— Что между ними произошло?
— Между братьями? — спрашивает Стив так, будто есть какие-то другие варианты. Один раз не удалось выставить себя дураком, и второй не получится. Но теперь он имеет полное право на молчание, как бы его ни доставали. — Секрет.
— О, да брось! — возмущенно восклицает Тони и раздосадованно топает ногой. — Неужели нельзя сказать даже мне?
— А что в тебе такого особенного? — смеется Стив.
— Ну, не знаю. Я тебе нравлюсь. И ты должен пытаться меня впечатлить.
— Думаю, выдав секреты лучшего друга, я произведу не самое хорошее впечатление.
Тони картинно надувает губы, но больше не пристает с вопросами. Он снова улыбается и начинает болтать о ерунде. Ерунда странным образом в его словах смешивается с научными терминами, которые Стив не вполне понимает, но это бывает редко. Большую часть времени Тони все-таки старается говорить о ерунде, и когда речь снова заходит о каких-то противных коктейлях в римской гостинице, Стив его прерывает.
— А как там ваш с Брюсом проект?
— Накрылся, — вздыхает Тони. — Нет еще такого источника чистой энергии, чтобы воплотить это в жизнь. Но я решился взяться за кое-что новое. Атомный реактор!
— А разве это как раз не источник энергии? — Стив чешет затылок, боясь сморозить глупость, но вид Тони того стоит. Он говорит, наконец, о том, что ему действительно интересно.
— Не подходит, — отзывается Тони, но совсем не с превосходством выпендрежника-гения. Стив абсолютно уверен, будь здесь кто другой, Тони уже окатил бы его высокомерием и ответил бы что-то вроде «Да куда уж тебе до меня». Но Тони, все еще пытается понравиться Стиву (как будто это уже не случилось) и отбрасывает свои дурацкие замашки. Кажется, Тони даже нравится обсуждать это с тем, кто впервые слышит подобное. — Понимаешь, у нас уже есть большой реактор, а я работаю над уменьшенной копией, и в ее основе будет палладий.
— И?… — Стив улыбается, давая понять, что он такой же ноль в химии, как и в физике.
— Палладий токсичен. В идеале нужен безвредный химический элемент, но такого пока не открыли.
Стив кивает, и его переполняет ощущение гордости, что он просто идет сейчас с этим человеком. Раньше Тони казался ему самодовольным зазнавшимся ублюдком, и его гениальность вроде никогда не придавала ему красы в глазах Стива. «Да, он меняет мир, но это все равно не значит, что он хороший парень», — думал Стив, а теперь его поражает мысль, которая вроде всегда была в голове, но почему-то ускользала: «Боже, он меняет мир».
— Так вот как тебя нужно было завоевывать, — усмехается Тони, косясь на его улыбку. — Ох, если бы я раньше знал, что тебя возбуждают атомные реакторы…
— Тебе всегда все нужно опошлить! — хмыкает Стив, но замечает кафе и решает, что это отличное место переждать Тора. Они и так далеко ушли. Не хватало только потеряться.
Когда Тони тащат, он не возмущается, только подозрительно косится на Стива, будто тот затеял злодейское похищение, а за дверью окажется портал в магический темный мир.
Они ступают на порог кафе, и Стив удивленно оглядывается. За витриной было плохо видно — частично загораживали занавески и отсвечивали стекла — но теперь он понимает, что здесь все в полумраке, и по залу расставлены свечи. Они все-таки попали в портал?
К ним подходит официантка. Милая улыбчивая невысокая брюнетка. Она здоровается с ними, и Тони с видом знатока бросает свое «Хей». Правда, после этого он совершенно теряется и добавляет: «Вы говорите по-английски?» За смешок Стив получает тычком локтем в бок, но к их величайшему облегчению официантка знает язык.
Их провожают до дальнего уголка, который придает ощущения уединения, и Тони, почти перегнувшись через стол, заискивающе спрашивает:
— Так с чего тебе вдруг интересна физика?
— Дело не в физике, — улыбается Стив. — Мне просто всегда хотелось сделать что-то грандиозное. Помочь стране и миру. Поэтому я и записался в армию. Ну и потому, что нужны были деньги, — он пожимает плечами. — Мне всегда нравилось рисовать, но я понимал, что рисованием мир не сделаешь лучше. Да, если тренироваться, если учиться, можно стать хорошим художником и, наверное, вдохновить кого-то на эти великие дела, но… это так косвенно, понимаешь? Поэтому меня привлекла архитектура. Я смогу мир отстраивать, буквально. Это пока что планы, мечты. А тут я внезапно понял, что рядом со мной находится человек, который владеет этой силой — изменить мир к лучшему.
— Силы мало, — Тони опускает взгляд и притягивает к себе меню. — В неправильных руках, она может оказаться катастрофой.
— Но ты ведь думаешь о развитии…
— А еще я являюсь главой оружейной компании. И какими бы ни были мои идеи и убеждения, я продаю смерть. Сила не только в интеллекте, но и в ресурсах, во власти. У меня они есть, а я продолжаю наживаться на войне. Разве это правильно?
Стив пытается придумать оправдания для Тони, но их попросту нет.
— Ты говорил, что тебе нужны деньги компании для исследований.
— Да, но стоят ли мои открытия жизней людей? Ты бы обменял эти жизни на лучшее будущее для всех остальных?
— Нет.
Стив тоже опускает взгляд, а Тони откладывает меню.
— Вот! — он указывает пальцем в Стива. — Это прямое доказательство того, что сила не главное. Главное — убеждения.
Отчего-то становится неловко. Cтив знает, что Тони искренен. Но сейчас он буквально сказал, что считает себя хуже Стива.
— Конечно, я гениален, красив, обворожителен и богат, — усмехается Тони. — И конечно, ты от меня без ума. Я это прекрасно понимаю: я сам в себя влюблен без памяти. Но не преувеличивай мои достоинства в своих глазах. Не то будешь разочарован.
Стив протягивает ладонь через стол и касается его пальцев.
— А что, если это вера?
— Вера во что?
— В лучшего тебя.
— Но его не существует.
— А ты им станешь.
Стив подбадривающе улыбается и сжимает его руку крепче. Тони не выглядит убежденным, однако усмехается, скрывая смущение.
— Ты продинамил меня со свиданием, но кажется, мы сейчас на нем. Копенгаген, маленькое кафе и свечи. Ты держишь меня за руку и говоришь то, чего никто никогда мне не говорил, — голос Тони переходит почти что на шепот. — Знаешь, что я хочу сейчас?
Он снова подается вперед, и Стив повторяет его движение.
— Даже не догадываюсь, — шепчет он Тони в губы. И прежде чем это случается, телефон Стива объявляет им войну — начинает барабанить, как и на всех звонках Тора. Стив улыбается, Тони закатывает глаза, отстраняясь.
— Нам когда-нибудь перестанут мешать побыть наедине?
— Никогда, — смеется Стив, доставая телефон и отвечая на звонок. — Роджерс у аппарата, — деланно серьезным голосом произносит он.
— Вы где, утырки?
Тор не звучит ни веселым, ни раздосадованным. Он шутит, но в голосе не слышится тепла.
— А где мы? — уточняет Стив, вопросительно глядя на Тони, и тот шепчет название, которое Стив повторяет: — Кэндис. Знаешь, как дойти?
— Да, — бросает Тор и отключается.
Стиву это не очень нравится. Неужели они не смогли договориться? Или Тор ляпнул что-то лишнее? Этот вариант Стив тут же отметает. То, как Тор стыдится своих чувств, прекрасно доказывает, что он в жизни не признается Локи.
— Нам снова сорвали свидание, — вздыхает Тони. — Когда мы вернемся в Нью-Йорк, я организую похищение. В университете будут думать, что ты заболел, Тор будет подкуплен. В крайнем случае мы с Джарвисом его где-нибудь свяжем.
— Джарвис же дома, ты не можешь брать дом с собой.
— Ты снова недооцениваешь Джарвиса! — восклицает Тони и смеется. — Как-нибудь мы с тобой выведем его на прогулку.
Они снова заговариваются, и теперь тема разговора касается архитектуры.
— Я кретин, — заявляет Тони и пристукивает пальцами по столу. — Мы же обязаны задержаться. Ты архитектор и не видел толком улиц Дании. Нам нужно съездить в центр. Сбагрим куда-нибудь Одинсонов и отправимся на экскурсию. Я столько всего тебе покажу!
— А ты когда-нибудь здесь был? — уточняет Стив, посмеиваясь.
— Нет, но с гуглом разберемся.
Пока Стив пытается доказать, что никакой гугл не будет лучше экскурсовода (ну или хотя бы Тора, который здесь ориентируется), а Тони упрямо говорит, что лучше поисковика мир никто не знает, время бежит. Они заказывают самую обычную пиццу, даже не подумав о том, что здесь может быть что-нибудь более национальное и интересное, а когда Тони снова пытается его поцеловать, над их головами внезапно грохочет знакомый голос:
— Вот вы где!
— Серьезно? — рычит Тони. — Хватит портить мне свидания!
Стив поднимает глаза на друга и видит за его спиной Локи. Он выглядит, как бледная тень, и кажется очень недовольным, будучи явно не в восторге от общества брата. Это какой-то другой вид злобы: не картинно сложенные руки на груди, вздернутые брови и презрительная гримаса. Локи стоит словно по струнке. Его лицо искажено, губы побелели, глаза сверкают. Если бы Стив не понял, что он в гневе, то подумал бы, что Локи заболел. Кожа его даже чуть-чуть позеленела.
— Садись, брат, — бросает Тор, сам приземляется на стул и кивает на место напротив. Его слушаются беспрекословно. Тони скашивает на них глаза, Стив старается вести себя как ни в чем не бывало, но недоумение и беспокойство так и рвутся наружу.
Конечно, нетрудно было догадаться, что между ними возникнет напряжение, но у Локи такое лицо, будто его силком сюда притащили, хоть Тор и не выглядит даже грозным.
— Все в порядке? — уточняет Стив. Никто не отвечает.
— А вы чего тут забыли? — хмыкает Локи. — Ладно, ты, — он кивает на Стива, — но Старк?
— Я спонсор операции, — самодовольно заявляет Тони и поправляет ворот рубашки. — А еще я все пытаюсь приударить вон за этим красавчиком, — он подмигивает Стиву.
— Мерзость, — таков вердикт Локи, и не стоит обращать на это внимания, но Тони внезапно переводит на него взгляд и шипит:
— Прости? У тебя с этим проблемы?
— О нет, — вздыхает Тор.
— О да, — Локи скалится. — У меня с этим огромные проблемы. И у вас сейчас тоже будут, если не перестанете выставлять это все напоказ.
— С каких пор ты заделался в гомофобы? — уточняет Стив.
— А с каких пор ты заделался в бесчувственные мрази, которые через неделю после расставания с одним парнем появляются у него на глазах с другим?
Локи злобно сжимает кулаки, Тони подозрительно на них косится, а Стив просто устало вздыхает. Ему надоело лгать.
— Эй-эй, — зовет Тор и берет Локи за руки. — Все в порядке. Я не против. Меня это не задевает, — Тор подбадривающе улыбается, но Локи кажется недоверчивым.
— Если бы они не были братьями, я бы принял их за влюбленную парочку, — шутит Тони, наблюдая за тем, как Локи смягчается и сочувственно улыбается брату. Но только это срывается с его губ, Тор вздрагивает и выпаливает:
— Ты что, сказал ему?!
Стив теряется от внезапного обвинения в свой адрес.
— Сказал что? — уточняют в один голос Локи и Тони. Тор убирает руки со стола и бормочет:
— Ничего
— Я просто так же шутил, — спохватывается Стив. — Что вы иногда так выглядите. А Тор ненавидит эти шутки.
— Дебильные шутки, — подхватывает Тор с таким удрученным видом от своей глупости, что это нельзя не заметить. Локи растерянно хлопает глазами, а затем все-таки выдыхает:
— Они же просто кретины, не обращай внимания. И это не так уж оскорбительно.
Тони открывает рот, но Стив резко бьет его по ладони.
— Ау!
Вместо того, чтобы начать ругаться вслух, Стив хватает телефон, набирает текст и показывает его Тони.
«Если скажешь еще хоть что-нибудь на эту тему, обломится тебе со мной свидание. И вообще все свидания со мной, какие могли бы быть».
Тони удивленно приподнимает брови, но ему хватает ума не выспрашивать. Он только еще раз бросает взгляд на братьев, а затем внезапно начинает возмущаться: «Ну и где же пицца, которую нам должны были принести?!»
Пицца приходит моментально, а Стив всеми силами пытается разрядить обстановку. Он начинает уточнять, успеют ли они посмотреть достопримечательности и когда они планируют возвращаться.
— Я думал, вы пробудете хотя бы до завтра, — заявляет Локи. — Вы же только прилетели.
— К тому же, — согласно кивает Тор, — Локи еще нужно вещи собрать перед полетом.
— Но я никуда не лечу.
За столом поднимается хор одновременных возгласов: «В смысле?!», «Ну, началось…», «А пицца здесь все-таки супер!»
И пока Тони наслаждается кушаньем, Стив негодует, а Тор пытается спорить, Локи только безразлично пожимает плечами и говорит, что здесь ему хорошо. В какой-то степени Стив его понимает. Каждому нужен отдых от всей этой американской суматохи, а Копенгаген производит довольно спокойное впечатление. Миленькие маленькие улочки, улыбчивые люди — здесь уютно.
— Со мной все в порядке, — заверяет Тора Локи. — Я сообщу свой новый номер. Ты сможешь звонить, когда тебе угодно. И обещаю ни во что не ввязываться. Мне просто хочется начать все с чистого листа. А Америка для меня как… старый поношенный сапог.
Тор хмурится, но согласно кивает. Стив уверен, что тот не доверяет обещанию ни во что не ввязываться.
— Тогда, думаю, на денек можно задержаться, — произносит Тор. — Кто знает, когда я еще тебя увижу.
— Вообще-то, скоро зачетная неделя, — напоминает Стив, но Тони начинает ныть. С самым возмущенным, обиженным и грустным лицом он доказывает, что ничего не случится, веселья в жизни не так много, его не стоит откладывать, а сам Стив — зануда вселенского масштаба.
Оказавшись в меньшинстве, Стив сдается и совсем не жалеет об этом, когда они выбираются в центр. Тор рассказывает, что свечи в кафе это обычное дело. Датчане вообще помешаны на свечах и излишнем уюте. Они гуляют по улице, отстроенной в стиле Амстердама, любуются русалкой на камне, омываемом Балтийским морем. Здесь немного мрачновато, местами просто и строго, но Стиву нравится.
К вечеру братья их покидают, дав дубликат ключей от дома и взяв с них обещание не потеряться. Стив прекрасно знает, что они просто решили оставить их наедине, потому что Тони явно не держит себя в руках: вечно пытается коснуться Стива, шепчет ему что-то на ухо и держится слишком близко.
Как только они оказываются один на один, Тони больше не церемонится.
— Мне надоело то, что нас вечно прерывают. Так что… — он хватает Стива за куртку и притягивает к себе, — это совсем не романтично, глупо и не в тему, но…
Стив сам его целует, прекращая бесконечный словесный понос. Тони вцепляется в его куртку крепче, а Стив на автомате обнимает его за талию, задыхаясь от нахлынувших на него эмоций. Это как кинуться в холодную воду с разбега: сначала пробирает с ног до головы, а потом приходит наслаждение. И Тони — самое сладкое, самое желанное наслаждение в мире.
— Это очень в тему, — шепчет Стив, чуть отстранившись, опускает взгляд на губы Тони, которые всего в паре миллиметров, — черт, — и снова его целует.
А теперь это как плавать в теплой воде: слишком хорошо, слишком приятно, чтобы выйти на берег. Тони не спешит отстраняться, но Стив заставляет себя, устыдившись: все-таки они на улице. Да и с таким поведением можно запросто нарваться на гомофобов. А они и без этого могут нажить себе врагов. Стоит Тони открыть рот… Да чего уж там, он самого Стива не раз доводил до попыток расквасить ему лицо.
— Не увлекаемся, — тихо смеется Стив, щелкнув его по носу.
— Ну, если что, всегда можно найти какую-нибудь гостиницу и…
— Не все сразу!
Тони закатывает глаза и улыбается. А Стив не знает, как унять скачущее сердце в груди при взгляде на эту улыбку: ребяческую и лукавую.
Вечерний город прекрасен, но Тони прекраснее. Они рассматривают дома и магазины, и Стив все чаще ловит себя на том, что пялится не туда. Он впервые понимает, что быть влюбленным это потрясающе. Он слушает бесконечные истории Тони обо всем на свете, думая, что мог бы без сожалений потратить на это полжизни. Они смеются, прерываются на поцелуи, и в какой-то момент они оказываются на безлюдной улочке. Уже поздно. Стив слышал о том, что в Европе не принято гулять по ночам. И в отсутствии свидетелей находится чуть больше смелости. Стив вжимает Тони в стену какого-то дома и чувствует себя пьяным от любви.