, да. Да. Тысячу раз да.
Вероника видит как за спиной, уже спросившей её о чем-то девушки, появляется Шистад. Он ухмыляется губами; из глазниц сочится горечь, топящаего сердце. Что я натворил?
- Кристофер, кто это? - возмущённо протягивает она, закусывая губу.
- Вали, Ирэн, - говорит он, смотря только на гостью. Прошлая ночь отдаёт болью в голове. Кажется, алкоголь был явно лишним.
- Мариэн, - поправляет его девушка.
- Мне всё равно, - кидает он ей, смотря как Стод ухмыляется и, отталкивая уже плачущую девушку, перешагивает через порог.
Они так и стоят, смотря друг другу в глаза, не замечая как проходит время и подстилка Шистада вылетает из квартиры, крикнув что-то ему. Но он не разбирает этих слов. Мир сконцентрирован на Вероники Стод. Он никогда не говорил ей, что любит её. Он никогда не доказывал ей, что любит её. У него была цель влюбить, а затем сломать. Но почему сломанным сейчас чувствует себя он?
Ударить. Как же ей хочется ударить его по лицу. К чёрту лицо, избить его. Так же, как когда-то избивали её. Но даже это не даст ему почувствовать хоть капельку боли, которую сейчас чувствует она. Стод,замерев, смотрит за тем, как он в отчаянии поправляет волосы и проводит ладонью по лицу.
- Вильям сказал приехать за тобой, так как у тебя машина сломана. - Она не узнаёт свой голос. - Общий сбор по поводу Оуэлла.
- Хорошо, - надломлено говорит он. Она видит, что, сломавшись сама, сломала и его. Шистад признаётся - Вероника Стод беспощадно сожгла его до крика, застывшего в гортани.
- Ты добилась своего, - усмехается он, накидывая куртку.
- Так же, как и ты, - копирует его эмоции. - Каковы ощущения? - Она упивается его болью, пока он упивается её. Нездоровые отношения.
- Прекрасно, малышка, - шипит он, сильно хлопая дверью. Кристофер даже не пытается извиниться.
Девушка, резко разворачиваясь к нему, припечатывает к стене лестничной клетки, держа свою руку у его горла. Взгляд темнеет. Гнев. Глубокий вдох. Выдох. Бьёт его, смещая перегородку идеально-любимого носа.
Он морщится от боли, не проронив ни слова. Заслужил. Резкая боль в животе, заставляет его скрючиться и съехать по стене. Слышит её стальной голос: «Какая же ты сволочь». Её неприязнь к нему, заставляет резко подняться и уже припечатать к стене Стод.
- Ещё раз.
- Я ненавижу за то, что люблю тебя, - её слова бьют его под дых, добивая в нём всё живое. Кулак Шистада бьёт в стену рядом с её виском. Она не дергается. Не боится ударов. Хочет боли.
- Дэнниел Хьюго на связи. Шучу, конечно, это автоответчик. Если у вас что-то срочное и вы хотите, чтобы я вам перезвонил, вы знаете моё позывное, - слышится громкая связь в машине Стод.
Кристофер придерживает кровавый платок у носа, смотря на Веронику. Девушка, избившая Кристофера Шистада. Чёрт, какая она красивая. Какой он мудак.
- Привет, Красавчик, помнишь меня? Ты сейчас где? Срочно нужна твоя помощь. Коршун дал добро, - говорит она после сигнала автоответчика. Её голос становится нежным и весёлым одновременно.
Через несколько минут в машине раздаётся звонок телефона Стод. Девушка тыкает пальцем на зеленый кругляшок на дисплее, при этом смотря на дорогу. Еще несколько минут и они будут у дома Магнуссона.
- Стод! Боже, сколько лет, сколько зим! Я соскучился по тебе, Мышонок, - слышится весёлый голос парня на другом конце. Желваки Кристофера заходят за скулы, кулаки сжимаются. Заметив это, Стод ухмыляется.
- Я тоже, Красавчик. Ты сейчас где?
- Прага. В аэропорту уже стою, жду регистрацию. Коршун уже ввёл в суть дела. Ну и вляпались там эти твои Пенетраторы, - гогочет он, в то время как Шистад серьёзно смотрит на расслабленную девушку.
- Сама в шоке, Дэн, - улыбается уголками губ. - Адрес скину смской. Поживёшь у меня на время исполнения.
- Замётано, Мышонок.
Девушка скидывает вызов и останавливает машину.
- Приехали, - грубо кидает она.
- Прости меня, - Кристофер не смотрит в её глаза, боясь утонуть в них.
- За что? Мы просто трахались вместе, - холодно проговаривает Вероника, открывая дверь, вскрывая его подноготную, ломая все его внутренности одним ударом.
- Я люблю тебя, - в отчаянности кричит он, захлопывая дверь и смотря как она заходит в подъезд ничего ему не отвечая. Раздаётся сигнал, оповещающий, что машина закрыта.
- Боже, Кристофер, что с тобой? - ахает Нура, увидев лицо лучшего друга её парня. Пенетраторы переводят взгляды со Стод на него.
- Вчера перебрал, споткнулся, упал. А сегодня, когда в машину дверь открывал, опять споткнулся об тротуар и ударился об дверь, - отмахивается от ржущих над ним друзей.
И только Вильям замечает капельки крови Шистада на костяшках Стод. Ему всё становится ясно. Они доигрались.
Стод и Магнуссон вводят всех в курс дела, раскрывая почти все карты перед удивлённо-восхищенными друзьями. Шистад смотрит на Стод так, будто бы никогда не видел её ранее. Что ещё скрывает в себе эта леди, помимо того, что повязана с самой опасной бандой, о которой даже страшно говорить?
Вероника смотрит куда угодно, только не на Кристофера. Боится смотреть на него. Боится не сдержаться и врезать ему еще раз, а потом и вовсе разрыдаться свинцовыми слезами
Мальчику из алмаза всё равно, сколько раз она будет его бить. Главное для него сейчас — добиться прощения этой девушки. Девушки, которая уже вряд ли выйдет из его огранённого колющей болью сердца.
========== 6. ==========
- Мы можем поговорить? - Кристофер хватает, выходящую со школьного двора, Веронику.
Девушка жалеет о том, что каникулы так быстро подошли к концу. Теперь она снова каждый день вынуждена лицезреть его самодовольную усмешку.
- Мы можем потрахаться, - ухмыляется она, проводя пальчиком по его скуле, проверяя, может ли она порезать палец об эти острые бугорки.
- Ты прекратишь от меня бегать? - он перехватывает её пальцы, больно сжимая в своих ладонях.
- Ты прекратишь меня догонять? - вскидывает брови она. Чёрт, как же хочется прижаться к нему.
Напротив горе-парочки останавливается ярко-жёлтая спортивная Mazda. Кристофер в упор смотрит на Стод, она — на человека, находящимся за рулём.
- Малышка, - её пробивает током и вовзвращает в реальность, когда Кристофер обращается к ней. - Я виноват. Виноват тысячу раз. Прости меня, - он пытается найти в её холодных глазах хоть капельку сожаления.
- Только после того, как мы будем квиты, - хитро улыбается она.
- Мышка? Это ты что ли? - выходит из машины молодой человек. - Стод! - радостно кричит он, налетая с объятиями на девушку. Та, в свою очередь, разворачивает голову молодого человека и целует его в губы, заставляя Шистада сжать кулаки до побеления костяшек. Он ударяет в стену дома с такой силой, что сыпется побелка. Грубо отрывает её от этого типа, сжимая запястья, что следов от его пальцев точно не избежать. Она его.
- Я припомню тебе это, малышка, - ухмыляется он. - Жёстко, - он проводит своим языком по её нижней губе, и, подмигивая, ничего не понимающему молодому человеку, удаляется в сторону своего BMW.
- Вот это щас чё было то вообще, - лепечет Дэнниел, смотря своими изумрудными глазами в глаза подруги.
- А, ну это… - начинает девушка. - Это долго объяснять. Короче, это был мой недоперепарень, - ухмыляется девушка.
- Ага, я так и понял, - хохочет он, крепко обнимая девушку и вдыхая её запах шоколада. - Обязательно расскажешь мне всё сегодня вечером.
- Конечно, Дэн. И заодно разработаем наш план, - подмигивает ему девушка, открывая дверь его машины и прыгая на сидение. - Где такую откопал?
- Решил пошиковать, - улыбается он, заводя мотор.
- А ты уютненько обустроилась, леди, - отпивая виски, улыбается Дэн.
Изумрудный взгляд прижигает Стод, изучая каждый изъян девушки, каждый перепад её настроение. Она переводит кристальный взгляд на друга. Рассказывает ему взахлеб все, что только можно рассказать: про Пенетраторов, про неё, про Кристофера Шистада, про брата. Вскрывает перед ним (в который раз) свою покалеченную/вымотанную душу.
Хьюго сидит, как психиатор в клинике, внимательно слушая и иногда обжигая (будто закаляя) своё горло алкоголем. Его взгляд с мириадами маленьких лучистых звёздочек сосредоточен как-никогда. Изумрудное спокойствие витает по всей комнате, в то время как стальные слёзы катятся по её щекам.
Он подаётся вперёд, вытирая солёные дорожки с бледных щёк, и крепко, боясь, что она растворится, обнимает её. Вероника зарывается носом в выемку между ключиц. Горячие слёзы обжигают холодную плоть. Плоть, которая становится для неё островком спасения от нагрянувшего, сметающего все, тайфуна.
- Я рядом, - с хрипотцой от долгого молчания, говорит Дэнниел. Ждёт, пока солёный дождь кончится. Ждёт её ясный взгляд. Не получает его.
- Не могу. Больше не могу, - слышит её сбивающийся шёпот.
- Что именно?
- Не могу больше любить его. Я хочу перестать любить его, - хватает ртом воздух, будто кто-то душит её.
- Рони, Мышка моя, ты сама всегда говоришь, что мир, в котором ты живёшь, полон психов, - длинные пальцы поднимают её голову и заставляют посмотреть изумрудный омут. – Твоя самая сильная любовь тоже оказалась ненормальной. Так, прими её. Все мы люди, всем нам свойственны наваждения. Любовь должна быть сильнее их, - он прерывается на своей фразе, слыша новую волну всхлипов.
- Ударь меня, - доносится до его слуха.
- Нет, - голос становится металлическим.
- Прошу, - умоляет она. В глазах столько отчаяния, в глупом бьющемся органе столько боли, что она хочет выбить это из себя.
- Кто это? – спрашивает молодой человек лет восемнадцати у своего напарника, смотря на хрупкую, худую девушку с серебристыми волосами и кристально-серыми глазами.
- Вероника Стод, - ухмыляется мужчина лет сорока. – Любимица Коршуна.
- Ей на вид лет четырнадцать-пятнадцать. И её я должен взять на дело? И она должна командовать мной? – изумрудные глаза метают молнии. Он пол жизни идёт к своей цели, а какая-то малолетка ее нещадно крадет.