– Предупреждал я Бимона, что иметь дело с ведьмами – себе дороже. Из-за его легкомысленности вы едва не погибли… и ваша сестра!
– Я не назвала бы отца легкомысленным. Изимира помогала ему, а он помогал ей скрываться от гонений.
– Но вам же известно, что укрытие чародеек карается по закону?
Алетте стоило постараться, чтобы не зашипеть и не сжать руку мужчины. Сам натравил на них монстров, сговорился с Изимирой, а теперь разыгрывает заботливого барина, которому девушка с удовольствием бы глаза выдрала. Но пришлось проглотить злобу и обеспокоенно произнести:
– Но я не имела дел с этой… с этой ведьмой. Это я здесь жертва.
– Ну, конечно, конечно, – принялся успокаивать ее Авредий, поглаживая по руке.
Боже, и он в это верил? Естественно! Для него, желающего во что бы то ни стало полноправно завладеть наследием Валхольм, лучше притвориться слепцом и побыстрее заглотить лакомый кусок, чем заподозрить подвох.
– Вы правильно поступили, что приехали. Я надеялся на ваш визит, и попросил моего племянника заглянуть к нам сегодня на ужин. В честь такого события вся семья соберется, чтобы поприветствовать вас. Ведь скоро и вы станете ее частью, дорогая.
– Не сказать, что я этого ожидала, – несколько сконфуженно произнесла Алетта, – так что спешу напомнить, что наш с Лео брак – чисто формальная сделка, и не более.
– Не будьте так поспешны с выводами. Я понимаю, что отец держал вас в ежовых рукавицах, но женщина не должна думать о столь обременяющих вещах и волноваться. Вы много сил вложили в процветание Сорбеца, много нервов, думаю… я слышал, что Бимон заставлял вас присутствовать на казнях. Так не должно быть.
– Он не заставлял.
– Послушайте, – Авредий остановился на подходе к поместью и с нежностью, которая выглядела весьма реальной, продолжил: – Ваш отец не причинит вам вреда, не заставит больше делать то, что вам противоестественно. Сложность вашего характера мне понятна, Лео тоже понимает это, и, думаю, ему будет интересно с вами, ведь этот черт тоже не из простой породы… Дайте нам шанс. Дайте шанс себе.
Довольно оскорбительно слышать подобное предложение, но вместо горечи Алетта испытала облегчение. Возможность вздохнуть свободно и оставить заботы о семье, людях и городке – разве не замечательно? Просто пожить в свое удовольствие. За всю жизнь – жизни! – она и не помнила момента свободы.
– Звучит здорово, – с печалью отозвалась баронесса, потупив взгляд. – Но можно ли думать о беспечности, когда враги не дремлют? Я о Изимире…
– Заботу о врагах предоставьте нам, – уверенно заявил Авредий, а затем хитро улыбнулся. – Думал, оставить это после ужина, но, чтобы успокоить вас, дорогая… считайте это подарком. Позвольте, я покажу вам кое-что.
Не без опасения, Алетта протянула руку и дала князю возможность повести ее прочь от заднего входа. Мимо яблонь, резных скамеек и беседок, ныряя под тени в глубине сада, где притаилось небольшая каменная постройка. Похоже на склад для хранения провизии, такой же находился и у нее на территории поместья, но его не охраняли вооруженные мечами стражники.
Девушка остановилась, отпустив мужчину и с негодованием посмотрела на него.
– Не беспокойтесь, вам понравится.
Посмотрев на протянутую руку, баронесса не испытала желания ответить взаимностью. Уж в слишком укромный угол ее завел мужчина, доверия не внушали стражники, охраняющие вход на склад, словно сокровищницу.
– Что там?
– Подарок.
Пойти навстречу заставило понимание, что вреда ей точно не причинят, пока не будет заключен официальный брак. Но и притворяться откровенно глупенькой и беззаботной Алетта не намеревалась, она не протянула руку в ответ, однако рискнула подойти ближе и отворить перед собой дверь – тяжелую, с металлическими засовами и креплениями.
Внутри света не было, зато пахло пылью и зерном – стойкий запах, присущий любому складу. Но Алетта уже с порога ощутила чье-то присутствие, а затем услышала звон цепей. Охранники зажгли лампы, один шел впереди, а другой остался у входа. Далеко идти не пришлось, источник звука находился за стойками с мешками, и девушка примерно представляла, что ее ждет за поворотом.
– Смею предположить, что госпожа Валхольм останется довольна такому подарку.
Госпожа Валхольм применила бы иное слово для описание увиденного, но уж никак не «довольна». Ей и раньше доводилось лицезреть менее приятные картины, но при виде знакомого, если не сказать близкого, истерзанного человека стало не по себе. Ранее за предательства Бимон сажал людей на кол, однако церемония довольно затратная по времени и ресурсам, поэтому в последнее время они прибегали к повешенью. Но заточать людей в подвале и пытать их…
Изимиру удерживали цепи из заколдованной стали, удерживающей магию колдуньи, – она висела на них, словно свиная тушка в лавке мясника. На лице остались синяки, юбки оказались разодраны в клочья, и Алетта невольно покосила взгляд на охранника – тот старался не смотреть на пленницу. От мысли об изнасиловании девушка крепко сжала пальцы на плече, вспомнив ночь с ведьмаком. Но она хотя бы собой овладеть, будучи пьяной в усмерть.
Тем не менее Алетту куда быстрее привлекло лицо женщины: завязанные глаза и рот, из последнего по подбородку натекла кровь, успевшая подсохнуть. Кляп пропитала темно-бордовая жидкость, ее было чересчур много, чтобы поверить, будто чародейка случайно прикусила язык.
– Вы отрезали ей язык.
Девушка не ожидала, что фраза прозвучит столь раздраженно и злобно, но своих эмоций она не стеснялась.
– Эта ведьма пыталась заговорить моих людей, заколдовать. Это была предосторожность.
Иными словами, Авредий сделал все, чтобы Изимира не заговорила и не выдала истинные намерения. Алетта не испытывала сострадания к колдунье, которая, после милости Бимона, отплатила ему предательством, а его дочерей едва не загнала в могилу. Хотя, признаться, ее искалеченный вид вызывал жалость, которая моментально сгорала от гнева по отношению к князю. Этот ублюдок просто зачищал за собой следы.
– Наверное, я поспешил с выводами… вам не стоило видеть чародейку в таком состоянии, я лишь хотел, чтобы вы мне поверили. Доверие же строится на открытости по отношению друг к другу.
Довольно любопытный способ выразить доверие.
Изимира неожиданно дернулась – похоже, очнулась и отреагировала на голоса, ожидая продолжения пытки. Она часто задышала, зашевелила пальцами, пытаясь избавиться от боли заклинанием, только особый сплав металла кандалов блокировал магию. От чародейки пахло кровью и потом, ее светлые кудрявые волосы слиплись и лежали паклями.
Чародеек на своем веку Алетта повстречала множество: точнее, встречал Асаризам. Коварные и непредсказуемые создания, но таковым являлся и некромант, к которому ведьмы относились с не меньшей осторожностью, чем простые смертные – к ним. Постичь науку жизни и бессмертия мечтала каждая из них, поэтому Алетта, едва освоившись в новой роли, смотрела на них с брезгливостью, и в то же время опасением. Она обладала тайным знанием, однако любая колдунья могла причинить ей вред или убить.
Интересно, что успела Изимира рассказать Авредию? И успела ли? Ведь она должна была догадаться, что Алетта вовсе не простая девочка, которой подозрительно часто требовались ее услуги. Синхронизация энергетических потоков – вещь сложная, без нее души колдуна и дочери барона могли вновь распасться. А несколько голосов в одной голове имеют свойство сводить с ума. Но ничего, до этого справлялись собственными силами.
– Обычно ведьм сжигают на костре, – произнесла Алетта, склонившись над Изимирой. – Но времени не хватит. И запах отвратный. Смогут ли ваши люди, князь, заточить колья?
– Колья? – Несколько сконфуженно уточнил мужчина. – Кхм… но зачем? Она и так испустит дух.
– Если вы хотите уважить меня, не только как гостью, но и как нового члена семьи, то прошу уважать и традиции моего края.
– В моем доме дети.
– Так установите колья за пределами вашего поместья. Или на главной площади Гелибола. Людям не в первой видеть, как убивают чародеек. Уж не при короле Радовиде.
Грозный прищур откровенно говорил, что властный тон мужчине не по нраву. Долго играть наивную и ранимую девушку, нуждающуюся в защите, Алетта оказалась не в силах, вряд ли бы ей поверили – поверили бы, если она упала в обморок при виде побитой Изимиры.
– Ужин уже готов? Как считаете? – Решила упростить собеседнику задачу баронесса.
– Да, – из последних сил улыбнулся Авредий, позволив Алетте взять себя под руку. – Думаю, мы решим этот вопрос за ужином.
Все казалось неправильным, как другая реальность, в которой с каждой секундой приближался конец. Наиболее тонко Алетта прочувствовала это в окружении семейства Кастеон, когда начался ужин. Сюда согнали, похоже, всех, словно на цирковое представление, где главным артистом – или уродцем – выступала хозяйка Сорбеца.
Девушка сидела напротив Авредия, уши закладывало от голосов и звона посуды. Несмотря на приятный запах жареного мяса и свежей зелени, баронесса без энтузиазма отправляла в рот маленькие кусочки овощей. Она наблюдала за женой князя – тучной женщиной с раскрасневшимся, но на удивление приятным лицом. Его детьми – тремя дочерями-подростками и сыном, который притащил на ужин молчаливую грустную супругу. Все переговаривались, уплетали за обе щеки еду, смеялись, и только Лео – племянник Авредия – со схожей настороженностью поглядывал на родственников и гостью.
Алетта попросту не могла заставить себя улыбнуться, мысли ее крутились вокруг Изимиры, которая уже как без пяти минут покойница. Жалость к чародейке порой промелькивала в сердце, но куда сильнее ощущалось присутствие злости. Эта тварь получила по заслугам, однако не Авредий должен был преподнести ей урок. Ублюдок просто заметал за собой следы.
– Видимо, не стоило вас обременять увиденным. На вас лица нет, дорогая, – неожиданно обратился к ней князь, не скрывая бодрой улыбки.
– Это не самое шокирующее, что мне приходилось видеть за свою жизнь, – пробубнила Алетта.
– Вы видели еще что-то более шокирующее? – С любопытством вмешался в разговор Лео.
Парень не постеснялся даже осудительного взгляда дяди, вероятно, тот боялся, что его дочери не выдержат страшных рассказов. Отчего-то эта мысль повеселила девушку.
– Ну, я видела, как одного из крестьян заживо растерзали утопцы.
– Ужас, – вздохнула жена князя. – Как же вы там живете в Сорбеце?
– Это было давно, – поспешно вмешался Авредий, нежно прикоснувшись к руке супруги. – Благодаря стараниям барона Валхольма этот край теперь безопасен.
– Безопасен от тварей, но не от людей, – подметил Лео. – Ваш отец придерживался довольно суровой политики, не так ли?
– Но как вы может заметить, его уже нет с нами.
– Но есть вы, – улыбнулся парень. Повисла неприятная тишина, все без исключения впились в Алетту не то любопытными, не то опасливыми взглядами. – Вы тоже собираетесь придерживаться такой политики?
– Я уже придерживаюсь.
– Вы довольно далеки от современного общества, Сорбец находится далеко от больших городов. И у нас нет таких живодерских обычаев.
– У Радовида их тоже нет?
– Наш король карает лишь чародеек, поскольку они опасны.
– Я тоже караю людей, которые опасны для моих людей и меня.
– Неужели? И скольких вы лично покарали, а не ваш отец?..
– Лео, хватит, – пресек разболтавшегося племянника Авредий, и выглядел он достаточно сурово, чтобы мальчишка замолчал. – Прошу прощения, госпожа Валхольм, порой Лео довольно… честен и открыт и не следит за языком.
– Довольно любопытную пассию вы мне предлагаете, Авредий.
– У нас не так чтобы большой выбор, – закатил глаза Лео, намекая на отсутствие иных кандидатов.
Об этом юноше действительно говорили правду, он несносен и резок на язык, но что не вытерпишь ради вида разрывающегося от стыда и злости князя Кастеона? Мужчина сделал несколько глубоких глотков вина, опустошив бокал, и его примеру последовал сын с дочерями – правда, отпив немного. Лео не притрагивался к алкоголю, предпочитая виноградный сок. Алетта и вовсе ничего не пила.
Тишина длилась недолго, худощавая жена наследника князя неожиданно закашлялась, вид у нее и до этого был бледный, но сейчас ей стало совсем худо – извинившись, она на заплетающихся ногах покинула трапезную, а вместе с ней и супруг, которого также пошатывало от выпитого вина.
– Здесь действительно становится душно, – запричитала жена Авредия, становясь похожей на зрелый помидор. – Все эти волнительные споры…
– Не в спорах дело, – вздохнула Алетта, внимательно обведя взглядом каждого из присутствующих. – Вы пригласили меня сюда по одной причине – чтобы законным путем завладеть моими землями.
– Ну что вы… кхм-кхм, – прочистив горло, Авредий надеялся образумить собеседницу, но кашель не отпускал его.
– Отец?..
Одна из дочерей быстро выскочила из-за стола, но едва прошла пару шагов, как свалилась на колени и застонала.
– Что?.. что ты?..
– Что я сделала? – Беззаботно уточнила Алетта, а затем пожала плечами и, подхватив свой бокал с вином, сказала: – Я всего лишь пью за ваше здоровье, князь. За здоровье вашей семьи.
Она сделала глоток и скривилась – вкус вина ей не был по нраву.
– Черт… ты нас отравила! – Яростно воскликнул Авредий, что усилило приступ кашля и он свалился со стула.
Задыхались все, только Лео отчаянно сдерживал желание прочистить горло, но по его синеющему лицу стало понятно, что он едва мог вздохнуть. Алетта наблюдала за неразберихой, как грузная женщина стучала ногами по полу, а прекрасные леди уже истекали слюной, сметая блюда с едой на пол. Одна из них внезапно обмякла и упала лицом в тарелку с салатом.
Поднявшись из-за стола, Алетта неспешно обошла Лео, потрепав его кудрявым волосам, обошла девушек и остановилась напротив князя, который из последних сил поднял на нее заплывшие кровью и ужасом глаза.
– Ты… отравила… как?..
– Вы заставили моего отца глотать яд на протяжении месяцев, – без улыбки отметила девушка. – Думали, что сможете заткнуть его и овладеть секретом процветания Сорбеца, но вы ошибались. Сорбец вовсе не благословлен, и мой отец не заключал сделок с колдуньями. Эти земли прокляты, и прокляла их я, высосав столько жизней, сколько вам и не снилось. И сейчас с вам происходит то же самое. Я прокляла вас своей кровью, князь Авредий Кастеон, и вы добровольно испили ее из кубков.
– Стража!.. – На последнем издыхании воскликнул мужчина, потянувшись к двери, как к последнему угасающему лучику света. Но никто не пришел, необъяснимая тишина испугала его еще сильнее. – Тебе это не сойдет с рук…
– А вам – убийство моего отца.
Более Авредий не продержался и рухнул на пол, последним в темный мир забытья отправилась старшая дочь мужчины. Стоящая тишина оголяла звуки, доносившиеся из глубины дома: топот ног, суматоха, чьи-то редкие крики. Обведя членов семьи Кастеон взглядом, дабы убедиться, что ее кровь подействовала на всех, Алетта опрокинула графин с водкой – прозрачная жидкость моментально растеклась по столу.
Тяжелые шаги она услышала заблаговременно, но когда отворилась дверь, не соизволила даже обернуться. Ее не удивила и затянувшаяся пауза.
– Твои люди убивают всех.
– Не всех, только тех, кто дает отпор, – поправила девушка, обернувшись к Ламберту, который с недовольством осматривал хозяев дома. – Хорошая работа. Хотя опасалась, что в тебе возобладают моральные принципы.
– Они не мертвы, я слышу слабые сердцебиения.
– Думал, я даю тебе подсыпать в графины яд? – Криво улыбнулась девушка. – Этот ваш знак магический, размягчающий создание и делающий его податливым, идеально работает.
– Что ты мне дала? Эта жидкость была похожа на…
– Кровь. Это она и была, – заключила Алетта, подхватив со стола горящую свечу в серебряном подсвечнике. – Они выпили всего лишь кровь… кто умирает от крови, верно?
– Ты говорила, что тебя прокляли, но это чушь собачья. Проклятья не так работают. Кто ты такая? Или что?
Определенно, что ведьмаку не приходилась по душе неизвестность, и поднятый меч, готовый отразить угрозу, подтверждал боевой настрой. Алетта понимала, что против стали ей не выстоять, но от забранной энергии у нее закипала кровь, адреналин мчался по артериям и обжигал нервы. Пусть даже Ламберт пронзит ее мечом, возможно, у нее хватит сил исцелить тело, но тогда ей придется искать новый источник энергии, чтобы удержать сознание Асаризама и Алетты единым.