«Как же хорошо!», — думала она. «Я и не подозревала, что в жизни бывает так спокойно. Интересно, это мое будущее или просто сон? Даже, если и так – это самый прекрасный сон на свете!»
- Эй, Джинджер! – позвала она, и малышка обернулась, укоризненно посмотрев на неё большими карими глазами, словно Лили оторвала её от какого-то важного дела.
- Я тебя люблю, Джинджер! – весело сказала она. Малышка звонко рассмеялась и продолжила свою игру.
Взгляд постепенно начала заволакивать туманная дымка. Лили поняла, что проснулась. Лежа с закрытыми глазами, она из последних сил хваталась за ускользающую сказку. Ослепительно белый свет проникал даже через закрытые веки. Перевернувшись на другой бок, Лили поняла, что Джордж, вероятно, уже проснулся, потому что его половина кровати была пуста. Наконец, открыв глаза, она посмотрела на большой гриффиндорский будильник, заботливо оставленный Гермионой («Чтобы вовремя просыпалась к завтраку!»). Желтые стрелки показывали половину десятого, и, разумеется, завтрак она проспала.
«Наверное, Джордж выключил его, чтобы я выспалась», — с улыбкой подумала она и посмотрела в окно.
Снег мягкими хлопьями падал на землю, превращая окрестности замка в бескрайние белые поля. На письменном столе, под её волшебной палочкой лежала свернутая пополам записка.
В сердце что-то ёкнуло, когда она развернула ее и увидела знакомый почерк:
«Лили, с папой случилось какое-то несчастье. Дамблдор нас всех вызвал к себе, и возможно, к утру мы не вернемся. Когда проснешься, обязательно зайди к нему. Пароль тот же. Люблю тебя, Джордж».
«Сегодня же Рождество! Вот черт, черт, черт!», — выругалась она про себя, в спешке одеваясь.
В Хогвартсе было тихо. Обычно, на Рождество в замке оставалось не больше десяти человек со всех факультетов. Вот и сейчас Лили не встретила ни души, когда спускалась по Большой лестнице. На первом этаже Пивз одиноко парил под потолком, бубня себе под нос какую-то очередную похабную песенку. Осторожно, чтобы не привлекать внимания полтергейста, иначе он бы выкинул какую-нибудь очередную гадость, Лили вышла на улицу и едва не ослепла от яркой белизны снега, который, казалось, был везде. Даже статуи больших крылатых птиц, украшающие старый фонтан, были похожи на белые бесформенные горы.
За ночь снега намело столько, что ей пришлось достать палочку и струей горячего воздуха прокладывать себе дорогу в кабинет Директора.
Дамблдор,видимо, уже ждал её, потому что совершенно не удивился, увидев ее, раскрасневшуюся и запыхавшуюся, на пороге своего кабинета.
- Что случилось? – громко спросила она, стараясь успокоить сбившееся дыхание.
Он улыбнулся:
- Да, Лили, ты унаследовала темперамент своей бабушки! Давай ты присядешь и успокоишься немного, иначе у нас вряд ли получится осмысленная беседа.
Лили послушно села в одно из кресел и выжидающе посмотрела на Дамблдора. Он совершенно спокойно взмахнул волшебной палочкой, и на столе появились две чашки с ароматным чаем, от которых шел густой пар.Она с благодарность взяла одну из чашек и стала греть об нее замерзшие пальцы.
- Сэр, я жду ответов! – сердито сказала она, косясь на Дамблдора, который с молчаливым любопытством продолжал изучать её, — что с дядей? Где все? И почему, черт возьми, меня не разбудили вместе со всеми?
- С Артуром все в порядке, — мягко сказал он, — он в госпитале Святого Мунго и его жизнь уже вне опасности.
Лили тут же почувствовала явное облегчение. Укоризненно глянув на Дамблдора, она неожиданно вспомнила прошлогодние обиды, вот и сейчас ей казалось, что он что-то не договаривает.
«Ну, уж нет, директор, сегодня вы от меня так просто не отделаетесь!»
- Сэр, еще немного и я сойду с ума от любопытства, объясните же мне все, наконец!
Дамблдор поправил очки:
- Сегодня ночью Артур был на дежурстве, где на него напала змея, принадлежащая Волдеморту. Повторюсь, с ним все в порядке! – быстро добавил он, потому что Лили едва не выронила кружку из рук.
По спине пробежал неприятный холодок:
- Но как вы узнали?
- Гарри видел сон, подробности которого, я думаю, он сам тебе расскажет. Я отправил его и всю семью Уизли порталом на площадь Гриммо, извини, что без тебя. Я вынужден спросить, не снилось ли тебе сегодня что-то необычное или пугающее, связанное с Волдемортом?
- Нет, сэр, — твердо сказала она, честно глядя в его голубые глаза.
- Хорошо, я верю тебе. Однако, профессор Снейп говорил мне, раньше тебя беспокоили подобные сны, это правда?
- Да, но они не были как-то связанны с близкими мне людьми. Вообще, мне кажется, в последнее время его интересует что-то другое, более важное, чем я…
- Он становится сильнее, у него есть много незаконченных дел и он стремится завершить их прежде, чем взяться за две свои главные цели: Гарри и тебя.
- Директор, прошло же столько времени, но я все равно ничего не понимаю! Объясните же, что во мне такого, нельзя же просто ненавидеть меня только из-за того, что моя бабушка отказалась присоединиться к нему!
- Боюсь, что в нем не осталось уже ничего человеческого. Пойми, Волдеморт не ненавидит тебя. Ты для него очередная прихоть, в первую очередь из-за твоего происхождения. Тебе известно, что большинство чистокровных волшебных семей в Англии так или иначе приходятся друг другу родственниками?
Она отрицательно помотала головой, чувствуя, как нарастает внутри предательский холод.
- Твоя семья родом из Франции, где еще сохранилось несколько династий волшебников, не связанных между собой родственными узами. Так они боролись и смогли сохранить независимость, пока семья твоей бабушки не переехала в Англию, где нравы гораздо свободнее. Амелия познакомилась со своим мужем, и одна чистая кровь смешалась с другой. Иначе говоря, ты совсем другой человек, ты для него чистый лист, Лили, такой же, каким была твоя бабушка. Твоя кровь намного ценнее для него, чем кровь семьи Малфоев, хотя они являются одним из самых древнейших родов.
- Теперь я, кажется, понимаю, что Люциус Малфой имел в виду в прошлом году на Чемпионате Мира по Квиддичу. И во сне, Сами-Знаете-Кто говорил мне, что не хочет проливать мою кровь…
- Да, вот поэтому мы не можем допустить того, чтобы он завладел тобой. Наследник Волдеморта может быть куда более опасным!
Лили продолжала рассматривать профессора, словно пытаясь уловить малейший признак того, что он просто шутит, но его глаза были абсолютно непроницаемы, в них не было ни намека на веселье.
- И что же будет дальше? – решилась, наконец, нарушить молчание она.
- Мне придется наложить на тебя заклятие Верности, только так я смогу хоть немного оградить тебя от Волдеморта.
-То есть, то самое заклятие, которое вы накладывали на … Амелию? Но кто станет моим Хранителем? Ведь у меня никого нет… – брови Лили поползли вверх, и в душе возникло странное чувство дежавю. Все словно повторялось заново: Гермиона и Эмили, Драко и Том, она и Амелия …
- Если ты не против, я готов примерить на себя эту роль, — мягко сказал он, вновь взмахивая волшебной палочкой.
Не в силах произнести ни слова, Лили только кивнула в ответ, глядя как, поблескивая в лучах солнца, плавно опускается на стол Омут Памяти.
- Мне нужно взять у тебя одно воспоминание. Не бойся, это не будет самое важное воспоминание твоей жизни и, разумеется, я не отниму его у тебя. Это всего лишь тот момент, когда ты приняла сегодня решение довериться мне. Ты точно согласна на это?
Лили снова кивнула, затаив дыхание.
- Хорошо, — сказал он, мягко касаясь её виска волшебной палочкой.
Она почувствовала себя так, словно струя холодной воды медленно проникает в её голову, и с изумлением увидела, что за палочкой Дамблдора тянется тонкая серебристая нить, которая тут же изящно взвилась на гладкой как зеркало поверхности Омута Памяти. Дамблдор приложил палочку к своему виску, и еще одна нить воспоминаний оказалась в Омуте Памяти.
- А это мое решение стать твоим Хранителем, — сказал он ровным голосом.
Лили, почти не моргая, следила за тем, как две серебряные нити, красиво изгибаясь, постепенно сливаются в одну.
Осторожно коснувшись палочкой мерцающей поверхности, Дамблдор вытащил воспоминание из Омута.
- Теперь, пожалуйста, дай свою руку.
Лили протянула ему ладонь. Серебряная нить, словно кольцо обвила её запястье и тут же растворилась в воздухе.
- И это все? – обескуражено спросила она.
- А что ты ожидала, что мы обменяемся кровью и будем читать заклинания на латыни? – усмехнулся он.
- Что-то вроде того…, – ей до конца не верилось, что это действительно одно из самых могущественных заклинаний на свете. Руку немного сводило, и она потерла запястье.
- Теперь запомни, ты будешь в абсолютной безопасности только в Норе, в доме Сириуса и в Хогвартсе. Волдеморт не сможет «проникнуть» к тебе в голову, однако в его силах воздействовать на тебя физически, так что будь крайне осторожна! – предостерег её Дамблдор, осушая её чашку.
- Я поняла, но почему Нора и Гриммо 12 безопасны для меня?
- Потому что там рядом люди, которые любят тебя и которых любишь ты. Портус!
Белая фарфоровая чашка моргнула голубым светом.
- Сегодня я уже нарушил правила, однако я не должен лишать тебя Рождества в кругу твоих близких. До свидания, Лили.
- Счастливого Рождества, сэр, — пробормотала она, хватаясь за изящно изогнутую тонкую ручку. Что-то с силой дернуло её за пупок, и она понеслась в вихре разноцветных красок куда-то вдаль.
Наконец, Лили неловко приземлилась на деревянный пол, который тут же заскрипел под её ногами. Оглянувшись по сторонам, она поняла, что находится в большой кухне в доме на площади Гриммо 12. Сириус, сидевший в кресле возле камина, вскочил от неожиданности:
- Лили! Ну, наконец-то!
- С Рождеством тебя, — приветливо улыбнулась она, — а почему ты один?
- Все ушли к Артуру, — грустно сказал он, доставая из шкафчика немного пыльную бутылку сливочного пива и протягивая её Лили.
- Как он? – спросила она, поблагодарив его кивком головы.
- С ним все будет в порядке. Что Дамблдор хотел от тебя? – с интересом спросил Сириус. Глаза его заблестели.
- Он стал моим Хранителем.
Брови Блэка поползли вверх от удивления:
- Неужели? Видимо, все действительно так серьезно… Лили, у тебя нет повода для страха, никто не посмеет напасть на тебя, пока с тобой кто-то есть рядом, способный тебя защитить!
- Мне совсем не страшно, — мягко сказала она, погладив его по руке.
Он расплылся в довольной улыбке:
- Слова истинной гриффиндорки! Поможешь мне украсить дом к празднику?
- Конечно, — улыбнулась она.
Большие настенные часы громко пробили четыре часа, когда, наконец, распахнулась входная дверь и в коридоре раздались взволнованные голоса.
Кто-то с топотом пронесся по лестнице, и со второго этажа донесся резкий хлопок дверью.
- Что-то случилось? – она удивленно посмотрела на Сириуса, доставая из коробки стеклянный красный шар.
- Не знаю, — пожал плечами он.
В гостиную, где они вдвоем наряжали пахнущую свежей хвоей елочку, ввалились близнецы.
- Ух ты, — воскликнул Фред, усаживаясь на диван, — вы тут времени зря не теряли.
- Когда ты приехала? – спросил Джордж, целуя её в щеку.
- Около часа дня, — улыбнулась Лили, прижимаясь к нему, — как ваш отец?
- Он в порядке, рвался домой, но его не отпустили, — ответил Фред.
- Очень жаль, что меня с вами не было, — покачала головой Лили, — Дамблдор наложил на меня заклятие Верности,— добавила она, стараясь придать своему голосу как можно более незначительное выражение.
- И что теперь будет? – спросил Джордж.
- Теперь я буду в безопасности только тогда, когда рядом будут люди, любящие меня.
Его сердце, казалось, забилось быстрее:
- То есть, тебе по-прежнему грозит опасность? – его объятия стали крепче, словно он боялся её отпустить.
- Получается да, — вздохнула Лили, глядя ему в глаза.
- Когда вернемся в школу, не отойду от тебя ни на шаг!
- Вот еще, — фыркнула она, — ты еще и в туалет со мной будешь ходить?
Он явно смутился.
Вечером, когда уже накрывали на стол, и в воздухе была атмосфера праздника, хотя и немного грустная, входная дверь снова распахнулась. Лили вышла в коридор и едва не взвизгнула от восторга. На пороге стоял Римус Люпин, Нимфадора Тонкс и … Гермиона!
- Гермиончик, но как же твоя поездка? Впрочем, какая разница, я так скучала! – воскликнула она, заключая подругу в крепкие объятия, — Как ты здесь оказалась?
- Я решила, что мне лучше вернуться, написала Римусу письмо, и он посоветовал воспользоваться автобусом «Ночной рыцарь».
- О! – Лили с благодарностью посмотрела на Люпина.
- Он молодец, правда же? — лукаво улыбнулась Тонкс, в честь Рождества сменив свои обычно розовые волосы на ярко-зеленые. Лили улыбнулась ей в ответ и потащила Гермиону наверх.
После праздничного ужина, который как всегда был выше всяких похвал, они начали распаковывать подарки. Лили сидела на диване рядом с Джорджем, положив ему голову на плечо, и сонно жмурилась, наслаждаясь приятным теплом, разливающимся по телу.
Он продолжал обнимать ее, не выпуская из рук, словно самую великую ценность в своей жизни.
- Ты надела кулон? – вдруг спросил он, Лили вздрогнула от неожиданности, потому что уже начинала засыпать.
- Да, сегодня утром, — ответила она зевая.
- Хорошая девочка, — сказал он, проведя по её волосам, отчего по всему телу побежали мурашки.
- Может, ты объяснишь, почему это так важно для тебя? – сердито спросила она.
- Потому что я действительно не всегда могу быть рядом, — сказал он, неловко улыбнувшись краешком губ.
Сердце екнуло.
- Невеселое Рождество какое-то, — пробормотала она, — пойдем в мою комнату? Терпеть не могу Селестину Уорлок! – пробормотала она, косясь на совершенно счастливую миссис Уизли, кружащуюся в танце с Люпином под невероятные завывания, доносившиеся из радиоприемника.
Джордж кивнул и, пожелав всем приятных снов, они поднялись наверх. В комнате девочек было тихо. Герда как обычно спала, спрятав голову под крыло. Горел ночник Гермионы, отчего вся комната казалась золотой. Лили сняла свитер, подаренный миссис Уизли и осталась в одной футболке. Джордж стоял посередине комнаты и задумчиво смотрел на неё, а в его карих глазах мелькали лукавые огоньки.