Он появился через минут пять, запыхавшийся и в черной куртке с наглухо затянутым капюшоном, явно мокрой насквозь. Мог бы и зонт взять, дурак. Быстро найдя меня глазами, блондин широко улыбнулся и направился в мою сторону.
— Удивлен, что ты пришла, м, — проговорил он, раздеваясь. Его ветровка грозила накапать на пол целый Байкал, но Дей не особо предал этому значения, повесив её рядом с моей.
— Ты бы лучше удивлялся, что я еще не ушла, — заметила я с упреком в голосе. — Я уже полчаса тебя жду.
— Не зли-и-ись, — протянул он, устраиваясь напротив. — Моя сумасшедшая мать нашла у меня сигареты и посадила под домашний арест. Пришлось через окно выбираться, между прочим, — последнюю фразу Дейдара произнес с особым нажимом и гордостью. После нее я явно должна была его простить. Такой акт рвения и самоотверженности просто не мог не произвести впечатление.
— Так тебе и надо, — улыбнулась я, смягчившись.
Тсукури усмехнулся и швырнул в меня комком салфетки, которой он вытирал мокрое лицо, а я отправила его же обратно. Очень по-взрослому.
— Давай возьмем поесть, я умираю с голоду, м, — блондин взял меню и начал его быстро перелистывать. — Ты что будешь?
— Ничего, я не голодна, — ответила я. Дейдара отвлекся от страниц и устремил на меня испытывающий взгляд. Уверена, что еще бы немного, и я бы почувствовала, как он прожигает во мне им дыру, но меня спас подскочивший к столику официант.
— Уже выбрали, или вам что-нибудь подсказать? — Наруто рассматривал Тсукури с тем же любопытством, что и мою персону полчаса назад, а затем, хитро улыбнувшись, бросил взгляд на меня. Нет, это не свидание с одноклассником, хватит так заговорщически стрелять глазами.
— Бифштекс с картофелем фри для меня и пасту с курицей для девушки, — бросил мой спутник и прежде, чем я успела что-либо возразить, воскликнул: — Э-эй! Погоди-ка! А ты же из нашей школы, м! — Так, похоже, у меня одной проблемы с запоминанием лиц.
— Точно, я из класса В, — подтвердил парень и протянул руку. — Узумаки Наруто.
— Тсукури Дейдара, — представился Дей, скрепив знакомство рукопожатием.
— Прости, я не спросил, как тебя зовут, — виновато произнес Наруто, обратившись ко мне.
— Не страшно, — улыбнулась я. — Хигураши Изанами.
Когда официант скрылся за дверью, Дейдара сразу же умудрился поддеть меня тем, что Узумаки наверняка решил, что между нами что-то есть, а я лишь пожала плечами. С учетом того, что Тсукури так или иначе вертится в школе рядом со мной, стоит смириться, что без сплетен не обойдется.
Блондин поерзал на стуле и сложил на столе руки в замок, поддавшись вперед. Что ж, он готов к разговору. А вот мне вдруг стало неуютно, и я начала жалеть, что дала согласие на эту встречу. Это и имел в виду Дейдара, когда сказал, что удивился моему приходу. Он слишком хорошо меня знает и предполагал, что в последний момент я могу просто струсить и остаться дома. Серьезные беседы никогда не были моим коньком.
— Во-первых, — голос Тсукури вдруг стал более низким и хриплым, а я напряглась всем телом, — я хочу еще раз попросить прощения за вчерашнее. — Кровь прилила к щекам от напоминаний о случае в раздевалке. Слушать извинения по телефону было гораздо легче, и я бы предпочла, чтобы блондин только ими и ограничился. Мы и без того уже пришли к выводу, что это было всего лишь досадным недоразумением. Хотя Дейдара все равно в моих глазах остался придурком, не думающим о возможных последствиях.
— Боже, просто забудь об этом и никогда больше не вспоминай, — не глядя на него, ответила я. — Что тебе говорил Итачи-сэнсэй? — вопрос прозвучал как можно более беззаботно, чтобы скрыть моё смущение. Я отхлебнула из чашки и поморщилась: чай остыл и начал противно горчить на языке.
Дей чему-то усмехнулся и стал рукой раскручивать салфетницу.
— Да ничего особенного. Спрашивал, что я вообще потерял в женской раздевалке. Ну я и сказал, что мы друзья, тебя долго не было, и я решил проверить, все ли с тобой в порядке. В принципе, ничего и придумывать не пришлось. Все так и было, — сделав паузу, блондин пристально посмотрел на меня и продолжил: — Кстати, ты не говорила, что так хорошо знакома с нашим учителем, м.
Ч-что? Что такого мог сказать Учиха, что у Дейдары сложилось такое впечатление?
— Он брат Саске, и мы раньше жили по соседству. Я бы не назвала это хорошим знакомством, — отозвалась я, на что Тсукури неопределенно хмыкнул. — С чего такая мысль?
— Когда мы с ним говорили, он так запросто называл тебя по имени, будто вы старинные приятели, м, — блондин говорил с показной небрежностью, но его, похоже, подобное обращение зацепило. — А вот кто я, он едва вспомнил после того, как заглянул на пометки в журнале.
Я пожала плечами, и между нами повисло молчание. Дождь прекратил барабанить по стеклу, но, судя по все тому же серому небу, это была лишь временная передышка. Кафе начало понемногу заполняться новыми лицами, и у Наруто прибавилось работы. Когда передо мной очутилась тарелка с едой, которую так любезно взял для меня Дейдара, мне и кусок в горло не лез. Блондин же, принявшись за бифштекс, кивнул на мою порцию и сказал:
— Съешь хоть сколько-нибудь, мне так будет спокойнее.
Я нахмурилась, однако приборы в руки взяла.
— Я больше не твоя девушка. Тебе не обязательно за мной присматривать.
Хмыкнув, Тсукури отправил в рот кусок мяса. За нашим столиком снова воцарилась тишина. Дей периодически поглядывал на меня, следя, выполняю ли я его просьбу, а я делала вид, что этого не замечаю. Невольно вспоминались времена, когда мы только начали встречаться. Тогда он точно так же настойчиво заставлял меня есть, но тогда это было очень кстати. Сейчас же меня это злило. Отодвинув полупустую тарелку, я скрестила на груди руки и принялась ждать, когда парень покончит со своей едой.
— Если хочешь знать, — вдруг заговорил Дейдара, — я рад, что мы снова учимся вместе. Все-таки в Конохе у нас с тобой… Не сложились отношения. Мне словно дали второй шанс.
Совсем не сложились отношения, я бы сказала. Тсукури прибыл к нам в третьем классе и сразу же зарекомендовал себя, как «плохой парень»: дерзкий, плюющий на правила, не считающийся с другими людьми. Я же по своей глупости влюбилась, едва взглянув на него. Только и делала, что думала о нем, ловила каждое слово, каждый жест, но Дей меня не замечал, и лучше бы так все и оставалось. Не знаю, что меня подтолкнуло, но в один день я набралась смелости и призналась ему в своих чувствах. После этого моя жизнь круто переменилась.
— О чем задумалась? — парень положил локоть на стол и оперся щекой на ладонь. Он уже с минуту что-то говорил, но я его не слушала.
— Над твоими словами. — Дейдара вопросительно изогнул бровь. — Про второй шанс и прочее.
— Ах это… — он словно испытал облегчение. — Расслабься, я предлагаю лишь дружбу.
— Дружбу? — недоверчиво переспросила я.
— Ага, — кивнул Тсукури. — Будем просто друзьями, у нас уже неплохо получается, м, — парень улыбнулся. И что, это всё? Никаких выяснений отношений и вопросов? От подобного предложения мне должно было стать легче, но я испытала разочарование. Должно быть, где-то глубоко внутри, я хотела, чтобы Дей попытался меня вернуть. Возможно, это был всего лишь отклик задетого женского самолюбия.
Слабо улыбнувшись в ответ, я кивнула.
— Что ж, звучит неплохо.
Если бы мне кто-то сказал полгода назад, что Дейдара станет моим другом, я бы рассмеялась ему в лицо. Когда я забирала документы из школы посреди учебного года, все знали, что я — девочка для битья своенравного блондина. Не в буквальном смысле, конечно же. Образно выражаясь. После того, как Тсукури узнал, что он мне нравится, я стала объектом его насмешек и подколов. У меня пропадали вещи, учебники и тетради оказывались изрисованными неприличными картинками, в шкафчик мне подбрасывалось не бог весь что… Одноклассники все это видели, но никто не удосуживался заступиться за меня. Никто, кроме Саске. Остальные лишь иногда подходили и лепетали, чтобы я не расстраивалась, что Дей — идиот, выходки которого не стоит принимать всерьез. Ино была одной из них. Она просто наблюдала со всем со стороны, а потом наговаривала мне слабые утешения.
Тучи уже начали рассеиваться, когда мы вышли на улицу, и дождя не было. Воздух пах свежестью и мокрым асфальтом, и хотелось дышать полной грудью. Дейдара не стал надевать сырую куртку и нес её в руке, оставшись в одной футболке. Он вызвался проводить меня до дома, и я не возражала, хотя временами хотелось отойти от него подальше и сделать вид, что мы незнакомы. Впрочем, без громких пошлых шуток и взрывного дурачества Тсукури не был бы самим собой, и к нему просто нужно было привыкнуть.
— На тебя холодно смотреть, — заметила я. Парень очень несуразно смотрелся в футболке на фоне апрельской прохлады.
— Ну можешь согреть меня, если хочешь, м, — усмехнувшись, Дей поднес тлеющий окурок ко рту, глубоко затянулся в последний раз и бросил его на землю. Я осуждающе прищурилась и покачала головой. — Да я брошу, хватит так смотреть, — буркнул Тсукури.
— Зачем вообще нужно было начинать?
— Это расслабляет, — блондин дернул плечами, разговор явно был ему в тягость. — Почему ты не купишь новую? — сменил он тему, кивнув в мою сторону.
Не нужно было пояснений, о чем он спрашивает. Моя куртка висела на мне мешком, но мне нравилось, как в нее можно было кутаться внахлест и прятать руки в длинных рукавах. А ведь еще осенью она была мне впору.
— Она уютная, — улыбнулась я. — А еще с ней связано много воспоминаний. Мне жаль с ней расставаться.
Дейдара что-то проворчал, но переубеждать не стал. Остаток пути мы проделали в полной тишине, но она вовсе не была некомфортной и обязывающей быть прерванной. Когда мы дошли до дома, я предложила ему отсидеться и просушить куртку, но предупредила, что придется это делать в компании моей мамы. Тсукури весело рассмеялся и, потрепав меня по голове, молча ушел в сторону остановки. Этот жест меня несколько озадачил, но я быстро выкинула его из головы. Если он заболеет, то это будут его проблемы.
По дому распространялся приятный аромат тушенных овощей и мяса, и я едва удержалась от соблазна заглянуть на кухню прежде, чем избавлюсь от сырой одежды. Поднявшись на второй этаж, я зашла в свою комнату и тяжело вздохнула, едва дверь за мной захлопнулась. Встреча с бывшим парнем прошла лучше, чем ожидалось, но все равно осталось какое-то тревожное чувство, подсасывающее под ложечкой. Что-то во всем этом было не так, но непонятно, что именно. Приведя себя в порядок и переодевшись в шорты и майку, я спустилась вниз.
Мама стояла у плиты и мурлыкала под нос незатейливую песенку времен своей молодости, слегка пританцовывая. Её короткие чёрные волосы были собраны в небольшой хвост, из которого выбивались короткие прядки, от чего она выглядела особо умилительно. Сев за стол, я стала за ней наблюдать, расплываясь в полуулыбке, и ждать, когда эта потешная женщина, наконец, заметит моё присутствие.
Обернувшись и увидев меня, она вздрогнула от неожиданности, а затем смущенно засмеялась.
— И давно ты здесь сидишь? — спросила мама, поправив полотенце, болтавшееся на плече.
— Примерно со строчки про глаза, утонувшие в вине страсти, — хихикнула я. — Что это вообще значит?
— Ой, не спрашивай, мы этого никогда не узнаем, — отмахнулась она и улыбнулась. — Ты голодная? — Она снова повернулась к плите и с характерным шипением принялась перемешивать что-то в сковороде.
— Нет, я только что из кафе, — голос мой прозвучал неуверенно. Я знала, что за этим заявлением последуют расспросы.
— Правда? — она замерла и обернулась, внимательно взглянув на меня. — А с кем ты туда ходила?
— С Дейдарой, — как можно небрежней ответила я, но не по своей воле окончательно завладела вниманием родительницы. — Мы попали в один класс, и теперь снова общаемся, — зачем-то оправдалась я.
— Вот как… И в каком качестве вы… Общаетесь? — беззаботно поинтересовалась она, присаживаясь напротив, но эта беззаботность была напускной.
— В качестве друзей, — ответила я, и мама разочарованно поджала губы. Не знаю, как, но Тсукури удалось произвести на нее положительное впечатление, и когда мы расстались, она переживала едва ли не больше нас двоих вместе взятых. — Кстати, еще со мной учатся Ино и Саске.
Наша маленькая семья впервые за пять дней собралась полным составом. Мама была в командировке в Токио, ездила с начальником подписывать какой-то очень важный контракт, так что я была предоставлена сама себе. Вернулась вчера ночью, сильно уставшая, и мне так и не удалось поделиться новостями о новой школе.
— Саске? Правда? — она заулыбалась. Мне надо реже упоминать при ней имена парней, а то я так и вижу, как она мысленно выдает меня за них замуж.
— А еще Итачи… Помнишь его? — Получив сосредоточенный кивок, я продолжила: — Итачи — наш классный руководитель.
— Ты шутишь, — прозвучало предположение спустя недолгую паузу. Такая реакция меня позабавила, и я едва подавила смешок, но нашла себе силы сказать: «Нет». — Боже мой, мне казалось, что мы совсем недавно с Микото обсуждали, что он заканчивает школу! — всплеснула мама руками и, услышав запах гари, кинулась спасать обед.
— Да-да, как быстро летит время… — отмахнулась я, закатив глаза. — Неужели и я тоже так начну причитать на старость лет?
— Так, юная леди, я бы попросила! — мне в шутку пригрозили лопаткой, и я засмеялась.
Мы так редко бываем вместе, что мне смертельно ее не хватает. Три года назад мама устроилась в на работу в крупную фармацевтическую фирму, и с тех пор все время то в командировках, то сидит в офисе до ночи. Сегодняшний день — редкое исключение из правил, и я жадно наслаждалась каждой минутой, проведенной с ней.
— А он все такой же симпатичный? — Я вздрогнула от неожиданности. Мои мысли успели улететь далеко, и я потеряла нить разговора.
— Кто?
— Итачи, — со снисходительной улыбкой пояснила мама, словно я спросила что-то совершенно глупое.
— Да вроде… — задумчиво протянула я и, встретившись с заинтересованным взглядом, хихикнула: — Могу спросить у него телефончик для тебя, если хочешь.
В ответ она засмеялась и, подойдя, шумно чмокнула меня в лоб. Надеюсь, что это была не радость от моего предложения, иначе мне придется серьезно обеспокоиться ее душевным здоровьем.
========== Глава 4. Жалость ==========
Так… Нами, сосредоточься. «8 августа — 8 ноября 1937 года — Второе Шанхайское сражение…» Господи, мне в жизни не запомнить все эти даты. Столько чисел просто не умещается в мою голову. Чувствую, скоро придется выкидывать из нее базовые знания. Буду помнить, когда было это Шанхайское сражение, будь оно неладно, но забуду, как держать ложку. «Японские десанты в составе третьего экспедиционного корпуса Мацуи…» Точно вам говорю, эта подготовка к тесту — мой персональный ад. Расплата за корявый почерк и полеты в облаках на уроках. Иероглифы, и без того не слишком разборчивые, расплываются перед глазами и начинают ползать по страницам конспекта, как диковинные насекомые. Пространство вокруг гудит, будто бы меня накрыло колпаком вместе с этой какофонией звуков, и я едва улавливаю смысл того, что перечитываю уже в пятый раз.
— Хреново выглядишь, — прозвучало у самого уха, от чего я подскочила и чуть не смела все свое барахло с парты. Тсукури таки заболел из-за своих прогулок в футболке, и место рядом со мной пустовало уже две недели. Каково же было моё удивление, когда я обнаружила на нем Саске. Похоже, его порядком позабавила моя реакция. Он сделал вид, что закашлялся, чтобы скрыть пробивающийся смешок. Интересно, давно Учиха подсел? Из-за этой зубрежки я совсем потерялась во времени и пространстве.
— А ты умеешь делать комплименты девушкам, — выдохнула я, перелистнув страницу. — Я встала в четыре утра, чтобы хоть что-то запомнить, так что не обессудь.
— Да тут же запоминать нечего, — с пренебрежением ответил Учиха, вырывая у меня конспект. Ну конечно же. Саске, сколько я его знаю, всегда всё давалось легко и непринужденно. Ему достаточно один раз просмотреть параграф по диагонали, чтобы пересказать его дословно. Скопище талантов и гениальности. — Это можешь не учить, — ткнул он пальцем в одну из строчек. — Итачи не станет включать в тест такие мелкие подробности. Вот, и это тоже, — бесцеремонно достав карандаш из моего пенала, он принялся зачеркивать часть текста.