Ург продолжал жрать рыжеволосую взглядом.
— Как ты с ним живешь? — поинтересовалась Таня, — он же, кажется, ни одной юбки не пропускает…
На лице Шито-Крыто расцвела кровожадная нехорошая улыбка.
— Так и живем. Он не пропускает юбки, а я его гоняю… По замку… С арбалетом…
— А вы умеете развлекаться. А его достопочтенные родители что?
— Его достопочтенные родители, — глаза Риты нехорошо блеснули, — были крайне рады сбросить на меня такую проблему, как приструнение их сына! Я могу делать с ним все, что угодно — разумеется, при условии, что он остается живым, способным к деторождению и относительно здравомыслящим.
Таня хихикнула.
— Твоя новая камеристка… — осторожно поинтересовалась Шито-Крыто, — она как?
— Она с Шиловым.
— Шиловым?
— Светловолосый парень с лицом маниакального убийцы. Ты его видела в столице… Коллега Дафны.
Рита успокоилась; теперь бояться стоило не за супружескую измену — но за жизнь ненаглядного мужа…
Она не только видела Шилова, но и была о нем основательно наслышана.
Татьяна вышла на пир в их честь в том бордовом платье, которое так понравилось ее матери. Здесь оно выглядело более… уместным. Прасковью, неизменно сопровождавшую ее, она одела в тон себе. Адская Праша, кажется, пыталась возражать, когда ей вручили подобное тряпье — такого же кроя, столь же «развратное», с теми же высокими вырезами на бедрах, струящимся подолом, резаными рукавами и низким декольте. Отличия заключались лишь в отсутствии богатой золотой вышивки вокруг шнуровки…
— Это подарок королевы, — качнула головой Гроттер на возражение новой камеристки, — на приеме ее придворные дамы должны соответствовать ей.
Дафна всегда соответствовала — разве что одевалась куда более закрыто… С Прашей же Таня решила не церемониться.
Впрочем, отметила Гроттер, наряд ей понравился.
— Шилов оценит, — хмыкнула под нос королева, оглядывая камеристку.
Слухи о романе между Стражами дошел до ее ушей на следующий же день, еще в замке Свеколтов — сразу, как она пришла в себя…
Бейбарсов был в траурном черно-красном сюртуке: Эссиорх всегда подбирал ему одеяния в тон королеве…
Первый танец по традиции принадлежал хозяевам замка — но Сарданапал сделал приглашающий жест Татьяне, а Медузия с вежливым намеком посмотрела на императора.
Танец предусматривал перемену пар к его завершению — и поклоны супруги отвешивали уже друг к другу… Не успели смолкнуть последние ноты, как Медузия, бросив откровенно ехидную улыбочку на императорскую чету, под руку с мужем поспешила обратно к столу. Грянул до боли знакомый Татьяне мотив — мотив поединка.
Их с Глебом танец.
Бейбарсов ухмыльнулся.
Если народ требует зрелища, они его получат.
Выпрямляя спину, Таня встретилась глазами с мужем — и ощутила, что тонет в них…
— Простите, Ваше Императорство, — голос Медузии звучал приглушенно и низко, — но балы в Скаредо стали легендой… Разве могли мы отказаться от такой невинной шалости?
Танец страсти, непостоянства сражений и мира, непрекращающейся любовной игры в охотника и жертву, власти — и темного, абсолютного порока… Когда рука Глеба властно легла на обнажившееся из-за высоких вырезов бедро, а неистовый поцелуй завершил последние аккорды, в зале стало очень, очень тихо.
Сарданапал пообещал себе, что больше никогда не пойдет на поводу у Медузии. Может, для столицы это уже и обыденность, но Восток жил традициями и приличиями…
Не надо нам такого.
Ург, нет-нет, но косился на императорскую чету, восседающую по правую руку от отца. Глеб невозмутимо слушал очередной отчет вассала — в то время, как его рука покоилась на стройной женской ножке. Королева на это внимания не обращала. Ее больше занимала чашка с оливками и обмен шуточками с Маргаритой — пользуясь тем, что сидящий близ Татьяны мужчина удалился танцевать, супруга восточного наследника оперативно переместилась к ней…
…- Мужчины… — хмыкнула Рита, — да, куда им!
— Женщина не ровня мужчине, — конечно, на самом деле Ург так не считал, но в нем внезапно проснулось ослиное упрямство, — ее место в постели. Дельные советы — ладно… Но это все, на что вы способны.
Император отвлекся от разговора с отцом; он внимательно слушал — и молодой мужчина внезапно распалился.
— Я рада, что Вы так думаете, сын, — с нехорошей улыбкой отозвалась Медузия.
— Отчего же Вы стали столь категоричны, супруг? — ядовито вопросила Рита, — с чего это внезапное заявление?
Фурия и фурия, подумал Ург. Неудивительно, что они спелись.
— Вы ведете саркастические разговоры, супруга.
— С королевой, если Вы заметили. И, уверяю Вас, мы беседовали вовсе не о равенстве… Лишь о том, что мужчине сложно понять нас. А Вы мало того, что влезли — так еще не по делу!
Взбешенный вид дорогой супруги ярко напомнил его правой ягодице о прошлой встрече с арбалетом — и пообещал новую, уже с левой.
— Что ж, если разговор зашел… Мы действительно удовлетворяемся «дельными советами и постелью», — королева впервые за все время обратилась непосредственно к нему — а не к его супруге или родителям, — ведь мы, женщины, не принадлежим себе. Мы принадлежим мужу, и так положено. Таков наш век! Но что касается способностей… Очень жаль, что Вы так думаете.
Королева Тартара, прежде в задумчивости вертевшая десертный нож, сделала легкое, едва заметное движение рукой — и тонкое лезвие практически полностью вошло в высокую спинку деревянного трона, всего в двух сантиметрах от лица Урга. Три секунды спустя рядом вонзилось две вилки…
Татьяна и ее камеристка обменялись невозмутимыми взглядами.
— Видите, милый? Мы на многое способны. Гальярду! — хлопнула в ладоши Рита, и мужу ничего не оставалось, кроме как сопроводить ее в середину зала…
…- Я прошу прощения за собственного сына, — произнесла Медузия.
— Ург всегда ведет себя, как осел, если рядом находится хорошенькая девушка. А здесь у него и вовсе мозги отшибло, — сообщила уже Рита.
Как ни странно, Шито-Крыто не ревновала… А в голове Тани внезапно промелькнула мысль, что она в очередной раз была несказанно рада, что Красный принц Скальелесья и император Тартара оказался верным супругом. Он, по крайней мере, вел себя, как мужчина, а не как напыщенный индюк…
— Ты редко демонстрируешь свои таланты публике, — произнес Глеб.
— Он меня выбесил.
Таня медленно пила вино — здесь оно было каким-то другим, с легкой пряной нотой.
— Значит, та угроза про вилку в глаз имела под собой основание… — протянул мужчина, — мы женаты три года. Почему же я за эти три года не удостоился подобной реакции?
— Потому что Вы не бесите, — ответила его супруга.
Я Вас просто ненавижу, — явственно читалось в ее глазах.
Глеб засмеялся — и этот смех отозвался дрожью по всему ее телу…
Развязанная шнуровка больше не удерживает платье; его руки скользят под бордовой тканью. Одежда — помеха…
— Приятно слышать, дорогая. Приятно слышать.
Пальцы сминают ягодицы, устремляются вверх по талии. Ткань… Как же она мешается…
Таня вежливо улыбнулась.
Руки обхватывают аккуратную грудь, губы порхают по тонкой шее — за поцелуями следует привычный укус, сильный и болезненный, вызывающий приглушенный вскрик.
Кажется, они с Сарданапалом вели очередную умную беседу — о благе и мудрости… Инцидент с Ургом был быстро забыт и переведен на шутку, столовые приборы вытащены из дерева и положены перед ним в назидание.
Непрекращающиеся ласки, грубые и страстные объятия. Девушку толкают вперед, на огромное ложе — она упирается ладонями в простынь.
— Вино у вас замечательное, — похвалила Таня, и Рита засмеялась.
— Ты поосторожнее, подруга. Восточное вино коварно…
Музыка из стонов и хриплого дыхания. Повторяющиеся толчки, болезненная наполненность… Наконец, рывок — и за рывком тепло и влага… Вино оказалось слишком коварным — сегодня, помимо ее воли, мир рассыпался тысячью осколков.
Когда все удалялись по своим покоям, королева случайно поймала ревнивый взгляд Урга — и сделала вид, что не заметила этого.
«Я Вас ненавижу», — звучат тихие слова, ответом на которые служит смех, неизменно вызывающий у нее дрожь… Наконец, платье выброшено куда-то в сторону. Укус, стон… Все продолжается. С утра вновь придется надевать массивные украшения, чтобы прикрыть шею.
Комментарий к Часть 17. Тибидохс
Продолжение следует
========== Часть 18. Для чего Вы приехали, император? ==========
Прасковья вновь обрядилась в привычный мужской костюм алого цвета. Пожалуй, без косметических средств и изысканного тряпья она смотрелась более… гармонично. О том, насколько ее любовник оценил вчерашнее одеяние, отлично говорили опухшие губы стражницы.
Татьяна хмыкнула; эта игра в гляделки между коллегами — а равно как и от всех остальных, от нее не укрылась.
Сегодня она надела черное платье, легкое и струящееся, с открытыми плечами и низким вырезом. Рукава, как и намеки на нижнее белье, отсутствовали напрочь… Царила небывалая жара — и даже для консервативного Востока этот наряд не стал чересчур откровенным: люди буквально лезли из кожи.
Вооружившись зонтиком, королева в сопровождении Риты и Прасковьи совершала прогулку по городу.
— У вас… тепло, — произнесла она.
— Да уж не холодно! Главное, чтобы засухи не было… — ответила Шито-Крыто, — и колодцы не посохли.
— Я не про этот ад… Про атмосферу. В Скаредо, к примеру, даже летом знобит. Этот мрамор…
— А, вот оно что… Я, когда переехала сюда, первые месяцы вообще летала от счастья. Потом привыкла; даже скучать начала по холоду.
— Как тебе здесь вообще? Ты счастлива, Рита?
— Если не считать, что мой супруг — кобель, все просто прекрасно! — вспыхнула остролицая смуглянка, — ты же вчера все отлично видела. Его даже слава твоего Бейбарсова не смутила! А ведь ему отлично известно, ЧТО он может сделать с обидчиком. Сколько там прожил твой Валялкин? Три дня? Неделю?
— Рит…
— И вот ЭТО продолжается постоянно. Постоянно, что б его!
Таня терпеливо ждала, пока подруга закончит бушевать.
— Мы уедем скоро, — произнесла она, — как только Глеб закончит дела.
Шито-Крыто рассмеялась.
— Я знаю и не ревную. Не пройдет и недели с вашего отъезда, как он найдет себе новый объект для обожания… А потом еще один, и еще… Давай наслаждаться общением? Я покажу тебе, что лето здесь, на Востоке, намного лучше, чем на вашем мраморном кладбище!
— Они даже зимой цветут… Зимы здесь теплые. Намного теплее, чем в столице… Не говоря уже про ваш Север.
Рита провела королеву по нескольким лестницам, коридорам с навесами из живых цветов — и вывела на крышу огромной башни, всю в зеленой растительности. К удивлению Тани, здесь был потрясающих размеров бассейн…
— Купальня Черноморовых, — с гордостью пояснила Рита, — предлагаю охладиться.
Мысль была заманчивая…
— Но я с собой ничего не взяла…
— Танька, эта купальня расположена почти на самой высокой Тибидохской башне, — хихикнула подруга, — а вход стерегут. Кто нас тут увидит? А даже если увидит, то что?
Скинув платье, Шито-Крыто с наслаждением зашла в воду в одном костюме Евы.
— Вам что, особое приглашение нужно? Да, к тебе я тоже обращаюсь, тихая девушка с глазами маньяка!
…- А потолок… Не протекает? — осторожно поинтересовалась Таня, заплывая под цветочный навес.
Обгореть не хотелось; да и цвет кожи следовало беречь…
— Тибидохс — это чудо инженерии, — покачала головой Рита, — я тоже поначалу удивлялась. Потом привыкла. Планы зодчих посмотрела…
Пока они плескались, служанка принесла фрукты, сыр и сок — а также несколько белых простынь.
— Пока вы в своей столице упиваетесь властью, мы живем, — сказала будущая правительница Востока, — и стараемся быть счастливыми. Я тебе поначалу немного завидовала, Танька… Титул принцессы, в мужьях влюбленный в тебя красавец, почет… А потом присмотрелась — все не так гладко. Знаешь… Ург — не мечта, конечно, но… Вполне неплохо. Я свободна. И счастлива.
Рита указала на лежанки под навесом. Обмотавшись простыней, Таня присела рядом; Прасковья пока купалась.
В темноволосую голову стражницы закралась мысль, что быть королевской фрейлиной — не так уж и плохо.
— Я за тебя рада. Очень.
Гроттер была искренна — и не завидовала.
— Думаю, еще немного — и я соглашусь на ребенка, — сообщила Рита, — может, мое чудо, наконец, остепенится.
Шито-Крыто не скрывала от подруг, что принимает те же зелья, что и Таня.
— Все может быть.
Гроттер грустно улыбалась. С появлением Владияра Глеб тоже изменился — разом стал взрослее, строже… Ответственнее.
Но ведь одновременно с этим событием из принца он превратился в императора…
— Теперь я понимаю, почему ты бываешь в Скаредо в два раза реже, чем Гробыня — а ведь она второго ребенка вот-вот родит, — заметила Таня, — я, впрочем, тоже отсюда бы не вылезала.
Шито-Крыто хмыкнула, подумала и запустила в нежащуюся в воде Прасковью мандарином. И десять секунд спустя получила его обратно — в лоб…
Азартно взвизгнув, Рита прыгнула в воду.
***
Ург с самого раннего утра собачкой сопровождал императора всюду, куда тот направлялся. Соборчик, прозванный «Сторожкой Древнира»… Заповедная Роща… Главная тибидохская достопримечательность — Жуткие ворота, за которыми находился исторический архив на всех царствовавших в Скальелесье (да и по соседству) монархов… Там император проторчал несколько часов… Все самое ценное забрали еще в начале правления Тантала, но интересностей оставалось немало…
Император был неутомим, и жара его не смущала — хотя, безусловно, доставляла неудобства… Презрев собственные принципы, Бейбарсов обрядился в легкое серое одеяние.
Ург взвыл к обеду. На любезное предложение «убраться по своим делам и не мешать» парень промолчал — и только предложил посетить купальни. Смахнув пот со лба и поразмыслив, монарх согласился — только прихватил с собой Шилова. Который, как преданный слуга, молча, но геройски умирал от жары и мечтал оказаться где-нибудь во владениях десницы Леопольда…
Стражник мялся перед тем, как пропустить их.
— Купальни заняты, — мрачно сообщил Ург, — кем, кстати?
Услышав ответ, император пожал плечами, и двинулся дальше.
— Королева, Шито-Крыто и адская Праша, — обернувшись, произнес мужчина, — меня, кроме прелестей жены, иные не интересуют; Шилов тоже однолюб. И наши женщины, включая Риту, об этом прекрасно знают. Нас ничего не смущает. Если смущает Вас, Ург — Ваши проблемы. А мы идем охлаждаться.
Хмыкнув, Виктор поспешил за сюзереном…
С купальни раздавался женский визг и смех. Когда мужчины поднялись, Рита с Прасковьей увлеченно топили друг друга — и получали от этого взаимное удовольствие… Таня же, накрывшись влажной тканью, валялась под навесом и поглощала фрукты.
— Милая сердцу картина, не находишь? — обратился к Виктору монарх, — только Анны не хватает и Гломова.
Шилов хмыкнул. Ему тоже начинало нравиться быть личным телохранителем Его Императорского Величества…
Следует отдать должное девушкам — никто не смутился. Разве что Таня подтянула повыше простынь, а «утопленницы» подплыли к краю бассейна.
— Жара доконала, дорогие супруги? — весело поинтересовалась Шито-Крыто, — вы б предупредили…
— Мы не задержим вас долго, милые дамы. Дела не ждут, — чинно отозвался император, — дайте нам несколько минут.
Таня отметила, что он улыбался.
— Бросьте простыни, — попросила Рита, — а то мы стесняемся, а вы не знаете, куда девать глаза.
Да, конечно.
Праше было глубоко плевать, Рита откровенно смеялась, Таня с ее открытыми платьями за время правления тоже привыкла ко многому… Шилов казался самой невозмутимостью, и по высоким дамам скользнул взглядом исключительно равнодушным; сам Бейбарсов, как и сообщил ранее, заинтересованно смотрел только на жену.
Под местоимением «вы» в устах Риты подходил только ее супруг, который, и вправду, растерялся.
Нет — ему понравилось. Очень понравилось, но…